— Саймон направился к зданию, но Гевин не последовал за ним. — Вы не хотите посмотреть? — удрученно спросил он.
Гевин никак не мог прийти в себя оттого, что его своенравный сокольничий принял совет женщины. Он сам, как и его отец, сотни раз рекомендовал Саймону сделать кое-какие усовершенствования, но тот ни на что не соглашался.
— Нет, — ответил Гевин. — В другой раз посмотрю, что придумала моя жена. — Он не смог скрыть прозвучавшего в его голосе сарказма.
Кто дал право этой девчонке распоряжаться на его конюшне? Естественно, соколиная охота нравится женщинам не меньше, чем мужчинам, и, естественно, у Джудит будет собственный сокол, но забота о птицах — прерогатива мужчин.
— Мой господин! — позвала Гевина крепостная девушка, которая зарделась, стоило ему обратить на нее сердитый взгляд. Сделав реверанс, она протянула ему кружку. — Я думала, что вам захочется выпить что-нибудь прохладительное.
Гевин улыбнулся ей. Наконец перед ним женщина, которая знает, как себя вести. Он посмотрел ей прямо в глаза и взял кружку. Но его внимание сразу же переключилось на напиток. Он был выше всяких похвал!
— Что это такое?
— Это весенняя клубника, сок прошлогодних яблок, который предварительно прокипятили, и немного корицы.
— Корицы?
— Да, милорд. Леди Джудит привезла ее с собой.
Гевин резким движением сунул девушке кружку и отвернулся. Он уже начинал беспокоиться. Неужели все сошли с ума? Он поспешил в угол двора, где располагался оружейник. По крайней мере в жаркой кузнице он будет защищен от самоуправств жены.
Однако то, что он увидел, потрясло его до глубины души. Его оружейник, обнаженный до пояса огромный мужчина с налитыми силой мышцами, сидел у окна и… шил.
— Что это такое? — требовательным голосом спросил Гевин, у которого уже зародились некоторые подозрения.
Кузнец улыбнулся и показал ему два маленьких лоскутка кожи. Это была новая выкройка петли, которую можно было использовать для рыцарского оружия.
— Смотрите, как она сделана, ее легко приспособить для разных ножей. Ловко, правда?
Гевин сжал зубы.
— И кто же подал тебе эту идею?
— Как кто, леди Джудит, — ответил оружейник и пожал плечами, когда Гевин вылетел из кузницы.
"Как она посмела!» — думал он. Кто она такая, чтобы вмешиваться в его дела, чтобы вносить какие-то изменения, не спросив его разрешения? Это все его владения! Если и требуется что-либо изменить, то это должен делать только он!
Гевин нашел Джудит в кладовой, огромной комнате, примыкавшей к кухне, которая находилась в стороне от дома, дабы не стать причиной пожара. Голова Джудит скрывалась в большом ларе с мукой. Гевин остановился рядом с ней.
— Что ты сделала с моим домом? — заорал он. От неожиданности Джудит подскочила как ужаленная и стукнулась головой о крышку. Однако ни нависающий над ней Гевин, ни его яростный вопль не испугали ее. За всю свою жизнь ей ни разу не довелось столкнуться с мужчиной, который пребывал бы в добром расположении духа.
— С твоим? — ровным голосом уточнила она. — А кто же тогда я? Кухарка? — спросила она, вытягивая выпачканные в муке руки.
Их окружали слуги, которые в страхе жались к стенам и в то же время ни за что не согласились бы пропустить столь захватывающее зрелище.
— Ты прекрасно знаешь, кто ты, но я не позволю тебе вмешиваться в мои дела. Ты слишком многое изменила — моего сокольничего, даже оружейника. Занимайся своими делами и не лезь в мои!
Джудит пристально смотрела на него.
— Тогда, ради Бога, скажи, чем мне следует заняться, если ты запрещаешь разговаривать с сокольничим или с тем, кто нуждается в совете.
Гевин был озадачен.
— Ну, женской работой. Тебе следует заняться женской работой. Шить. Следить, как кухарки готовят, а горничные убирают… и готовить кремы для лица. — Последние слова вырвались у него совершенно случайно.
Щеки Джудит вспыхнули, золотистые глаза засверкали.
— Кремы для лица! — возмутилась она. — Значит, я уродлива и мне требуются кремы! Возможно, я также нуждаюсь в туши для ресниц и румянах для бледной кожи?
Гевин смутился.
— Я не утверждал, что ты уродлива, я имел в виду, что ты не должна сажать оружейника за шитье.
Джудит упрямо выставила подбородок.
— Я больше не буду этого делать. Пусть лучше твое оружие калечит тебе руки, чем я снова заговорю о чем-то с оружейником. Что еще дозволено мне делать, чтобы угодить тебе?
Гевин изумленно уставился на нее. Спор ускользал из-под его контроля.
— Конюшни, — неуверенно произнес он.
