Потом взяла маленькую статуэтку, стоявшую на алтаре, положила ее сверху и опять уселась на подушку. Она сделала знак Клер, чтобы та села рядом, но американка отошла в угол комнаты. Ей трудно было чувствовать себя уютно в компании женщины, заявившей, что ее кожа напоминает брюхо лягушки.
Клер обошла комнату, любуясь шелками. Она отодвинула занавеси и посмотрела в окно, пытаясь разглядеть, что творится на улице. Но ей мешала решетка, и она не разглядела ничего, кроме стены соседнего дома.
Казалось, прошла целая вечность. Наконец вернулся Тревельян и, достав из-под плаща, показал им золотую чашу, украшенную рубинами. В ней не было ничего особенно красивого — так, историческая реликвия, не более того. Клер взяла ее и поднесла к свече. Некоторые рубины были современной огранки, остальные — даже не отшлифованы. Края чаши — кривые, кое-где помятые.
— Не очень-то она и хороша, — заметила Клер. Нисса встала и вырвала чашу из рук девушки, бросив на нее сердитый взгляд.
— Ну, можем мы наконец отправляться? — рявкнул Тревельян. — Пока дело не дошло до рукопашной? Оман дольше не в состоянии отвлекать люден на улице.
Клер последовала за Тревельяном, но Нисса, опередив ее, прижалась к его спине, так что Клер оказалась замыкающей. Она уже собиралась съязвить, но Тревельян приложил палец к губам.
Они спускались по лестнице, останавливаясь и прячась в тень, чтобы их не увидели возвращавшиеся в дом люди. На улице все было тихо и спокойно. Тревельян открыл заднюю дверь и, пропуская вперед женщин, шепнул Клер:
— Я бы не хотел, чтобы ваш верблюжий горб опять застрял.
Она гордо промолчала.
Они прошли маленькими извилистыми улочками и подошли к экипажу, на козлах которого сидел невозмутимый Оман. Правда, его белоснежные одежды были в нескольких местах разорваны и почернели от порохового дыма фейерверка, на щеке — царапина. Нисса радостно его приветствовала, сказав несколько слов, которые вызвали у индуса улыбку.
Через несколько секунд, когда все уселись, Оман щелкнул бичом и они понеслись. Нисса сидела рядом с Тревельяном, а Клер устроилась напротив.
Клер не могла понять, что с ней происходит, почему она кипит от злости. Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза, твердя себе, что ей совершенно безразличны отношения Тревельяна с этой женщиной, прекрасно зная, о чем они говорят. Хотя Клер и не понимала ни слова по-пешански, она догадывалась, что эти двое шепчут друг другу слова любви. А почему бы этой женщине не любить человека, который спас ее от смерти?
— Вы хотели бы остановиться и поспать или мы можем продолжать путь? — спросил Тревельян.
Клер знала, что он обращается к ней, но изобразила удивление.
— Вы со мной говорите? А я было подумала, что меня здесь вообще нет, что я стала невидимкой, слилась с обивкой кареты!
— Нисса спит.
— Тогда понятно, — бросила Клер саркастически. — Вам не с кем больше разговаривать. Вы, наверное, уже рассказали ей все ваши истории. Ведь у вас было много времени — путь из Пеша так далек!
— Нисса не очень хорошая слушательница, — тихо ответил Тревельян. — Не так уж много женщин интересуются тем, что я сделал. Они не такие, как вы.
Обида Клер мгновенно улеглась.
— Это удивительно. Она, кажется, так увлечена вами.
— В постели, может быть, но не больше. За свою жизнь я обнаружил, что большинство людей не любят и не желают учиться. Они хотят слыть всезнайками, но им не нравится сам процесс учения, как вам, например.
— В постели? — прошептала Клер.
— О Боже! Вот женщина! Я делаю ей комплимент, а она платит мне ревностью!
— Комплимент? Какой комплимент?! Вы ее любите. Даже в темноте экипажа Клер разглядела его лицо. Глаза Тревельяна сверкали.
— Вы ошибаетесь.
Клер отвернулась, облокотилась о спинку сиденья и закрыла глаза.
— Меня ваши дела не касаются. Мы выполнили то, что задумали, и я рада этому. Джэк Пауэлл не сможет теперь доказать, что был в Пеше. Быть может, вы научите вашу возлюбленную английскому и она сможет рассказать в Королевском географическом обществе о том, как вы спасли ее от смерти в Пеше и от Пауэлла в Эдинбурге. А сейчас, если вы не возражаете, я попробую поспать.
Но заснуть девушка не смогла. Глаза ее были закрыты, но она представляла, как Тревельян и эта женщина сидят, прижавшись друг к другу, напротив нее. Она удивлялась своей горечи, уверяла себя, что возмущена их неприличным поведением. Тревельян и Нисса не муж и жена, даже не собираются вступать в брак, а ведут себя, как любовники.
