— Софи вскинула голову. Она не сомневается в его способности защитить ее, и он должен знать это. — Я прекрасно понимаю, что ты пойдешь на все, чтобы меня защитить.
— Правильно, — кивнул Джулиан. — Ты для меня важнее всего на свете, Софи.
— Я понимаю, Джулиан. — Она слегка коснулась живота. — Ты, без сомнения, беспокоишься о наследнике. Но тебе не надо волноваться о ребенке. Правда…
Зеленые глаза Джулиана гневно блеснули. Но тут же гнев этот погас. Он взял ее лицо в ладони.
— Давай объяснимся, Софи. Ты для меня важна, потому что ты, Софи, — моя дорогая, необычная, честная, любимая жена, а не потому, что ты носишь моего ребенка.
— Ох. — Она не могла отвести глаз от его ясного взгляда. Еще немного, и он признается ей в любви. Никогда прежде он не был так близок к признанию. — Спасибо, Джулиан.
— Не благодари меня. Это я тебя должен благодарить. — Он прижался к ней губами в долгом нежном поцелуе. Когда он поднял голову, его глаза блестели. — Ты очень отвлекаешь меня, дорогая. Но пожалуй, на этот раз я смогу сопротивляться какое-то время.
— Но, Джулиан…
— Теперь надо закончить нашу игру. Ты боишься еще кого-то, кто был возле пруда. И ты боишься не за себя, значит — за меня.
— Джулиан, ну, пожалуйста, я прошу тебя…
— Если ты боишься за меня и в то же время не предупреждаешь честно об опасности, делаем вывод, что ты боишься не прямого нападения на меня. Ты же не будешь скрывать то, что важно для моей безопасности? Так?
— Да, милорд. — Теперь она поняла всю безнадежность попытки скрыть правду. Охотник подошел к жертве совсем близко.
— Итак, у нас остается только одно, — продолжал Джулиан рассуждать, используя железную логику. — Ты боишься, что я вызову на дуэль таинственного третьего.
Софи сползла с его колен, взялась за его рубашку:
— Джулиан, ты должен мне поклясться, что не сделаешь этого. Ты должен пообещать мне хотя бы ради нашего пока не родившегося ребенка. Я не хочу, чтобы ты рисковал жизнью. Ты меня слышишь?
— Это, Уэйкот, да?
Глаза Софи расширились.
— Как ты догадался?
— Это не так уж трудно. Что же случилось на дороге?
Она беспомощно посмотрела на него. Вся нежность исчезла из глаз Джулиана, словно ее и не бывало. Вместо этого она увидела холодный взгляд хищника. Он выиграл в поединке с женой и теперь разрабатывает стратегию будущего мщения своему заклятому врагу.
— Я не позволю тебе вызвать его на дуэль, Джулиан! Ты не встанешь под пулю Уэйкота! Ты понимаешь?
— Что случилось на дороге?
Софи едва сдерживала рыдание.
— Джулиан, пожалуйста…
— Что сегодня случилось, Софи?
Он не повышал голоса, но она чувствовала, что его терпение на исходе. Он должен получить ответ на свой вопрос. Софи поднялась. Он следил за ее лицом, за тем, как она беспомощно прячет глаза. Она медленно пересекла комнату, встала у окна, устремив взгляд в ночь. Коротко и ясно рассказала ему, что произошло.
— Он убил их, Джулиан, — закончила она и сцепила руки перед собой. — Он убил их обеих. Утопил Элизабет, потому что она дразнила его тем, что хочет избавиться от его ребенка. И он убил мою сестру, потому что видел в ней игрушку.
— Я все знаю о твоей сестре. Я сложил вместе кусочки мозаики перед отъездом из Лондона. И раньше догадывался о том, что на самом деле случилось с Элизабет в ту ночь. Только не мог поверить, что один из ее любовников мог зайти так далеко.
Софи уткнулась лбом в холодное стекло:
— Боже, помоги мне. Я не смогла нажать на спусковой крючок, когда у меня был такой шанс. Я оказалась трусихой.
— Нет, Софи, ты не трусиха. — Джулиан подошел к ней. — Напротив, ты самая храбрая из всех женщин. И я доверил бы тебе и свою жизнь, и свою честь. Сегодня вечером ты поступила очень достойно. Никто не может стрелять хладнокровно в человека. Не важно, кто он.
Софи медленно повернулась и неуверенно посмотрела на него:
— Но если бы я его застрелила, все было бы кончено. И мне не пришлось бы беспокоиться за тебя.
— Тогда ты жила бы с сознанием, что убила человека. А я не хотел бы тебе такой судьбы, моя дорогая, не важно, что Уэйкот не заслуживает снисхождения.
— Джулиан, я должна тебе сказать, — в ее голосе звучало нетерпение, — что меня не так уж беспокоит, достойно ли я себя вела. Другое — я могла бы закончить это раз и навсегда. Этот человек убийца, и он на свободе.
— Но ему не так долго осталось быть на свободе.
Софи охватило волнение.
— Джулиан, пообещай мне, что не вызовешь его. Уэйкот может убить тебя даже на честной дуэли, хотя драться по правилам не в его характере.
