А на третий день Хью Темплар и Ричард Мейтланд нанесли визит в Вейл-хаус.
Их тут же провели в святая святых славного семейства — гостиную на втором этаже, выходящую окнами на Темзу. Гариетт и Джайлз гуляли с Гайд-парке с девочками, но все остальные были в сборе.
Джордж был в центре всеобщего внимания. Белокурый сероглазый юноша со слегка квадратным подбородком был очень похож на Абби. Одежда по-прежнему висела на нем, но Джордж выглядел отдохнувшим и безумно счастливым.
Во время общего разговора глаза Хью постоянно останавливались на Абби. Но она, казалось, не замечала этого. Абигайл смотрела только на Джорджа. Время от времени она как бы случайно касалась его, словно желая убедиться, что все это не сон. Затем глаза ее наполнялись слезами, и Абби отводила взгляд от своего брата. Но и тогда она старалась не смотреть на Хью.
— Я так и не поблагодарил вас за то, что вы спасли меня, мистер Темплар, — сказал Джордж. — И вас тоже, мистер Мейтланд. Я надеялся, но жизнь моя висела на волоске. Би рассказала мне, как я обязан вам обоим. Я — ваш вечный должник.
— Это мы ваши должники, — сказал Мейтланд. — Только очень храбрый человек мог согласиться вернуться в эту жуткую дыру под землей, чтобы позволить нам поймать Лэнгли с поличным.
Все собравшиеся знали о том, какую роль сыграл в ужасных событиях последних недель полковник Лэнгли, и прекрасно понимали, что никогда не смогут обсуждать его предательство вне этих стен.
— Я ведь ни разу не видел его до того ужасного вечера, — сказал Джордж. — А вот второй, его сообщник, тот приходил часто.
— Немо? — спросил Хью.
— Думаю, да. Когда мы встретились впервые, он сказал, что его зовут Эштон. Он пообещал свозить меня в Четсворт и познакомить с садовником герцога. А потом что-то мне подсыпал, и очнулся я уже в этой дыре, — он посмотрел на Абби. — Я не хотел писать тебе записки, Би. Но он пригрозил, что убьет тебя, если я откажусь.
— Я все понимаю, — успокоила его Абби.
— Он сказал, что убил Колетт — ту девушку из книжного магазина, помнишь?
— Да.
— Знаешь, — с жаром произнес Джордж, — я все же рад, что мы с тобой сыграли важную роль в разоблачении Немо и полковника Лэнгли. Я все время думал об этом, и мне кажется правильным, что мы завершили дело, начатое Колетт. Она выбрала нас, и мы ее не подвели.
Леди Кливендон снова разразилась потоком слез, и Дэ-ниэл поспешил раздать всем присутствующим по бокалу шер-ри, чтобы сгладить неловкость.
— Мы прочли в газетах о высадке Наполеона во Франции — и не слишком удивились. Но означает ли это новую войну? Мейтланд, Темплар, что вы думаете об этом?
Мейтланд посмотрел на Хью, но тот не сводил глаз с Абби.
— Думаю, в этом не может быть никаких сомнений, — ответил он за двоих.
— Значит, вы оба снова встанете под знамена Веллингтона?
И снова Мейтланд посмотрел на Хью и вынужден был ответить сам:
— Пожалуй, и тут я могу ответить за двоих: если объявят войну, мы предложим генералу свои услуги.
— В качестве разведчиков? — спросила Абби.
Мейтланд с улыбкой покачал головой.
— Боюсь, мисс Вейл, на этот вопрос я не имею права отвечать.
Абби вскочила и выбежала из комнаты. Хью кинулся за ней.
Он догнал ее в коридоре, после краткой борьбы крепко схватил за руку и втащил Абби в небольшую комнату сбоку, оказавшуюся библиотекой. Он захлопнул дверь и только тогда отпустил Абигайл. Она потерла запястье и попятилась.
— Абби, — сказал он, — я хочу извиниться за то, что произошло в доме Лэнгли. — Абби молчала. Хью тяжело вздохнул. — Не знаю, много ли ты видела и слышала…
— Достаточно, — выпалила Абигайл.
Хью снова вздохнул.
— Я знаю, что покажусь тебе жестоким, но мы не могли отказаться от предложения Джорджа. Нам непременно надо было поймать Лэнгли с поличным. Это была единственная возможность доказать его вину. Заметь, Джордж сам предложил свое сотрудничество. Он понял, как это важно. Что касается гибели Лэнгли… — Он откашлялся. — Мне очень жаль, что ты стала невольной свидетельницей расправы. Но попытайся посмотреть на это нашими глазами. Лэнгли завербовал нас с Мейтландом в разведку, он тренировал нас, он сделал нас агентами. Он был нашим учителем. Мы безоговорочно доверяли ему. И этот человек предал нас. Мы сделали лишь то, чему всегда учил нас сам Лэнгли. Он заслужил то, что получил. — Хью перевел дух. — Это показалось тебе жестоким? Но иногда с предательством можно бороться лишь такими методами. Война делает мужчин жестокими. Но мне очень жаль, что ты видела меня таким. — Он много раз репетировал в уме свою оправдательную речь. И все же теперь, когда Абби подошла к окну и повернулась к нему спиной, Хью не знал, что ему делать.
