Вода здесь была ледяной, как во владивостокской гавани в декабре. В этом плане минервитяне имели перед ним свои преимущества. Любая незаледеневшая жидкая субстанция казалась им теплой. Они могли утонуть, но не замерзнуть. В общем-то, хрен редьки не слаще.
От летящих в лицо ледяных брызг закоченел и едва не отваливался нос, а когда Лопатин склонился и начал пригоршнями вычерпывать воду из лодки, холод укусил его за пальцы через кожаные, подбитые изнутри мехом, перчатки. Да и ноги так замерзли, что казались чужими.
— Гребите! — вдруг заорал Фральк. — Гребите сильнее, вонючие испражнения элоков! — Гэбэшник поднял голову и увидел, что прямо на лодку надвигается настоящая ледяная гора.
— Божья матерь! — вскричал он истошно. Родню дьявола ему по роду службы доводилось поминать частенько, а вот господних родственников… Да, наверное, никогда. Хорошо, что никто из своих не слышал. Минервитяне — не в счет.
Лопатин выхватил у сидевшего справа самца весло и начал грести сам. Гребец из него был неважнецкий, но полагаться в деле собственного спасения на неуклюжего и напуганного шестирукого придурка он не хотел. Медленно, мучительно медленно лодка вроде как подалась в сторону, в то время как голубовато-белая скала, величественная, словно вдовствующая королева, спокойно покачивалась на воде, равнодушная к судьбе трущегося внизу искусственного насекомого.
Воин, у которого Лопатин столь грубо позаимствовал весло, испустил пронзительный вопль ужаса и прыгнул за борт. Остальные, удвоив усилия, налегли на весла. Гэбэшник уперся глазами в пол и греб, греб, греб.
Удастся ли избежать столкновения? Он старался не думать об этом, боясь сглазить, но каким-то седьмым чувством осознавал, что да, удастся. Спустя несколько секунд волна, отбежавшая от айсберга, задрала корму лодки…
Гора все-таки продефилировала мимо, и крики самцов на плывущих сзади лодках известили о том, что теперь опасность угрожает им. «Еще несколько таких штучек, и всей флотилии кранты», — подумал Лопатин, прислушиваясь к бешеному стуку своего сердца.
— Что, вода всегда такая? — спросил Фральк уже не синий, а фиолетовый.
— Надеюсь, нет, — ответил Лопатин, сам тот еще моряк. Пережитый вместе страх перед неминуемой гибелью, казалось, сблизил его с Фральком больше, чем учебные стрельбы. Неожиданно он подумал о том, что самым доступным способом для старшего из старших разжиться «Калашниковым» для клана было бы вытащить автомат из его, Лопатина, мертвых окоченевших рук.
Восточная стена Каньона Йотун заполняла собой все больше неба впереди. Фральк заметил это и начал понемногу зеленеть.
— У нас получится, Олег Борисович, — произнес он довольно спокойно.
— Да, — Лопатин оглянулся. — И у большинства остальных тоже.
Фральк уже понял это и гордо заметил:
— Вполне достаточно самцов для большого боя.
Лопатин кивнул, внимательно приглядываясь к берегу в поисках места, удобного, чтобы причалить.
— Вон там! — крикнул он на скармерском, указывая рукой. — Правьте туда. Там хороший причал.
— Хороший… что, Олег Борисович? — спросил Фральк. — Скажи мне, что означает новое слово.
— Хорошее место, чтобы ставить лодка, — нетерпеливо повторил Лопатин и снова вытянул руку. — Тот кусок скала, что выступает в воду, защищать лодку от самые сильные потоки, когда она с другой стороны выступа.
— О, — старший из старших не поленился уважительно расшириться. — Отличная мысль. Мне бы не пришло в голову. Я рад, что ты с нами.
Еще через несколько минут, когда лодка причалила и ее привязали к большому валуну, Фральк забрался на него и торжественно заявил:
— Я вернулся, омало, как и обещал! — Самцы в лодке замахали руками и восторженно загикали.
Не испытывая никаких чувств, кроме легкого шока и желания помочиться, Лопатин быстро выбрался на сушу вслед за Фральком.
* * *
Джуксал поднимался вверх по склону. Подобно Лопатину, он не видел смысла оставаться в лодке хотя бы на мгновение дольше, чем требовалось. То же самое он думал теперь обо всем Ущелье Эрвис. Омало могли запросто перебить всех скармеров, застань они их здесь — в естественной ловушке на дне провала. Сейчас нужно как можно скорее вывести воинов вверх, на равнинную местность.
Воинов?.. Джуксаловы руки сжали копье так крепко, что когти впились в древко. Сколько ни называй кучку крестьян и дворцовой челяди — пусть и вооруженную топорами и копьями — войском, воинственней они от этого не станут. Вот будет чудо, если у этих больных недержанием масси хватит ума и выучки, чтобы двинуться в наступление толпой, а не группами, на которые они сейчас разбиты, и сделать все, что им сказано.
