Полнолуние не за горами, подумал Ривллим. Как бы суметь не впутываться ни в какие неприятности?
Лагерь они устроили среди развалин; выбрали место так, чтобы поблизости не было открытого грунта. Странно выходит. Нежить, как известно, враг всему живому. А выходить в данном случае предпочитает из живой, сырой, полной жизни земли! Как это прикажете понимать?
Ему показалось, что кто-то сзади шепнул его имя. Воин обернулся. Фиар крепко спала; Солнечный Лист продолжал бесконечную беседу с Чёрным Дождём. Искры клубились, собираясь в сгустки, вновь рассыпались…
Постойте-ка. А не похоже ли это на буквы? Ривллим попытался вглядеться в пляшущие знаки. Это оказалось непросто: стоило сосредоточить взгляд на одной “букве”, как она тут же становилась невидимой — словно светящаяся гнилушка. И всё же… Jiar… Нет, Jior… Jior aver… aver-re… Jior averren…
Кто-то энергично тряс Ривллима за плечи.
— Ну, наконец-то! — голос девушки был взволнованным. — Я уж испугалась, что ты заболел. Давно сидишь?
Воин потряс головой, прогоняя остатки сна. Солнце приподнималось из-за горизонта; начинался новый день. Такой же тяжёлый, как и прежний.
— Ничего себе, — пробормотал Ривллим. В глаза его словно высыпали несколько вёдер песка. Голова гудела — будто после похмелья. Только этого сейчас не хватало. В таком состоянии только марш-броски совершать.
— Не помню, — ответил он. — Проснулся ночью, присел у камня и… Смотри! — он указал на ножны с Листом. Даже издалека был виден чёрный “саван”, сочащийся из ножен.
— Знаю, — Фиар указала рукой на восток. Воин увидел их , неторопливо переставляющих ноги. На всех без исключения мёртвых лицах держалась неприятная улыбка. Ривллима передёрнуло. Он встал, быстро собрал вещи и присел, шипя от боли, потирая укушенное место.
— Что такое? — Фиар помогла подняться.
— Снова… болит, — воин закатал штанину. Всё нормально… но болит, словно обжигает раскалённым металлом.
— Понятно, — девушка покачала головой. — Пойдём-ка отсюда. Похоже, это от них. Целителей здесь, видимо, не водится…
— Там… впереди, — воин указал, где именно. — Что-то, похожее на дом. Надо поторопиться.
И, прихрамывая, отправился в путь. Фиар шла следом; мрачные мысли теснились в её голове, и изгнать их не было никакой возможности.
Существо уселось у самого порога; ольт отошёл, после долгого обмена жестами, вглубь туннеля. Больше всего его нового собеседника нервировал молот, то проявляющийся, то исчезающий.
Первое время они пытались завязать беседу. Вернее, пытался Вемкамтамаи. Ответных попыток не возникало.
— Вы живёте поблизости? — спрашивал ольт.
“Да”.
— Вы уже встречались с моими соплеменниками?
“Да”.
— Есть поблизости туннели, по которым можно быстро добраться до западного побережья?
Нет ответа.
Стоило начать спрашивать о том, что, собственно, интересовало ольта, как ответом молчание. Зачем оно согласилось с ним общаться? Чего хочет добиться?
Видимо и здесь принято платить вперёд.
— Я должен что-то сделать взамен?
Два светло-синих, слабо светящихся глаза несколько раз озадаченно мигнули, прежде чем существо утвердительно кивнуло.
— Вы твёрдо знаете, что я справлюсь?
“Да”.
Очень интересно! Надеюсь, у них не принято заманивать незнакомцев к стае птиц-кровососов или к логову огнедышащих волков — чтобы позабавиться? Как хорошо то время, когда почти всё можно купить за золото…
Или за ожерелья. За долгие столетия слепоты он научился изготавливать их со сказочной быстротой. А после разрушения Шайра было время подумать и вспомнить ювелирное искусство. С собой осталось шесть ожерелий и разная мелочь, да только собеседника они не интересуют.
— Ну что же, — ольт поднялся, существо испуганно отшатнулось. Я, наверное, кажусь ему великаном-людоедом… или чем они детей пугают?
— Что я должен сделать? — спросил ольт.
Существо долгое время держало ладони сцепленными. Затем обыскало взглядом туннель и ничего не нашло. Потом подошло к стене и попыталось что-то изобразить на ней когтем. Тут до Вемкамтамаи дошло
Он извлёк светящийся мелок и протянул существу. То молча смотрело в его сторону, не двигаясь с места. Ольт усмехнулся про себя и уселся, скрестив ноги, по-прежнему протягивая мелок.
Существо сделало робкий шаг в его сторону. Не делать резких движений, подумал ольт. Происходящее напоминало ему то, как в детстве он прикармливал окрестных белок. Те так же подозрительно приближались к незнакомцу, держащему в руке что-то соблазнительно пахнущее. Не ловушка ли? И быстро удирали, стоило схватить заветную корочку.
