Из земли в самом деле торчал остов машины транского происхождения. На первый взгляд она напоминала корабль, что было очень странно – посреди пустыни, в стольких милях от побережья. К борту были приделаны длинные шесты из древнего свечного дерева, а на них висело что-то вроде парусов. Урза исследовал найденный агрегат и, к изумлению Токасии, с уверенностью заявил, что это – летательная машина. О подобных вещах говорилось лишь в старинных сказаниях, ничего подобного в небесах Терисиара никто никогда не видел.
Всю следующую неделю экспедиция провела на новом месте, пытаясь высвободить из грунта похожую на птицу летательную машину и перевезти ее в главный лагерь. Землекопам приходилось работать не покладая рук – нужно было побыстрее оттуда убраться, поскольку фалладжи очень не любили, когда в этих местах появлялись чужаки. Кроме того, под открытым небом люди не были защищены от хищных птиц рух.
Через несколько дней устройство извлекли из земли, и стало ясно, что Урза был прав. То, что Токасия приняла за обрывки парусов и обломки рей, на самом деле было крыльями. По виду конструкция напоминала птицу, и Токасия окрестила машину орнитоптером. Оба крыла машины сохранились в целости, но хвост был раздавлен. В сердце устройства лежал мертвый силовой камень, опутанный паутиной каких-то трубок и проводов.
Археологи доставили орнитоптер в лагерь за два дня до прибытия Лоран, и Токасия не без удовольствия отметила восхищение, отразившееся на липе юной аристократки при виде находки. Рядовой аргивянин увидел бы просто кучу изломанных шестов, помятого металла и обрывков древней ткани, но для бывшей ученицы Токасии это было самое настоящее сокровище. Много лет Токасия и ее ученики с кисточками в руках раскапывали мелкие обломки крошечных машин, и вот наконец им попалось что-то настоящее, большое. Все были просто счастливы.
Токасия отметила, что Лоран стала вести себя увереннее. Она больше не стеснялась заводить разговор первой, не жалась все время к учительнице. Наоборот, первые несколько дней она только и делала, что вертелась вокруг Урзы – ему удалось извлечь из машины блок силового камня, и вместе с Лоран он занялся его разборкой и чисткой. Затем гостья неожиданно переключила свое внимание на Мишру, который занимался восстановлением остова машины. Токасия не знала, почему ученица вдруг сменила старшего брата на младшего. Сами же молодые люди не заговаривали с ней о Лоран, тем более что через некоторое время она покинула лагерь, отправившись обратно в Пенрегон. Лоран увозила с собой заказ на парусину и обещание уговорить своих родителей увеличить субсидии. Братья вернулись к работе.
Мишра сумел восстановить основной корпус орнитоптера, но устройство хвоста ему не далось. Тогда по молчаливому согласию к работе над машиной приступил Урза.
Он занялся изучением того, какие тросы куда идут и как должны вести себя в полете крылья. Именно он выяснил, что в парусиновые крылья должны быть вставлены легкие распорки из свечного дерева, иначе те не смогут держать форму в воздухе. Мишра подтвердил его вывод, найдя в раскопе тонкие деревянные дуги – сломанные ребра жесткости – и мотки изношенной веревки, из которой когда-то были сделаны тяги. Урза решил, что для контроля формы крыльев лучше делать тяги из проволоки, и археологи отправили с Блаем новый заказ. Двое юношей часами сидели вместе, обдумывая конструкцию и пытаясь определить, как же должно выглядеть хвостовое оперение.
На восстановление орнитоптера ушло восемь долгих месяцев. Когда все было собрано, археологи сомневались лишь в одном – будет ли работать блок с проводами, источник энергии летательного аппарата. Ни Урза, ни Мишра, ни даже Токасия не могли объяснить себе, как такой маленький силовой камень может питать большой орнитоптер. Впрочем, они точно знали, что все транские машины работают именно от таких камней. Старый камень рассыпался, и Урза вставил в восстановленный им блок кристалл из черепа су-чи. Светился он очень слабо, но других силовых камней у них не было.
Наконец аппарат был готов. Наступил последний день года, день рождения Мишры. Он был на удивление теплым, из пустыни дул ветер. Зашел спор о том, кому выпадет честь осуществить первый пробный полет.
– Лететь следует мне, – сказал Урза. – В конце концов, только я понимаю, как работает блок с силовым кристаллом.
– Лететь следует мне, – парировал Мишра. – Рычаги, управляющие крыльями, очень тугие, с ними справится только сильная рука.
– Я легче, – сказал Урза.
– Я сильнее, – выпалил Мишра.
– Я отлично сумею управиться с рычагами, – сказал Урза.
– Я не хуже тебя разбираюсь в силовых кристалллах, – не отступал Мишра.
– Я старше, – чопорно сказал Урза.
– Сегодня у меня день рождения! – крикнул, побагровев, Мишра. – Так что мы равны.
Токасия посмотрела на юношей и глубоко вздохнула. Братья редко ссорились, но, когда это все-таки случалось, каждый отдавался спору с такой страстью, что порой археологу становилось жутко. Не желая тратить время на препирательства, Токасия сказала:
– Если вы не можете решить, то придется рискнуть мне.
Урза и Мишра удивленно взглянули на ученую, затем посмотрели друг на друга. В следующий миг старший указал рукой на младшего, а младший на старшего.
– Лететь должен он, – хором сказали братья.
В конце концов решили бросить монетку. Выиграл Урза. Мишра поморщился, но повел себя так, будто был вполне доволен исходом. Орнитоптер установили перед воротами лагеря, расчистив широкую ровную площадку. Светловолосый юноша забрался в кабину на носу летательного аппарата и медленно опустил вниз два главных рычага, соединив тем самым контакты машины и контакты коробки, в которой скрывались шестерни, колесики и сам таинственный кристалл – все, что он с такой любовью восстанавливал. Закрутились лебедки, туго натянулись тросы, ведущие к крыльям, и орнитоптер задрожал. Через несколько мгновений машина уже махала крыльями, похожими на два больших паруса.
Один взмах, затем другой. На третьем взмахе орнитоптер слегка подпрыгнул, и Токасия увидела, как вздрогнул Мишра. Он ничего не сказал, он был весь внимание. Токасия не могла понять, чего он боится больше – что пострадает его брат или что машина сломается, и тогда он не сможет испробовать ее сам.
Аппарат продолжал подпрыгивать, раз за разом все выше поднимаясь над площадкой. Пыль летела во все стороны, ученики отошли подальше, прикрывая глаза. Еще одна попытка – и машина уже не опустилась на землю.
Орнитоптер завис в воздухе, бодро размахивая крыльями, наполненными теплым ветром. Токасия и ученики слышали, как звенят туго натянутые тросы. Маленький аппарат, словно птенец птицы рух, впервые покидающий гнездо, медленно набирал высоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137