Мур глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла.
— Позвольте мне начать с того, что генерал Кемпбелл, по моему мнению, обладает ярко выраженной предрасположенностью к принуждению. Человек он самодостаточный, властный, не терпит критики, педант, не склонный к излияниям. При этом он, безусловно, знает дело и находится на своем месте.
— Такими качествами наделены девять генералов нашей армии из каждых десяти. Что из этого следует?
— Энн Кемпбелл не сильно отличалась от него, что неудивительно, если принять во внимание кровную связь. Итак в одном доме живут два сходных индивидуума, один — пожилой мужчина, отец, другой — молодая женщина, дочь. В самой этой ситуации заложены потенциальные проблемы.
— Они восходят к несчастливому детству?
— Вряд ли. Все начиналось очень хорошо. В отце Энн видела самое себя, свое будущее, а генерал видел в дочери свое продолжение. Оба были счастливы. Энн говорила, что у нее было счастливое детство и она была близка к отцу.
— Потом все переменилось.
— И должно было перемениться. Маленький ребенок ищет расположения отца. Тот замечает угрозу своему доминирующему положению и считает своего отпрыска побегом от ствола. Когда ребенок становится подростком или чуть старше, оба начинают различать друг у друга дурные черточки. Здесь заключена глубокая ирония, ибо это их собственные дурные черты, но люди не могут быть объективны к себе. Мы все склонны обманываться. Кроме того, с годами между родителем и потомком развивается соперничество, появляется взаимная требовательность. Поскольку ни тот ни другой не терпят критики, оба — компетентные люди и достигли известного положения, высекаются первые искры.
— Вы рассуждаете вообще или говорите конкретно о генерале и капитане Кемпбелл?
Мур медлил, словно не желая выдавать государственную тайну.
— Я рассуждаю вообще, но вы можете сделать конкретные выводы.
— Но если мы с мисс Санхилл задаем конкретные вопросы, а вы отвечаете общими рассуждениями, нам легко впасть в ошибку. Мы, видите ли, туповаты.
— Не пытайтесь уверить меня в этом.
— Хорошо, будем ближе к делу. Нам сказали, что Энн, соперничая с отцом, поняла, что не выдержит соперничества, и вместо того чтобы выйти из поединка, начала против генерала кампанию саботажа.
— Кто вам это сказал?
— Один человек, который слышал это от специалиста-психиатра.
— Ваш психиатр не прав. Личности с ярко выраженной склонностью к принуждению считают, что могут соперничать с кем угодно, и готовы сразиться с деспотом.
— Итак, оба были готовы биться лоб в лоб. Значит, истинная причина ненависти Энн Кемпбелл к отцу в другом?
— Совершенно верно. Истинная причина ее глубокой ненависти к отцу заключается в предательстве с его стороны.
— В предательстве?
— Именно. Энн не такой человек, чтобы проникнуться непримиримой ненавистью из-за соперничества, зависти или чувства собственной недостаточности. Несмотря на растущие взаимные претензии, она по-настоящему любила отца, пока он не совершил предательства. И это предательство было чудовищно, глубоко травмировало ее, почти сломало. И это со стороны человека, которого Энн любила, которым восхищалась и доверяла, как никому другому... Такая конкретика вас удовлетворяет?
Несколько секунд все молчали, потом Синтия подалась в своем кресле вперед и спросила:
— Как он ее предал?
Мур не ответил.
— Он изнасиловал ее?
Мур покачал головой.
— Тогда что же?
— В чем конкретно заключалось предательство, не имеет, в сущности, значения. Важно, что оно было непростительное.
— Хватит ходить вокруг да около, полковник, — вмешался я. — Что он ей сделал?
Мура огорчила моя резкость, но он быстро взял себя в руки.
— Мне это неизвестно.
— Но вы знаете, что это не было кровосмешение, — заметила Синтия.
— Да, знаю, потому что Энн сама мне сказала. Когда мы вместе обсуждали ее состояние, она называла то, что произошло, предательством. Больше ни слова.
— Возможно, генерал просто забыл сделать дочери подарок ко дню рождения?
Сарказм показался Муру неуместным и раздражал его, чего я, собственно, и добивался.
— Нет, мистер Бреннер, речь идет не о пустяках. Надеюсь, вы понимаете: когда человек, которого любишь и которому, безусловно, доверяешь, не просто наносит тебе обиду по забывчивости или невнимательности, а совершает в своих интересах низкое, гнусное предательство, — такого человека нельзя простить. Классический пример — жена, обожающая своего мужа, вдруг узнает, что у него давняя связь на стороне.
Мы ненадолго задумались — каждый о своем, затем Мур продолжал:
— Или возьмем другой пример, более близкий. Девочка-подросток или девушка обожает отца. И вот однажды она совершенно случайно слышит, как он говорит кому-то из друзей или коллег: «Странная девочка у меня, Джейн. Сидит вечно дома, липнет ко мне, фантазирует о мальчишках, но сторонится их. Такая неловкая простушка. Хоть бы иногда пробежалась по улице или вообще жила отдельно». Представляете, какое впечатление произвело бы это на любящую дочь? У нее сердце разрывалось бы от разочарования и горя.
Еще бы, у меня у самого сердце разрывалось от этой незатейливой байки, а я вовсе не такой чувствительный.
— Вы считаете, что с Энн Кемпбелл случилось нечто подобное?
— Может быть.
— Но вы, вижу, не уверены в этом. Почему она не делилась с вами?
— Многие люди не могут говорить о своих переживаниях с психотерапевтом, потому что такой разговор неизбежно подразумевает суждение, оценку. Объективный наблюдатель может недооценить степень потрясения человека, даже если оно вызвано таким чудовищным актом, как инцест. Инцеста в данном случае не было, но по любым стандартам произошло нечто страшное.
Я слушал и не слушал: в многословии мало информации, главный вопрос оставался.
— И у вас нет никакого предположения, что это было? — спросил я.
— Никакого. Мне, собственно, и не нужно знать, что отец сделал ей. Мне достаточно знать, что он ей нанес глубокую душевную рану. Генерал умышленно злоупотребил ее доверием, и с того момента их отношения постоянно ухудшались.
Я тщетно попытался совместить в уме мои служебные нормы с позицией Мура. В нашем ремесле ты просто обязан знать: кто? что? где? когда? как? и почему? Может быть, Мур знает по крайней мере когда?..
— Когда это случилось?
— Около десяти лет назад.
— Около десяти лет назад Энн была еще в Уэст-Пойнте.
— Совершенно верно. Она училась тогда на втором курсе.
— А когда у нее возникло желание мстить? — спросила Синтия. — Не сразу же?
— Не сразу. Кемпбелл прошла все стадии: шок, отчуждение, депрессию, гнев — и лишь через шесть лет поняла, что не может нести в себе этот груз, и решила мстить. Ее преследовала навязчивая идея, будто только мщение расставит все по своим местам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119