— Ага. Ты ждешь, пока они проявят себя как убийцы. Тебе отрубят голову, а я буду стоять у твоего тела и стенать, ведь я твой защитник. Но слишком многого ты от меня не требуй!
— Самое главное, мы не должны подать виду хозяину, что что-то знаем. Если мы удержимся в конюшне, он быстро обо всем догадается. Сразу же после встречи со служанкой я зайду к нему ненадолго. Но сначала давай займемся досками.
Оторвать несколько досок не составило большого труда. Потом я сразу пошел в дом. Возница сидел в столовой со своей женой, которая при моем появлении исчезла. До моего прихода оба что-то горячо обсуждали. Это было видно по их физиономиям.
— Аллах послал тебе забот? — спросил я у него. — Это написано на твоем лице.
— Да, господин, забот у меня много, — ответил тот. — Мой слуга лежит весь в крови. Она так и хлещет у него изо рта и носа.
— Отведи меня к нему.
— Ты что, врач? Побывал тут один у нас, но у больного начались такие боли, что пришлось прибегнуть к помощи алхимика. Он уже уехал.
— А что за болезнь он нашел?
— Он ее сразу распознал. Он намного умнее остальных лекарей. Ему известны все болезни и все способы лечения. Он сказал, что у больного расстройство желудка от кислых апельсинов. Расстройство дошло до самой кожи, а то, что слуга упал и наткнулся на что-то, только способствовало тому, что болезнь вырвалась наружу. Он пришлет ему укрепляющее, а потом путем операции вырежет сгустки крови из желудка.
— Думаешь, это удастся?
— Да, у него есть особый нож, которым он может разрубать даже кости, а уж живот тем более, он куда мягче.
— Да, это поистине великий доктор, но позволь мне все-таки взглянуть на больного.
Он согласился. Пациент лежал на старом покрывале и стонал. Он действительно потерял много крови, потому как носил штаны и куртку прямо на голое тело, и я без труда осмотрел его ранение. Он громко закричал от боли, когда я потревожил его.
— А ты разбираешься в расстройствах желудка? — спросил у меня хозяин с подозрением.
— Да, но расстройства у него явно нет.
— А что же тогда у него?
— О, у него опасная копытная болезнь.
Он тупо уставился на меня.
— Копытная? — переспросил он. — Что-то не знаю такой болезни.
— Посмотри сюда. Эта опухоль имеет форму лошадиного копыта. Такие раны бывают у людей, которые так и не научились правильно прикреплять подковы к копытам.
Он не знал, как реагировать на мои слова.
— И еще. Легкие тоже задеты, кровь — тому доказательство. Твой алхимик — болван. Первый врач был умнее. Если ты не обратишься к нормальному доктору, который есть только в Мелнике, этот человек непременно умрет. А если останется жив, будет знать, как обращаться с чужими лошадьми.
— Но он и не касался чужой лошади!
— Тогда, значит, она его коснулась. Причем так, что он всегда будет помнить мой добрый совет.
— Ты знаешь средство, как вылечить его?
— Да, но для этого понадобится много времени. Позови врача, а пока он не пришел, положи слуге на грудь мокрое полотенце.
— У нас здесь есть хороший военный врач, но он занят на ярмарке. Может, мне сначала дать больному настой из ревеня и заклеить пластырем?
— Сам пей свой ревень, а перед этим не забудь принять внутрь пластырь. Ни то ни другое тебе не помешает, для него же это слишком сильное средство.
— Господин, как ты огорчаешь меня своими словами! Я сам пойду за военным врачом.
— Когда ты вернешься?
— Точно не знаю, — ответил хозяин. — Сначала я должен зайти к своему другу, он меня не сразу отпустит. Когда я вернусь, мы поужинаем… Или ты уже сейчас голоден?
— Нет. Твоя душа полна сострадания. Я буду ждать тебя.
Он тут же исчез. Я знал, что он пошел к торговцу фруктами. Это было мне на руку, потому как мне предстоял разговор со служанкой
Итак, слуга загнал булавку в копыто жеребца и получил за это по заслугам. Видит Бог, я не был сторонником такого жестокого наказания, но все произошло помимо моей воли.
Внизу я встретил Оско и Омара, возвращавшихся с вечерней прогулки. Оско взял меня за руку и сказал:
— Сиди, нас предали. Этот возница лжец и очень опасный человек.
— Как так?
— Оказывается, торговец фруктами живет недалеко от нас. Мы спрашивали. И знаешь, кто сейчас у него?
— Ну, кто?
— Тот, кто прислуживал нам в Измилане. Они стояли в дверях дома.
— А он вас видел?
— Да. Но тут же отступил и спрятался за дверью, правда, мы его заметили. Что же нам делать?
— Скорее всего нам нужно будет уехать из города этой же ночью. Вот деньги. Купите фруктов и какой-нибудь дичи. Передайте все это Халефу. Но не отлучайтесь надолго.
Они снова ушли, а я укрылся в конюшне. Было уже совсем темно, и мне не пришлось долго ждать: вверху хлопнула дверь. Я сдвинул доски в сторону и пролез в соседний двор.
— О Аллах, ты влез прямо сюда! — прошептала старуха.
— Да, так будет лучше. Если нам помешают, я тут же скроюсь через эту щель. Это не опасно. Возница уже у вас?
— Нет. Час еще не прошел. Но, господин, ты хотел рассказать мне о моей воспитаннице.
Вообще-то у меня были дела поважнее, но она заслужила, чтобы я выполнил ее пожелание. Она вполголоса заплакала, потом рассказала мне о своем прошлом, как ее преследовал прежний хозяин и как она попала наконец к торговцу фруктами в Мелнике.
Все это и в самом деле было довольно интересно, поэтому я преодолел нетерпение и внимательно ее выслушал, но в конце концов вынужден был прервать и вернуть к действительности.
— О, Иса Юсуф, Мариам! Я думаю только о себе! Что я могу для тебя сделать?
— Кое-что можешь. Тебе знакомы имена Манаха эль-Барши и Баруда эль-Амасата?
— Да, эти двое и с ними еще третий были до сегодняшнего дня в нашем доме.
— Как до сегодняшнего дня? А где они сейчас?
— Уехали.
— Куда?
— Этого я не знаю. Сначала приехали двое, о которых ты спрашивал, а третий был уже здесь. Они тайно переговорили, а потом все трое уехали. Перед этим позвали фургонщика. Они не знали точно, когда и откуда вы появитесь. Его слуга дежурил на дороге в Неврекуп, наш — на Влакавицкой дороге и на пути в Вессме. Так что вы никак не избежали бы встречи с ними. Я слышала, что ты христианин, и они мстят тебе. Ты должен был остановиться у возницы, а они тем временем решали, что с вами делать. И я решила тебя предупредить. Теперь я счастлива, что исполнила свой долг.
— Спасибо тебе. Я не знаю, сколько еще пробуду здесь и увижу ли тебя еще. Позволь мне вручить тебе кое-что в память о чужом человеке, которому ты так помогла.
И я вложил ей в руку подарок. Она ничего не сказала. Было темно, и старуха могла только ощупать вещь. Потом она вскрикнула:
— О Боги! Розовый венец. Мечта моей жизни! Господин, как ты добр! Христианский венец так дорог! Что я еще могу для тебя сделать?
Подарок привел ее в восторг. Она была готова тут же пуститься в любое приключение, что бы я ей ни приказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88