Даже нежным пальчикам Сары не удалось не раскрошить изящного сердечка их карамели, украшавшего одно из пирожных француза. Девушка аккуратно собрала упавшие на подол платья крошки и положила их в блюдечко.
Сегодня Сара расположилась в одной из комнат личных покоев мистера Кравена за большим письменным столом красного дерева. Стол с немыслимым количеством всяких ящичков и отделений, был завален какой-то мелочью – монетками, записками, игральными костями… Это походило на свалку ненужных вещей. Вот уж такой мелочности от Кравена она никак не ожидала – зачем ему все это?
Внимательно разглядывая наваленные на столе вещички, Сара заметила в самом углу кучу каких-то бумаг. Заинтересовавшись, она принялась разворачивать одну из записок, лежавших там, но остановилась – ей было неловко копаться в чужих письмах.
Девушки вновь принялись за работу. Но сосредоточиться на своих записях ей все же не удалось. Мысли о том, что могло быть в этих бумагах, заставили Сару положить ручку и, сердясь на саму себя за любопытство, вытянуть один листок.
Это была записка для Ворзи:
"Ворзи,
Зомини ковры в комнатах 2 и 4
Лордам Факстану и Раплею откожы в кридитах
Пока не заплотют по щетам.
Пусть Джилл папробуит виски из новай партии”.
Увидев эти крупные каракули, Сара почувствовала жалость к Дереку. Письмо и грамота явно не давалась Кравену. Зато у него отлично обстояли дела с математикой. Несколько раз Сара видела, как он в уме молниеносно складывал, вычитал, умножал, делил, подсчитывал проценты. Молодой человек частенько следил за игроками в карты и всегда точно знал, какие карты выбыли из игры, кто из картежников сколько выиграл и проиграл. Просматривая бухгалтерские книги, он мгновенно складывал в уме записанные в столбик цифры.
У Кравена был еще один необычный дар – он умел читать чужие мысли и всегда знал слабые места тех, с кем имел дело. От его внимания не ускользало ни выражение лица его собеседников, ни перемена интонации.
Из всего этого Сара поняла, что он был не только удивительно наблюдателен, но и независим. Как и Сара, Дерек относился к той породе людей, что не имеют привычки подпускать к себе близко посторонних. Такие, как она и Кравен, умеют жить в одиночку.
Тут Сара вытащила еще одну записку, написанную мелким женским почерком. Это было нелепое грубое послание, прочитав которое, девушка похолодела.
"Теперь на твоем лице всегда будет моя метка. Можешь прийти и отомстить, если осмелишься.
По-прежнему хочу тебя.
Дж."
– О Господи, – прошептала Сара. В том, что под меткой имелся в виду шрам, сомневаться не приходилось. Кто эта женщина? Как мог Кравен связаться с подобной особой?
Может, эта “Дж.” – извращенка, у которой любовь граничит с ненавистью? А вдруг и сам Дерек такой же?
Сара уже проклинала себя за то, что прочитала эту гадкую записку, – она слишком верила в благородство любви. Верила и не хотела сдаваться… – О, как мало я знаю людей, – снимая очки, прошептала девушка. – А что уж говорить о мужчинах?..
Сара задумалась. Ей почему-то вспомнился Перри Кингсвуд. Молодой человек никогда особо не интересовался ни делами, ни настроением своей почти что невесты. Его вообще мало что интересовало все происходящее за пределами Гринвуд-Корнерз. Зато как убедительны были разглагольствования этого, в сущности, провинциала, относительно всех и вся, как упивался он своими лекциями о вреде чувствительности!
Внезапно в дверях появился Дерек.
– Что ты здесь делаешь? – не скрывая раздражения, спросил он.
Сара покраснела.
– Извините, – произнесла она. – Обычно мистер Ворзи любезно предоставляет в мое распоряжение свой кабинет, но сегодня ему самому необходимо работать. Поэтому-то я и оказалась у вас… – Ты что, не могла занять другую комнату?
– Мистер Ворзи знал, что я не могу работать, когда меня отвлекают, порекомендовал мне ваш кабинет как место, где всегда тихо, и я… я сейчас уйду… – Это необязательно.
Дерек подошел к столу и сощурившись посмотрел на Сару, от смущения не знавшую куда себя деть.
– Послушай, сколько у тебя очков? – спросил он.
Казалось, Кравена забавляла застенчивость мисс Филдинг.
– Только две пары, – чуть слышно ответила Сара.
– Неужели? А я было подумал, что их по крайней мере десяток. Куда ни посмотришь – везде твои очки! На книжных полках, столиках, даже на картинных рамках.
– Как только меня что-то заинтересует, я забываю обо всем на свете, – призналась девушка. – Это очень неудобно.
– Что это? – спросил Дерек, заглядывая в блокнот Сары.
