Он вел свою речь вполне обходительно и даже с улыбкой, но его обходительность можно было сравнить разве что с любезностью тюремного надзирателя по отношению к узникам, каковыми присутствующие тут же себя невольно вообразили, съежившись под начальственным взглядом. Фигурально выражаясь, глаза у него были повсюду, но вот именно эти глаза, о которых можно говорить буквально «светлые как сталь и холодные как лед», казались самыми ужасными и отталкивающими.
Горыня оперативно изложил колдовской братии обстоятельства дела и выразил уверенность, что арконские колдуны несравнимо сильнее заезжих, хотя те и способны на фокусы вроде выращивания рогов на человеческой голове (чья именно эта голова, Горыня верноподданнически умолчал, но долгих комментариев и не требовалось - и без того вся Аркона об этом уже знала).
- Не по тому пути пошла Лебедь, ой не по тому, - сетовал начальник Тайного приказа. - Ей бы своим бабским делом заниматься, так мы бы сквозь пальцы смотрели. А она, собакина дочь, к власти рвется. Вместо прельщения князя своей красотой пытается вызвать восхищение своими деловыми качествами. Это тупиковый путь. Это надобно пресечь!
В свете вышеизложенного на арконский колдовской цех возлагалась почетная обязанность нейтрализовать чародейку, именовавшую себя «Лебедь» (глава Тайного приказа имел основания полагать, что имя вымышленное), и не просто нейтрализовать, но наслать на нее сильную порчу и свести под корень.
- По возможности свести под корень, - конкретизировал задачу Горыня. - А изыскать такую возможность - это уж дело ваше, братики.
Главный волхв попытался обреченно возразить:
- В таком деле торопиться нельзя, батюшка-милостивец. Настоящее колдовство времени требует.
- Времени? - удивился Горыня. - Ну вы подумайте! Вам, братики, стало быть, времени много надобно… А мне - так нет! Я и так вам всю правду сказывать готов.
И он вытащил из кармана несколько перевязанных шнурком свитков бересты. Разворачивал их Горыня с таким интересом, словно видел впервые. На лицах представителей колдовского сообщества явственно отобразилась паника - дело было даже не в правде, а в том, какую именно из многочисленных правд глава Тайного приказа ухитрился разнюхать.
- Так, посмотрим… клятвопреступление, кража лошади, лжесвидетельство, совращение юной девицы, изготовление и ввод в обращение фальшивых монет… А это что? Моральное оскорбление арконского стражника при исполнении им своих обязанностей. Да по большинству из вас, голубчики, острог плачет!
Волхвы сжались так, словно желали раствориться в отравленной атмосфере своего пристанища, а ошеломленная торговка магическими амулетами и приворотным зельем, не совладав с собой, грохнулась в обморок. Горыня выведал о них всю подноготную.
Ходили слухи, что в палатах Тайного приказа целое крыло заполнено толковыми дьяками, которые днями напролет анализируют, сопоставляют и уточняют сведения, собранные высокоорганизованной сетью осведомителей.
Правда, это не помогло предвидеть и избежать ни одной из бед, время от времени сваливающихся на остров, но на судьбах отдельных людей сказывалось в полной мере. Поэтому опытные люди никогда не подвергали сомнению эти слухи, а старались вычислить тайных осведомителей из своего окружения и держать в разговорах с ними язык за зубами.
Но разве ж от своих убережешься?
- Судя по всему, волхвы, вы сейчас тянете время, - доброжелательно заметил Горыня. - Силы, что ли, копите? Или уж ни на что не пригодны стали?
Последовала пауза. Колдуны не любят признавать собственное бессилие. А если уж приходится делать это публично, да еще и перед коллегами по ремеслу…
Надо было спасать положение!
Одна гадалка, славящаяся никогда не сбывающимися предсказаниями, заглянула в свою магическую чашу и зачастила подобострастной скороговорочкой:
- Ой, батюшка Горынюшка, не кручинься. Сокол ты наш! Все сделаем, все приказы сполним, все как велишь, милостивец. Вижу я, вижу, вон на глади воды явственно проступает - ветром от нас Лебедь-злодейку несет, тучами след ее застилает. И нету Лебеди! Была, да вся вышла!
Видимо, в трудную минуту дар предвидения открывался у многих…
Горыня остался весьма доволен и бросил волхвам примерно такую фразу:
- Честное слово, господа, я не могу представить никого лучше вас на роль союзников в нынешнем политическом кризисе.
Хотя, надо признать, на арконском наречии она звучала несколько иначе.
Такого понятия, как «пляж», в Арконе не существовало, хотя на море можно было найти чудесные места, где волны плескались у широкой полосы чистейшего прибрежного песка. В других мирах в подобных уголках уже живого места не было бы от рядами лежащих на пляже курортников. Но в Арконе купание в море считалось баловством для маленьких ребятишек, да и их родители к морю по возможности не пускали, а то потонут еще; а уж жариться часами на палящем солнце в качестве отдыха и забавы не приходило в голову ни одному здравомыслящему аборигену.
Но Маргарита, как каждая москвичка, дорвавшаяся до моря, не представляла, что можно здесь жить и не бывать на пляже. Как бы ни загружали ее делами по управлению, выбрать рано утром часок для купания было делом святым. А утренние солнечные лучи, как известно, для кожи несравнимо полезнее, чем жестокий полуденный загар.
Гарольд, верный взятым на себя обязательствам по защите юной леди, сопровождал Маргариту на безлюдный пляж (как знать, а вдруг там будет вражеская засада?). Однако, оказавшись у моря, он и сам с удовольствием плавал, словно в привычки средневековых рыцарей морские купания входили как вполне естественная составляющая.
- Ну все, мальчики направо, девочки налево, - заявляла Маргарита, как только они спускались к воде (в детстве она успела узнать, что такое пионерский лагерь, и даже вынесла оттуда кое-какие привычки).
Вот и сейчас, разойдясь в разные стороны, Маргарита и Гарольд, разделенные скалой, скинули с себя одежду и готовились войти в воду. Наверное, с точки зрения безопасности это было опрометчиво - как раз подходящий момент, чтобы гипотетические враги подкрались к Царевне Лебеди вдали от глаз ее телохранителя. Но Mapгарита не желала представать перед глазами мужчины, пусть даже и друга, в своем импровизированном самодельном купальнике, наскоро созданном из двух перевязанных узлами платков (и почему это Нининсине пришло в голову, что купальник - вещь в странствии по иным мирам ненужная?).
Маргоша уже вошла в воду и плескалась у берега, набираясь духа, чтобы заплыть на глубину, когда увидела Гарольда, карабкавшегося на скалу. Вероятно, он намеревался прыгнуть в море с высоты.
Она подумала было, что ей стоит отплыть подальше. Но, когда Гарольд застыл на вершине скалы, подставив грудь и плечи солнышку, оказалось, что Маргарита просто не может отвести от него глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97