Откуда они пришли - из глубин космоса, из других измерений? Человечество не могло создать их. Они были огромны. Они были наполнены зловещей силой.
При их приближении ветер, донимавший полярников уже три дня, стих. Установилась прозрачная, звонкая тишина.
- Господи, спаси, - прошептал Смирнов и перекрестился, видя, что туши чужих кораблей начинают снижаться.
- Раздавят, сволочи, - воскликнул Шулыгин, трясущимися руками ловя в объектив видеокамеры объекты.
А громадные тени на ослепительно белом льду подползали все ближе к крошечным корпусам станции и фигуркам людей, застывших на поверхности.
Когда тень упала на полярников, стало заметно холоднее. Температура мигом упала градусов на пятнадцать. Защекотал нос запах озона и еще какой-то непонятной химии. И стало тихо. Настолько тихо, что слышно было, как бьются сердца и жужжит мотор видеокамеры…
Казалось, это никогда не кончится. Гладкое брюхо чужого корабля двигалось над ними, как длинный товарный состав, которому нет конца. Возникло ощущение, что до него легко дотянуться рукой. И еще в душах людей возникла уверенность, что сейчас неторопливый бег закончится, и корабль осядет, вдавливая в лед и станцию, и людей.
- Ну же, - прошептал Смирнов, сердце которого рвалось из груди. Он судорожно вдохнул ледяной воздух, обжигая легкие и не обращая на это внимания. Корабли прошли над станцией!
- Я хренею, - незатейливо прокомментировал Шулыгин.
Они зависли километрах в семи южнее. Пять кораблей замерли неподвижно в воздухе на высоте в три десятка метров, носами почти касаясь друг друга, образовав звезду.
И тут, как языки, откуда-то из глубин их металлических корпусов поползли закрученные в спираль золотые штыри. Они соприкоснулись с поверхностью льда и озарились ярким, как при газосварке, светом. Вниз ринулся зеленый луч.
Полярники, не в силах сдвинуться с места, завороженно смотрели на разворачивающееся фантастическое действо. Смирнов дрожащей рукой откинул теплый капюшон. Он только сейчас заметил, что температура растет. В Антарктиду приходило тропическое лето.
Зеленый луч вгрызался в толщу льда. Вверх поднимался пар, окутывающий корабли, из-за которого едва были видны зловещие черные силуэты.
- Они решили растопить Антарктиду? - криво ухмыльнулся Шалыгин, продолжающий снимать все на видеокамеру, которую отнять сейчас у него не смог бы никто.
Температура все росла. Вскоре стало просто жарко. Зеленый «сварочный» луч погас неожиданно. И тут же из клубов пара поползли вверх темные туши летательных аппаратов - неторопливо, с уверенностью.
Они поднимались вертикально. И походили на подводные лодки, всплывающие с океанского дна.
- Они уходят! В космос! - разочарованно завопил Шалыгин.
- Скатертью дорога, - Смирнов накинул капюшон - температура быстро падала, и бил в лицо штормовой ветер, который все крепчал. - Как бы не сдуло станцию!
Когда корабли исчезли в синеве неба, полярникам понадобилось несколько минут, чтобы элементарно прийти в себя. После этого Смирнов завел второй, исправный, вездеход. И четверо человек, прихватив счетчик Гейгера и другую аппаратуру, отправились к месту, над которым висели корабли, Радиационный фон был выше обычного и рос по мере приближения к месту, но до опасной величины ему было далеко.
Вездеход качнулся и замер на краю идеально выпиленного круглого колодца диаметром метров тридцать, что уходил, казалось, в центр земли. Мощный луч фонаря растворился в темноте,
- Ничего себе, - покачал головой Шулыгин.
- Бесова мила, - хмурился все больше Смирнов.
- Это был первый контакт, Палыч. И они ушли, - при этих словах Шалыгин не мог скрыть разочарования.
- Хорошо, если так. Только бы не вернулись, - Смирнов нагнулся, снял рукавицу и провел рукой по острому краю колодца.
- Почему? - спросил профессор Шри Атал.
- Это зло. Неужели вы не чувствуете?
Глава вторая
ПЕРВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ
Я иду по длинному коридору. В конце его - зовущий свет. Мне хочется туда. Но с каждым шагом идти все труднее. И воздуха все меньше. И в душе нарастает тревога, готовая вот-вот трансформироваться в панику. Я знаю, что не дойду. И знаю, что должен дойти. Там, где светится щель в двери, меня ждет что-то. Или кто-то. То, что очень нужно мне То, чего мне так не хватает.
Вконец обессиленный, я падаю на колени. И по ушам бьет нечеловеческий отчаянный визг…
Меня будто за пятку дернули - и я очнулся на грешной земле Точнее, на жестком ложе.
