А сражаясь друг с другом за право править ею, они разнесли гору вдребезги. Так возник…
— Довольно, — первым очнулся ольт. — Кто вы такой? И что здесь происходит?
— Ярмарка, — ответило пугало. — Не угодно ли достопочтенным путешественникам купить пару-другую амулетов? Приносят удачу, спасают от несчастных случаев…
— Нет, не угодно, — ответила Фиар. — Далеко ли до Башен?
— Да вот же они, — человек был огорчён. — Сегодня — последний день. Мне уже нечем платить сборщикам налогов, вот я и ушёл.
— Ярмарка?! — поразился Ривллим. — Ярмарка внутри стен?? Клянусь Древним Лесом, ничего более странного мне не приходилось слышать.
Вежливо поклонившись (амулеты при этом издали сухой треск; некоторые из них запутались привязями друг за друга), человек в шляпе направился прочь из леса — дорогой, которой путешественники воспользовались совсем недавно.
— Ярмарка, — покачала Фиар головой. — Чем дальше, тем интереснее. Всё, отдохнули. Пойдём-ка посмотрим.
После чего принялась проламываться через заросли с энергией, которой от неё никто не ожидал. Ольт и, особенно, Ривллим едва поспевали за ней. Даже Вемкамтамаи не удавалось двигаться совершенно бесшумно — как это удалось странному торговцу?
Стена и впрямь оказалась поблизости. Всё было таким же; Ривллиму даже показалось, что в дальней части прохода сохранилась сделанная им угольная отметина. Конечно же, отметины не было. Но впечатление всё равно было очень сильным. Вон там камень должен быть чуть выщерблен… и он действительно выщерблен! Здесь и здесь под ногами должны быть неровности в кладке… — так и есть.
— У меня чувство, что я всё это уже видел, — проговорил Ривллим хрипло, останавливая остальных. — Дайте мне пройти первым.
Фиар прижалась к стене прохода, пропуская его; Вемкамтамаи обратил лицо в сторону воина; на лице этом не отразилось эмоций.
Ривллим двигался в медленно наваливавшейся темноте, и острое ощущение уже пережитого охватывало его. Камень, дорожки и деревья росли на тех же самых, правильных и привычных местах. Но этого не может быть! Деревьев не должно быть; камни не были уложены, а дорожки — придуманы. Откуда взялось всё это? Кто-то читает воспоминания, достраивая привычный мир? Быть не может.
Никакой ярмарки не было. Над головой сгущались тучи; на разгорячённое лицо воина упали первые капли. Он поднял лицо к небу и прикрыл глаза.
— С тобой всё в порядке? — услышал он встревоженный голос Фиар.
— Нет, — ответил он глухо и опустил голову. Встряхнул ею и открыл глаза.
Деревьев не было на том месте, на котором они пригрезились. Всё неживое оставалось на месте. Издалека путешественники заметили очертания фонтана и бассейна. Последний был забит омерзительной на вид грязью.
А потом они увидели всё остальное.
Возможно, здесь действительно была ярмарка; несколько недель назад. Вокруг валялись гниющие куски дерева; грязное разорванное тряпьё; осколки стекла и ржавые железные предметы — не то кухонная утварь, не то что-то ещё. Некогда прекрасные лужайки и дорожки стали большой свалкой; отвратительный запах гнили стелился надо всем этим.
— Что здесь происходит? — прошептала Фиар, поражённая увиденным. Кровь и пепел — это одно; когда сила встречается с силой, можно жаждать возмездия. Когда же из прекрасного сада устраивают выгребную яму, всё, что остаётся — отвернуться и уйти. Воевать можно с силой; воевать с грязью бессмысленно.
Ривллим огляделся. Остовы торговых палаток виднелись повсюду; из-под одной, полуутонувшей в густой грязи, ветер доносил волны трупного запаха.
— Идёмте к центру, — произнёс Ривллим и сплюнул, глядя на запачканные сапоги. Век их теперь не отмыть.
Все двинулись следом, стараясь придерживаться той же тропы. Ривллим двигался уверенно: дорожки оставались на прежних местах.
Эти полчаса оказались самым сильным испытанием для всех троих. Ольт успел забыть ту грязь и смрад, в которой он обитал в плену; окружающая гниль больно ранила его. Он предпочёл бы, чтобы путь преграждали вооружённые до зубов демоны, чтобы огонь и вода не позволяли пройти. Противостоящая сила, что наводила на их след ордена и общества, прекрасно знала, что будет самым неприятным для путешественников.
Когда они подошли к тому месту, где должны были сходиться шесть дорог, взамен небольшой площади увидели высокий, порванный во многих местах купол передвижного цирка. Изнутри тянуло тем же запахом распада. Заглядывать внутрь не хотелось. Никого живого там нет.