Больше всего Джуксала сейчас беспокоили омало. Стоят ли на восточном краю дозорные отряды и сколько в них самцов? Если они заподозрят неладное и достаточно быстро повернут глазные стебли в нужном направлении, скармерам придется туговато. Правда, кто поверит, что можно пересечь Ущелье Эрвис во время летнего наводнения? Год назад Джуксал и сам бы презрительно рассмеялся, если бы услышал подобное. Глупые омало тоже не верят, даже не предполагают… А когда поверят, будет слишком поздно что-либо делать.
Снегопад, кажется, усиливался. «Вали побольше», — подумал воин, глядя на небо. Снег помог бы замаскировать лодки и взбирающихся вверх по отвесной стене Ущелья Эрвис скармерских самцов. Проклятье, если омало не полнейшие идиоты, они, разумеется, выставили дозоры. Никто не доживает до старости, если считает своих врагов идиотами. Джуксал идиотом не был.
Словно в ответ на его мысли сверху что-то шевельнулось. Беззвучно выругавшись, воин нырнул за большой камень и осторожно высунул из-за него глазной стебель, пытаясь разглядеть источник шума. Животное? Или самец омало? Теперь сыпавший с неба густой снег мешал ему.
— Ну ладно, посмотрим, кому эта встреча доставит больше неприятностей, — прошептал ветеран, крепче сжимая копье, достаточно длинное и острое, чтобы даже кронг призадумался, бросаться ли в атаку.
Расширившись, будто приветствуя Хогрэма, Джуксал метнулся под прикрытие другого валуна. Выставил наружу глазной стебель… и опять практически ничего не смог разглядеть. Будь там самец омало, он уже поднял бы тревогу. Зверь?
Сквозь бормотание ветра Джуксал услышал звук, который никакой зверь издавать не мог: СТУК-СТУК-СТУК. Молоток стучал о камень. Стало быть, все же самец и, судя по всему, даже не догадывается, что где-то поблизости от него находится скармерский воин.
Джуксал устремился вперед, тихо, как крадущийся к бегунку зосид.
* * *
Руставели нервно оглянулся через плечо, входя в рубку «Циолковского». Он имел с десяток законных причин, чтобы прийти сюда днем. Ворошилов, как всегда, работал в своей лаборатории в дальнем конце корабля и плевал на весь окружающий мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
От летящих в лицо ледяных брызг закоченел и едва не отваливался нос, а когда Лопатин склонился и начал пригоршнями вычерпывать воду из лодки, холод укусил его за пальцы через кожаные, подбитые изнутри мехом, перчатки. Да и ноги так замерзли, что казались чужими.
— Гребите! — вдруг заорал Фральк. — Гребите сильнее, вонючие испражнения элоков! — Гэбэшник поднял голову и увидел, что прямо на лодку надвигается настоящая ледяная гора.
— Божья матерь! — вскричал он истошно. Родню дьявола ему по роду службы доводилось поминать частенько, а вот господних родственников… Да, наверное, никогда. Хорошо, что никто из своих не слышал. Минервитяне — не в счет.
Лопатин выхватил у сидевшего справа самца весло и начал грести сам. Гребец из него был неважнецкий, но полагаться в деле собственного спасения на неуклюжего и напуганного шестирукого придурка он не хотел. Медленно, мучительно медленно лодка вроде как подалась в сторону, в то время как голубовато-белая скала, величественная, словно вдовствующая королева, спокойно покачивалась на воде, равнодушная к судьбе трущегося внизу искусственного насекомого.
Воин, у которого Лопатин столь грубо позаимствовал весло, испустил пронзительный вопль ужаса и прыгнул за борт. Остальные, удвоив усилия, налегли на весла. Гэбэшник уперся глазами в пол и греб, греб, греб.
Удастся ли избежать столкновения? Он старался не думать об этом, боясь сглазить, но каким-то седьмым чувством осознавал, что да, удастся. Спустя несколько секунд волна, отбежавшая от айсберга, задрала корму лодки…
Гора все-таки продефилировала мимо, и крики самцов на плывущих сзади лодках известили о том, что теперь опасность угрожает им. «Еще несколько таких штучек, и всей флотилии кранты», — подумал Лопатин, прислушиваясь к бешеному стуку своего сердца.
— Что, вода всегда такая? — спросил Фральк уже не синий, а фиолетовый.
— Надеюсь, нет, — ответил Лопатин, сам тот еще моряк. Пережитый вместе страх перед неминуемой гибелью, казалось, сблизил его с Фральком больше, чем учебные стрельбы. Неожиданно он подумал о том, что самым доступным способом для старшего из старших разжиться «Калашниковым» для клана было бы вытащить автомат из его, Лопатина, мертвых окоченевших рук.
