Толстая цепочка и массивный амбарный замок лежали в ведре.
Джек скользнул за двери и остановился, прислушиваясь к звукам в этом высоком открытом пространстве. Тишина. Не теряя бдительности, он подошел к грузовику.
Рассматривая колонну, он подумал, что стоило бы получше все спланировать. Имело бы смысл взять камеру и все заснять. Кто-нибудь в Колумбийском или в Нью-Йоркском университете смог бы расшифровать значение этих символов. Он снова подумал, что стоит вернуться к машине — на этот раз, чтобы отправиться на поиски магазинчика или аптеки, где продаются дешевые одноразовые камеры...
Он прошелся взглядом по всей длине колонны. Его внимание привлек маленький коричневатый бугорок, который своей неправильностью нарушал ровную серую поверхность. Он был явно не на месте, что и возбудило любопытство Джека.
Он попытался рассмотреть это странное образование. Красновато-коричневое... почти как...
По спине Джека пробежал зябкий холодок. Наверно, от еще влажного бетона.
Забравшись в кузов, он встал на колено и нагнулся. Да, похоже, что кровь. Может, таков художественный замысел?
Дажек вытащил спецназовский нож и выкинул лезвие. Быстро оглядевшись — никого не видно, — он начал отколупывать бетон. Понадобилось лишь несколько точных быстрых движений, чтобы отколоть осколок диаметром в десятицентовую монетку. Когда он свалился в кузов, Джек потрогал обнажившуюся серую поверхность.
Она поддалась — но лишь немного. Она была мягкой и упругой. Явно не бетон. Это была плоть.
Кишечник Джека заплелся гордиевым узлом, когда он один за другим стал откалывать тонкие пластины бетона, обнажая костяшки пальцев, обтянутые серой кожей. Вот большой палец, указательный — это левая рука — средний, безымянный, затем...
От мизинца остался только обрубок... кровоточащий обрубок.
Теперь Джек стоял уже на обоих коленях. Он пригнулся к колонне вплотную.
— Проклятье! — прошептал он. — Черт возьми!
Этот палец был отрезан только недавно. А у Джейми обрубок был на правой...
Господи!
Он переполз через колонну и исследовал противоположную сторону. Там обнаружился символ, который явно был не на месте. Все остальные были как бы вдавлены, а этот бугрился. Он начал крошить бетон вокруг него...
...другая рука... с таким же обрубленным мизинцем... ампутация давняя.
Джейми Грант... они убили ее. Прошлой ночью утопили в бетоне... и, господи, он стоял за стенкой и все это видел. Та небольшая протечка из шва, которую он заметил. Неужели это Джейми пыталась разломать форму? Неужели ее пальцы сопротивлялись, пока у нее в легких оставалась хоть капля воздуха?
У Джека сдавило грудь. Он с силой ударил кулаком по холодной шершавой поверхности бетона пониже руки Джейми.
Он потерял ее.
Если бы только он знал. Может быть, ему удалось бы спасти ее... или, по крайней мере, он бы попытался. Может быть...
Звук приближавшейся машины прервал поток его сожалений и заставил Джека подняться на ноги. Он выглянул в одно из окон и увидел, как к зданию подруливает машина. Джек выпрыгнул из кузова и спрятался за грудой металлических барабанов у стены.
Раздражение из-за того, что он не мог найти Джейми, исчезло, уступив место черной ярости, которая пульсировала у него в голове. Он надеялся, он молил, чтобы это оказались Брейди или Дженсен — или, еще лучше, оба. Он скрипнул зубами. Как он хотел добраться хоть до кого-то, имеющего отношение к дорменталистской церкви! И чем выше его пост, тем безжалостнее он с ним расправится. Попадись ему в руки тот, кто нужен, и, начав, он уже не остановится. Прикончит на месте. И с удовольствием. Кое-кто этого вполне заслужил.
Посмотрев в щель между барабанами, он увидел, как два человека раздвигают большие двери в противоположном конце здания. Это не были ни Дженсен, ни Брейди, ни кто-либо из четверки, которых он видел на подмостках прошлой ночью.
Проклятье.
Да и вообще эта пара не смахивала на дорменталистов. Строго говоря, Джеку показалось, что он узнал одного из них, того, кто справа, парня в ковбойской шляпе.
Наконец он вспомнил. Ковбой оказался тем самым безмозглым хозяином грузовика с песком, который чуть не убил его отца во Флориде. В тот раз не он сидел за рулем; его заботой было доставить песок, отмеченный Иным, из точки рядом с Эверглейдс на этот завод... песок, который пошел в ход, в чем Джек не сомневался, на бетонную гробницу для Джейми.
Затаив дыхание, Джек подался назад и вытащил из кобуры «глок».
Всего двое. Он их сделает, пусть даже они вооружены. Но вдруг снаружи есть кто-то еще...
