Он начал метаться. Чувствовал, как лицо и руки охватывает какое-то липкое, клейкое вещество. Кожа натягивалась, выдавливаемая изнутри чем-то двигающимся в глубине организма. Неожиданно ему почудилось, что вместо рук у него возникли две ластообразные конечности, зубы срастаются в единую плотную костную ткань, а из ушей и носа течет белая слизь.
Он понял, что если немедленно чего-то не сделает, то утратит шанс на спасение. Собрав остатки сил, он попытался взять на себя контроль над боевым сопроцессором. Ему удалось запустить силовые сопла скафандра. Даниеля рвануло, потянуло назад. Он начал терять сознание. Однако остатками угасающего разума отметил, что над ним снова загорелся солнечный свет, а тело вновь обрело человеческие формы.
Мгновение спустя перенасыщенная смесь искусственных гормонов, высвобождающихся во время акции, пробила защитные барьеры организма, парализовала нервную систему, вызвала молниеносное развитие тромбов, пронзила навылет почки и искусственный фильтр. Сердце Даниеля остановилось.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1
Самолет со знаками Департамента Общественной Безопасности вызвал на аэродроме в Переландре немалую сенсацию. В таком небольшом городке редко случается принимать людей, работающих непосредственно на Совет Электоров. Тем более что после событий последних недель политика стала главной темой разговоров гладиан.
Из самолета вышли двое мужчин. Оба хорошо сложены, в их движениях чувствовалась энергия и самоуверенность. Это был тот тип самоуверенности, который позволяет мгновенно подчинить себе собеседника и если даже не убедить, то по крайней мере принудить вежливо кивать. Один из мужчин был лыс, а его череп покрывали вытатуированные названия мультонских планет, а также лежавших на ней поселений. В некоторых отделениях Департамента существовал обычай фиксировать на черепах все места службы. У второго чиновника в соответствии с модой нескольких последних лет были увеличены глаза. Им придали форму почти идеальных кругов, что делало мужчину похожим на филина. Оба были в гражданском, а цвет и форма сережек в ушах говорили о том, что в офицерах они ходят недавно. Багажа при них не было, если не считать небольших компьютерных пластинок, болтающихся на шеях словно оригинальное колье.
Когда они вышли за ворота аэродрома, «филин» активировал свою пластинку. На экране вырисовался план Переландры и мигающая стрелка, указывающая направление. Обменявшись несколькими не очень элегантными замечаниями относительно «жуткой дыры», в которую им досталось приехать, мужчины направились к дому Даниеля Бондари.
На дорогу ушло почти четверть часа. Калитка была открыта, поэтому они спокойно вошли в сад. Стучать в дверь не пришлось, так как их тут же встретил невысокий мужчина в военной форме.
— Добрый день.
— Это дом Даниеля Бондари, судьи-танатора? — спросил «филин», явно удивленный тем, что видит солдата.
— Да.
— Кто вы и что здесь делаете?
— Мне кажется, для начала вам следует подтвердить свою личность.
— Малькольм Браневич из Департамента Общественной Безопасности, протянул руку «филин». На его предплечье виднелся прямоугольный имплантат компа. Из экрана взвилось в воздух небольшое голографическое изображение в виде двух скрещенных мечей — знак Департамента.
— Гидронян, — сказал второй мужчина. — По какому праву вы находитесь на территории владения Даниеля Бондари? Доступ в это место Департаментом ограничен.
— Капитан Карлсон, Северный округ танаторов. Я веду хозяйство Даниеля Бондари.
— Проверим. — Пальцы Гидроняна пробежали по пластинке, включая нужную программу. — Карлсон, Северный округ. Прошу подтвердить тождественность и права доступа в объект в Переландре.
— Может быть, войдете? — предложил Карлсон.
— Сначала дождемся подтверждения ваших слов. — Браневич усмехнулся. Самым удивительным в его лице было то, как он моргает. Увеличенные искусственные веки, словно кожистые пленки, медленно прикрывали глаза, оставляя только узкую горизонтальную щелочку. Тогда лицо Браневича становилось похожим на театральную маску.
— Что-то долго нет ответа. — Карлсон покачал головой. — Похоже, у вас в Центре тоже неразбериха? После всего случившегося…
— Капитан Карлсон, — в этой парочке Гидронян играл роль злого полицейского, — Департамент не меняет порядка работы после смены политических властей.
— Даже если к власти приходит, — Карлсон понизил голос, — Доминия?
