Оказавшись в кабинете Тревельяна, Клер подошла к креслу у окна и выглянула наружу. Она упорно избегала взгляда Тревельяна. Ей пора отправиться к себе в комнату, в свой мир, а она вместо этого смотрит, как эта женщина целует Тревельяна.
Оман сервировал стол к холодному ужину в спальне. Клер уселась напротив Ниссы. К ее удивлению Тревельян сел рядом с ней так, чтобы видеть, как она ест.
Нисса что-то сказала Тревельяну на пешанском языке.
— Она спрашивает, девица ли вы, — перевел он. Клер вскинула голову.
— Скажите, что это вряд ли ее касается! Объясните, что в моей стране считается невежливым задавать подобные вопросы.
Нисса не умолкала.
— Она говорит, что в ее стране это тоже считается невежливым, но она — Жемчужина Луны и может делать и говорить, что пожелает. Она еще спрашивает… — Тревельян остановился и обратился к Ниссе. Они разговаривали несколько минут. Оман прислуживал, но Клер, посмотрев на него, увидела, что он шокирован.
— Что она говорит обо мне? — спросила Клер.
— Ничего особенного, — ответил Тревельян.
— Скажите правду. Я хочу, чтобы вы перевели мне, что она сказала.
Тревельян взглянул на Ниссу, потом на Клер.
— Она говорит, что вы выглядите как девица и что это позор, что вы до сих пор не…
— «До сих пор не» — что?
— Да ничего… — пробормотал Тревельян с набитым ртом.
— Я хочу знать! — Клер почти плакала. Уже несколько часов она наблюдала за этой парочкой, и с каждой секундой негодование ее росло. Она устала и плохо соображала.
— Скажите мне, что она говорила. Я не ребенок, от которого нужно что-то скрывать.
Тревельян пристально взглянул на Клер и сказал спокойным, ровным голосом.
— Нисса говорит, что очень вредно верить в необходимость сохранения девственности, а еще она считает, что капитан Бейкер отличный любовник.
Клер посмотрела на Ниссу — в одеянии из прозрачного узорного шелка, спокойную и улыбающуюся — и ее охватила ярость, ярость, что эта дикарка имеет наглость судить о ней. Почему эта девка считает, что она, Клер Уиллоуби, ничего не знает, ничего не понимает?!
— Скажите ей, что я не девица, что у меня было много любовников.
— Я не буду этого переводить! — Треевельян был шокирован.
Клер внимательно посмотрела на него.
— Вы собираетесь делать вид, что шокированы?! Это вы-то! С вашими двадцатью пятью женщинами в течение одной ночи! Ну-ка, сообщите Ниссе, что у меня была дюжина любовников за ночь.
Глаза Тревельяна засверкали.
— Это слишком много.
— О-о-о, разве? — Клер нахмурилась. — А какое количество мужчин, по-вашему, произведет впечатление?
— Один мужчина, который бы не давал вам спать всю ночь.
— Всего один?
Тревельян засмеялся.
— Да, один, но умелый.
— Ладно, тогда скажите именно так. Что у меня были лучшие мужчины в мире.
— И один из них — Гарри?
— Оставьте Гарри в покое. — Клер уже расхотелось дразнить Ниссу. Она опустила глаза в свою тарелку.
— Я скажу ей, что мы — вы и я — проводили ночи в экстазе, — тихо промолвил Тревельян. — Я ей скажу, что из всех женщин, которых я знал, с вами мне было лучше всего.
Клер взглянула на Тревельяна. Встретив его взгляд, она почувствовала холодок, пробегающий по спине.
— Вы это сделаете для меня?
Он нежно улыбнулся ей, и Клер ответила ему почти такой же улыбкой.
— Спасибо, — сказала она и, повинуясь внезапному порыву, наклонилась, чтобы поцеловать Тревельяна. Она хотела лишь коснуться шрама на его правой щеке, но он повернул голову, и губы их встретились.
Это прикосновение потрясло все ее существо, как электрический разряд. Она тут же отшатнулась и прижала ладонь ко рту, с ужасом глядя на Тревельяна.
На его лице отразилось удивление. На какую-то долю секунды настороженность исчезла из его глаз, и Клер увидела, что он почти так же поражен этим поцелуем, как она сама.
Клер уже не хотелось производить впечатление на Ниссу. Она встала.
— Я должна идти, — громко и взволнованно проговорила она. — Оман, проводите меня через туннель в мою комнату. — Клер возбужденно теребила оборки юбки. Все, что угодно, только бы не глядеть на Тревельяна.
— Ни к чему идти по туннелю, — сказал Тревельян. — Я проведу вас через вход в дом, которым пользуются слуги. — Он говорил, едва разжимая губы.
Клер было запротестовала, но не нашла, что сказать, и молча последовала за ним по ступеням. Она не в первый раз путешествовала с Тревельяном, но на этот раз ей казалось, что вся атмосфера вокруг них наэлектризована, как при надвигающейся грозе.
Спустившись вниз, он открыл дверь, пропустив ее вперед, и они вышли наружу, в прохладу и лунный свет. Клер вздрогнула от холода и стала потирать руки. Взглянув на Тревельяна, она увидела, что он уставился на нее своими горящими как угли глазами. Девушка отвернулась, и они пошли дальше, вдоль дома. Было время, когда Тревельян казался ей слишком тощим или старым, болезненным, он был так непохож на Гарри, трудно было считать его красивым. Теперь же Велли для нее самый красивый мужчина на свете.
Дойдя до задней стены дома, Тревельян резко остановился и повернулся к Клер.
— Входите в эту дверь. Сразу справа увидите дверь и узкую лестницу на второй этаж. А там, я полагаю, вы найдете дорогу в свою спальню.
Она кивнула в знак согласия. Он повернулся и сделал несколько шагов.
— Тревельян, — позвала Клер. Он остановился и обернулся. Между ними было расстояние всего в несколько метров, но Клер чувствовала его близость, даже тепло его тела. — То, что случилось сегодня… я имею в виду Ниссу… Мне не нужно было делать то, что я сделала…
— А что вы сделали? И Он никогда не говорил с ней таким голосом — низким и хрипловатым, звук его заставлял дрожать все ее тело. Она хотела объяснить, что не следует придавать значения событиям этой бурной ночи.
— Этот поцелуй… Он ничего не значит. Просто Нисса стала действовать мне на нервы, меня взбесили ее намеки на то, что я ничего не знаю о жизни.
Тревельян молча смотрел на нее.
— Вам нечего сказать? Он не ответил.
— Ну что ж, думаю, мне пора, — пролепетала Клер. Ни звука в ответ.
— Спокойной ночи, Велли.
Он слегка поклонился, повернулся на каблуках и пошел по дорожке.
Зная, что не должна этого делать, Клер прошептала «Велли», — так тихо, что даже сама себя не услышала.
Но Тревельян услышал. Секунда, и она оказалась в его объятиях, их губы слились в поцелуе.
«Вожделение, — подумала она. — Один из семи смертных грехов, о котором она слышала, но сама не испытывала никогда. Сейчас Клер больше всего на свете хотелось слиться с Тревельяном в единое целое. Она повернула голову, не зная, как и что делать, и почувствовала сладкое и нежное прикосновение его языка. Тело ее выгнулось, она прижималась к нему все сильнее, так что ей стало больно Он просунул ногу между ее ног, и Клер слегка застонала, сжав ее своими бедрами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88