Восточная стена Каньона Йотун заполняла собой все больше неба впереди. Фральк заметил это и начал понемногу зеленеть.
— У нас получится, Олег Борисович, — произнес он довольно спокойно.
— Да, — Лопатин оглянулся. — И у большинства остальных тоже.
Фральк уже понял это и гордо заметил:
— Вполне достаточно самцов для большого боя.
Лопатин кивнул, внимательно приглядываясь к берегу в поисках места, удобного, чтобы причалить.
— Вон там! — крикнул он на скармерском, указывая рукой. — Правьте туда. Там хороший причал.
— Хороший… что, Олег Борисович? — спросил Фральк. — Скажи мне, что означает новое слово.
— Хорошее место, чтобы ставить лодка, — нетерпеливо повторил Лопатин и снова вытянул руку. — Тот кусок скала, что выступает в воду, защищать лодку от самые сильные потоки, когда она с другой стороны выступа.
— О, — старший из старших не поленился уважительно расшириться. — Отличная мысль. Мне бы не пришло в голову. Я рад, что ты с нами.
Еще через несколько минут, когда лодка причалила и ее привязали к большому валуну, Фральк забрался на него и торжественно заявил:
— Я вернулся, омало, как и обещал! — Самцы в лодке замахали руками и восторженно загикали.
Не испытывая никаких чувств, кроме легкого шока и желания помочиться, Лопатин быстро выбрался на сушу вслед за Фральком.
* * *
Джуксал поднимался вверх по склону. Подобно Лопатину, он не видел смысла оставаться в лодке хотя бы на мгновение дольше, чем требовалось. То же самое он думал теперь обо всем Ущелье Эрвис. Омало могли запросто перебить всех скармеров, застань они их здесь — в естественной ловушке на дне провала. Сейчас нужно как можно скорее вывести воинов вверх, на равнинную местность.
Воинов?.. Джуксаловы руки сжали копье так крепко, что когти впились в древко. Сколько ни называй кучку крестьян и дворцовой челяди — пусть и вооруженную топорами и копьями — войском, воинственней они от этого не станут. Вот будет чудо, если у этих больных недержанием масси хватит ума и выучки, чтобы двинуться в наступление толпой, а не группами, на которые они сейчас разбиты, и сделать все, что им сказано.
Больше всего Джуксала сейчас беспокоили омало. Стоят ли на восточном краю дозорные отряды и сколько в них самцов? Если они заподозрят неладное и достаточно быстро повернут глазные стебли в нужном направлении, скармерам придется туговато. Правда, кто поверит, что можно пересечь Ущелье Эрвис во время летнего наводнения? Год назад Джуксал и сам бы презрительно рассмеялся, если бы услышал подобное. Глупые омало тоже не верят, даже не предполагают… А когда поверят, будет слишком поздно что-либо делать.
Снегопад, кажется, усиливался. «Вали побольше», — подумал воин, глядя на небо. Снег помог бы замаскировать лодки и взбирающихся вверх по отвесной стене Ущелья Эрвис скармерских самцов. Проклятье, если омало не полнейшие идиоты, они, разумеется, выставили дозоры. Никто не доживает до старости, если считает своих врагов идиотами. Джуксал идиотом не был.
Словно в ответ на его мысли сверху что-то шевельнулось. Беззвучно выругавшись, воин нырнул за большой камень и осторожно высунул из-за него глазной стебель, пытаясь разглядеть источник шума. Животное? Или самец омало? Теперь сыпавший с неба густой снег мешал ему.
— Ну ладно, посмотрим, кому эта встреча доставит больше неприятностей, — прошептал ветеран, крепче сжимая копье, достаточно длинное и острое, чтобы даже кронг призадумался, бросаться ли в атаку.
Расширившись, будто приветствуя Хогрэма, Джуксал метнулся под прикрытие другого валуна. Выставил наружу глазной стебель… и опять практически ничего не смог разглядеть. Будь там самец омало, он уже поднял бы тревогу. Зверь?
Сквозь бормотание ветра Джуксал услышал звук, который никакой зверь издавать не мог: СТУК-СТУК-СТУК. Молоток стучал о камень. Стало быть, все же самец и, судя по всему, даже не догадывается, что где-то поблизости от него находится скармерский воин.
Джуксал устремился вперед, тихо, как крадущийся к бегунку зосид.
* * *
Руставели нервно оглянулся через плечо, входя в рубку «Циолковского». Он имел с десяток законных причин, чтобы прийти сюда днем. Ворошилов, как всегда, работал в своей лаборатории в дальнем конце корабля и плевал на весь окружающий мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98