Я попытался еще раз нырнуть в глубины сна, потому что не завершил там то, что должен был завершить обязательно. Но этот визг влек меня обратно…
На сей раз я проснулся окончательно.
А проснувшись, понял, что владевшая мной тревога не рассасывается. Она без труда перекочевала из эфемерных реалий сна в плотный вещественный мир. Только теперь она наливалась, пульсировала отвратительным, елозящим пилой по нервам, звуком.
Кто я? Откуда? И где нахожусь, шарх все это возьми? Впрочем, сомнения и неопределенность владели мной лишь мгновение. Очень быстро хаос чувств и фрагментарных воспоминаний начал складываться в общую картину.
Итак, я лейтенант третьего класса, пилот-стажер Серг Кронбергшен. Боевых вылетов - ноль. Время налета на учебных машинах - четыреста часов. Выпускник школы истребителей на Галахваре… Стоп. Тут опасная боль. Тут живут боль и острое ощущение утраты.
Пульсирующий звук, скребущий изнутри, - это сигнал общего сбора. Он означает, что в течение пятнадцати минут все, свободные от несения службы, обязаны построиться в строевом зале.
Я жил (громко сказано для одной ночи) в одноместной каюте, достаточно просторной и комфортабельной, оснащенной всем необходимым - ванной, санузлом, компьютерным голографическим комплексом, полным набором мебельных трансформсров, пищеблоком. На линкорах, представляющих из себя гигантские металлические махины, стоящие дороже, чем инфраструктура иной планеты, нет проблем с пространством. А энергии кварковый реактор вырабатывает более чем достаточно - хватит для любых бытовых нужд. Это вам не катер огневой поддержки, где человек на человеке, а весь объем занят оружием, боезапасами и вещами первой необходимости.
- Комбинезон, - приказал я.
Стена распахнулась, я подошел к ней, обернулся, и меня ласково окутал форменный комбинезон офицера военного космического флота Комбез едва слышно зашуршал, приспосабливаясь к моему организму, выбирая оптимальный тепловой режим. Я придал ему повседневный синий цвет.
Повисшие в воздухе бледные цифры демонстрировали как корабельное, так и базовое время, а также производили обратный отсчет до момента сбора. Сейчас глубокая ночь. Определенно не время для торжественных церемоний. Значит, кому-то очень нужно собрать нас вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
При их приближении ветер, донимавший полярников уже три дня, стих. Установилась прозрачная, звонкая тишина.
- Господи, спаси, - прошептал Смирнов и перекрестился, видя, что туши чужих кораблей начинают снижаться.
- Раздавят, сволочи, - воскликнул Шулыгин, трясущимися руками ловя в объектив видеокамеры объекты.
А громадные тени на ослепительно белом льду подползали все ближе к крошечным корпусам станции и фигуркам людей, застывших на поверхности.
Когда тень упала на полярников, стало заметно холоднее. Температура мигом упала градусов на пятнадцать. Защекотал нос запах озона и еще какой-то непонятной химии. И стало тихо. Настолько тихо, что слышно было, как бьются сердца и жужжит мотор видеокамеры…
Казалось, это никогда не кончится. Гладкое брюхо чужого корабля двигалось над ними, как длинный товарный состав, которому нет конца. Возникло ощущение, что до него легко дотянуться рукой. И еще в душах людей возникла уверенность, что сейчас неторопливый бег закончится, и корабль осядет, вдавливая в лед и станцию, и людей.
- Ну же, - прошептал Смирнов, сердце которого рвалось из груди. Он судорожно вдохнул ледяной воздух, обжигая легкие и не обращая на это внимания. Корабли прошли над станцией!
- Я хренею, - незатейливо прокомментировал Шулыгин.
Они зависли километрах в семи южнее. Пять кораблей замерли неподвижно в воздухе на высоте в три десятка метров, носами почти касаясь друг друга, образовав звезду.
И тут, как языки, откуда-то из глубин их металлических корпусов поползли закрученные в спираль золотые штыри. Они соприкоснулись с поверхностью льда и озарились ярким, как при газосварке, светом. Вниз ринулся зеленый луч.
Полярники, не в силах сдвинуться с места, завороженно смотрели на разворачивающееся фантастическое действо. Смирнов дрожащей рукой откинул теплый капюшон. Он только сейчас заметил, что температура растет. В Антарктиду приходило тропическое лето.
Зеленый луч вгрызался в толщу льда. Вверх поднимался пар, окутывающий корабли, из-за которого едва были видны зловещие черные силуэты.