Джулиан улыбнулся:
— Насколько я понимаю, в данный момент он совсем не годится для дуэли. Ты сказала, что он без сознания. Я правильно тебя понял? Я могу догадаться, что в таком состоянии он пробудет еще некоторое время. Мне самому довелось испытать действие твоего чая, не так ли?
— Не смейся надо мной, Джулиан.
Он поймал ее за запястье и положил ее руки к себе на грудь:
— Я не смеюсь. Просто я очень благодарен тебе, что ты цела и невредима. Одному Богу известно, что я пережил сегодня, услышав, что ты пропала.
Она не могла успокоиться, зная, что его ждет впереди.
— Что ты будешь делать, Джулиан?
— Это зависит от того, как долго он проспит.
Софи нахмурилась:
— Я думаю, еще часа три-четыре.
— Прекрасно. Им я займусь позднее. — И он стал развязывать ленточки на ее халате. — А этим временем я немного подкреплю себя, убедившись, что ты невредима.
Софи смотрела на него очень серьезным взглядом, а халат спадал с ее плеч.
— Джулиан, дай слово чести, что ты не вызовешь Уэйкота на дуэль.
— Не беспокойся об этом, моя дорогая. — Он поцеловал ее в шею.
— Поклянись, Джулиан. Дай слово.
Сейчас у нее не было другого желания, кроме как оказаться в объятиях Джулиана. Но его клятва была важнее. И она стояла непреклонно, не обращая внимания на жаркие прикосновения его губ к ее коже.
— Не думай об Уэйкоте. Я все улажу. Никогда больше он не попадется на твоем пути.
— Черт побери, Джулиан! Я получу, наконец, от тебя обещание не вызывать его на дуэль?! Твоя безопасность для меня важнее, чем глупое мужское чувство собственного достоинства. Тем более дуэли ничего не решают. Но ты так легко можешь погибнуть. Поклянись, Джулиан, что не вызовешь Уэйкота.
Его губы замерли на ее плече. Он медленно поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз. Впервые за все это время он нахмурился:
— Я не такой уж плохой стрелок, Софи.
— Меня не волнует меткость твоей стрельбы. Я против того, чтобы ты рисковал. Категорически.
Он медленно поднял брови:
— Да?
— Да, черт побери! Я не хочу потерять тебя в глупой дуэли с мошенником. Я чувствую то же, что ты испытывал тем утром, когда я встречалась с Шарлоттой Физерстоун. И этого я не вынесу.
— Я даже не представлял, насколько ты можешь быть непреклонной, моя дорогая, — сухо сказал Джулиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
— Правильно, — кивнул Джулиан. — Ты для меня важнее всего на свете, Софи.
— Я понимаю, Джулиан. — Она слегка коснулась живота. — Ты, без сомнения, беспокоишься о наследнике. Но тебе не надо волноваться о ребенке. Правда…
Зеленые глаза Джулиана гневно блеснули. Но тут же гнев этот погас. Он взял ее лицо в ладони.
— Давай объяснимся, Софи. Ты для меня важна, потому что ты, Софи, — моя дорогая, необычная, честная, любимая жена, а не потому, что ты носишь моего ребенка.
— Ох. — Она не могла отвести глаз от его ясного взгляда. Еще немного, и он признается ей в любви. Никогда прежде он не был так близок к признанию. — Спасибо, Джулиан.
— Не благодари меня. Это я тебя должен благодарить. — Он прижался к ней губами в долгом нежном поцелуе. Когда он поднял голову, его глаза блестели. — Ты очень отвлекаешь меня, дорогая. Но пожалуй, на этот раз я смогу сопротивляться какое-то время.
— Но, Джулиан…
— Теперь надо закончить нашу игру. Ты боишься еще кого-то, кто был возле пруда. И ты боишься не за себя, значит — за меня.
— Джулиан, ну, пожалуйста, я прошу тебя…
— Если ты боишься за меня и в то же время не предупреждаешь честно об опасности, делаем вывод, что ты боишься не прямого нападения на меня. Ты же не будешь скрывать то, что важно для моей безопасности? Так?
— Да, милорд. — Теперь она поняла всю безнадежность попытки скрыть правду. Охотник подошел к жертве совсем близко.
— Итак, у нас остается только одно, — продолжал Джулиан рассуждать, используя железную логику. — Ты боишься, что я вызову на дуэль таинственного третьего.
Софи сползла с его колен, взялась за его рубашку:
— Джулиан, ты должен мне поклясться, что не сделаешь этого. Ты должен пообещать мне хотя бы ради нашего пока не родившегося ребенка. Я не хочу, чтобы ты рисковал жизнью. Ты меня слышишь?
— Это, Уэйкот, да?
Глаза Софи расширились.
— Как ты догадался?
— Это не так уж трудно. Что же случилось на дороге?
Она беспомощно посмотрела на него. Вся нежность исчезла из глаз Джулиана, словно ее и не бывало. Вместо этого она увидела холодный взгляд хищника. Он выиграл в поединке с женой и теперь разрабатывает стратегию будущего мщения своему заклятому врагу.
