– Мистер Ромней недоволен тем, что я не принял на веру его рассказ. Вот и все.
– Но я не хочу, чтобы меня подозревали в злом умысле, – Ромней невесело улыбнулся. – Я нарисовал карту места происшествия.
Он вытащил из кармана листок бумаги, аккуратно развернул его и передал Паркеру.
– Феликс, засвидетельствуйте, что здесь изображен именно тот риф, на который мы напоролись.
Паркер несколько минут внимательно изучал рисунок, а затем кивнул головой.
– Все точно.
– Спасибо, – сказал Ромней. – Может быть, и мистер Чапмен подтвердит это?
Ларри Чапмен взял листок и тоже уставился в него.
– Я, конечно, не картограф, но, на мой взгляд, все здесь изображено безукоризненно.
– Вам хватит двух свидетельств, мистер Бойд? – Ромней взглянул мне в глаза. – Или нужны еще свидетели?
– Не нервничайте, Джек, – попытался успокоить его Паркер. – Что случилось? Вы так и кипите!
– Я рассказал Бойду во всех деталях о том, что произошло с нами в море. Он не назвал меня лжецом, но вел себя так, что это было очевидно и без слов.
– Если это правда, мистер Бойд, – Чапмен строго уставился на меня, – то вы должны извиниться. Джек Ромней не заслуживает такого отношения.
– А извинялся ли перед вами мистер Гилберт, когда заставил вас проверять билеты перед входом в театр? – в свою очередь отрезал я.
Шея Чапмена побагровела, и он зарычал:
– Да как вы смеете? Да я вас сейчас...
Он бросился бы на меня, если бы его не придержал Паркер.
– За все это можешь благодарить нашего друга Амброуза. Я случайно застал их во время беседы у стойки бара, когда великий драматург накачивал сыщика ложью и злобными домыслами.
Чапмен с минуту сверлил меня взглядом, а потом перевел его на Амброуза. Драматург сжался в комок, стараясь стать маленьким и незаметным, что вряд ли было возможно при его габаритах. Но и мне взгляд Чапмена запомнился. Означал он примерно следующее: "К сожалению, твоя пора еще не пришла, но скоро тобой займутся всерьез!"
– Неужели в этой куче сала не осталось ни гордости, ни чести? – патетически спросил Чапмен.
– Не лезь к нему! – взвизгнула Соня. – Или я тебе глаза выцарапаю.
– Тише, мой зайчик, тише! – Амброуз с жалкой улыбкой погладил ее по плечу.
– Драматург здесь ни при чем, – сказал я. – Вы все вместе набросали мне портрет человека, которого звали Деймоном Гилбертом. Я не знал, что у вас есть секреты друг от друга. Я был уверен, что все вы связаны узами давней дружбы.
Чапмен грохнул кулаком о стол так, что рюмки с коньяком опрокинулись. По белой скатерти поползли желтые пятна.
– Если вы будете продолжать в том же духе, мистер Бойд, – проскрежетал он, – вам придется на пару лет угодить в больницу.
– Чему я теперь не удивляюсь, так это тому, что мистер Гилберт грозился отправить ваше досье в прокуратуру, – сказал я. – Но если вы сейчас сунетесь ко мне, то вам ни прокурор, ни адвокат уже не понадобятся.
Челюсти Чапмена сжались и заскрежетали. Он уже подался вперед, но Паркер снова удержал его.
– Ларри! – воскликнул он. – Успокойся.
– Ничего, – сказал я. – Пусть попрыгает немного.
Феликс широко улыбнулся мне и заговорил с самыми искренними интонациями.
– Дэнни, ну зачем вам это все нужно? При первой встрече вы произвели на меня самое приятное впечатление. Мне казалось, что мы легко найдем общий язык. Зачем же вы сейчас к месту и не к месту повторяете лживые домыслы Амброуза? Чего вы хотите этим добиться?
Он смотрел на меня вполне дружелюбно, но я почему-то не верил ни единому его слову. Ему нужно было бы родиться в средние века и служить при дворе какого-нибудь феодала, где в большой цене были интриганы.
Я уже открыл рот, чтобы дать достойный ответ, когда почувствовал, что Бетти сжимает мою руку.
– Дэнни, прошу, не спорь с ними, – прошептала она. – Сделай вид, как будто бы ничего не случилось.
Я убрал свою руку и сказал, очень твердо и спокойно:
– Вы хотите знать, чего я добиваюсь? Очень хотите?
– Неплохо было бы знать, – ответил Феликс.
– Да я твержу это на каждом углу, но никто не желает меня слушать. Мне даже обидно. Я все больше убеждаюсь, что мистер Гилберт был убит, а дочь разделила судьбу отца.
– Вы неисправимы, Бойд, – процедил Чапмен сквозь зубы. – Вас надо учить...
– Подождите, пожалуйста, Ларри, – прервал я его. – Еще одну минуточку, и я закончу. Пожуйте пока свою вонючую сигару. Я говорю с мистером Паркером... Феликс, когда я завожу речь о двух убийствах подряд, это только гипотеза. Но разрешите мне пока оперировать ею. Если моя версия верна, убийца сидит среди нас за этим столом. Установив, кто именно виновен, я выдвину против него обвинение.
– Дэнни! – дрожащим голосом сказала Бетти – Прекрати, ради бога. Этот разговор может завести нас очень далеко.
– Моя версия пока выстроена на измышлениях Амброуза Нормана и некоего мерзавца по имени Пат Дженкинс. Вы ведь его неплохо знали, Феликс?
Взгляд Паркера был по-прежнему устремлен на меня, но дружелюбие в нем уже уступило место плохо скрываемой ненависти.
– Неужели мы никогда не избавимся от этого кошмара? – медленно сказал он, обращаясь не столько ко мне, сколько ко всем остальным присутствующим. – Неужели, где бы мы ни оказались, нас будет преследовать рок, скрывающийся под личиной какого-нибудь очередного Дэнни Бойда? Неужели мы не покончили с этим тогда, когда...
– Когда вы в ту памятную ночь долго держали голову Деймона Гилберта под водой? – подсказал я.
– ...Когда умер Деймон Гилберт? – закончил он, сверкнув на меня глазами. – Не будьте идиотом, мистер Бойд.
– Извините, оговорился.
– Нет, это вы извините меня, – загремел голос Ромнея, переполненный ненавистью. – Все, что касается смерти Деймона Гилберта, меня мало интересует. Меня нельзя обвинить в причастности к ней. Смерть Лейлы – совсем другое дело. Она произошла почти у меня на глазах. Бойд тем не менее доказывает, что она была убита. Итак, пусть он заявит, кто же я такой, по его мнению: лжец, убийца или то и другое вместе взятое. Я задаю ему конкретный вопрос и желаю получить конкретный ответ.
– Да-да, – зарычал Чапмен. – За свои слова нужно отвечать, мистер Бойд!
Я с деланным изумлением переводил взгляд с одного члена этой компании на другого, а потом заговорил, не скрывая насмешки:
– Первый раз в жизни встречаю такую шайку комедиантов! Вы начали скандал сразу, едва услышали правду о себе, хотя все ваши секреты уже давно хорошо известны. Феликс строит из себя благородного лорда, хотя весь белый свет знает, что он продал своего лучшего друга, совратил его дочь и не пожелал защитить сестру, которую погубил Гилберт. А посмотрите на Чапмена? Кого он корчит из себя? Вор, попавшийся на мелкой краже и выброшенный за это на улицу. Человек, всю жизнь унижавшийся перед всесильным господином и не посмевший ему перечить даже тогда, когда тот сделал из него посмешище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26