- Еще партию?
- Ты подломила мой боевой дух, - скривился Корвен.
- Не забудь, его еще должно хватить на драку у Шеритана.
- Хватит. Я лично развалю мерканский ремонтный док напополам, - Корвен щелкнул пальцами, и фигуры тут же установились в начальное положение. - Еще одну можно. Твой ход.
Интересно, суждено нам сидеть так втроем через несколько дней? Через семьдесят два часа наши корабли вынырнут на поверхность. И помоги, бог войны, чтобы наша позиция не была такой, как у Токсаны.
Глава четырнадцатая
«ФЕСТИВАЛЬ» У ШЕРИТАНА
Внутри все сжалось. К этому привыкнуть невозможно. Всегда это происходит как в первый раз. Выныривание. Неприятное ощущение. Чувствуешь, будто проваливаешься сам в себя. Тошнота и головокружение обеспечены минуты на две.
Загудела медаптечка скафа, приводя меня в рабочее состояние.
Я - в моем истребителе. Готов хоть сейчас в бой…
Что такое не везет? Вопрос философский. И практический. Не везло нам последовательно. По теории вероятностей такого быть не должно. Слишком мал шанс два раза подряд вот так с ходу вляпаться в помои. Тем не менее мы вляпались. Смачно. Со вкусом.
Мы опять вынырнули в непосредственной близости от порядков меркан.
Правда, позиция была немного лучше, чем у Токсаны. Там мы попали в капкан. Здесь же просто маячили прямо перед оскаленной мордой зверя.
Я оценил ситуацию, считывая передаваемую компом картинку. Мы оказались между двумя фрегатами - почти как «Глаз циклона» в тот проклятый бой у Токсаны. Впереди, на фоне бледно-красного с синими полосами диска Шеритана висели в пространстве уродливые бледно-серые, утыканные штырями и выступами, с раскинутыми сетками антенн, спиралями плазмоорудий здоровенные сооружения - спутники оборонительного комплекса, и мы почти в пределах досягаемости их плазменных батарей. Почти, но не совсем - это нас и спасало.
Ну что, вперед. Опять - сразу в бой.
Звенья одно за другим покидали «Бриз». Я нетерпеливо ждал своего момента… Мне казалось, что мгновения тянутся очень долго. Моя машина номер два рвалась на волю. Она будто заждалась этого мига… Заждался и я.
Выброс нашего звена задерживался. Другие истребители с ходу вступали в бой. Нам предстоит развить успех и вдавливаться вслед за первыми истребителями в толщу обороны противника, чтобы в конечном итоге смять ее и разнести к шарху доки вместе с кораблями-пробойниками!
Все каналы связи были забиты многоголосицей. Казалось, система связи перегреется от сообщений, докладов, указаний. «Бриз» готовился к бою. Расчеты бортовых орудий докладывали о захвате целей. Вырывались наружу машины.
И неожиданно пошли какие-то сбои в связи. По неизвестной причине наложились один на другой каналы. Такое бывает.
Благодаря этим сбоям я и наткнулся, как на кол, на разговор.
- Я не могу этого позволить, - это голос Шала Мона, командира нашей третьей эскадрильи.
- Вы отказыватесь выполнять приказ? - второй голос показался мне знакомым.
- Что происходит, полковник?! Дан приказ на боевой выход. Вы отвлекаете меня!!!
- Пять-второму остаться. Это приказ.
- Почему?
- Я принял решение об аресте лейтенанта Крон-бергшена.
- Обвинение?
- Государственная измена.
- Основания?
- Основания есть. Я обязан отчитываться перед вами?
Я прикусил губу. Ну вот и все… Действительно, полковник нашел способ на мне отыграться. Но как? Чтобы снять пилота перед боевым вылетом, нужны веские основания. Торрел обмолвился, что основания есть.
Основания? А что, если он узнал обо мне что-то такое, чего не знаю я? Если причиной не просто излишнее рвение контрразведчика?
- Пять-два, - на моем канале связи послышался запрос. Это был голос командира эскадрильи.
- На связи, - ответил я.
- Ваш вылет отменяется
- На связи, - повторил я.
- Вылет отменяется.
- Не слышу. Нарушения…
- Пять-два…
Нет, так просто у вас не выйдет.
Тут мощный удар обрушился на защитное поле линкора. Корабль вздохнул. Я дал сигнал на аварийную эвакуацию истребителя. Резко, почти незаметно для глаза распахнулся люк. И я рванул вперед.
На миг по мне пробежал озноб. Мне открылся космос.