— Я не позволю тебе вызвать его на дуэль, Джулиан! Ты не встанешь под пулю Уэйкота! Ты понимаешь?
— Что случилось на дороге?
Софи едва сдерживала рыдание.
— Джулиан, пожалуйста…
— Что сегодня случилось, Софи?
Он не повышал голоса, но она чувствовала, что его терпение на исходе. Он должен получить ответ на свой вопрос. Софи поднялась. Он следил за ее лицом, за тем, как она беспомощно прячет глаза. Она медленно пересекла комнату, встала у окна, устремив взгляд в ночь. Коротко и ясно рассказала ему, что произошло.
— Он убил их, Джулиан, — закончила она и сцепила руки перед собой. — Он убил их обеих. Утопил Элизабет, потому что она дразнила его тем, что хочет избавиться от его ребенка. И он убил мою сестру, потому что видел в ней игрушку.
— Я все знаю о твоей сестре. Я сложил вместе кусочки мозаики перед отъездом из Лондона. И раньше догадывался о том, что на самом деле случилось с Элизабет в ту ночь. Только не мог поверить, что один из ее любовников мог зайти так далеко.
Софи уткнулась лбом в холодное стекло:
— Боже, помоги мне. Я не смогла нажать на спусковой крючок, когда у меня был такой шанс. Я оказалась трусихой.
— Нет, Софи, ты не трусиха. — Джулиан подошел к ней. — Напротив, ты самая храбрая из всех женщин. И я доверил бы тебе и свою жизнь, и свою честь. Сегодня вечером ты поступила очень достойно. Никто не может стрелять хладнокровно в человека. Не важно, кто он.
Софи медленно повернулась и неуверенно посмотрела на него:
— Но если бы я его застрелила, все было бы кончено. И мне не пришлось бы беспокоиться за тебя.
— Тогда ты жила бы с сознанием, что убила человека. А я не хотел бы тебе такой судьбы, моя дорогая, не важно, что Уэйкот не заслуживает снисхождения.
— Джулиан, я должна тебе сказать, — в ее голосе звучало нетерпение, — что меня не так уж беспокоит, достойно ли я себя вела. Другое — я могла бы закончить это раз и навсегда. Этот человек убийца, и он на свободе.
— Но ему не так долго осталось быть на свободе.
Софи охватило волнение.
— Джулиан, пообещай мне, что не вызовешь его. Уэйкот может убить тебя даже на честной дуэли, хотя драться по правилам не в его характере.
Джулиан улыбнулся:
— Насколько я понимаю, в данный момент он совсем не годится для дуэли. Ты сказала, что он без сознания. Я правильно тебя понял? Я могу догадаться, что в таком состоянии он пробудет еще некоторое время. Мне самому довелось испытать действие твоего чая, не так ли?
— Не смейся надо мной, Джулиан.
Он поймал ее за запястье и положил ее руки к себе на грудь:
— Я не смеюсь. Просто я очень благодарен тебе, что ты цела и невредима. Одному Богу известно, что я пережил сегодня, услышав, что ты пропала.
Она не могла успокоиться, зная, что его ждет впереди.
— Что ты будешь делать, Джулиан?
— Это зависит от того, как долго он проспит.
Софи нахмурилась:
— Я думаю, еще часа три-четыре.
— Прекрасно. Им я займусь позднее. — И он стал развязывать ленточки на ее халате. — А этим временем я немного подкреплю себя, убедившись, что ты невредима.
Софи смотрела на него очень серьезным взглядом, а халат спадал с ее плеч.
— Джулиан, дай слово чести, что ты не вызовешь Уэйкота на дуэль.
— Не беспокойся об этом, моя дорогая. — Он поцеловал ее в шею.
— Поклянись, Джулиан. Дай слово.
Сейчас у нее не было другого желания, кроме как оказаться в объятиях Джулиана. Но его клятва была важнее. И она стояла непреклонно, не обращая внимания на жаркие прикосновения его губ к ее коже.
— Не думай об Уэйкоте. Я все улажу. Никогда больше он не попадется на твоем пути.
— Черт побери, Джулиан! Я получу, наконец, от тебя обещание не вызывать его на дуэль?! Твоя безопасность для меня важнее, чем глупое мужское чувство собственного достоинства. Тем более дуэли ничего не решают. Но ты так легко можешь погибнуть. Поклянись, Джулиан, что не вызовешь Уэйкота.
Его губы замерли на ее плече. Он медленно поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз. Впервые за все это время он нахмурился:
— Я не такой уж плохой стрелок, Софи.
— Меня не волнует меткость твоей стрельбы. Я против того, чтобы ты рисковал. Категорически.
Он медленно поднял брови:
— Да?
— Да, черт побери! Я не хочу потерять тебя в глупой дуэли с мошенником. Я чувствую то же, что ты испытывал тем утром, когда я встречалась с Шарлоттой Физерстоун. И этого я не вынесу.
— Я даже не представлял, насколько ты можешь быть непреклонной, моя дорогая, — сухо сказал Джулиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85