Взошло солнце. Они остановились, чтобы поесть и сменить лошадей, затем продолжили путь. Нисса окончательно проснулась и выглядела посвежевшей и оживленной. Они с Тревельяном стали играть в какую-то игру на пальцах, и он спросил Клер, не хочет ли она присоединиться. Девушка отказалась и продолжала наблюдать. Она видела, как легко чувствуют себя друг с другом эти двое.
Нисса посмотрела на Клер и что-то сказала Тревельяну. Тот обернулся к Клер.
— Она говорит, что вы выглядите старше, когда хмуритесь. Говорит, что от этого на лице появляются преждевремен-. ные морщины.
— Я не хмурюсь. Я просто… — Клер не могла ничего придумать в объясните. •
Нисса опять быстро заговорила.
— Она сказала, что вы ревнуете меня к ней.
— Но это же смешно! Разве вы не сказали ей, что именно я настаивала на том, чтобы выручить ее? А вы не хотели брать меня с собой.
— Я рассказал ей достаточно. О Гарри и о вашей предстоящей свадьбе с ним, о вашей семье, вашей дорогой маленькой сестренке.
— Интересно знать, что именно вы ей наговорили. Вы сказали ей, что моя сестра красивее, чем она?
Тревельян улыбнулся.
— Нет, этого я не сказал. Не думаю, что она поверила бы мне.
— Она тщеславна и самоуверенна. И не слишком умна, судя по примитивности игры, которой вы увлеклись по дороге. Она умеет читать?
— Сомневаюсь.
Клер пренебрежительно фыркнула и отвернулась, решив больше не смотреть в их сторону.
Они прибыли в Брэмли в час ночи. Клер думала немедленно лечь спать. Она надеялась, что Отродье вполне успешно справилась с заданием и прикрыла се отсутствие. Но когда Оман помогал ей выйти из экипажа, она взглянула на Тревёльяна и Ниссу, которые стояли в темноте, прижавшись друг к другу, и ей не захотелось оставлять их вдвоем. Она представила их лежащими в большой постели Красавчика принца Чарли.
— Я умираю от голода, — заявила Клер. — Просто умираю. Я знаю, Оман, что сейчас поздно, но есть ли какая-нибудь еда в башне? Я должна хоть что-то проглотить. — Она чувствовала, что Тревельян смотрит на нее, но избегала встречаться с ним взглядом. Ей не хотелось признаваться самой себе, что он читает ее, как открытую книгу.
Когда Оман утвердительно кивнул в ответ на ее вопрос, высоко подняв голову, проследовала за ним в башню, Нисса и Тревельян замыкали шествие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Клер обошла комнату, любуясь шелками. Она отодвинула занавеси и посмотрела в окно, пытаясь разглядеть, что творится на улице. Но ей мешала решетка, и она не разглядела ничего, кроме стены соседнего дома.
Казалось, прошла целая вечность. Наконец вернулся Тревельян и, достав из-под плаща, показал им золотую чашу, украшенную рубинами. В ней не было ничего особенно красивого — так, историческая реликвия, не более того. Клер взяла ее и поднесла к свече. Некоторые рубины были современной огранки, остальные — даже не отшлифованы. Края чаши — кривые, кое-где помятые.
— Не очень-то она и хороша, — заметила Клер. Нисса встала и вырвала чашу из рук девушки, бросив на нее сердитый взгляд.
— Ну, можем мы наконец отправляться? — рявкнул Тревельян. — Пока дело не дошло до рукопашной? Оман дольше не в состоянии отвлекать люден на улице.
Клер последовала за Тревельяном, но Нисса, опередив ее, прижалась к его спине, так что Клер оказалась замыкающей. Она уже собиралась съязвить, но Тревельян приложил палец к губам.
Они спускались по лестнице, останавливаясь и прячась в тень, чтобы их не увидели возвращавшиеся в дом люди. На улице все было тихо и спокойно. Тревельян открыл заднюю дверь и, пропуская вперед женщин, шепнул Клер:
— Я бы не хотел, чтобы ваш верблюжий горб опять застрял.
Она гордо промолчала.
Они прошли маленькими извилистыми улочками и подошли к экипажу, на козлах которого сидел невозмутимый Оман. Правда, его белоснежные одежды были в нескольких местах разорваны и почернели от порохового дыма фейерверка, на щеке — царапина. Нисса радостно его приветствовала, сказав несколько слов, которые вызвали у индуса улыбку.
Через несколько секунд, когда все уселись, Оман щелкнул бичом и они понеслись. Нисса сидела рядом с Тревельяном, а Клер устроилась напротив.
Клер не могла понять, что с ней происходит, почему она кипит от злости. Она откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза, твердя себе, что ей совершенно безразличны отношения Тревельяна с этой женщиной, прекрасно зная, о чем они говорят. Хотя Клер и не понимала ни слова по-пешански, она догадывалась, что эти двое шепчут друг другу слова любви. А почему бы этой женщине не любить человека, который спас ее от смерти?