Существо взяло мелок, но не побежало. Ольт изо всех сил скрывал улыбку. Может, мы их чем-то сильно напугали? Рептилия подошла к стене у самого выхода и мелкими буквами что-то написала.
Ольт присмотрелся. Силы небесные! Один из старинных дарионских языков. А я так плохо его знаю… Ну-ка, ну-ка… Он всматривался в буквы несколько минут.
— Ты хочешь проводить меня к тем, кто… расскажет, что надо сделать?
“Да”.
— Тогда пошли.
Существо добавило несколько слов.
— Тебе нужен этот мелок? — поразился ольт. — Бери. Дарю. — Ничего удивительного, мелки эти изобретут очень не скоро…
Он так и не понял, куда рептилия дела мелок. Не в рот же спрятала! Только что держала в руках светящийся брусочек — и нет его! Покончив с мелком, существо выпрыгнуло наружу. Ольту оставалось только следовать за ним.
Снаружи всё так же моросило; существо передвигалось с невероятной скоростью; ольт едва успевал. Дорога вела куда-то вниз. Существо юркнуло в широкую, кажущуюся бездонной щель. Ольт полез следом.
День оказался гораздо страшнее, чем казалось.
Нежить была куда более резвой; оторваться от неё удалось лишь крайним напряжением сил. Они шли вниз по пологому склону и часа через два увидели одинокий домик, стоящий среди выжженных холмов. В домике кто-то жил. Несколько невысоких деревьев с пышными кронами окружали строение. Хорошо, если там удастся укрыться от преследующей их армии.
Как я устал, думал воин, борясь с подступающей тошнотой и туманом, что время от времени застилал окружающий мир. Рана не зажила по-настоящему. С его рассудком творилось неладное. Несколько раз он словно засыпал на ходу — всякий раз просыпаясь через долю секунды.
Потом начались вещи более неприятные.
На коротком привале (в скудной тени едва живого дерева) Ривллиму послышались голоса. Мир вокруг плыл, словно был сделан из желе: вздрагивал и колыхался от малейшего движения. Он разговаривал с Фиар, но та, видимо, не заметила перемен в спутнике.
Голоса исходили от оружия. И Солнечный Лист, и Чёрный Дождь шептали одни и те же лишённые смысла фразы. Голоса звучали жутко, нечеловечески. Ну да, разумеется — ведь говорят-то не люди, подумал Ривллим и ужаснулся этой мысли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Лагерь они устроили среди развалин; выбрали место так, чтобы поблизости не было открытого грунта. Странно выходит. Нежить, как известно, враг всему живому. А выходить в данном случае предпочитает из живой, сырой, полной жизни земли! Как это прикажете понимать?
Ему показалось, что кто-то сзади шепнул его имя. Воин обернулся. Фиар крепко спала; Солнечный Лист продолжал бесконечную беседу с Чёрным Дождём. Искры клубились, собираясь в сгустки, вновь рассыпались…
Постойте-ка. А не похоже ли это на буквы? Ривллим попытался вглядеться в пляшущие знаки. Это оказалось непросто: стоило сосредоточить взгляд на одной “букве”, как она тут же становилась невидимой — словно светящаяся гнилушка. И всё же… Jiar… Нет, Jior… Jior aver… aver-re… Jior averren…
Кто-то энергично тряс Ривллима за плечи.
— Ну, наконец-то! — голос девушки был взволнованным. — Я уж испугалась, что ты заболел. Давно сидишь?
Воин потряс головой, прогоняя остатки сна. Солнце приподнималось из-за горизонта; начинался новый день. Такой же тяжёлый, как и прежний.
— Ничего себе, — пробормотал Ривллим. В глаза его словно высыпали несколько вёдер песка. Голова гудела — будто после похмелья. Только этого сейчас не хватало. В таком состоянии только марш-броски совершать.
— Не помню, — ответил он. — Проснулся ночью, присел у камня и… Смотри! — он указал на ножны с Листом. Даже издалека был виден чёрный “саван”, сочащийся из ножен.
— Знаю, — Фиар указала рукой на восток. Воин увидел их , неторопливо переставляющих ноги. На всех без исключения мёртвых лицах держалась неприятная улыбка. Ривллима передёрнуло. Он встал, быстро собрал вещи и присел, шипя от боли, потирая укушенное место.
— Что такое? — Фиар помогла подняться.
— Снова… болит, — воин закатал штанину. Всё нормально… но болит, словно обжигает раскалённым металлом.
— Понятно, — девушка покачала головой. — Пойдём-ка отсюда. Похоже, это от них. Целителей здесь, видимо, не водится…
— Там… впереди, — воин указал, где именно. — Что-то, похожее на дом. Надо поторопиться.
И, прихрамывая, отправился в путь. Фиар шла следом; мрачные мысли теснились в её голове, и изгнать их не было никакой возможности.