— Если мы ищем пересечение дорог, оно внутри, — заметил ольт. — Фиар, эллено , ты можешь сжечь всё это?
— Слишком много воды, — покачала девушка головой. Вид у неё был нездоровым. — Мне не справиться.
Ривллим несколько раз взмахнул мечом и прорезал в тяжёлой ткани полукруглую дыру. Ольт запустил внутрь небольшой фонарик. Посреди, на арене, валялось несколько чудовищно изуродованных тел. Они не могли принадлежать людям.
— Уйдём отсюда, — Фиар содрогнулась. — Мне сейчас станет плохо.
— Это, часом, не нежить? — ольт повернулся в сторону побледневшего воина. Тот поднял меч, направляя острие внутрь цирка, и сделал свободной рукой магический жест.
— Нет, — ответил он устало. — Обычные трупы. Здесь не ощущается ничего особенного. Это не то, что мы ищем.
Все трое озирались; темнота вот-вот должна была стать кромешной.
— Идём в ближайшую башню, — решил ольт. — Там можно укрыться от дождя. В крайнем случае Фиар перенесёт нас подальше отсюда. Справишься? — спросил он у девушки. Та кивнула, стиснув зубы.
К башне пробирались при свете ольтова фонарика. Ривллим промок до нитки; если очень скоро не развести костёр, недолго и простудиться. Фиар поймала его за руку и не отпускала до того момента, как перед ними показался уродливый, напоминающий вставшего на дыбы медведя, силуэт башни.
Внутри не было дождя, зато в изобилии были грязь и всевозможные запахи.
Вход в подвалы был закрыт массивной каменной плитой. Фиар посидела над ней и покачала головой.
— Всё затоплено. И очень давно. Я бы не стала связываться.
— Никто и не собирается, — проворчал Ривллим, помогая ольту превратить чудом сохранившиеся в верхних этажах деревянные скамьи в пригодные для разжигания костра обломки. Дерево было чем-то пропитано, при горении испускало тяжёлый неприятный дым. По крайней мере, тепло было настоящим и настроение мало-помалу улучшилось.
— Не знаю, что и сказать, — заявил ольт, когда одежда немного подсохла. — Всё походит на дикий розыгрыш. Я немного помню эти места; Ривллим — тоже (воин кивнул); да и ты, вероятно, что-то помнишь. Лично мне кажется, что эта грязь и вонь здесь не случайно. Это послание для нас.
Молот на его поясе неожиданно проявился, испустил слабую вспышку света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
— Довольно, — первым очнулся ольт. — Кто вы такой? И что здесь происходит?
— Ярмарка, — ответило пугало. — Не угодно ли достопочтенным путешественникам купить пару-другую амулетов? Приносят удачу, спасают от несчастных случаев…
— Нет, не угодно, — ответила Фиар. — Далеко ли до Башен?
— Да вот же они, — человек был огорчён. — Сегодня — последний день. Мне уже нечем платить сборщикам налогов, вот я и ушёл.
— Ярмарка?! — поразился Ривллим. — Ярмарка внутри стен?? Клянусь Древним Лесом, ничего более странного мне не приходилось слышать.
Вежливо поклонившись (амулеты при этом издали сухой треск; некоторые из них запутались привязями друг за друга), человек в шляпе направился прочь из леса — дорогой, которой путешественники воспользовались совсем недавно.
— Ярмарка, — покачала Фиар головой. — Чем дальше, тем интереснее. Всё, отдохнули. Пойдём-ка посмотрим.
После чего принялась проламываться через заросли с энергией, которой от неё никто не ожидал. Ольт и, особенно, Ривллим едва поспевали за ней. Даже Вемкамтамаи не удавалось двигаться совершенно бесшумно — как это удалось странному торговцу?
Стена и впрямь оказалась поблизости. Всё было таким же; Ривллиму даже показалось, что в дальней части прохода сохранилась сделанная им угольная отметина. Конечно же, отметины не было. Но впечатление всё равно было очень сильным. Вон там камень должен быть чуть выщерблен… и он действительно выщерблен! Здесь и здесь под ногами должны быть неровности в кладке… — так и есть.
— У меня чувство, что я всё это уже видел, — проговорил Ривллим хрипло, останавливая остальных. — Дайте мне пройти первым.
Фиар прижалась к стене прохода, пропуская его; Вемкамтамаи обратил лицо в сторону воина; на лице этом не отразилось эмоций.
Ривллим двигался в медленно наваливавшейся темноте, и острое ощущение уже пережитого охватывало его. Камень, дорожки и деревья росли на тех же самых, правильных и привычных местах. Но этого не может быть! Деревьев не должно быть; камни не были уложены, а дорожки — придуманы. Откуда взялось всё это? Кто-то читает воспоминания, достраивая привычный мир? Быть не может.
