— с яростью вскричал ее отец, получив известие о гибели Дэвида.
Затем, уже другим тоном, он добавил:
— Мне надо жениться. Я еще не так стар, чтобы не суметь зачать сына.» Найди мне жену!
Черт побери! Должна же найтись женщина, которая захочет стать моей!
Вскоре после этого он покалечился и оказался прикован к постели, что само по себе могло бы вызывать жалость, но его вздорное, а то и попросту жестокое обращение с Айлин, часто заставляло ее жалеть о том, что она не умерла вместе с Дэвидом.
Ее отец, пятый герцог Бери, жил полной жизнью, досадуя лишь на ограниченность в средствах.
Неудачное падение с лошади, из-за которого он оказался частично парализован и не смог самостоятельно передвигаться, заставило его проклинать свою судьбу.
Жизнь стала для него столь непереносимой, что единственное утешение он находил в том, что напивался до дрожи в руках.
Однако алкоголь не доставлял ему радости, хотя и делал его чуть менее агрессивным. Айлин единственная постоянно находилась рядом с герцогом и сносила все его выходки. Хотя она и не желала признаваться себе в этом, смерть отца стала для нее избавлением.
Но теперь, даже лежа в могиле, он сумел снова нанести ей удар.
Айлин знала седовласого поверенного с раннего детства. Глядя ему в глаза, она спросила:
— Что же мне… теперь… делать, мистер Уиккер?..
— Я сам не сомкнул ночью глаз, размышляя об этом, леди Айлин, — ответил он, — и, по правде говоря, не нашел ответа.
Айлин встала и подошла к окну. Она смотрела, но не видела ни разросшегося сада, ни вековых дубов в парке, ни лебедей на озере, которых было необходимо подкармливать, чтобы они не погибли или не улетели прочь.
Солнечный луч коснулся ее волос, и мистер Уиккер, в который уже раз, подумал, что в жизни не видел девушки, красивее нее.
Платье Айлин, поношенное и давно вышедшее из моды, не могло скрыть изящества всех линий ее тела.
Мысль о том, что в свои двадцать лет она была вынуждена последние два года жизни исполнять роль сиделки, совершенно оторванная от внешнего мира, заставила мистера Уиккера содрогнуться.
Поколебавшись, он произнес:
— Насколько я знаю, у вас нет родственников, с которыми вы могли бы жить?
Айлин отвернулась от окна.
— Ас кем? — спросила она. — Вы знаете, папа успел поссориться со всей родней. Он и до смерти Дэвида никого не жаловал, а после его гибели отказался поддерживать отношения с кем бы то ни было.
— Однако, как говорится, кровь — не вода, — заметил мистер Уиккер.
Айлин вздохнула.
— Как вы полагаете, на что будет похожа моя жизнь, если я сяду на шею какому-нибудь дальнему родственнику, не имея денег даже на пропитание?
Мистер Уиккер закусил губу.
— Я согласен, это не выход из положения. Хотелось бы мне хоть как-нибудь вам помочь.
— Все, что есть в доме и в имении, не отчуждаемо, — произнесла Айлин, словно разговаривая сама с собой. — Пожалуй, все, на что я могу рассчитывать, это лишь кое-какая мебель, принадлежавшая маме, но ее здесь немного…
Мистер Уиккер знал это.
— Я мог бы вам кое-что предложить, хотя отдаю себе отчет в том, что и это не так уж много.
— О чем вы говорите?
— Год назад мои партнеры и я продали коттедж на границе вашего имения. Я знаю, что вы уже потратили часть денег, которые достались вам после смерти матери, на приобретение кое-каких необходимых в доме вещей.
Айлин внимательно слушала.
— Мы знали, как жестоко обошелся с вами ваш отец в своем завещании, и отложили для вас пятьдесят фунтов из вырученных за коттедж денег на случай крайней нужды.
Айлин улыбнулась, и улыбка сделала ее еще прекраснее.
— Вы очень добры, мистер Уиккер! Я так благодарна вам за эти пятьдесят фунтов. Как раз примерно столько я и потратила на новую кухонную печь, когда старая сгорела, а отец отказался починить ее.
Она вздохнула и добавила:
— Остаток денег, это, как вы понимаете, составило менее ста фунтов, пришлось потратить на еду, одежду и пожертвования. На последнее, к сожалению, осталось совсем мало.
Слабая улыбка скользнула по ее губам, а на щеках появились и тут же исчезли ямочки.
Подойдя к старому поверенному, Айлин сказала:
— Значит, у меня есть пятьдесят фунтов и, конечно, Пегас! Он мой, и никто не посмеет отнять его у меня.
Мистер Уиккер знал, что девушка говорит о любимой лошади, которую Дэвид подарил сестре на день рождения, прежде чем уехать из дома, чтобы никогда больше не вернуться.
Тогда Пегас был еще жеребенком. Айлин любила его и заботилась о нем, а тот всюду следовал за ней и прибегал на зов, словно ребенок или собака.
