На камин, где прошлой ночью весело потрескивал огонь, на кровать с пологом, где они, утомленные любовью, засыпали, чтобы снова проснуться и снова любить друг друга, на слегка увядший букет цветов, который она собрала и поставила на стол. Он заметил, как прервалось ее дыхание, каким меланхоличным стало выражение ее лица.
Ей понравилась простота этого места. Оно ей подходило. А Джермин не в первый раз задумался о том, сумеет ли она привыкнуть к роли хозяйки огромного загородного поместья.
Вздохнув, она отвернулась и вышла.
Герб маркиза Нортклифа красовался на белой дверце открытой коляски. Внутри она была отделана полированным деревом, сиденья были обиты черной кожей. Пара резвых гнедых лошадей нетерпеливо ожидала седоков. Кучер и слуга – оба в синих ливреях и напудренных париках – дополняли собой весьма внушительную картину.
Джермин собирался привести в свой дом невесту – или, как думали некоторые, свою будущую жену – и хорошо понимал, какое впечатление должно произвести задуманное им мероприятие и какие выводы сделает общество.
– Милтон – мой верный кучер, – сообщил Джермин Эми. Да, верный. Он пострадал даже больше в аварии, когда Джермин сломал ногу. Когда карета опрокинулась, Милтон получил удар по голове и на три дня потерял сознание. Ему вообще не следовало вставать, но он был нужен Джермину, и Милтон слышать не хотел, что кто-то может занять его место.
До знакомства с Эми Джермин считал его верность само собой разумеющейся, но сейчас он решил так наградить Милтона, чтобы сын кучера смог выучиться на адвоката.
– А Билл – мой личный слуга. Ты можешь смело доверить этим двум людям свою жизнь. – Если план Джермина относительно дяди Харрисона не удастся, Эми должна знать, кто ее союзники.
Билл откинул ступеньки коляски, но Эми, прежде чем подняться в коляску, остановилась, чтобы они могли ее получше разглядеть.
– Милтон, Билл, благодарю вас за то, что вы так хорошо заботитесь о его светлости.
– Миледи, – поклонился Билл.
– Мисс Розабел. – Милтон приложил руку к шляпе. Взяв руку Джермина, она поднялась в коляску. Когда он сел рядом, она сказала:
– Никто не знает, как ко мне обращаться. Нам надо решить этот вопрос, и я не сомневаюсь, что ваш детально разработанный английский этикет может нам в этом помочь.
– А разве в Бомонтани не было правил придворного этикета?
– Были, но в английском высшем обществе целый кодекс правил, и мне никогда их не запомнить.
– Мы большие снобы, не так ли? – Джермин откинулся на спинку сиденья и обнял Эми за плечи. Ему тоже не хотелось покидать домик. Он даже строил планы, как туда вернуться и еще раз оказаться наедине с Эми. – Думаю, нам надо называть тебя «принцесса» или лучше – «ваше высочество».
– Тебе не кажется, что это слишком претенциозно и нарочито? – Она глянула в сторону Милтона и вопросительно подняла брови.
– Но это правда, и тебе должно быть оказано уважение, положенное члену королевской семьи.
– Член королевской семьи в изгнании… Нет, я предпочитаю «мисс Розабел».
– Как пожелаешь, моя дорогая.
Джермин понимал, что слуги прислушиваются к их разговору, и, хотя оба были ему верны, он знал, что это не остановит их желания посплетничать. А он именно на это и рассчитывал. Удовлетворенный тем, что его надежды оправдаются, он стал показывать Эми достопримечательности поместья: окружающие его вековые дубы, сады и цветники, спускающиеся к самому морю скалы. Эми, в свою очередь, расспрашивала Джермина об истории его владения.
Между тем в воздухе стал ощущаться соленый запах океана. Лошади ржали, чувствуя приближение непогоды, и Милтону пришлось употребить все свое мастерство, чтобы справиться с ними.
Джермин взглянул на небо и вздрогнул. Свинцовые тучи надвигались из-за горизонта с такой скоростью, что почти не оставалось просветов голубого неба. На своем веку Джермин повидал немало штормов, но тот, что приближался, решил он, будет небывалой силы.
А Эми выросла далеко от моря, и поэтому шторм ее не пугал.
– Не понимаю, – сказала она игривым тоном, – почему маркизы Нортклиф назвали это место Саммервинд. Ветер дует не только летом, но и всю зиму.
– Произносить «ветер круглый год» в названии поместья неудобно и слишком длинно. – Дорога повернула к дому и теперь шла совсем близко к кромке моря. В преддверии шторма огромные волны с грохотом разбивались о скалы. – Мы уже почти приехали. За следующим поворотом ты увидишь дом. Таким его должны видеть все гости.
Эми подалась вперед, предвкушая великолепное зрелище.
– На самом деле Саммервинд-Эбби – это огромная клетка для кроликов. Дом выстроен частично в средневековом стиле, но главным образом в стиле Тюдор и Стюарт, а одно крыло в георгианском стиле торчит, будто больной палец. В смысле архитектуры дом ужасен.
– Но ты его любишь. – Он удивился ее проницательности.
– Да, признаюсь. Очень долгое время я не позволял себе помнить об этом, но тягостные часы, проведенные в одиночестве и в кандалах, напомнили мне, что в моей жизни есть действительно важного. – Он приложил к губам ее пальцы. – И то, что для меня важно, я предлагаю тебе.
– Спасибо. – Она посмотрела на него, потом отвела взгляд.
Он подумал… он надеялся, что она хочет спросить его: «Надолго ли?» И тогда он ответит: «На столько, сколько ты захочешь».
Но пауза затянулась, а потом она сказала, смеясь:
– Ты многим мне обязан за то, что я тебя заперла. У тебя изменился характер. К лучшему.
Смешок ей не очень удался. Он был не в ее натуре. Джермин понял, что ему придется выдержать не один бой, чтобы она осталась с ним. Но он улыбнулся, как того хотела она, и ответил:
– Ты еще получишь свое. Можешь не беспокоиться.
Она была довольна, что их разговор вошел в безопасное русло.
Коляска остановилась у парадного входа. Слуги были выстроены по ранжиру – с Уолтером и экономкой в начале и посудомойкой – в самом конце шеренги.
– Приехали. Не надо нервничать. Уолтер – негодяй, которого следует высечь, но остальные будут рады встретить свою будущую хозяйку.
– Кто сказал, что я нервничаю? Вовсе нет. Просто я смирилась со своей судьбой.
Он не сразу понял, что она имела в виду, пока не подал ей руку. И не увидел.
На ее плечах была королевская мантия. Губы чуть изогнулись в улыбке. Она грациозно спустилась со ступенек коляски и поблагодарила его звучным голосом. Положив руку ему на сгиб руки, она позволила ему подвести ее к началу шеренги и повторила вслед за ним имена слуг, одарив каждого улыбкой и теплым словом. Да, одета она была только что не в лохмотья, но они не заметили ее платья. Они были поражены ее манерой держаться.
Эта женщина, понял Джермин, не раз приезжала во дворцы и роскошные особняки и всегда была в центре внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67