— Капитан Карлсон. — Гидронян, наоборот, голос повысил. — Такого рода комментарии я считаю недопустимыми. Вынужден буду отметить в докладе.
— Отмечай, отмечай… — Карлсон хотел добавить что-то еще, но Браневич положил ему руку на плечо.
— Прекрати, человек! Мы выполняем обычную процедуру. Ты не любишь нас за то, что мы придерживаемся инструкции?
— Я не люблю вас потому, что вы стоите на стороне той… швали!
— А ты служишь в армии этой швали! — возвысил голос Браневич. Политика. Понимаешь: политика! Люди перекинули свои голоса. Совет Электоров изменился. Вот и все. Все остальное как было, так и осталось.
— Раньше Доминия не держала своих гарнизонов на Гладиусе.
— Насколько мне известно, их нет и поныне.
— Просто их трудно создать за три недели. Но ведь доминиан уже пригласили протянуть нам «руку братской помощи»…
— Довольно! — Гидронян легонько шлепнул по своей пластинке. — Ты имеешь право здесь жить. Это все. На время инспектирования останешься вне дома.
— Почему?
— Потому что я так приказываю, капитан.
— На каком основании?!
— Вот на этом! — Гидронян снова протянул руку. На этот раз почти на метр высоты развернулось изображение двух мужчин. — Это мое право, солдат! Если тебе не известно, спроси у своего начальства.
Карлсон не ответил. Сотрудники Департамента при исполнении служебных обязанностей пользовались правами властей над всеми жителями Гладиуса.
— Итак, капитан, — продолжал Гидронян, — мы войдем в дом, а ты культурненько останешься в садике… Дождя быть не должно.
Сотрудники Департамента вошли в дом. Тщательно осмотрели прихожую, зашли на кухню, затем — в большую комнату, в которой лежал Даниель.
В центре комнаты стоял солидный параллелепипед «инкубатора» с прозрачными стенками, заполненный густой жидкостью. Из параллелепипеда бежали кабели, связывающие его со стоящими рядом серверами. Именно они поставляли в биогель все необходимые компоненты питания и импульсы раздражителей. Несколько приборов размещалось на дне «инкубатора». Над ними плавало тело Даниеля Бондари.
Одна из стенок параллелепипеда выполняла функцию монитора, на котором демонстрировалась информация о состоянии покоящегося внутри «инкубатора» организма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Он понял, что если немедленно чего-то не сделает, то утратит шанс на спасение. Собрав остатки сил, он попытался взять на себя контроль над боевым сопроцессором. Ему удалось запустить силовые сопла скафандра. Даниеля рвануло, потянуло назад. Он начал терять сознание. Однако остатками угасающего разума отметил, что над ним снова загорелся солнечный свет, а тело вновь обрело человеческие формы.
Мгновение спустя перенасыщенная смесь искусственных гормонов, высвобождающихся во время акции, пробила защитные барьеры организма, парализовала нервную систему, вызвала молниеносное развитие тромбов, пронзила навылет почки и искусственный фильтр. Сердце Даниеля остановилось.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1
Самолет со знаками Департамента Общественной Безопасности вызвал на аэродроме в Переландре немалую сенсацию. В таком небольшом городке редко случается принимать людей, работающих непосредственно на Совет Электоров. Тем более что после событий последних недель политика стала главной темой разговоров гладиан.
Из самолета вышли двое мужчин. Оба хорошо сложены, в их движениях чувствовалась энергия и самоуверенность. Это был тот тип самоуверенности, который позволяет мгновенно подчинить себе собеседника и если даже не убедить, то по крайней мере принудить вежливо кивать. Один из мужчин был лыс, а его череп покрывали вытатуированные названия мультонских планет, а также лежавших на ней поселений. В некоторых отделениях Департамента существовал обычай фиксировать на черепах все места службы. У второго чиновника в соответствии с модой нескольких последних лет были увеличены глаза. Им придали форму почти идеальных кругов, что делало мужчину похожим на филина. Оба были в гражданском, а цвет и форма сережек в ушах говорили о том, что в офицерах они ходят недавно. Багажа при них не было, если не считать небольших компьютерных пластинок, болтающихся на шеях словно оригинальное колье.
Когда они вышли за ворота аэродрома, «филин» активировал свою пластинку. На экране вырисовался план Переландры и мигающая стрелка, указывающая направление. Обменявшись несколькими не очень элегантными замечаниями относительно «жуткой дыры», в которую им досталось приехать, мужчины направились к дому Даниеля Бондари.