— Для тебя все это лишь игра, правда? — каким-то безжизненным голосом спросила она.
— Что именно? — не понял Хью.
— Слежка за шпионами, бои гладиаторов не на жизнь, а на смерть.
— Ты должна бы знать меня лучше!
— О, мне кажется, я неплохо знаю тебя, — она быстро взглянула через плечо на Хью и снова уставилась в окно. — Я ведь читала твое досье, помнишь?
— Значит, мы снова вернулись туда, где были?
Он молча смотрел на ее напряженную фигуру, чувствуя, что потерпел поражение. Абби видела его в самом невыгодном свете, и Хью не знал, как стереть из ее памяти воспоминания о событиях последних недель.
Надежда умерла, и на место ее пришла ярость. Он ждал три дня, и за это время не слышал от нее ни слова. Любой дурак понял бы, что это значит. Но Хью все время придумывал различные отговорки, повторял себе, что Абби надо побыть со своей семьей, с Джорджем. В глубине души Хью, конечно, знал: Абби вычеркнула его из своей жизни.
Оскорбленное самолюбие снова проснулось в нем. Он изо всех сил пытался сдержаться, но в этот момент Абби повернулась к нему, и холодный взгляд ее серых глаз окончательно вывел Хью из себя.
— На тебя не угодишь, правда, Абби? Тебе нужен был гладиатор, чтобы спасти твоего брата, но теперь я недостоин даже целовать подол твоего платья. Ты прочла досье, которое вел на меня Мейтланд, и мне ничем не оправдаться в твоих глазах. Но я — не только то, что ты прочла в папке. Я живой человек со своими мыслями и чувствами. И если ты не хочешь этого понять, значит, для нас нет надежды.
Абби удивленно посмотрела на Хью, но он не заметил обескураженного выражения ее лица. Все сомнения, подавляемые в последние три дня, всплыли в его памяти.
— Да, мне пришлось снова превратиться в дикаря. Но, черт побери, у меня была более чем уважительная причина. Я готов был сделать все ради женщины, которую люблю. Неужели ты думаешь, что, если бы не угроза твоей безопасности, я согласился бы вернуться к той жизни, которую так ненавидел? Не стану отрицать — я передал тебя Мейтланду. Но не потому, что я агент британской разведки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Их тут же провели в святая святых славного семейства — гостиную на втором этаже, выходящую окнами на Темзу. Гариетт и Джайлз гуляли с Гайд-парке с девочками, но все остальные были в сборе.
Джордж был в центре всеобщего внимания. Белокурый сероглазый юноша со слегка квадратным подбородком был очень похож на Абби. Одежда по-прежнему висела на нем, но Джордж выглядел отдохнувшим и безумно счастливым.
Во время общего разговора глаза Хью постоянно останавливались на Абби. Но она, казалось, не замечала этого. Абигайл смотрела только на Джорджа. Время от времени она как бы случайно касалась его, словно желая убедиться, что все это не сон. Затем глаза ее наполнялись слезами, и Абби отводила взгляд от своего брата. Но и тогда она старалась не смотреть на Хью.
— Я так и не поблагодарил вас за то, что вы спасли меня, мистер Темплар, — сказал Джордж. — И вас тоже, мистер Мейтланд. Я надеялся, но жизнь моя висела на волоске. Би рассказала мне, как я обязан вам обоим. Я — ваш вечный должник.
— Это мы ваши должники, — сказал Мейтланд. — Только очень храбрый человек мог согласиться вернуться в эту жуткую дыру под землей, чтобы позволить нам поймать Лэнгли с поличным.
Все собравшиеся знали о том, какую роль сыграл в ужасных событиях последних недель полковник Лэнгли, и прекрасно понимали, что никогда не смогут обсуждать его предательство вне этих стен.
— Я ведь ни разу не видел его до того ужасного вечера, — сказал Джордж. — А вот второй, его сообщник, тот приходил часто.
— Немо? — спросил Хью.
— Думаю, да. Когда мы встретились впервые, он сказал, что его зовут Эштон. Он пообещал свозить меня в Четсворт и познакомить с садовником герцога. А потом что-то мне подсыпал, и очнулся я уже в этой дыре, — он посмотрел на Абби. — Я не хотел писать тебе записки, Би. Но он пригрозил, что убьет тебя, если я откажусь.
— Я все понимаю, — успокоила его Абби.
— Он сказал, что убил Колетт — ту девушку из книжного магазина, помнишь?
— Да.
— Знаешь, — с жаром произнес Джордж, — я все же рад, что мы с тобой сыграли важную роль в разоблачении Немо и полковника Лэнгли. Я все время думал об этом, и мне кажется правильным, что мы завершили дело, начатое Колетт. Она выбрала нас, и мы ее не подвели.