Я вырвался в тот момент, когда поступил сигнал на боевой выход нашего штурмового звена. Сразу следом за мной вылетел пять-один «Морской ястреб» Та-ланы. А потом посыпались остальные…
- Группа пять-три - на боевой заход. Машина пять-два - вернуться, - на этот раз мне приказывал координатор - заместитель командующего, человек, который сросся с тактическим компом и плетет тактику всего боя. В бою он важнее адмирала. Эта работа не для слабаков. Хороших координаторов очень мало. И на «Бризе» был один из лучших.
- «Вершина». Приказ на возвращение пять-второго отменяю - послышался голос Таланы.
- Приказываю вернуться, - повторил координатор.
- Как старший группы приказ отменяю.
Непосредственный командир в боевой обстановке имеет право на отмен приказа самого координатора, поскольку считается, что бывают ситуации, которые координирующий офицер оценить адекватно не в состоянии. Этот пункт Боевого устава применяется лишь в крайнем случае, за принятие такого решения без оснований приходится отвечать по всей строгости. И Талана решила, что случай этот наступил. И отвечать была готова.
- Машина пять-один, - нудил координатор, будто у него не было других забот. - Предупреждаю…
- Звено выходит на боевой заход, - доложила Талана.
И я нырнул, как ныряют в бассейн с кипящей водой, в очередной бой. И мне стало ни до чего…
Наше звено было в центре боя. Так было задумано с самого начала. Командование возлагало на нас надежды.
Я вдруг расслабился. Кристально чистым стало все вокруг. Состояние у меня было не отстраненным, как бывает иногда, когда становишься безликой частичкой боя. Во мне разноцветными бликами переливались эмоции, складываясь в причудливый узор. Сознание не поспевало за чувствами. Я эмоционально ощущал, как строить рисунок боя. И знал, что холодному уму никогда не подняться так высоко, как чувствам.
- Плетем кружево, - прошептал я.
Как же мы работали! Сказались долгие мучительные, томительные часы, проведенные на срабатывании звена в «картонной коробке». Каждый из моих пилотов печенкой ощущал, как действовать. Мы были единым целым. И, как и планировалось, ведущим стал я, отодвинув в сторону Талану.
Первым залпом я развалил «короеда»… Увернулся от плазменных разрядов «Синего паука». Прошел через плазменные жгуты, виртуозно просочился через расставленные ловушки… И зашипел от боли, когда один из наших истребителей разлетелся на куски. Пять-одиннадцать выбыл…
Не время пускать слезу! Дальше! Быстрее!
Острием наше звено впилось в боевой порядок вражеских истребителей, прикрывавших мерканский фрегат - главную нашу занозу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
- Ты подломила мой боевой дух, - скривился Корвен.
- Не забудь, его еще должно хватить на драку у Шеритана.
- Хватит. Я лично развалю мерканский ремонтный док напополам, - Корвен щелкнул пальцами, и фигуры тут же установились в начальное положение. - Еще одну можно. Твой ход.
Интересно, суждено нам сидеть так втроем через несколько дней? Через семьдесят два часа наши корабли вынырнут на поверхность. И помоги, бог войны, чтобы наша позиция не была такой, как у Токсаны.
Глава четырнадцатая
«ФЕСТИВАЛЬ» У ШЕРИТАНА
Внутри все сжалось. К этому привыкнуть невозможно. Всегда это происходит как в первый раз. Выныривание. Неприятное ощущение. Чувствуешь, будто проваливаешься сам в себя. Тошнота и головокружение обеспечены минуты на две.
Загудела медаптечка скафа, приводя меня в рабочее состояние.
Я - в моем истребителе. Готов хоть сейчас в бой…
Что такое не везет? Вопрос философский. И практический. Не везло нам последовательно. По теории вероятностей такого быть не должно. Слишком мал шанс два раза подряд вот так с ходу вляпаться в помои. Тем не менее мы вляпались. Смачно. Со вкусом.
Мы опять вынырнули в непосредственной близости от порядков меркан.
Правда, позиция была немного лучше, чем у Токсаны. Там мы попали в капкан. Здесь же просто маячили прямо перед оскаленной мордой зверя.
Я оценил ситуацию, считывая передаваемую компом картинку. Мы оказались между двумя фрегатами - почти как «Глаз циклона» в тот проклятый бой у Токсаны. Впереди, на фоне бледно-красного с синими полосами диска Шеритана висели в пространстве уродливые бледно-серые, утыканные штырями и выступами, с раскинутыми сетками антенн, спиралями плазмоорудий здоровенные сооружения - спутники оборонительного комплекса, и мы почти в пределах досягаемости их плазменных батарей. Почти, но не совсем - это нас и спасало.
Ну что, вперед. Опять - сразу в бой.
Звенья одно за другим покидали «Бриз». Я нетерпеливо ждал своего момента… Мне казалось, что мгновения тянутся очень долго. Моя машина номер два рвалась на волю. Она будто заждалась этого мига… Заждался и я.