Существо уселось у самого порога; ольт отошёл, после долгого обмена жестами, вглубь туннеля. Больше всего его нового собеседника нервировал молот, то проявляющийся, то исчезающий.
Первое время они пытались завязать беседу. Вернее, пытался Вемкамтамаи. Ответных попыток не возникало.
— Вы живёте поблизости? — спрашивал ольт.
“Да”.
— Вы уже встречались с моими соплеменниками?
“Да”.
— Есть поблизости туннели, по которым можно быстро добраться до западного побережья?
Нет ответа.
Стоило начать спрашивать о том, что, собственно, интересовало ольта, как ответом молчание. Зачем оно согласилось с ним общаться? Чего хочет добиться?
Видимо и здесь принято платить вперёд.
— Я должен что-то сделать взамен?
Два светло-синих, слабо светящихся глаза несколько раз озадаченно мигнули, прежде чем существо утвердительно кивнуло.
— Вы твёрдо знаете, что я справлюсь?
“Да”.
Очень интересно! Надеюсь, у них не принято заманивать незнакомцев к стае птиц-кровососов или к логову огнедышащих волков — чтобы позабавиться? Как хорошо то время, когда почти всё можно купить за золото…
Или за ожерелья. За долгие столетия слепоты он научился изготавливать их со сказочной быстротой. А после разрушения Шайра было время подумать и вспомнить ювелирное искусство. С собой осталось шесть ожерелий и разная мелочь, да только собеседника они не интересуют.
— Ну что же, — ольт поднялся, существо испуганно отшатнулось. Я, наверное, кажусь ему великаном-людоедом… или чем они детей пугают?
— Что я должен сделать? — спросил ольт.
Существо долгое время держало ладони сцепленными. Затем обыскало взглядом туннель и ничего не нашло. Потом подошло к стене и попыталось что-то изобразить на ней когтем. Тут до Вемкамтамаи дошло
Он извлёк светящийся мелок и протянул существу. То молча смотрело в его сторону, не двигаясь с места. Ольт усмехнулся про себя и уселся, скрестив ноги, по-прежнему протягивая мелок.
Существо сделало робкий шаг в его сторону. Не делать резких движений, подумал ольт. Происходящее напоминало ему то, как в детстве он прикармливал окрестных белок. Те так же подозрительно приближались к незнакомцу, держащему в руке что-то соблазнительно пахнущее. Не ловушка ли? И быстро удирали, стоило схватить заветную корочку.
Существо взяло мелок, но не побежало. Ольт изо всех сил скрывал улыбку. Может, мы их чем-то сильно напугали? Рептилия подошла к стене у самого выхода и мелкими буквами что-то написала.
Ольт присмотрелся. Силы небесные! Один из старинных дарионских языков. А я так плохо его знаю… Ну-ка, ну-ка… Он всматривался в буквы несколько минут.
— Ты хочешь проводить меня к тем, кто… расскажет, что надо сделать?
“Да”.
— Тогда пошли.
Существо добавило несколько слов.
— Тебе нужен этот мелок? — поразился ольт. — Бери. Дарю. — Ничего удивительного, мелки эти изобретут очень не скоро…
Он так и не понял, куда рептилия дела мелок. Не в рот же спрятала! Только что держала в руках светящийся брусочек — и нет его! Покончив с мелком, существо выпрыгнуло наружу. Ольту оставалось только следовать за ним.
Снаружи всё так же моросило; существо передвигалось с невероятной скоростью; ольт едва успевал. Дорога вела куда-то вниз. Существо юркнуло в широкую, кажущуюся бездонной щель. Ольт полез следом.
День оказался гораздо страшнее, чем казалось.
Нежить была куда более резвой; оторваться от неё удалось лишь крайним напряжением сил. Они шли вниз по пологому склону и часа через два увидели одинокий домик, стоящий среди выжженных холмов. В домике кто-то жил. Несколько невысоких деревьев с пышными кронами окружали строение. Хорошо, если там удастся укрыться от преследующей их армии.
Как я устал, думал воин, борясь с подступающей тошнотой и туманом, что время от времени застилал окружающий мир. Рана не зажила по-настоящему. С его рассудком творилось неладное. Несколько раз он словно засыпал на ходу — всякий раз просыпаясь через долю секунды.
Потом начались вещи более неприятные.
На коротком привале (в скудной тени едва живого дерева) Ривллиму послышались голоса. Мир вокруг плыл, словно был сделан из желе: вздрагивал и колыхался от малейшего движения. Он разговаривал с Фиар, но та, видимо, не заметила перемен в спутнике.
Голоса исходили от оружия. И Солнечный Лист, и Чёрный Дождь шептали одни и те же лишённые смысла фразы. Голоса звучали жутко, нечеловечески. Ну да, разумеется — ведь говорят-то не люди, подумал Ривллим и ужаснулся этой мысли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112