— Хорошо, пусть твои птицы умирают от болезни лап. Еще что? — Гевин молчал, не находя ответа. — Полагаю, милорд, мы поняли друг друга, — продолжала Джудит. — Я не имею права предохранить ваши руки, я должна позволить вашим соколам дохнуть и целые дни посвящать тому, чтобы прикрыть свое уродство.
Гевин схватил ее за плечи и приподнял.
— Черт бы тебя побрал, Джудит, ты не уродлива! Я не видел женщины красивее тебя. — Он устремил взгляд на ее губы, которые были так близко от его лица.
Выражение ее глаз смягчилось, голос стал слаще меда.
— Значит, я имею право применять свои скудные умственные способности для чего-то иного, кроме внешности?
— Да, — прошептал он, сдавшись.
— Прекрасно, — твердо заключила Джудит. — Тогда мне надо поговорить с оружейником о новом наконечнике для стрел.
Изумленно заморгав, Гевин опустил ее на пол с такой силой, что у нее лязгнули зубы.
— Ты не… — Он замолчал, встретившись с ее вызывающим взглядом.
— Да, милорд?
Он вихрем выскочил из кладовой.
Рейн сидел в тени стены, вытянув больную ногу, маленькими глотками пил новый напиток с корицей, приготовленный Джудит, и наслаждался еще теплыми булочками. Он наблюдал за своим братом и изо всех сил старался сдержать готовый вырваться смех. Ярость Гевина сквозила в каждом его движении. Он пришпоривал своего коня, будто за ним гнался сам дьявол, и с бешенством всаживал копье в набитый соломой мешок, закрепленный на столбе и олицетворявший его противника.
Рассказ о ссоре в кладовой уже успел облететь всю округу. Пройдет еще пара дней, и новость достигнет самого короля в Лондоне. Но несмотря на свою радость, Рейну было жаль брата. Над ним прилюдно одержала верх крохотная девчушка.
— Гевин, — позвал Рейн. — Дай своему коню отдохнуть и посиди немного.
Впервые обратив внимание, что лошадь покрыта пеной, Гевин неохотно спешился. Бросив повод поджидавшему оруженосцу, он подошел к брату и сел.
— Попей, — предложил Рейн. Гевин уже было протянул руку за кружкой, но тут же остановился.
— Ее новое пойло?
Тон Гевина заставил Рейна сокрушенно покачать головой.
— Да, его приготовила Джудит. Гевин повернулся к оруженосцу.
— Принеси мне пива из погреба, — приказал он.
Рейн собрался что-то сказать, но передумал, увидев, что взгляд Гевина устремился на противоположный конец двора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Гевин никак не мог прийти в себя оттого, что его своенравный сокольничий принял совет женщины. Он сам, как и его отец, сотни раз рекомендовал Саймону сделать кое-какие усовершенствования, но тот ни на что не соглашался.
— Нет, — ответил Гевин. — В другой раз посмотрю, что придумала моя жена. — Он не смог скрыть прозвучавшего в его голосе сарказма.
Кто дал право этой девчонке распоряжаться на его конюшне? Естественно, соколиная охота нравится женщинам не меньше, чем мужчинам, и, естественно, у Джудит будет собственный сокол, но забота о птицах — прерогатива мужчин.
— Мой господин! — позвала Гевина крепостная девушка, которая зарделась, стоило ему обратить на нее сердитый взгляд. Сделав реверанс, она протянула ему кружку. — Я думала, что вам захочется выпить что-нибудь прохладительное.
Гевин улыбнулся ей. Наконец перед ним женщина, которая знает, как себя вести. Он посмотрел ей прямо в глаза и взял кружку. Но его внимание сразу же переключилось на напиток. Он был выше всяких похвал!
— Что это такое?
— Это весенняя клубника, сок прошлогодних яблок, который предварительно прокипятили, и немного корицы.
— Корицы?
— Да, милорд. Леди Джудит привезла ее с собой.
Гевин резким движением сунул девушке кружку и отвернулся. Он уже начинал беспокоиться. Неужели все сошли с ума? Он поспешил в угол двора, где располагался оружейник. По крайней мере в жаркой кузнице он будет защищен от самоуправств жены.
Однако то, что он увидел, потрясло его до глубины души. Его оружейник, обнаженный до пояса огромный мужчина с налитыми силой мышцами, сидел у окна и… шил.
— Что это такое? — требовательным голосом спросил Гевин, у которого уже зародились некоторые подозрения.
Кузнец улыбнулся и показал ему два маленьких лоскутка кожи. Это была новая выкройка петли, которую можно было использовать для рыцарского оружия.
— Смотрите, как она сделана, ее легко приспособить для разных ножей. Ловко, правда?
Гевин сжал зубы.
— И кто же подал тебе эту идею?
— Как кто, леди Джудит, — ответил оружейник и пожал плечами, когда Гевин вылетел из кузницы.
"Как она посмела!» — думал он. Кто она такая, чтобы вмешиваться в его дела, чтобы вносить какие-то изменения, не спросив его разрешения? Это все его владения! Если и требуется что-либо изменить, то это должен делать только он!