- Они решили растопить Антарктиду? - криво ухмыльнулся Шалыгин, продолжающий снимать все на видеокамеру, которую отнять сейчас у него не смог бы никто.
Температура все росла. Вскоре стало просто жарко. Зеленый «сварочный» луч погас неожиданно. И тут же из клубов пара поползли вверх темные туши летательных аппаратов - неторопливо, с уверенностью.
Они поднимались вертикально. И походили на подводные лодки, всплывающие с океанского дна.
- Они уходят! В космос! - разочарованно завопил Шалыгин.
- Скатертью дорога, - Смирнов накинул капюшон - температура быстро падала, и бил в лицо штормовой ветер, который все крепчал. - Как бы не сдуло станцию!
Когда корабли исчезли в синеве неба, полярникам понадобилось несколько минут, чтобы элементарно прийти в себя. После этого Смирнов завел второй, исправный, вездеход. И четверо человек, прихватив счетчик Гейгера и другую аппаратуру, отправились к месту, над которым висели корабли, Радиационный фон был выше обычного и рос по мере приближения к месту, но до опасной величины ему было далеко.
Вездеход качнулся и замер на краю идеально выпиленного круглого колодца диаметром метров тридцать, что уходил, казалось, в центр земли. Мощный луч фонаря растворился в темноте,
- Ничего себе, - покачал головой Шулыгин.
- Бесова мила, - хмурился все больше Смирнов.
- Это был первый контакт, Палыч. И они ушли, - при этих словах Шалыгин не мог скрыть разочарования.
- Хорошо, если так. Только бы не вернулись, - Смирнов нагнулся, снял рукавицу и провел рукой по острому краю колодца.
- Почему? - спросил профессор Шри Атал.
- Это зло. Неужели вы не чувствуете?
Глава вторая
ПЕРВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ
Я иду по длинному коридору. В конце его - зовущий свет. Мне хочется туда. Но с каждым шагом идти все труднее. И воздуха все меньше. И в душе нарастает тревога, готовая вот-вот трансформироваться в панику. Я знаю, что не дойду. И знаю, что должен дойти. Там, где светится щель в двери, меня ждет что-то. Или кто-то. То, что очень нужно мне То, чего мне так не хватает.
Вконец обессиленный, я падаю на колени. И по ушам бьет нечеловеческий отчаянный визг…
Меня будто за пятку дернули - и я очнулся на грешной земле Точнее, на жестком ложе.
Я попытался еще раз нырнуть в глубины сна, потому что не завершил там то, что должен был завершить обязательно. Но этот визг влек меня обратно…
На сей раз я проснулся окончательно.
А проснувшись, понял, что владевшая мной тревога не рассасывается. Она без труда перекочевала из эфемерных реалий сна в плотный вещественный мир. Только теперь она наливалась, пульсировала отвратительным, елозящим пилой по нервам, звуком.
Кто я? Откуда? И где нахожусь, шарх все это возьми? Впрочем, сомнения и неопределенность владели мной лишь мгновение. Очень быстро хаос чувств и фрагментарных воспоминаний начал складываться в общую картину.
Итак, я лейтенант третьего класса, пилот-стажер Серг Кронбергшен. Боевых вылетов - ноль. Время налета на учебных машинах - четыреста часов. Выпускник школы истребителей на Галахваре… Стоп. Тут опасная боль. Тут живут боль и острое ощущение утраты.
Пульсирующий звук, скребущий изнутри, - это сигнал общего сбора. Он означает, что в течение пятнадцати минут все, свободные от несения службы, обязаны построиться в строевом зале.
Я жил (громко сказано для одной ночи) в одноместной каюте, достаточно просторной и комфортабельной, оснащенной всем необходимым - ванной, санузлом, компьютерным голографическим комплексом, полным набором мебельных трансформсров, пищеблоком. На линкорах, представляющих из себя гигантские металлические махины, стоящие дороже, чем инфраструктура иной планеты, нет проблем с пространством. А энергии кварковый реактор вырабатывает более чем достаточно - хватит для любых бытовых нужд. Это вам не катер огневой поддержки, где человек на человеке, а весь объем занят оружием, боезапасами и вещами первой необходимости.
- Комбинезон, - приказал я.
Стена распахнулась, я подошел к ней, обернулся, и меня ласково окутал форменный комбинезон офицера военного космического флота Комбез едва слышно зашуршал, приспосабливаясь к моему организму, выбирая оптимальный тепловой режим. Я придал ему повседневный синий цвет.
Повисшие в воздухе бледные цифры демонстрировали как корабельное, так и базовое время, а также производили обратный отсчет до момента сбора. Сейчас глубокая ночь. Определенно не время для торжественных церемоний. Значит, кому-то очень нужно собрать нас вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68