Три пришлые красавицы не могли отказать себе в главной женской радости - насладиться моментом собственного торжества в глазах поверженных соперниц. Они даже забыли, зачем, собственно, сюда приехали, перестали разыскивать свою приятельницу и окунулись в волны тонкого куртуазного флирта. В конце концов, если бы здесь случилось нечто экстраординарное с какой-нибудь гостьей, им бы об этом рассказали. А раз все тихо - стало быть, никаких происшествий не было и Горынская тоже наслаждается жизнью где-нибудь в укромном уголке. Куда она денется? А их неземная красота бесследно исчезнет в полночь, нужно успеть воспользоваться моментом… Нельзя все время волноваться о судьбах мира и стоять на страже чужих интересов. Нужно же немного и о себе позаботиться.
Увы, головокружение от успехов сыграло с ведьмами плохую шутку - они совершенно потеряли счет времени. Собственные часы на руке казались бы в Камелоте вызывающе неуместными, а куранты на башнях здесь приняты не были… Долгий вечер пролетел как единый миг. Счет времени ведьмы просто потеряли и забыли о наступлении роковой полуночи…
Жанна, самозабвенно целовавшаяся с прекрасным юношей в темной, освещенной лишь парой факелов и потому особенно романтичной галерее, вдруг почувствовала, что ее сильно знобит.
«Неужели уже полночь?» - с тоской подумала она и вырвалась из нежных объятий своего нового друга.
Она единственная из трех приятельниц обладала благодаря фее-крестной молодостью и красотой не только в этот вечер, но и более-менее постоянно. Конечно, красотой не столь лучезарной, слегка потрепанной в житейских бурях за прошедшие десятилетия, но здесь, в щадящем свете - факелов, вполне приемлемой. Во всяком случае, страстный красавчик-рыцарь вряд ли испугается разительных перемен в облике дамы, вот разве что роскошный средневековый наряд с минуты на минуту прикажет долго жить.
А вот как там девочки, что с ними сейчас происходит? Оттолкнув кавалера, Жанна метнулась к лестнице.
- Красавица моя, королева, куда вы? - взвыл оторопевший рыцарь и вознамерился преследовать даму, кинувшуюся от него бежать.
- Прости, дружок, - прошептала Жанна, искоса оглянувшись на своего красавца, и прибавила еще пару совершенно неразличимых слов. Рыцарь тут же споткнулся и кубарем покатился по каменным плитам. Как-никак он имел дело с ведьмой, а не с кем-то там еще!
- Иа! Иа! - Со двора доносился ослиный рев, из чего следовало, что прибывшие с дамами кавалеры окончательно потеряли человеческий облик!
Жанна неслась по ступеням лестницы, словно Золушка, покидавшая бал. Говорят, любая история повторяется дважды - сперва как трагедия, потом как фарс. А вот история Золушки имеет обыкновение повторяться бесконечно, в разных вариантах и модификациях, в разных временах и с разными людьми. Жанна, к примеру, оказывается в подобных обстоятельствах уже десятый или двенадцатый раз, всего и не упомнишь. И трагедии были, и фарсы, и водевили с переодеванием… Кажется, сейчас был именно такой случай!
Жанна лишь почувствовала, что бежать ей стало намного проще, и, опустив глаза, поняла, что она бежит уже в джинсах и кроссовках. Да, кроссовку на ступеньках вместо Золушкиной туфельки не оставишь, шнурки не дадут обувке соскользнуть.
Размышляя, что стоило бы, пожалуй, проявить предусмотрительность и нарядиться в юбку, прежде чем фея-крестная взялась обращать ее вещички в придворный наряд, Жанна буквально врезалась в кучку местных дам, как раз из тех, кто испытывал к наглой пришлой особе не слишком-то доброжелательное чувство…
Возглавляла шествие леди Абигайль, претендовавшая на внимание того самого рыцаря, который, прихрамывая, плелся за Жанной, взывая к ее чувствам. Взгляд леди Абигайль остановился где-то в области Жанниных коленей.
- И что это, по-вашему, на вас надето, миледи? - осведомилась она. - Ужас какой!
Такой реакции Жанна не предвидела, хотя и должна была бы… Средневековье! Жанна, в сущности, была не так уж и юна, но большая часть ее жизни прошла в двадцатом веке, в вольной Франции, в демократичной Америке и, наконец, в России, где тоже с недавнего времени воцарились довольно свободные нравы и джинсы давно никого не пугали. А вот дамы Камелота оказались в состоянии, близком к шоковому.
- Это джинсы. Они очень удобны для верховой езды, ну… и для полетов - там же наверху бывает ветер и все такое. А я принадлежу к числу тех, кто время от времени поднимается в воздух, - стала объяснять Жанна. - В конце концов, я не какая-нибудь домашняя клушка, а странствующая фея из Москвы, и мне надо постоянно пребывать в полной боевой готовности, а это невозможно, когда ноги путаются в длинной юбке.
- Леди, это штаны! Стыдоба-то какая! На вас как-никак мужчины глядят!
- Что случилось? - В дело вмешалась еще парочка дам, на которых было накручено много метров ткани, из-за чего они чувствовали себя полностью неуязвимыми.
- Миледи из Москвы заявилась в замок его величества короля Мерлина в мужских подштанниках! - заявила Абигайль, неодобрительно сморщив нос. - Безобразие! Нельзя же, чтобы все кому не лень видели ваши ноги!
- Но они же прикрыты тканью, - заикнулась Жанна, не привыкшая стесняться собственных конечностей, даже если они где-нибудь на пляже представали перед людьми в полном естестве.
- Не хватало еще, чтобы они не были прикрыты! - вскричала дама, никогда и слыхом не слышавшая слова «пляж». - К тому же любой может увидеть, откуда ноги растут!
- Миледи, ноги есть практически у каждого, - не выдержала Жанна. - И я не намерена делать страшную тайну из того, что и у меня под одеждой имеется пара органов хождения.
- Органов? - побледнела дама. - Последите-ка за своим языком!
Между тем поглазеть на женщину с ногами собралась целая толпа. Правда, все любопытствующие вели себя вежливо, но от этого становилось только неприятнее.
- Мне достоверно известно, что у вас в Камелоте бывают девы-воительницы, облаченные в рыцарские доспехи! - вскричала Жанна. - На них тут тоже показывают пальцем, разглядывая, откуда ноги растут?
- Обрядиться в доспехи, выдавая себя за рыцаря, - это одно, хотя правомерность подобных поступков сомнительна. Но напялить холстинные портки и выдавать себя за безродного бродягу, готового на все что угодно, - это верх неприличия!
- Миледи, я с вами! Я никому не позволю вас обидеть, - заявил рыцарь, который догнал Жанну и накинул ей на плечи свой плащ, скрывая от глаз камелотской общественности спорные детали ее туалета. - А вам, милостивые дамы, не помешало бы вспомнить о законах гостеприимства и традициях милосердия! Вы накинулись на нашу гостью, как стая разозленных гусынь. Подумайте о том, что теперь будут говорить о дамах Камелота в чужих землях? Что это сборище дурно воспитанных, злобных особ с ужасающими манерами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97