Девушка села в кресло напротив поверенного и спросила:
— Что же мне делать? Сесть на Пегаса и отправиться искать счастья с пятьюдесятью фунтами в кармане или остаться и… положиться на милость… нового герцога?
Тон ее подсказал мистеру Уиккеру, как мало прельщала Айлин последняя идея.
— Я уверен, его светлость исполнит свой долг, — поспешно произнес мистер Уиккер.
— Долг! Долг! — воскликнула Айлин. — Я знаю, что это означает! Милостыня, за которую я должна буду униженно и непрерывно благодарить его!
Ее горячность вызвала на губах мистера Уиккера слабую улыбку:
— Леди Айлин, стоит ли настраиваться на худшее? В конце концов мы же ничего пока не знаем о новом герцоге. Может, он окажется вполне приличным человеком.
— Папа так не думал, — сказала Айлин. — Он терпеть не мог отца нового герцога и называл его не иначе, как «мой кузен-мошенник».
— Я слышал, как его светлость говорил это, — кивнул мистер Уиккер, — но у меня ни разу не достало смелости спросить, почему он так считает.
— Все очень просто, — ответила Айлин. — То отец был недоволен лошадью, которую тот ему подарил, то без всякого основания подозревал своего кузена, что тот жульничает при игре в карты.
Она слегка вздохнула и добавила:
— Вы ведь знаете, как это бывало, когда отец вбивал себе в голову какую-нибудь идею.
— О да, — согласился мистер Уиккер. — Отношения между его светлостью и мистером Роландом Бери трудно было назвать добрыми.
— О его сыне Шеридане отец всегда говорил, что «яблоко от яблони недалеко падает» и что он так же нечист на руку и неприятен, как и его отец.
— А вы никогда не видели своего кузена
Шеридана? — удивился мистер Уиккер.
— Отец не пустил бы на порог и самого кузена Роланда, не говоря уж о его сыне.
— Все это дела давно минувших дней, — сказал мистер Уиккер, пытаясь утешить девушку. — В конце концов, новому герцогу сейчас тридцать четыре или тридцать пять лет, а его отец уже давным-давно умер.
— Понимаю, — сказала Айлин, — но кузен Шеридан так долго жил за границей, что я сомневаюсь, сможет ли он принять… английский образ жизни и… наши устои.
Мистер Уиккер понял, что она беспокоится об имении, о своих людях, о старых слугах, которые уже не могли по-прежнему исполнять свои обязанности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Затем, уже другим тоном, он добавил:
— Мне надо жениться. Я еще не так стар, чтобы не суметь зачать сына.» Найди мне жену!
Черт побери! Должна же найтись женщина, которая захочет стать моей!
Вскоре после этого он покалечился и оказался прикован к постели, что само по себе могло бы вызывать жалость, но его вздорное, а то и попросту жестокое обращение с Айлин, часто заставляло ее жалеть о том, что она не умерла вместе с Дэвидом.
Ее отец, пятый герцог Бери, жил полной жизнью, досадуя лишь на ограниченность в средствах.
Неудачное падение с лошади, из-за которого он оказался частично парализован и не смог самостоятельно передвигаться, заставило его проклинать свою судьбу.
Жизнь стала для него столь непереносимой, что единственное утешение он находил в том, что напивался до дрожи в руках.
Однако алкоголь не доставлял ему радости, хотя и делал его чуть менее агрессивным. Айлин единственная постоянно находилась рядом с герцогом и сносила все его выходки. Хотя она и не желала признаваться себе в этом, смерть отца стала для нее избавлением.
Но теперь, даже лежа в могиле, он сумел снова нанести ей удар.
Айлин знала седовласого поверенного с раннего детства. Глядя ему в глаза, она спросила:
— Что же мне… теперь… делать, мистер Уиккер?..
— Я сам не сомкнул ночью глаз, размышляя об этом, леди Айлин, — ответил он, — и, по правде говоря, не нашел ответа.
Айлин встала и подошла к окну. Она смотрела, но не видела ни разросшегося сада, ни вековых дубов в парке, ни лебедей на озере, которых было необходимо подкармливать, чтобы они не погибли или не улетели прочь.
Солнечный луч коснулся ее волос, и мистер Уиккер, в который уже раз, подумал, что в жизни не видел девушки, красивее нее.
Платье Айлин, поношенное и давно вышедшее из моды, не могло скрыть изящества всех линий ее тела.
Мысль о том, что в свои двадцать лет она была вынуждена последние два года жизни исполнять роль сиделки, совершенно оторванная от внешнего мира, заставила мистера Уиккера содрогнуться.
Поколебавшись, он произнес:
— Насколько я знаю, у вас нет родственников, с которыми вы могли бы жить?
Айлин отвернулась от окна.
— Ас кем? — спросила она. — Вы знаете, папа успел поссориться со всей родней. Он и до смерти Дэвида никого не жаловал, а после его гибели отказался поддерживать отношения с кем бы то ни было.