Никакой ярмарки не было. Над головой сгущались тучи; на разгорячённое лицо воина упали первые капли. Он поднял лицо к небу и прикрыл глаза.
— С тобой всё в порядке? — услышал он встревоженный голос Фиар.
— Нет, — ответил он глухо и опустил голову. Встряхнул ею и открыл глаза.
Деревьев не было на том месте, на котором они пригрезились. Всё неживое оставалось на месте. Издалека путешественники заметили очертания фонтана и бассейна. Последний был забит омерзительной на вид грязью.
А потом они увидели всё остальное.
Возможно, здесь действительно была ярмарка; несколько недель назад. Вокруг валялись гниющие куски дерева; грязное разорванное тряпьё; осколки стекла и ржавые железные предметы — не то кухонная утварь, не то что-то ещё. Некогда прекрасные лужайки и дорожки стали большой свалкой; отвратительный запах гнили стелился надо всем этим.
— Что здесь происходит? — прошептала Фиар, поражённая увиденным. Кровь и пепел — это одно; когда сила встречается с силой, можно жаждать возмездия. Когда же из прекрасного сада устраивают выгребную яму, всё, что остаётся — отвернуться и уйти. Воевать можно с силой; воевать с грязью бессмысленно.
Ривллим огляделся. Остовы торговых палаток виднелись повсюду; из-под одной, полуутонувшей в густой грязи, ветер доносил волны трупного запаха.
— Идёмте к центру, — произнёс Ривллим и сплюнул, глядя на запачканные сапоги. Век их теперь не отмыть.
Все двинулись следом, стараясь придерживаться той же тропы. Ривллим двигался уверенно: дорожки оставались на прежних местах.
Эти полчаса оказались самым сильным испытанием для всех троих. Ольт успел забыть ту грязь и смрад, в которой он обитал в плену; окружающая гниль больно ранила его. Он предпочёл бы, чтобы путь преграждали вооружённые до зубов демоны, чтобы огонь и вода не позволяли пройти. Противостоящая сила, что наводила на их след ордена и общества, прекрасно знала, что будет самым неприятным для путешественников.
Когда они подошли к тому месту, где должны были сходиться шесть дорог, взамен небольшой площади увидели высокий, порванный во многих местах купол передвижного цирка. Изнутри тянуло тем же запахом распада. Заглядывать внутрь не хотелось. Никого живого там нет.
— Если мы ищем пересечение дорог, оно внутри, — заметил ольт. — Фиар, эллено , ты можешь сжечь всё это?
— Слишком много воды, — покачала девушка головой. Вид у неё был нездоровым. — Мне не справиться.
Ривллим несколько раз взмахнул мечом и прорезал в тяжёлой ткани полукруглую дыру. Ольт запустил внутрь небольшой фонарик. Посреди, на арене, валялось несколько чудовищно изуродованных тел. Они не могли принадлежать людям.
— Уйдём отсюда, — Фиар содрогнулась. — Мне сейчас станет плохо.
— Это, часом, не нежить? — ольт повернулся в сторону побледневшего воина. Тот поднял меч, направляя острие внутрь цирка, и сделал свободной рукой магический жест.
— Нет, — ответил он устало. — Обычные трупы. Здесь не ощущается ничего особенного. Это не то, что мы ищем.
Все трое озирались; темнота вот-вот должна была стать кромешной.
— Идём в ближайшую башню, — решил ольт. — Там можно укрыться от дождя. В крайнем случае Фиар перенесёт нас подальше отсюда. Справишься? — спросил он у девушки. Та кивнула, стиснув зубы.
К башне пробирались при свете ольтова фонарика. Ривллим промок до нитки; если очень скоро не развести костёр, недолго и простудиться. Фиар поймала его за руку и не отпускала до того момента, как перед ними показался уродливый, напоминающий вставшего на дыбы медведя, силуэт башни.
Внутри не было дождя, зато в изобилии были грязь и всевозможные запахи.
Вход в подвалы был закрыт массивной каменной плитой. Фиар посидела над ней и покачала головой.
— Всё затоплено. И очень давно. Я бы не стала связываться.
— Никто и не собирается, — проворчал Ривллим, помогая ольту превратить чудом сохранившиеся в верхних этажах деревянные скамьи в пригодные для разжигания костра обломки. Дерево было чем-то пропитано, при горении испускало тяжёлый неприятный дым. По крайней мере, тепло было настоящим и настроение мало-помалу улучшилось.
— Не знаю, что и сказать, — заявил ольт, когда одежда немного подсохла. — Всё походит на дикий розыгрыш. Я немного помню эти места; Ривллим — тоже (воин кивнул); да и ты, вероятно, что-то помнишь. Лично мне кажется, что эта грязь и вонь здесь не случайно. Это послание для нас.
Молот на его поясе неожиданно проявился, испустил слабую вспышку света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112