– Поначалу я так и считал, но потом все изменилось.
– Стоп. Если дальше последует признание в любви, то я тебя отхлестаю по щекам.
– Ну, хорошо, об этом я молчу, – согласился Тай. – Но я, честно, боюсь за тебя. Начав копать в темноте, я разбудил чудовищ. Я ощущаю свою вину. Возможно, если бы не я, то не возник бы «Джон».
– Надеюсь, «Джон» – это не ты?
– Саманта, ты вправе подозревать кого угодно, но одумайся...
– С кем ты встречался ночью?
– С другом. У меня есть верный друг, которого я вызываю на помощь в крайнем случае.
– А ты считаешь, что мой случай...
– Тебе грозит опасность, Саманта, – убежденно сказал Тай. – И самое страшное, что неизвестно откуда.
– Спасибо, ты очень мне помог. Теперь я буду оглядываться по сторонам, переходя улицу.
– А ты не хочешь вернуться в дом?
– Зачем? – Она пристально посмотрела на него, и он слегка сник.
– Хотя бы заберешь свои вещи...
– Одежду, обувь, кое-что из нижнего белья, не так ли? – иронически перечислила она. – Лучше ты вынеси мне это все на крыльцо. Я больше в твой дом ни ногой.
Возражать было бесполезно, наоборот, надо было уступить разъяренной женщине.
Глава 24
Леди Годива, проехавшая верхом, голая, через весь город, чтобы выполнить каприз своего жестокого мужа и отвести его гнев от неповинных горожан, вошла в легенды и была воспета поэтом, сэром Алфредом Теннисоном.
В отличие от Годивы Саманта очень боялась, что ее, облаченную лишь в комбинацию, прижимающую охапку одежды и сумочку к груди, узреют рано встающие ото сна соседи. На ее счастье, даже миссис Килингсворт не проснулась и не вышла на свою обычную утреннюю пробежку, зато на подъездной дорожке у крыльца ее дома торчал, как куст сорняка, знакомый ей автомобиль.
Дэвид Росс собственной персоной расположился в качалке на крыльце и, подперев ладонями подбородок, в упор смотрел, как Саманта приближается, осторожно ступая по гравию, ранящему босые ступни. Его лицо покрывала щетина, а глаза были воспалены от бессонницы и неумеренного употребления алкоголя. Распущенный галстук висел на его шее петлей удавленника, а рубашка и брюки выглядели так, словно он ложился в кровать, не раздеваясь.
– Где ты шаталась, черт побери? – встретил он Саманту вопросом, с трудом встав на ноги из качалки, – Что происходит?
Он окинул недоумевающим взглядом ее более чем легкое одеяние и комок одежды, что она несла в руках вместе с сумочкой.
– Кажется, прошедшая ночь была тревожной?
– Можно сказать и так, – согласилась Саманта, сказав истинную правду.
– Где ты была?
У нее из груди вырвался тягостный вздох. Неужели ей вдобавок ко всему предстоит еще и объяснение с отвергнутым женихом? Она процедила сквозь зубы:
– У друга.
– И он прогнал тебя, даже не дав времени одеться? Ха-ха-ха! Хорошо же ты вела себя там, кошечка, раз тебя полуголой выкинули за дверь.
– Оставим эту тему, – дипломатично заявила Саманта.
– Хорош и твой дружок, – продолжал Росс, и его побелевшее из-за отхлынувшей крови лицо стало выглядеть жутко в сочетании с отросшей черной щетиной. – Почему мой ключ не сработал?
– Потому что я сменила замки. Полиция на этом настаивала.
– Значит, мне вход в твой дом воспрещен? И все это затеяно из-за меня?
– Не глупи, Дэвид, – поморщилась Саманта. – Ты тут лишь шестеренка в жутком механизме, который меня размалывает. Лучше держись от меня подальше.
– Но я хоть могу войти и поговорить?
Ситуация требовала быстрого разрешения. Не торчать же ей на крыльце собственного дома в одной прозрачной комбинации и ждать, когда бывший любовник начнет разбивать стекла. Она извлекла из сумочки ключи и отперла дверь. Они вошли в холл.
– Нам надо поговорить, Саманта. Не по проклятому телефону, а лицом к лицу.
– Вот, мое лицо перед тобой. – Саманта схватила на руки соскучившегося по ней Харона и, казалось, приобрела в нем защитника. – Что скажешь?
– Скажу, что не хочу потерять тебя. Пусть я навязчив, но разве это уж такой большой грех?
Саманту будто ударило электрическим током. Опять это проклятое слово!
– Что ты сказал?!
– Я и ты – мы оба грешны, но разве нельзя простить маленький грех?
«Что с тобой происходит, Саманта? Ты сбилась с курса? Твои рефлексы доведут тебя до сумасшествия. При слове «грех» ты начинаешь подозревать кого угодно и даже искать схожесть интонации в речи безобидного Дэвида. Опомнись! Это всего лишь Дэвид, нормальный, уравновешенный, логически мыслящий мужчина, твой бывший любовник и потенциальный жених, которому ты дала от ворот поворот. А он, естественно, обиделся».
– Уже поздно восстанавливать то, что нами разрушено, – устало сказала она. – Никакие разговоры не помогут.
– Разрушили не мы, а только ты одна. Ты этого хотела.
– Правильно. Все дело во мне. Такой уж у меня вздорный характер. – Саманта была слишком измучена, чтобы вдаваться в споры, да еще в таком виде – растрепанная, полуголая, ноги саднит от беготни босиком.
Словно бы уловив ход ее мыслей, Дэвид задал естественный вопрос:
– А что, туфли твой друг оставил себе как сувенир?
– В таких случаях обычно говорят: «Без комментариев», – отрезала Саманта.
– А где твоя машина? Я заглянул в окошко гаража – ее там нет.
– Лучше бы ты оставил меня в покое, Дэвид, и удалился.
– И не подумаю... Ты в таком состоянии.
– Мое состояние тебя не касается. Мы чужие люди.
– Это ты утверждаешь, а я так не считаю.
«Боже, какой он зануда», – только успела подумать Саманта, как ее слух уловил шум подъезжающей машины. Что-то подсказало ей, а может, она уже стала узнавать этот мягкий звук, что это «Вольво» Тая.
«Блестяще! Этого мне не хватало! Еще один самец, уверенный в своем праве опекать меня», – отрешенно подумала Саманта.
– Кто это? – спросил Дэвид, когда Тай выключил двигатель и наступила тишина, чреватая близкой грозой.
– Вероятно, мой друг. Он опомнился и решил вернуть мне обувь.
– Я думаю, что это не займет много времени. – Взгляд Дэвида, устремленный на Саманту, был стальным, и ей показалось, будто он заколачивает ей гвозди в лицо и делает это с удовольствием. – Не лучше ли поговорить с ним мне, раз ты сбежала от него в такой спешке?
Саманта ужаснулась, представив себе сцену встречи двух своих любовников.
– Ни в коем случае. Прошу тебя, Дэвид, не надо.
Саманта открыла дверь и сначала выбросила наружу Харона, как черную метку, а затем встретила Тая второпях подготовленной фразой:
– Для тебя слово «нет» не существует...
– Не существует, если это касается тебя.
Такой ответ ее никак не устраивал и ничего не объяснял, но при виде Тая ощущения, пережитые совсем недавно в мансарде соседнего дома, напомнили о себе.
«Наверное, женщина моих лет, побывавшая в объятиях столь привлекательного мужчины, уже готова в благодарность ползать перед ним на коленях», – подумала про себя доктор психиатрии, советчица в личных вопросах многих и многих радиослушательниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92