Он тут был в своей стихии.
– Этот праздник никак нельзя было отменить или перенести. Джордж готовил его столько месяцев, – поделилась Саманта с Элеонор своим мнением.
– Тогда он мог бы найти для него более достойное место, а не такую развалюху!
Неукротимая негритянка, никак не желающая расслабиться, окинула презрительным взглядом фасад отеля с потемневшими от сырости и времени резными перилами балкона и с облупившейся штукатурной, в спешке закрашенной.
– Я видела, как бригада вчера работала в поте лица и все делала наспех.
Саманта, слушая ее ворчание, вертела головой, пытаясь углядеть в толпе Тая, который обещал непременно явиться, хоть и с некоторым опозданием.
– Этот отель надо было снести еще полвека назад!
– Но он – часть истории Нового Орлеана, – возразила Саманта.
Она знала, почему Джордж остановил свой выбор на этом давно пустующем здании, и одобряла его решение. Не только дешевизна аренды подтолкнула его, но то был еще и редкий случай, когда он проявил заботу о Боучеровском медицинском центре, куда пойдут собранные здесь благотворительные пожертвования.
Ей было неприятно ловить на себе любопытствующие взгляды тех, кто узнавал ее. Впрочем, ничего удивительного. О ней писали в газетах, ее имя упоминалось в программах новостей в связи с «подвигами» серийного убийцы. Несчастная Лианн поплатилась жизнью за рост ее популярности среди местной публики. Не в этом ли заключался дьявольский расчет «Джона»-невидимки?
Как уже часто бывало в последнее время, ей стало зябко, несмотря на жару. Кто мог знать и передать «Джону», что Лианн близка ей? Девочки из ее группы в Боучеровском центре, ровесницы убитой? Вот они, одетые вызывающе нарядно, простучали мимо нее каблучками, сделали приветственный жест пальчиками, и их стайка тут же распалась на отдельные особи, из которых каждая сама по себе ищет на свою голову личных приключений. Никакими лекциями и доверительными беседами таких девчонок не остановишь, не предупредишь об опасности.
Выныривали из толпы, здоровались, улыбались и исчезали ее коллеги, вероятно, настроенные на то, чтобы хорошо провести время, оставив «за кадром» или, в лучшем случае, на потом участие в проблемах Саманты Лидс. Им она была не нужна или, наоборот, очень нужна, но лишь временно, пока зловещий маньяк еще не пойман.
– Не изводи себя, – вдруг обнаружила не свойственное ей умение читать чужие мысли Элеонор. – В этом нет твоей вины. Постарайся развлечься. Для того и устраиваются праздники.
Но не для нее. Саманта ощущала себя здесь подсадной уткой. По настоянию Бентса Ханна согласился включить в список гостей с полдюжины переодетых полицейских. Саманта не могла различить их в общей массе, но постоянно чувствовала, что кто-то наблюдает за ней. Слава богу, если это люди, оберегающие ее, а не тот, кто стал виновником раскрутившейся вокруг нее шумихи. Какую сенсацию произвело бы появление на празднике «отца Джона», если бы его прямо тут и схватили!
Ей удалось разглядеть в мелькании лиц Бентса, нервно теребившего воротничок непривычной для него крахмальной белой рубашки, и ухмыляющегося, как всегда, его напарника Монтойю. Тот, прислонившись к хрупкой колонне садовой беседки, шарил взглядом в основном понизу, оценивая женские ножки.
Тая почему-то все еще не было.
Джордж Ханна внезапно возник рядом, схватил Саманту за руку и начал представлять важным персонам. Она постаралась сократить эту процедуру до минимума, выдав каждому положенную улыбку.
– Саманта! Рад встрече!
Голос был до боли знаком, и именно до зубной боли. Бывший супруг Джереми, одаривший ее некогда своей фамилией, вырвался из кружка придворных лизоблюдов, сгруппировавшихся возле «королевы эфира» Триш Лабелль, и теперь устремился к Саманте с двумя полными бокалами шампанского.
– Выпьем за наше свидание!
Она, стиснув зубы, вынесла прикосновение его влажных губ к своей щеке в фамильярном поцелуе.
– Держись от меня подальше, – посоветовала она.
– Что это значит?
– То, что я сказала.
В его глазах вспыхнул злобный огонек, потом его затмила глухая враждебность, и Саманте стало страшно, будто она заступила за какую-то запретную черту. Где же, черт побери, Тай?
– Что я такого себе позволил? – оскорбился Джереми. – Поцелуй в щечку! И это после всего того, что было между нами.
– Не напоминай мне о прошлом.
– Удивляюсь тебе, Саманта. Учитывая то, что с тобой сейчас происходит, без дружеского участия тебе не обойтись.
– Не беспокойся, я его найду, но не у тебя, – огрызнулась Саманта.
– Ищи, но начни с бывшего супруга.
