Разговор длился минут пять, затем человек в черном костюме похлопал Белларозу по плечу, видимо, поздравляя его с выходом на свободу. Они оба встали, снова обнялись, и в сопровождении своего спутника мужчина ушел.
Официанты снова забегали по залу. Я слегка расслабился, но отметил, что Ленни и Винни все так же пристально следят за дверью.
* * *
Фрэнк опять сел рядом со мной.
— Этот парень когда-то работал на меня, — произнес он.
— Ты имеешь в виду того парня, которому ты переломал кости?
— Нет, это был другой.
— Где-то я видел это лицо. В газетах его фотографии не печатали?
— Бывало и такое.
Фрэнк, как я мог заметить, выглядел слегка рассеянным. Очевидно, его «коллега» сообщил ему нечто такое, что его расстроило. Что именно — об этом я скорее всего никогда не узнаю.
Наверное, дон Беллароза занимался теперь своего рода политикой — «связями с общественностью». Вероятно, ему предстояло встретиться еще со многими людьми. Радости от этого он явно не испытывал, но намеревался выполнять свои обязательства до конца. Беллароза ни за что не пошел бы на компромисс или на сговор с черными, латиноамериканцами или с женщинами. Но с себе подобными он просто обязан был прийти к соглашению, однако, выдерживая при этом правильное соотношение между демонстрацией превосходства и проявлением уважения.
Наконец Беллароза вышел из своей задумчивости.
— Будешь пить кофе капуччино, экспрессо или по-американски? — спросил он.
— По-американски.
Он жестом вызвал официанта и сделал заказ. Кофе вскоре принесли — вслед за этим появился еще один официант, который держал в руках большой поднос с пирожными. Боже мой, как в них все это влезает? Мой приятель Фрэнк, исполняя одновременно роль хозяина и официанта, обстоятельно рассказал мне о каждом из этих пирожных и настоял на том, чтобы я выбрал хотя бы два из них. Я выбрал, но он тут же объяснил мне, что это совсем не то, что нужно, и поменял их на два других.
Я принялся за пирожные, для которых еще нашлось место, и выпил кофе. Потом мы поболтали с Патси, с Лючио и его женой, а также с несколькими официантами. Все были счастливы, оттого что ленч закончился без кровопролития.
— Вам понравилось? — улыбнулся мне Патси.
— Все было очень хорошо.
— Приходите к нам ужинать. О'кей?
— Конечно, придем.
Лючио и его супруга были не так разговорчивы, как Патси, но я попытался вызвать их на откровенность.
— Вы давно владеете этим рестораном?
— Ресторан принадлежал моему отцу, а также отцу моего отца, — гордо ответил Лючио.
— Так это вашего дедушку звали Джулио?
— Да. Он приехал из-за океана и открыл этот ресторан. — Он показал на пол.
— В каком году это было?
— Точно не знаю. — Лючио пожал плечами. — Должно быть, в 1900-м.
Я кивнул. Какой-нибудь ловкий предприниматель давно бы повесил надпись: РЕСТОРАН «У ДЖУЛИО» НАХОДИТСЯ В СЕМЕЙНОЙ СОБСТВЕННОСТИ с 1899 ГОДА. (Прошлый век звучит солиднее.) Но, судя по всему, Лючио больше беспокоили его доходы за день и то, чтобы клиенты остались довольны его кухней. Возможно, именно в этом и заключалась причина его успеха и успеха его предков.
В зал вышел шеф-повар в своем фартуке и колпаке, который он, прежде чем отвесить поклон дону, предусмотрительно снял. Боже мой, можно подумать, что Беллароза был кинозвездой или представителем высшей знати. Но, в сущности, он являлся для них важной особой, он был мафиозо, а эти люди, в большинстве своем выходцы из Сицилии и Неаполя, видимо, хранили верность старым традициям.
Все были настроены куда как дружелюбно, но, тем не менее, я чувствовал себя не в своей тарелке. Для Лючио и его братии я был, наверное, важной персоной, но все же не важной персоной-итальянцем. Словом, я чувствовал себя точно американский турист в Италии.
Фрэнк встал из-за стола, я поднялся вслед за ним. Стулья были мгновенно отставлены в сторону. Присутствующие посылали нам лучезарные улыбки. Еще минута — и они падут пред нами ниц.
До меня вдруг дошло, что единственной вещью, которую нам забыли подать, был счет за ленч. Вместо этого Фрэнк вынул из кармана брюк пачку денег и начал разбрасывать по столу пятидесятидолларовые купюры. Патси получил свои пятьдесят, шеф-повар тоже пятьдесят, по стольку же досталось и троим официантам. Беллароза даже вызвал двух подручных официантов и вручил им по десять долларов. Этот человек знал, как проявлять заботу о людях. Мы все обменялись buon giorno и ciao.
Ленни уже исчез, а Винни стоял у входа и осматривал окрестности. Сквозь стекло я видел, как Ленни подогнал «кадиллак» прямо к входу в ресторан, Винни распахнул заднюю дверцу. Затем он подал знак через стеклянную дверь, и только тогда Беллароза покинул ресторан. Я вышел вслед за ним, стараясь, однако, соблюдать дистанцию. Беллароза нырнул в машину, я сел рядом с ним, а Винни запрыгнул на переднее сиденье. Ленни дал полный газ. И этот человек хочет, чтобы мы пришли сюда с женами? Это несерьезно, Фрэнк.
Хотя, возможно, все это были лишь обычные меры предосторожности, которые Беллароза будет принимать даже тогда, когда в преступном мире воцарятся мир и спокойствие. Может быть, он просто очень осторожный человек. Возможно, я в самом деле могу пригласить Сюзанну на ужин с четой Беллароза? Возможно, мы останемся живы? Кто знает?
Мы поехали к югу от Мотт-стрит по обычным узким улочкам старой части Манхэттена.
— Отель «Плаза», — сказал Фрэнк, обращаясь к Ленни.
Ленни свернул на запад к Каналу, затем на север к Мюльберри. Сейчас мы были в самом сердце Маленькой Италии. Беллароза не отрываясь смотрел в окно, подзаряжаясь от родного пейзажа. Не знаю наверняка, но, кажется, он, будучи знаменитостью, просто не имел возможности свободно разгуливать пешком по этим улицам — он мог только созерцать их через затемненные стекла своего автомобиля. Мне стало немного жаль его.
— Я тут подумал, может быть, с тебя уже достаточно этого дерьма? — спросил он, повернувшись ко мне.
Может, и достаточно. Может, и нет. Я ничего не ответил.
— Ты сделал все, что от тебя требовалось, — продолжал он. — Избавил меня от тюрьмы. Понимаешь? Теперь моими делами может заняться Джек Вейнштейн. Он знает, как надо вести себя с этими мерзавцами из ведомства федерального прокурора.
— Тебе решать, Фрэнк.
— Да. Дело может принять неприятный оборот. А у тебя хорошая адвокатская практика. Хорошая семья. Хорошие друзья. Тебе могут испортить репутацию. Может, тебе с женой поехать в отпуск в какое-нибудь тихое место?
Какой заботливый у меня приятель. Я не мог понять, куда он клонит.
— Тебе решать, — повторил я.
— Нет, на этот раз решать тебе. Я не хочу на тебя давить. Сделаем так, как ты скажешь. Никаких проблем. Хочешь, я высажу тебя сейчас у железнодорожной станции? Поедешь себе спокойно домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183