– Я … я пишу о трущобах.
Дерек усмехнулся, прекрасно понимая, как смущена девушка его расспросами. Решив пойти дальше в своих “опытах”, он наклонился к ней и впился взглядом в ее грудь и гибкую, прикрытую наполовину кружевным воротничком шею.
– Так-так, что мы тут пишем, – Кравену явно нравилась эта игра. – Городские… улицы зл… – тут он споткнулся, не в силах прочитать сложное слово.
– Зловещи, – подсказала Сара. Выпрямившись, она поправила на носу очки. – Я пытаюсь передать атмосферу трущоб.
– Я бы описал их лучше, – заявил Кравен. – Там темно, противно и воняет.
– Это верно, – согласилась Сара, рискнув посмотреть на него через плечо.
Дерек наклонился так близко, что можно было разглядеть едва пробивающуюся черную щетину на его щеках. Дорогая одежда и приятный, легкий аромат восточных благовоний не могли скрыть его грубоватой силы. По сравнению с ним Перри Кингсвуд казался неоперившемся птенцом.
– А твой ухажер в деревне… как его… Кингсфилд… – словно читая ее мысли, проговорил Кравен.
– Кингсвуд, – поправила его Сара.
– Да, Кингсвуд. Почему он одну отпускает тебя в Лондон?
– Одну? Я живу у Гудманов, а они – очень приличные люди… – Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, – перебил ее Дерек, присев на краешек стола. – Проводить время с преступниками, азартными игроками, шлюхами – не самое достойной занятие для девицы.
– Мистер Кингсвуд не в восторге от моих поездок, – призналась Сара. – Мы уже не однажды ссорились из-за этого. Но я настояла на своем.
– А ты когда-нибудь говорила ему, чем занимаешься в Лондоне?
– Мистер Кингсвуд знает, что я изучаю… – Да я не о твоих “изучениях”, – опять перебил ее Кравен, глядя девушке прямо в глаза. – Ты скажешь ему, что убила человека?
Сара опустила голову, почувствовав легкое тошноту, что, впрочем, бывало теперь с ней всегда, стоило только вспомнить ту ночь.
– Полагаю, ему не стоит говорить об этом, – стараясь не смотреть в глаза Дереку, ответила Сара.
– Ну, конечно, ты ничего не скажешь. Я себе представляю, какой женушкой ты будешь. Станешь вечно прятаться за спиной бедняги и выделывать такое!..
– Это не так!
– Нет, дорогуша, так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Сегодня Сара расположилась в одной из комнат личных покоев мистера Кравена за большим письменным столом красного дерева. Стол с немыслимым количеством всяких ящичков и отделений, был завален какой-то мелочью – монетками, записками, игральными костями… Это походило на свалку ненужных вещей. Вот уж такой мелочности от Кравена она никак не ожидала – зачем ему все это?
Внимательно разглядывая наваленные на столе вещички, Сара заметила в самом углу кучу каких-то бумаг. Заинтересовавшись, она принялась разворачивать одну из записок, лежавших там, но остановилась – ей было неловко копаться в чужих письмах.
Девушки вновь принялись за работу. Но сосредоточиться на своих записях ей все же не удалось. Мысли о том, что могло быть в этих бумагах, заставили Сару положить ручку и, сердясь на саму себя за любопытство, вытянуть один листок.
Это была записка для Ворзи:
"Ворзи,
Зомини ковры в комнатах 2 и 4
Лордам Факстану и Раплею откожы в кридитах
Пока не заплотют по щетам.
Пусть Джилл папробуит виски из новай партии”.
Увидев эти крупные каракули, Сара почувствовала жалость к Дереку. Письмо и грамота явно не давалась Кравену. Зато у него отлично обстояли дела с математикой. Несколько раз Сара видела, как он в уме молниеносно складывал, вычитал, умножал, делил, подсчитывал проценты. Молодой человек частенько следил за игроками в карты и всегда точно знал, какие карты выбыли из игры, кто из картежников сколько выиграл и проиграл. Просматривая бухгалтерские книги, он мгновенно складывал в уме записанные в столбик цифры.
У Кравена был еще один необычный дар – он умел читать чужие мысли и всегда знал слабые места тех, с кем имел дело. От его внимания не ускользало ни выражение лица его собеседников, ни перемена интонации.
Из всего этого Сара поняла, что он был не только удивительно наблюдателен, но и независим. Как и Сара, Дерек относился к той породе людей, что не имеют привычки подпускать к себе близко посторонних. Такие, как она и Кравен, умеют жить в одиночку.
Тут Сара вытащила еще одну записку, написанную мелким женским почерком. Это было нелепое грубое послание, прочитав которое, девушка похолодела.