Джереми все пытался всучить ей бокал. Обе его руки были заняты, и это создавало для него неудобство, мешая жестикулировать, к чему он привык, произнося речи и лекции.
– Мы оба профессионалы в нашем деле, но я все-таки обладаю большим опытом. Я – учитель, ты – ученица, и это факт. А мои знания и опыт подсказывают, что ты еще тянешься ко мне, тебе нужны острые ощущения. Взамен меня ты подыскала «охотника за проститутками», о чем все вокруг толкуют. Это тебя вдохновляет, раздувает твое «я». Я-то знаю, кто затеял всю катавасию. Ты сама?
От чудовищности этих предположений Саманту бросило в жар, а Джереми, отхлебнув из бокала ледяного шампанского, продолжил, изображая проницательного психиатра:
– Ты и сегодня ждешь события, которое вознесет тебя на вершину популярности. Такое сборище – лучшей массовки не придумать... Место и время выбраны удачно. Случайный серийный убийца как раз совпал с твоими планами. Ты придумала своего преследователя, а он вдруг ожил! Как тебе повезло! Выпьем за твой успех!
Саманта взяла из левой руки Джереми бокал и едва не поддалась искушению выплеснуть его в лицо своего учителя и бывшего супруга. Меньше всего ей хотелось, чтобы свидетелями такого поступка стали толпящиеся вокруг них любопытные. Усилием воли она разжала пальцы и уронила бокал на землю.
Упав на мягкий газон он не разбился, и слава богу, никто не заметил ее конфуза.
– Жаль, но ничего страшного. – Джереми скрылся из вида, оставив после себя витающее в воздухе, словно в мультфильме, видение злорадной улыбки. Оно долго не таяло перед ее взором.
«До нового свидания», – звучал голос Джереми у нее в ушах.
«Будь ты проклят», – силилась она ответить ему.
– Ты что, спишь на ходу? – Тай приобнял ее за талию, когда она покачнулась. Он был разгорячен, от него пахло потом. Его джинсы и рубашка с открытым воротом резко выделялись на фоне смокингов и костюмов. – Прости за опоздание, но проклятые пробки...
«Какие могут быть оправдания? Какими делами он занимался?» – подумала Саманта. Ее расчеты на чью-то помощь и поддержку рушились, все стало зыбким, как болотная топь.
Оркестр на балконе второго этажа вдруг затих, вернее, произошло это потому, что усилители громкости отключились, а оркестранты продолжали терзать свои инструменты, извлекая из них едва слышную мелодию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Этот праздник никак нельзя было отменить или перенести. Джордж готовил его столько месяцев, – поделилась Саманта с Элеонор своим мнением.
– Тогда он мог бы найти для него более достойное место, а не такую развалюху!
Неукротимая негритянка, никак не желающая расслабиться, окинула презрительным взглядом фасад отеля с потемневшими от сырости и времени резными перилами балкона и с облупившейся штукатурной, в спешке закрашенной.
– Я видела, как бригада вчера работала в поте лица и все делала наспех.
Саманта, слушая ее ворчание, вертела головой, пытаясь углядеть в толпе Тая, который обещал непременно явиться, хоть и с некоторым опозданием.
– Этот отель надо было снести еще полвека назад!
– Но он – часть истории Нового Орлеана, – возразила Саманта.
Она знала, почему Джордж остановил свой выбор на этом давно пустующем здании, и одобряла его решение. Не только дешевизна аренды подтолкнула его, но то был еще и редкий случай, когда он проявил заботу о Боучеровском медицинском центре, куда пойдут собранные здесь благотворительные пожертвования.
Ей было неприятно ловить на себе любопытствующие взгляды тех, кто узнавал ее. Впрочем, ничего удивительного. О ней писали в газетах, ее имя упоминалось в программах новостей в связи с «подвигами» серийного убийцы. Несчастная Лианн поплатилась жизнью за рост ее популярности среди местной публики. Не в этом ли заключался дьявольский расчет «Джона»-невидимки?
Как уже часто бывало в последнее время, ей стало зябко, несмотря на жару. Кто мог знать и передать «Джону», что Лианн близка ей? Девочки из ее группы в Боучеровском центре, ровесницы убитой? Вот они, одетые вызывающе нарядно, простучали мимо нее каблучками, сделали приветственный жест пальчиками, и их стайка тут же распалась на отдельные особи, из которых каждая сама по себе ищет на свою голову личных приключений. Никакими лекциями и доверительными беседами таких девчонок не остановишь, не предупредишь об опасности.
Выныривали из толпы, здоровались, улыбались и исчезали ее коллеги, вероятно, настроенные на то, чтобы хорошо провести время, оставив «за кадром» или, в лучшем случае, на потом участие в проблемах Саманты Лидс. Им она была не нужна или, наоборот, очень нужна, но лишь временно, пока зловещий маньяк еще не пойман.