— Вы хотели бы остановиться и поспать или мы можем продолжать путь? — спросил Тревельян.
Клер знала, что он обращается к ней, но изобразила удивление.
— Вы со мной говорите? А я было подумала, что меня здесь вообще нет, что я стала невидимкой, слилась с обивкой кареты!
— Нисса спит.
— Тогда понятно, — бросила Клер саркастически. — Вам не с кем больше разговаривать. Вы, наверное, уже рассказали ей все ваши истории. Ведь у вас было много времени — путь из Пеша так далек!
— Нисса не очень хорошая слушательница, — тихо ответил Тревельян. — Не так уж много женщин интересуются тем, что я сделал. Они не такие, как вы.
Обида Клер мгновенно улеглась.
— Это удивительно. Она, кажется, так увлечена вами.
— В постели, может быть, но не больше. За свою жизнь я обнаружил, что большинство людей не любят и не желают учиться. Они хотят слыть всезнайками, но им не нравится сам процесс учения, как вам, например.
— В постели? — прошептала Клер.
— О Боже! Вот женщина! Я делаю ей комплимент, а она платит мне ревностью!
— Комплимент? Какой комплимент?! Вы ее любите. Даже в темноте экипажа Клер разглядела его лицо. Глаза Тревельяна сверкали.
— Вы ошибаетесь.
Клер отвернулась, облокотилась о спинку сиденья и закрыла глаза.
— Меня ваши дела не касаются. Мы выполнили то, что задумали, и я рада этому. Джэк Пауэлл не сможет теперь доказать, что был в Пеше. Быть может, вы научите вашу возлюбленную английскому и она сможет рассказать в Королевском географическом обществе о том, как вы спасли ее от смерти в Пеше и от Пауэлла в Эдинбурге. А сейчас, если вы не возражаете, я попробую поспать.
Но заснуть девушка не смогла. Глаза ее были закрыты, но она представляла, как Тревельян и эта женщина сидят, прижавшись друг к другу, напротив нее. Она удивлялась своей горечи, уверяла себя, что возмущена их неприличным поведением. Тревельян и Нисса не муж и жена, даже не собираются вступать в брак, а ведут себя, как любовники.
Взошло солнце. Они остановились, чтобы поесть и сменить лошадей, затем продолжили путь. Нисса окончательно проснулась и выглядела посвежевшей и оживленной. Они с Тревельяном стали играть в какую-то игру на пальцах, и он спросил Клер, не хочет ли она присоединиться. Девушка отказалась и продолжала наблюдать. Она видела, как легко чувствуют себя друг с другом эти двое.
Нисса посмотрела на Клер и что-то сказала Тревельяну. Тот обернулся к Клер.
— Она говорит, что вы выглядите старше, когда хмуритесь. Говорит, что от этого на лице появляются преждевремен-. ные морщины.
— Я не хмурюсь. Я просто… — Клер не могла ничего придумать в объясните. •
Нисса опять быстро заговорила.
— Она сказала, что вы ревнуете меня к ней.
— Но это же смешно! Разве вы не сказали ей, что именно я настаивала на том, чтобы выручить ее? А вы не хотели брать меня с собой.
— Я рассказал ей достаточно. О Гарри и о вашей предстоящей свадьбе с ним, о вашей семье, вашей дорогой маленькой сестренке.
— Интересно знать, что именно вы ей наговорили. Вы сказали ей, что моя сестра красивее, чем она?
Тревельян улыбнулся.
— Нет, этого я не сказал. Не думаю, что она поверила бы мне.
— Она тщеславна и самоуверенна. И не слишком умна, судя по примитивности игры, которой вы увлеклись по дороге. Она умеет читать?
— Сомневаюсь.
Клер пренебрежительно фыркнула и отвернулась, решив больше не смотреть в их сторону.
Они прибыли в Брэмли в час ночи. Клер думала немедленно лечь спать. Она надеялась, что Отродье вполне успешно справилась с заданием и прикрыла се отсутствие. Но когда Оман помогал ей выйти из экипажа, она взглянула на Тревёльяна и Ниссу, которые стояли в темноте, прижавшись друг к другу, и ей не захотелось оставлять их вдвоем. Она представила их лежащими в большой постели Красавчика принца Чарли.
— Я умираю от голода, — заявила Клер. — Просто умираю. Я знаю, Оман, что сейчас поздно, но есть ли какая-нибудь еда в башне? Я должна хоть что-то проглотить. — Она чувствовала, что Тревельян смотрит на нее, но избегала встречаться с ним взглядом. Ей не хотелось признаваться самой себе, что он читает ее, как открытую книгу.
Когда Оман утвердительно кивнул в ответ на ее вопрос, высоко подняв голову, проследовала за ним в башню, Нисса и Тревельян замыкали шествие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88