— Однако, как говорится, кровь — не вода, — заметил мистер Уиккер.
Айлин вздохнула.
— Как вы полагаете, на что будет похожа моя жизнь, если я сяду на шею какому-нибудь дальнему родственнику, не имея денег даже на пропитание?
Мистер Уиккер закусил губу.
— Я согласен, это не выход из положения. Хотелось бы мне хоть как-нибудь вам помочь.
— Все, что есть в доме и в имении, не отчуждаемо, — произнесла Айлин, словно разговаривая сама с собой. — Пожалуй, все, на что я могу рассчитывать, это лишь кое-какая мебель, принадлежавшая маме, но ее здесь немного…
Мистер Уиккер знал это.
— Я мог бы вам кое-что предложить, хотя отдаю себе отчет в том, что и это не так уж много.
— О чем вы говорите?
— Год назад мои партнеры и я продали коттедж на границе вашего имения. Я знаю, что вы уже потратили часть денег, которые достались вам после смерти матери, на приобретение кое-каких необходимых в доме вещей.
Айлин внимательно слушала.
— Мы знали, как жестоко обошелся с вами ваш отец в своем завещании, и отложили для вас пятьдесят фунтов из вырученных за коттедж денег на случай крайней нужды.
Айлин улыбнулась, и улыбка сделала ее еще прекраснее.
— Вы очень добры, мистер Уиккер! Я так благодарна вам за эти пятьдесят фунтов. Как раз примерно столько я и потратила на новую кухонную печь, когда старая сгорела, а отец отказался починить ее.
Она вздохнула и добавила:
— Остаток денег, это, как вы понимаете, составило менее ста фунтов, пришлось потратить на еду, одежду и пожертвования. На последнее, к сожалению, осталось совсем мало.
Слабая улыбка скользнула по ее губам, а на щеках появились и тут же исчезли ямочки.
Подойдя к старому поверенному, Айлин сказала:
— Значит, у меня есть пятьдесят фунтов и, конечно, Пегас! Он мой, и никто не посмеет отнять его у меня.
Мистер Уиккер знал, что девушка говорит о любимой лошади, которую Дэвид подарил сестре на день рождения, прежде чем уехать из дома, чтобы никогда больше не вернуться.
Тогда Пегас был еще жеребенком. Айлин любила его и заботилась о нем, а тот всюду следовал за ней и прибегал на зов, словно ребенок или собака.
Девушка села в кресло напротив поверенного и спросила:
— Что же мне делать? Сесть на Пегаса и отправиться искать счастья с пятьюдесятью фунтами в кармане или остаться и… положиться на милость… нового герцога?
Тон ее подсказал мистеру Уиккеру, как мало прельщала Айлин последняя идея.
— Я уверен, его светлость исполнит свой долг, — поспешно произнес мистер Уиккер.
— Долг! Долг! — воскликнула Айлин. — Я знаю, что это означает! Милостыня, за которую я должна буду униженно и непрерывно благодарить его!
Ее горячность вызвала на губах мистера Уиккера слабую улыбку:
— Леди Айлин, стоит ли настраиваться на худшее? В конце концов мы же ничего пока не знаем о новом герцоге. Может, он окажется вполне приличным человеком.
— Папа так не думал, — сказала Айлин. — Он терпеть не мог отца нового герцога и называл его не иначе, как «мой кузен-мошенник».
— Я слышал, как его светлость говорил это, — кивнул мистер Уиккер, — но у меня ни разу не достало смелости спросить, почему он так считает.
— Все очень просто, — ответила Айлин. — То отец был недоволен лошадью, которую тот ему подарил, то без всякого основания подозревал своего кузена, что тот жульничает при игре в карты.
Она слегка вздохнула и добавила:
— Вы ведь знаете, как это бывало, когда отец вбивал себе в голову какую-нибудь идею.
— О да, — согласился мистер Уиккер. — Отношения между его светлостью и мистером Роландом Бери трудно было назвать добрыми.
— О его сыне Шеридане отец всегда говорил, что «яблоко от яблони недалеко падает» и что он так же нечист на руку и неприятен, как и его отец.
— А вы никогда не видели своего кузена
Шеридана? — удивился мистер Уиккер.
— Отец не пустил бы на порог и самого кузена Роланда, не говоря уж о его сыне.
— Все это дела давно минувших дней, — сказал мистер Уиккер, пытаясь утешить девушку. — В конце концов, новому герцогу сейчас тридцать четыре или тридцать пять лет, а его отец уже давным-давно умер.
— Понимаю, — сказала Айлин, — но кузен Шеридан так долго жил за границей, что я сомневаюсь, сможет ли он принять… английский образ жизни и… наши устои.
Мистер Уиккер понял, что она беспокоится об имении, о своих людях, о старых слугах, которые уже не могли по-прежнему исполнять свои обязанности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32