Он решил подождать и проверить.
Ждать пришлось недолго. Мужчины залезли в кабину грузовика и выехали за двери. Потом один выпрыгнул закрыть створки, после чего они укатили.
Джек выбрался из здания. Пусто. Их было всего двое.
Он подождал, пока грузовик, рыча, выбрался на дорогу и исчез, после чего неторопливо направился к своей машине. Можно не спешить. По извилистой проселочной дороге большегрузный трейлер будет ехать не торопясь, и засечь его будет нетрудно.
Джеку хотелось посмотреть, где они предадут земле Джейми Грант. А затем им придется дать ответы на несколько очень жестких вопросов.
5
— Прими тело Христово, — сказала сестра Мэгги и, взяв большим и указательным пальцами облатку из дарохранительницы в золотом окладе, поднесла ее к морщинистому лицу Амелии Элкинс.
Амелия хрипло прошептала «Аминь» и открыла рот.
Мэгги положила облатку ей на язык, и они вместе вознесли благодарственную молитву — Амелия сидя в инвалидном кресле, а Мэгги стоя на коленях рядом с ней.
Джинни Дункан, игуменья, которая обычно совершала обряд причастия и доставляла Святые Дары тем прихожанам, которые не могли выйти из дому, сегодня заболела, и Мэгги пришлось заменить ее. Она устала после тяжелого дня в кухне с жаркими духовками и кипящими котлами, но это не означало, что по ее вине эти бедные создания, замурованные в четырех стенах, будут лишены еженедельного причастия.
Когда они закончили молитву и Мэгги поднялась, Амелия взяла ее за руку.
— Могу ли я предложить вам чаю, сестра? У меня есть шоколадные пирожные, которые мне принесла дочь. Мы могли бы....
Мэгги погладила ее по руке и улыбнулась:
— Мне бы хотелось остаться, Амелия, честное слово, но меня уже ждут.
— Ах да, конечно. Понимаю. Я ведь не единственная, кому нужно причастие. Просто я надеялась...
Бедняжка, подумала Мэгги. Она так одинока.
— Хотя подождите... расскажу вам, что я могу сделать, — сказала она. — Завтра к полудню я могу зайти к вам, и мы вместе посидим за ленчем. Я принесу...
— Воскресный ленч! — просияла Амелия. — Ничего с собой не приносите. Я сделаю отличные сандвичи. Вы любите салат с тунцом?
Мэгги не любила блюд с майонезом, но кивнула с улыбкой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Джек скользнул за двери и остановился, прислушиваясь к звукам в этом высоком открытом пространстве. Тишина. Не теряя бдительности, он подошел к грузовику.
Рассматривая колонну, он подумал, что стоило бы получше все спланировать. Имело бы смысл взять камеру и все заснять. Кто-нибудь в Колумбийском или в Нью-Йоркском университете смог бы расшифровать значение этих символов. Он снова подумал, что стоит вернуться к машине — на этот раз, чтобы отправиться на поиски магазинчика или аптеки, где продаются дешевые одноразовые камеры...
Он прошелся взглядом по всей длине колонны. Его внимание привлек маленький коричневатый бугорок, который своей неправильностью нарушал ровную серую поверхность. Он был явно не на месте, что и возбудило любопытство Джека.
Он попытался рассмотреть это странное образование. Красновато-коричневое... почти как...
По спине Джека пробежал зябкий холодок. Наверно, от еще влажного бетона.
Забравшись в кузов, он встал на колено и нагнулся. Да, похоже, что кровь. Может, таков художественный замысел?
Дажек вытащил спецназовский нож и выкинул лезвие. Быстро оглядевшись — никого не видно, — он начал отколупывать бетон. Понадобилось лишь несколько точных быстрых движений, чтобы отколоть осколок диаметром в десятицентовую монетку. Когда он свалился в кузов, Джек потрогал обнажившуюся серую поверхность.
Она поддалась — но лишь немного. Она была мягкой и упругой. Явно не бетон. Это была плоть.
Кишечник Джека заплелся гордиевым узлом, когда он один за другим стал откалывать тонкие пластины бетона, обнажая костяшки пальцев, обтянутые серой кожей. Вот большой палец, указательный — это левая рука — средний, безымянный, затем...
От мизинца остался только обрубок... кровоточащий обрубок.
Теперь Джек стоял уже на обоих коленях. Он пригнулся к колонне вплотную.
— Проклятье! — прошептал он. — Черт возьми!
Этот палец был отрезан только недавно. А у Джейми обрубок был на правой...
Господи!
Он переполз через колонну и исследовал противоположную сторону. Там обнаружился символ, который явно был не на месте. Все остальные были как бы вдавлены, а этот бугрился. Он начал крошить бетон вокруг него...
...другая рука... с таким же обрубленным мизинцем... ампутация давняя.