– Не изводи себя, – вдруг обнаружила не свойственное ей умение читать чужие мысли Элеонор. – В этом нет твоей вины. Постарайся развлечься. Для того и устраиваются праздники.
Но не для нее. Саманта ощущала себя здесь подсадной уткой. По настоянию Бентса Ханна согласился включить в список гостей с полдюжины переодетых полицейских. Саманта не могла различить их в общей массе, но постоянно чувствовала, что кто-то наблюдает за ней. Слава богу, если это люди, оберегающие ее, а не тот, кто стал виновником раскрутившейся вокруг нее шумихи. Какую сенсацию произвело бы появление на празднике «отца Джона», если бы его прямо тут и схватили!
Ей удалось разглядеть в мелькании лиц Бентса, нервно теребившего воротничок непривычной для него крахмальной белой рубашки, и ухмыляющегося, как всегда, его напарника Монтойю. Тот, прислонившись к хрупкой колонне садовой беседки, шарил взглядом в основном понизу, оценивая женские ножки.
Тая почему-то все еще не было.
Джордж Ханна внезапно возник рядом, схватил Саманту за руку и начал представлять важным персонам. Она постаралась сократить эту процедуру до минимума, выдав каждому положенную улыбку.
– Саманта! Рад встрече!
Голос был до боли знаком, и именно до зубной боли. Бывший супруг Джереми, одаривший ее некогда своей фамилией, вырвался из кружка придворных лизоблюдов, сгруппировавшихся возле «королевы эфира» Триш Лабелль, и теперь устремился к Саманте с двумя полными бокалами шампанского.
– Выпьем за наше свидание!
Она, стиснув зубы, вынесла прикосновение его влажных губ к своей щеке в фамильярном поцелуе.
– Держись от меня подальше, – посоветовала она.
– Что это значит?
– То, что я сказала.
В его глазах вспыхнул злобный огонек, потом его затмила глухая враждебность, и Саманте стало страшно, будто она заступила за какую-то запретную черту. Где же, черт побери, Тай?
– Что я такого себе позволил? – оскорбился Джереми. – Поцелуй в щечку! И это после всего того, что было между нами.
– Не напоминай мне о прошлом.
– Удивляюсь тебе, Саманта. Учитывая то, что с тобой сейчас происходит, без дружеского участия тебе не обойтись.
– Не беспокойся, я его найду, но не у тебя, – огрызнулась Саманта.
– Ищи, но начни с бывшего супруга.
Джереми все пытался всучить ей бокал. Обе его руки были заняты, и это создавало для него неудобство, мешая жестикулировать, к чему он привык, произнося речи и лекции.
– Мы оба профессионалы в нашем деле, но я все-таки обладаю большим опытом. Я – учитель, ты – ученица, и это факт. А мои знания и опыт подсказывают, что ты еще тянешься ко мне, тебе нужны острые ощущения. Взамен меня ты подыскала «охотника за проститутками», о чем все вокруг толкуют. Это тебя вдохновляет, раздувает твое «я». Я-то знаю, кто затеял всю катавасию. Ты сама?
От чудовищности этих предположений Саманту бросило в жар, а Джереми, отхлебнув из бокала ледяного шампанского, продолжил, изображая проницательного психиатра:
– Ты и сегодня ждешь события, которое вознесет тебя на вершину популярности. Такое сборище – лучшей массовки не придумать... Место и время выбраны удачно. Случайный серийный убийца как раз совпал с твоими планами. Ты придумала своего преследователя, а он вдруг ожил! Как тебе повезло! Выпьем за твой успех!
Саманта взяла из левой руки Джереми бокал и едва не поддалась искушению выплеснуть его в лицо своего учителя и бывшего супруга. Меньше всего ей хотелось, чтобы свидетелями такого поступка стали толпящиеся вокруг них любопытные. Усилием воли она разжала пальцы и уронила бокал на землю.
Упав на мягкий газон он не разбился, и слава богу, никто не заметил ее конфуза.
– Жаль, но ничего страшного. – Джереми скрылся из вида, оставив после себя витающее в воздухе, словно в мультфильме, видение злорадной улыбки. Оно долго не таяло перед ее взором.
«До нового свидания», – звучал голос Джереми у нее в ушах.
«Будь ты проклят», – силилась она ответить ему.
– Ты что, спишь на ходу? – Тай приобнял ее за талию, когда она покачнулась. Он был разгорячен, от него пахло потом. Его джинсы и рубашка с открытым воротом резко выделялись на фоне смокингов и костюмов. – Прости за опоздание, но проклятые пробки...
«Какие могут быть оправдания? Какими делами он занимался?» – подумала Саманта. Ее расчеты на чью-то помощь и поддержку рушились, все стало зыбким, как болотная топь.
Оркестр на балконе второго этажа вдруг затих, вернее, произошло это потому, что усилители громкости отключились, а оркестранты продолжали терзать свои инструменты, извлекая из них едва слышную мелодию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92