На дорогу ушло почти четверть часа. Калитка была открыта, поэтому они спокойно вошли в сад. Стучать в дверь не пришлось, так как их тут же встретил невысокий мужчина в военной форме.
— Добрый день.
— Это дом Даниеля Бондари, судьи-танатора? — спросил «филин», явно удивленный тем, что видит солдата.
— Да.
— Кто вы и что здесь делаете?
— Мне кажется, для начала вам следует подтвердить свою личность.
— Малькольм Браневич из Департамента Общественной Безопасности, протянул руку «филин». На его предплечье виднелся прямоугольный имплантат компа. Из экрана взвилось в воздух небольшое голографическое изображение в виде двух скрещенных мечей — знак Департамента.
— Гидронян, — сказал второй мужчина. — По какому праву вы находитесь на территории владения Даниеля Бондари? Доступ в это место Департаментом ограничен.
— Капитан Карлсон, Северный округ танаторов. Я веду хозяйство Даниеля Бондари.
— Проверим. — Пальцы Гидроняна пробежали по пластинке, включая нужную программу. — Карлсон, Северный округ. Прошу подтвердить тождественность и права доступа в объект в Переландре.
— Может быть, войдете? — предложил Карлсон.
— Сначала дождемся подтверждения ваших слов. — Браневич усмехнулся. Самым удивительным в его лице было то, как он моргает. Увеличенные искусственные веки, словно кожистые пленки, медленно прикрывали глаза, оставляя только узкую горизонтальную щелочку. Тогда лицо Браневича становилось похожим на театральную маску.
— Что-то долго нет ответа. — Карлсон покачал головой. — Похоже, у вас в Центре тоже неразбериха? После всего случившегося…
— Капитан Карлсон, — в этой парочке Гидронян играл роль злого полицейского, — Департамент не меняет порядка работы после смены политических властей.
— Даже если к власти приходит, — Карлсон понизил голос, — Доминия?
— Капитан Карлсон. — Гидронян, наоборот, голос повысил. — Такого рода комментарии я считаю недопустимыми. Вынужден буду отметить в докладе.
— Отмечай, отмечай… — Карлсон хотел добавить что-то еще, но Браневич положил ему руку на плечо.
— Прекрати, человек! Мы выполняем обычную процедуру. Ты не любишь нас за то, что мы придерживаемся инструкции?
— Я не люблю вас потому, что вы стоите на стороне той… швали!
— А ты служишь в армии этой швали! — возвысил голос Браневич. Политика. Понимаешь: политика! Люди перекинули свои голоса. Совет Электоров изменился. Вот и все. Все остальное как было, так и осталось.
— Раньше Доминия не держала своих гарнизонов на Гладиусе.
— Насколько мне известно, их нет и поныне.
— Просто их трудно создать за три недели. Но ведь доминиан уже пригласили протянуть нам «руку братской помощи»…
— Довольно! — Гидронян легонько шлепнул по своей пластинке. — Ты имеешь право здесь жить. Это все. На время инспектирования останешься вне дома.
— Почему?
— Потому что я так приказываю, капитан.
— На каком основании?!
— Вот на этом! — Гидронян снова протянул руку. На этот раз почти на метр высоты развернулось изображение двух мужчин. — Это мое право, солдат! Если тебе не известно, спроси у своего начальства.
Карлсон не ответил. Сотрудники Департамента при исполнении служебных обязанностей пользовались правами властей над всеми жителями Гладиуса.
— Итак, капитан, — продолжал Гидронян, — мы войдем в дом, а ты культурненько останешься в садике… Дождя быть не должно.
Сотрудники Департамента вошли в дом. Тщательно осмотрели прихожую, зашли на кухню, затем — в большую комнату, в которой лежал Даниель.
В центре комнаты стоял солидный параллелепипед «инкубатора» с прозрачными стенками, заполненный густой жидкостью. Из параллелепипеда бежали кабели, связывающие его со стоящими рядом серверами. Именно они поставляли в биогель все необходимые компоненты питания и импульсы раздражителей. Несколько приборов размещалось на дне «инкубатора». Над ними плавало тело Даниеля Бондари.
Одна из стенок параллелепипеда выполняла функцию монитора, на котором демонстрировалась информация о состоянии покоящегося внутри «инкубатора» организма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76