Гевин нашел Джудит в кладовой, огромной комнате, примыкавшей к кухне, которая находилась в стороне от дома, дабы не стать причиной пожара. Голова Джудит скрывалась в большом ларе с мукой. Гевин остановился рядом с ней.
— Что ты сделала с моим домом? — заорал он. От неожиданности Джудит подскочила как ужаленная и стукнулась головой о крышку. Однако ни нависающий над ней Гевин, ни его яростный вопль не испугали ее. За всю свою жизнь ей ни разу не довелось столкнуться с мужчиной, который пребывал бы в добром расположении духа.
— С твоим? — ровным голосом уточнила она. — А кто же тогда я? Кухарка? — спросила она, вытягивая выпачканные в муке руки.
Их окружали слуги, которые в страхе жались к стенам и в то же время ни за что не согласились бы пропустить столь захватывающее зрелище.
— Ты прекрасно знаешь, кто ты, но я не позволю тебе вмешиваться в мои дела. Ты слишком многое изменила — моего сокольничего, даже оружейника. Занимайся своими делами и не лезь в мои!
Джудит пристально смотрела на него.
— Тогда, ради Бога, скажи, чем мне следует заняться, если ты запрещаешь разговаривать с сокольничим или с тем, кто нуждается в совете.
Гевин был озадачен.
— Ну, женской работой. Тебе следует заняться женской работой. Шить. Следить, как кухарки готовят, а горничные убирают… и готовить кремы для лица. — Последние слова вырвались у него совершенно случайно.
Щеки Джудит вспыхнули, золотистые глаза засверкали.
— Кремы для лица! — возмутилась она. — Значит, я уродлива и мне требуются кремы! Возможно, я также нуждаюсь в туши для ресниц и румянах для бледной кожи?
Гевин смутился.
— Я не утверждал, что ты уродлива, я имел в виду, что ты не должна сажать оружейника за шитье.
Джудит упрямо выставила подбородок.
— Я больше не буду этого делать. Пусть лучше твое оружие калечит тебе руки, чем я снова заговорю о чем-то с оружейником. Что еще дозволено мне делать, чтобы угодить тебе?
Гевин изумленно уставился на нее. Спор ускользал из-под его контроля.
— Конюшни, — неуверенно произнес он.
— Хорошо, пусть твои птицы умирают от болезни лап. Еще что? — Гевин молчал, не находя ответа. — Полагаю, милорд, мы поняли друг друга, — продолжала Джудит. — Я не имею права предохранить ваши руки, я должна позволить вашим соколам дохнуть и целые дни посвящать тому, чтобы прикрыть свое уродство.
Гевин схватил ее за плечи и приподнял.
— Черт бы тебя побрал, Джудит, ты не уродлива! Я не видел женщины красивее тебя. — Он устремил взгляд на ее губы, которые были так близко от его лица.
Выражение ее глаз смягчилось, голос стал слаще меда.
— Значит, я имею право применять свои скудные умственные способности для чего-то иного, кроме внешности?
— Да, — прошептал он, сдавшись.
— Прекрасно, — твердо заключила Джудит. — Тогда мне надо поговорить с оружейником о новом наконечнике для стрел.
Изумленно заморгав, Гевин опустил ее на пол с такой силой, что у нее лязгнули зубы.
— Ты не… — Он замолчал, встретившись с ее вызывающим взглядом.
— Да, милорд?
Он вихрем выскочил из кладовой.
Рейн сидел в тени стены, вытянув больную ногу, маленькими глотками пил новый напиток с корицей, приготовленный Джудит, и наслаждался еще теплыми булочками. Он наблюдал за своим братом и изо всех сил старался сдержать готовый вырваться смех. Ярость Гевина сквозила в каждом его движении. Он пришпоривал своего коня, будто за ним гнался сам дьявол, и с бешенством всаживал копье в набитый соломой мешок, закрепленный на столбе и олицетворявший его противника.
Рассказ о ссоре в кладовой уже успел облететь всю округу. Пройдет еще пара дней, и новость достигнет самого короля в Лондоне. Но несмотря на свою радость, Рейну было жаль брата. Над ним прилюдно одержала верх крохотная девчушка.
— Гевин, — позвал Рейн. — Дай своему коню отдохнуть и посиди немного.
Впервые обратив внимание, что лошадь покрыта пеной, Гевин неохотно спешился. Бросив повод поджидавшему оруженосцу, он подошел к брату и сел.
— Попей, — предложил Рейн. Гевин уже было протянул руку за кружкой, но тут же остановился.
— Ее новое пойло?
Тон Гевина заставил Рейна сокрушенно покачать головой.
— Да, его приготовила Джудит. Гевин повернулся к оруженосцу.
— Принеси мне пива из погреба, — приказал он.
Рейн собрался что-то сказать, но передумал, увидев, что взгляд Гевина устремился на противоположный конец двора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103