Джейми Грант... они убили ее. Прошлой ночью утопили в бетоне... и, господи, он стоял за стенкой и все это видел. Та небольшая протечка из шва, которую он заметил. Неужели это Джейми пыталась разломать форму? Неужели ее пальцы сопротивлялись, пока у нее в легких оставалась хоть капля воздуха?
У Джека сдавило грудь. Он с силой ударил кулаком по холодной шершавой поверхности бетона пониже руки Джейми.
Он потерял ее.
Если бы только он знал. Может быть, ему удалось бы спасти ее... или, по крайней мере, он бы попытался. Может быть...
Звук приближавшейся машины прервал поток его сожалений и заставил Джека подняться на ноги. Он выглянул в одно из окон и увидел, как к зданию подруливает машина. Джек выпрыгнул из кузова и спрятался за грудой металлических барабанов у стены.
Раздражение из-за того, что он не мог найти Джейми, исчезло, уступив место черной ярости, которая пульсировала у него в голове. Он надеялся, он молил, чтобы это оказались Брейди или Дженсен — или, еще лучше, оба. Он скрипнул зубами. Как он хотел добраться хоть до кого-то, имеющего отношение к дорменталистской церкви! И чем выше его пост, тем безжалостнее он с ним расправится. Попадись ему в руки тот, кто нужен, и, начав, он уже не остановится. Прикончит на месте. И с удовольствием. Кое-кто этого вполне заслужил.
Посмотрев в щель между барабанами, он увидел, как два человека раздвигают большие двери в противоположном конце здания. Это не были ни Дженсен, ни Брейди, ни кто-либо из четверки, которых он видел на подмостках прошлой ночью.
Проклятье.
Да и вообще эта пара не смахивала на дорменталистов. Строго говоря, Джеку показалось, что он узнал одного из них, того, кто справа, парня в ковбойской шляпе.
Наконец он вспомнил. Ковбой оказался тем самым безмозглым хозяином грузовика с песком, который чуть не убил его отца во Флориде. В тот раз не он сидел за рулем; его заботой было доставить песок, отмеченный Иным, из точки рядом с Эверглейдс на этот завод... песок, который пошел в ход, в чем Джек не сомневался, на бетонную гробницу для Джейми.
Затаив дыхание, Джек подался назад и вытащил из кобуры «глок».
Всего двое. Он их сделает, пусть даже они вооружены. Но вдруг снаружи есть кто-то еще...
Он решил подождать и проверить.
Ждать пришлось недолго. Мужчины залезли в кабину грузовика и выехали за двери. Потом один выпрыгнул закрыть створки, после чего они укатили.
Джек выбрался из здания. Пусто. Их было всего двое.
Он подождал, пока грузовик, рыча, выбрался на дорогу и исчез, после чего неторопливо направился к своей машине. Можно не спешить. По извилистой проселочной дороге большегрузный трейлер будет ехать не торопясь, и засечь его будет нетрудно.
Джеку хотелось посмотреть, где они предадут земле Джейми Грант. А затем им придется дать ответы на несколько очень жестких вопросов.
5
— Прими тело Христово, — сказала сестра Мэгги и, взяв большим и указательным пальцами облатку из дарохранительницы в золотом окладе, поднесла ее к морщинистому лицу Амелии Элкинс.
Амелия хрипло прошептала «Аминь» и открыла рот.
Мэгги положила облатку ей на язык, и они вместе вознесли благодарственную молитву — Амелия сидя в инвалидном кресле, а Мэгги стоя на коленях рядом с ней.
Джинни Дункан, игуменья, которая обычно совершала обряд причастия и доставляла Святые Дары тем прихожанам, которые не могли выйти из дому, сегодня заболела, и Мэгги пришлось заменить ее. Она устала после тяжелого дня в кухне с жаркими духовками и кипящими котлами, но это не означало, что по ее вине эти бедные создания, замурованные в четырех стенах, будут лишены еженедельного причастия.
Когда они закончили молитву и Мэгги поднялась, Амелия взяла ее за руку.
— Могу ли я предложить вам чаю, сестра? У меня есть шоколадные пирожные, которые мне принесла дочь. Мы могли бы....
Мэгги погладила ее по руке и улыбнулась:
— Мне бы хотелось остаться, Амелия, честное слово, но меня уже ждут.
— Ах да, конечно. Понимаю. Я ведь не единственная, кому нужно причастие. Просто я надеялась...
Бедняжка, подумала Мэгги. Она так одинока.
— Хотя подождите... расскажу вам, что я могу сделать, — сказала она. — Завтра к полудню я могу зайти к вам, и мы вместе посидим за ленчем. Я принесу...
— Воскресный ленч! — просияла Амелия. — Ничего с собой не приносите. Я сделаю отличные сандвичи. Вы любите салат с тунцом?
Мэгги не любила блюд с майонезом, но кивнула с улыбкой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119