Выброс нашего звена задерживался. Другие истребители с ходу вступали в бой. Нам предстоит развить успех и вдавливаться вслед за первыми истребителями в толщу обороны противника, чтобы в конечном итоге смять ее и разнести к шарху доки вместе с кораблями-пробойниками!
Все каналы связи были забиты многоголосицей. Казалось, система связи перегреется от сообщений, докладов, указаний. «Бриз» готовился к бою. Расчеты бортовых орудий докладывали о захвате целей. Вырывались наружу машины.
И неожиданно пошли какие-то сбои в связи. По неизвестной причине наложились один на другой каналы. Такое бывает.
Благодаря этим сбоям я и наткнулся, как на кол, на разговор.
- Я не могу этого позволить, - это голос Шала Мона, командира нашей третьей эскадрильи.
- Вы отказыватесь выполнять приказ? - второй голос показался мне знакомым.
- Что происходит, полковник?! Дан приказ на боевой выход. Вы отвлекаете меня!!!
- Пять-второму остаться. Это приказ.
- Почему?
- Я принял решение об аресте лейтенанта Крон-бергшена.
- Обвинение?
- Государственная измена.
- Основания?
- Основания есть. Я обязан отчитываться перед вами?
Я прикусил губу. Ну вот и все… Действительно, полковник нашел способ на мне отыграться. Но как? Чтобы снять пилота перед боевым вылетом, нужны веские основания. Торрел обмолвился, что основания есть.
Основания? А что, если он узнал обо мне что-то такое, чего не знаю я? Если причиной не просто излишнее рвение контрразведчика?
- Пять-два, - на моем канале связи послышался запрос. Это был голос командира эскадрильи.
- На связи, - ответил я.
- Ваш вылет отменяется
- На связи, - повторил я.
- Вылет отменяется.
- Не слышу. Нарушения…
- Пять-два…
Нет, так просто у вас не выйдет.
Тут мощный удар обрушился на защитное поле линкора. Корабль вздохнул. Я дал сигнал на аварийную эвакуацию истребителя. Резко, почти незаметно для глаза распахнулся люк. И я рванул вперед.
На миг по мне пробежал озноб. Мне открылся космос.
Я вырвался в тот момент, когда поступил сигнал на боевой выход нашего штурмового звена. Сразу следом за мной вылетел пять-один «Морской ястреб» Та-ланы. А потом посыпались остальные…
- Группа пять-три - на боевой заход. Машина пять-два - вернуться, - на этот раз мне приказывал координатор - заместитель командующего, человек, который сросся с тактическим компом и плетет тактику всего боя. В бою он важнее адмирала. Эта работа не для слабаков. Хороших координаторов очень мало. И на «Бризе» был один из лучших.
- «Вершина». Приказ на возвращение пять-второго отменяю - послышался голос Таланы.
- Приказываю вернуться, - повторил координатор.
- Как старший группы приказ отменяю.
Непосредственный командир в боевой обстановке имеет право на отмен приказа самого координатора, поскольку считается, что бывают ситуации, которые координирующий офицер оценить адекватно не в состоянии. Этот пункт Боевого устава применяется лишь в крайнем случае, за принятие такого решения без оснований приходится отвечать по всей строгости. И Талана решила, что случай этот наступил. И отвечать была готова.
- Машина пять-один, - нудил координатор, будто у него не было других забот. - Предупреждаю…
- Звено выходит на боевой заход, - доложила Талана.
И я нырнул, как ныряют в бассейн с кипящей водой, в очередной бой. И мне стало ни до чего…
Наше звено было в центре боя. Так было задумано с самого начала. Командование возлагало на нас надежды.
Я вдруг расслабился. Кристально чистым стало все вокруг. Состояние у меня было не отстраненным, как бывает иногда, когда становишься безликой частичкой боя. Во мне разноцветными бликами переливались эмоции, складываясь в причудливый узор. Сознание не поспевало за чувствами. Я эмоционально ощущал, как строить рисунок боя. И знал, что холодному уму никогда не подняться так высоко, как чувствам.
- Плетем кружево, - прошептал я.
Как же мы работали! Сказались долгие мучительные, томительные часы, проведенные на срабатывании звена в «картонной коробке». Каждый из моих пилотов печенкой ощущал, как действовать. Мы были единым целым. И, как и планировалось, ведущим стал я, отодвинув в сторону Талану.
Первым залпом я развалил «короеда»… Увернулся от плазменных разрядов «Синего паука». Прошел через плазменные жгуты, виртуозно просочился через расставленные ловушки… И зашипел от боли, когда один из наших истребителей разлетелся на куски. Пять-одиннадцать выбыл…
Не время пускать слезу! Дальше! Быстрее!
Острием наше звено впилось в боевой порядок вражеских истребителей, прикрывавших мерканский фрегат - главную нашу занозу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68