"Теперь на твоем лице всегда будет моя метка. Можешь прийти и отомстить, если осмелишься.
По-прежнему хочу тебя.
Дж."
– О Господи, – прошептала Сара. В том, что под меткой имелся в виду шрам, сомневаться не приходилось. Кто эта женщина? Как мог Кравен связаться с подобной особой?
Может, эта “Дж.” – извращенка, у которой любовь граничит с ненавистью? А вдруг и сам Дерек такой же?
Сара уже проклинала себя за то, что прочитала эту гадкую записку, – она слишком верила в благородство любви. Верила и не хотела сдаваться… – О, как мало я знаю людей, – снимая очки, прошептала девушка. – А что уж говорить о мужчинах?..
Сара задумалась. Ей почему-то вспомнился Перри Кингсвуд. Молодой человек никогда особо не интересовался ни делами, ни настроением своей почти что невесты. Его вообще мало что интересовало все происходящее за пределами Гринвуд-Корнерз. Зато как убедительны были разглагольствования этого, в сущности, провинциала, относительно всех и вся, как упивался он своими лекциями о вреде чувствительности!
Внезапно в дверях появился Дерек.
– Что ты здесь делаешь? – не скрывая раздражения, спросил он.
Сара покраснела.
– Извините, – произнесла она. – Обычно мистер Ворзи любезно предоставляет в мое распоряжение свой кабинет, но сегодня ему самому необходимо работать. Поэтому-то я и оказалась у вас… – Ты что, не могла занять другую комнату?
– Мистер Ворзи знал, что я не могу работать, когда меня отвлекают, порекомендовал мне ваш кабинет как место, где всегда тихо, и я… я сейчас уйду… – Это необязательно.
Дерек подошел к столу и сощурившись посмотрел на Сару, от смущения не знавшую куда себя деть.
– Послушай, сколько у тебя очков? – спросил он.
Казалось, Кравена забавляла застенчивость мисс Филдинг.
– Только две пары, – чуть слышно ответила Сара.
– Неужели? А я было подумал, что их по крайней мере десяток. Куда ни посмотришь – везде твои очки! На книжных полках, столиках, даже на картинных рамках.
– Как только меня что-то заинтересует, я забываю обо всем на свете, – призналась девушка. – Это очень неудобно.
– Что это? – спросил Дерек, заглядывая в блокнот Сары.
– Я … я пишу о трущобах.
Дерек усмехнулся, прекрасно понимая, как смущена девушка его расспросами. Решив пойти дальше в своих “опытах”, он наклонился к ней и впился взглядом в ее грудь и гибкую, прикрытую наполовину кружевным воротничком шею.
– Так-так, что мы тут пишем, – Кравену явно нравилась эта игра. – Городские… улицы зл… – тут он споткнулся, не в силах прочитать сложное слово.
– Зловещи, – подсказала Сара. Выпрямившись, она поправила на носу очки. – Я пытаюсь передать атмосферу трущоб.
– Я бы описал их лучше, – заявил Кравен. – Там темно, противно и воняет.
– Это верно, – согласилась Сара, рискнув посмотреть на него через плечо.
Дерек наклонился так близко, что можно было разглядеть едва пробивающуюся черную щетину на его щеках. Дорогая одежда и приятный, легкий аромат восточных благовоний не могли скрыть его грубоватой силы. По сравнению с ним Перри Кингсвуд казался неоперившемся птенцом.
– А твой ухажер в деревне… как его… Кингсфилд… – словно читая ее мысли, проговорил Кравен.
– Кингсвуд, – поправила его Сара.
– Да, Кингсвуд. Почему он одну отпускает тебя в Лондон?
– Одну? Я живу у Гудманов, а они – очень приличные люди… – Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, – перебил ее Дерек, присев на краешек стола. – Проводить время с преступниками, азартными игроками, шлюхами – не самое достойной занятие для девицы.
– Мистер Кингсвуд не в восторге от моих поездок, – призналась Сара. – Мы уже не однажды ссорились из-за этого. Но я настояла на своем.
– А ты когда-нибудь говорила ему, чем занимаешься в Лондоне?
– Мистер Кингсвуд знает, что я изучаю… – Да я не о твоих “изучениях”, – опять перебил ее Кравен, глядя девушке прямо в глаза. – Ты скажешь ему, что убила человека?
Сара опустила голову, почувствовав легкое тошноту, что, впрочем, бывало теперь с ней всегда, стоило только вспомнить ту ночь.
– Полагаю, ему не стоит говорить об этом, – стараясь не смотреть в глаза Дереку, ответила Сара.
– Ну, конечно, ты ничего не скажешь. Я себе представляю, какой женушкой ты будешь. Станешь вечно прятаться за спиной бедняги и выделывать такое!..
– Это не так!
– Нет, дорогуша, так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78