Леди Кливендон снова разразилась потоком слез, и Дэ-ниэл поспешил раздать всем присутствующим по бокалу шер-ри, чтобы сгладить неловкость.
— Мы прочли в газетах о высадке Наполеона во Франции — и не слишком удивились. Но означает ли это новую войну? Мейтланд, Темплар, что вы думаете об этом?
Мейтланд посмотрел на Хью, но тот не сводил глаз с Абби.
— Думаю, в этом не может быть никаких сомнений, — ответил он за двоих.
— Значит, вы оба снова встанете под знамена Веллингтона?
И снова Мейтланд посмотрел на Хью и вынужден был ответить сам:
— Пожалуй, и тут я могу ответить за двоих: если объявят войну, мы предложим генералу свои услуги.
— В качестве разведчиков? — спросила Абби.
Мейтланд с улыбкой покачал головой.
— Боюсь, мисс Вейл, на этот вопрос я не имею права отвечать.
Абби вскочила и выбежала из комнаты. Хью кинулся за ней.
Он догнал ее в коридоре, после краткой борьбы крепко схватил за руку и втащил Абби в небольшую комнату сбоку, оказавшуюся библиотекой. Он захлопнул дверь и только тогда отпустил Абигайл. Она потерла запястье и попятилась.
— Абби, — сказал он, — я хочу извиниться за то, что произошло в доме Лэнгли. — Абби молчала. Хью тяжело вздохнул. — Не знаю, много ли ты видела и слышала…
— Достаточно, — выпалила Абигайл.
Хью снова вздохнул.
— Я знаю, что покажусь тебе жестоким, но мы не могли отказаться от предложения Джорджа. Нам непременно надо было поймать Лэнгли с поличным. Это была единственная возможность доказать его вину. Заметь, Джордж сам предложил свое сотрудничество. Он понял, как это важно. Что касается гибели Лэнгли… — Он откашлялся. — Мне очень жаль, что ты стала невольной свидетельницей расправы. Но попытайся посмотреть на это нашими глазами. Лэнгли завербовал нас с Мейтландом в разведку, он тренировал нас, он сделал нас агентами. Он был нашим учителем. Мы безоговорочно доверяли ему. И этот человек предал нас. Мы сделали лишь то, чему всегда учил нас сам Лэнгли. Он заслужил то, что получил. — Хью перевел дух. — Это показалось тебе жестоким? Но иногда с предательством можно бороться лишь такими методами. Война делает мужчин жестокими. Но мне очень жаль, что ты видела меня таким. — Он много раз репетировал в уме свою оправдательную речь. И все же теперь, когда Абби подошла к окну и повернулась к нему спиной, Хью не знал, что ему делать.
— Для тебя все это лишь игра, правда? — каким-то безжизненным голосом спросила она.
— Что именно? — не понял Хью.
— Слежка за шпионами, бои гладиаторов не на жизнь, а на смерть.
— Ты должна бы знать меня лучше!
— О, мне кажется, я неплохо знаю тебя, — она быстро взглянула через плечо на Хью и снова уставилась в окно. — Я ведь читала твое досье, помнишь?
— Значит, мы снова вернулись туда, где были?
Он молча смотрел на ее напряженную фигуру, чувствуя, что потерпел поражение. Абби видела его в самом невыгодном свете, и Хью не знал, как стереть из ее памяти воспоминания о событиях последних недель.
Надежда умерла, и на место ее пришла ярость. Он ждал три дня, и за это время не слышал от нее ни слова. Любой дурак понял бы, что это значит. Но Хью все время придумывал различные отговорки, повторял себе, что Абби надо побыть со своей семьей, с Джорджем. В глубине души Хью, конечно, знал: Абби вычеркнула его из своей жизни.
Оскорбленное самолюбие снова проснулось в нем. Он изо всех сил пытался сдержаться, но в этот момент Абби повернулась к нему, и холодный взгляд ее серых глаз окончательно вывел Хью из себя.
— На тебя не угодишь, правда, Абби? Тебе нужен был гладиатор, чтобы спасти твоего брата, но теперь я недостоин даже целовать подол твоего платья. Ты прочла досье, которое вел на меня Мейтланд, и мне ничем не оправдаться в твоих глазах. Но я — не только то, что ты прочла в папке. Я живой человек со своими мыслями и чувствами. И если ты не хочешь этого понять, значит, для нас нет надежды.
Абби удивленно посмотрела на Хью, но он не заметил обескураженного выражения ее лица. Все сомнения, подавляемые в последние три дня, всплыли в его памяти.
— Да, мне пришлось снова превратиться в дикаря. Но, черт побери, у меня была более чем уважительная причина. Я готов был сделать все ради женщины, которую люблю. Неужели ты думаешь, что, если бы не угроза твоей безопасности, я согласился бы вернуться к той жизни, которую так ненавидел? Не стану отрицать — я передал тебя Мейтланду. Но не потому, что я агент британской разведки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87