Ну и где же он видел то, что нас интересует?
– На раскопках, в горах возле Тарсуса, точнее, у деревушки, называемой Тамкало. Это происходило пять лет назад. Раскопки были заброшены из-за прекратившегося финансирования, и наиболее ценные находки отправили в музей Анкары, хотя местные жители и просили оставить их для построенного ими примитивного музейчика. Им хотелось привлечь в свои горы больше туристов с побережья. – Он помолчал. – Но табличка с надписью была найдена не в результате раскопок. Обломок ее принес какой-то выходец с гор – ребенок или рабочий.
– Как Моисей, он спустился с горы, прижимая к груди драгоценные скрижали, – мечтательно произнес Кемаль.
– Еще покруче, – ответил Алекс. – Он попросил заплатить за его сокровище наличными, что и было сделано. Нашел он этот обломок в какой-то пещере.
– Значит, остальная часть таблички тоже должна быть где-то там, – сказала Кэтлин.
– Возможно.
Кемаль встал и выключил проектор.
– Следовательно, мы отправляемся в Тамкало.
– Это мы с Кэтлин отправляемся в Тамкало, – сказал Алекс. – А ты останешься здесь и будешь караулить Ирмака и Ледфорда.
– Прекрасно. Терпеть не могу карабкаться по горам. – Он усмехнулся. – Придется мне на время перебраться сюда, чтобы следить за вашей собственностью.
– Мы оценим твою жертву.
– Да, у меня большое сердце. Когда отправляетесь?
– Завтра утром.
– Я найму джип и пригоню его к вашим дверям вместе со всем необходимым оснащением.
– Но учти, что мы обойдемся без золотых крючков на тенте.
– Какая жалость. Я как раз знаю, где их раздобыть, и приготовился запросить за это повышенный гонорар.
– Полагаю, что твой гонорар и так уже достаточно высок.
– Мне тоже так кажется. Джип будет стоять снаружи у ворот в шесть утра. – Кемаль протянул руку. – Мне надо сделать собственный ключ от этого дома, раз я собираюсь здесь за всем присматривать.
Алекс достал из кармана и протянул ему латунный ключ, отпиравший ворота и входную дверь.
– Ты уверен, что это не будет тебе в тягость? Я бы не хотел ставить тебя в затруднительное положение.
– Положись на меня. Все будет хорошо. – Кемаль ласково улыбнулся Кэтлин. – Эта прогулка пойдет тебе на пользу. Ты прогонишь из памяти все плохое и залечишь свои раны.
Не дожидаясь ответа, он покинул кабинет. Алекс пошел проводить Кемаля до дверей.
– Я постараюсь звонить тебе каждый день, чтобы постоянно быть в курсе дела. Ты должен оставить свою лень и найти наконец Ирмака.
– Но я и так сбился с ног. – Резковатый тон Алекса слегка удивил Кемаля, но потом он понимающе улыбнулся: – Не сердись. Я тут ни при чем. Это все статуэтка, из-за нее она так оживилась.
Алекс знал, что Кемаль прав. Но, черт побери, Кэтлин никогда раньше не смотрела на него так отчужденно и враждебно.
– Не понимаю, о чем ты. Я рад, что идея с Танцующим Ветром сработала.
– Для тебя это оказалось болезненным. Ничего, все устроится со временем.
И Кемаль закрыл за собой дверь.
– Мы что, в самом деле завтра отправляемся? – спросила Кэтлин, стоя в дверях кабинета.
– Конечно.
Он лишь мимоходом взглянул на нее, отправляясь в свою комнату.
Ревность. Боже, в нем бушевала ревность. Он ревновал к Кемалю, к проклятому переводу, к Танцующему Ветру. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного.
Ему вдруг захотелось взять и встряхнуть ее. Если бы она хоть раз посмотрела на него так, как в те их первые дни в Париже! Рассудком он понимал, что это нереально, нужно было набраться терпения, как рекомендовал Кемаль. Но чувства не подчинялись доводам рассудка. Он так хотел помочь ей, а она все больше уходила в себя, отгораживаясь от него. Нет, подумал он горько, не надо лгать хотя бы самому себе. Помочь ей – это не все, к чему он стремился. Он тосковал по ее телу, вспоминая, как трепетало оно в его объятиях, как мгновенно отзывалось на его ласки, он тосковал по ее дружескому участию, помощи, поддержке – по ее любви.
Кэтлин перевернула следующую страницу и положила ее рядом с собой на покрывало.
– Спи лучше, – сказал Алекс. – Завтра тебе придется карабкаться по горам.
– Мы же пойдем коротким путем. – Кэтлин все никак не могла оторваться от перевода.
– И тем не менее я бы не хотел тащить тебя на себе.
Она подняла глаза.
– Тебе не придется тащить меня, я смогу идти сама. – Она вдруг усмехнулась. – Это не мои слова. Так ответила Ясинта Андросу.
– Что?
– Когда они покидали Трою. – Она задумчиво смотрела на огонь. – Ясинта сказала, что сможет идти так же быстро, как и он. Ты знаешь, Андрос был из народа шардана, и я думаю, что и надпись могла быть на их языке. Мне почему-то кажется, что это именно Андрос сделал надпись на статуэтке после того, как покинул Трою. Может быть, он хотел, чтобы потомкам стала известна его история.
– Почему ты так думаешь?
– Ни в одной из первых легенд о надписи ничего не говорится. Дается только детальное описание статуэтки.
– Возможно, о ней просто забыли упомянуть.
– Почему же тогда традицией семьи стало вести свою историю от Андроса – об этом пишет Катерина в своем дневнике. И все же… – Кэтлин вдруг нахмурилась. – Странно…
– Что?
– Андрос был воином, а не мыслителем, не таким человеком, который стремится сохранить для потомства память о себе.
– Откуда ты знаешь, каким он был?
– Прочитай эти легенды, я думаю, ты согласишься со мной.
– Возможно, завтра я это и сделаю. Кто были эти шарданы?
– О них слишком мало известно. Они держали в тайне свои законы и обычаи и не оставили никаких документов. Древние египтяне считали их морскими разбойниками. Они устрашали противника в битвах своей силой и ловкостью, одно время они атаковали и побережье египтян, но позже многие из них стали наемниками у фараонов. Никто не знает, почему из врагов они превратились в слуг.
– Надеюсь, ты не собираешься посвятить выяснению этого вопроса сегодняшнюю ночь? – Алекс отвернулся от нее, застегивая «молнию» на своем спальном мешке. – Спи!
– Еще минуту.
– Немедленно.
В его голосе было столько свирепости, что это изумило ее. Читая историю Андроса, она забыла обо всем на свете и не чувствовала растущего напряжения Алекса. Только теперь она заметила, что он еле сдерживает себя. Не стоило доводить дело до ссоры. К тому же он прав, ей надо быть в форме завтра.
Подъем оказался гораздо более трудным, чем это представляла себе Кэтлин. Не удалось дойти до пещеры даже после полудня. Узенькая тропинка местами обрывалась и совсем пропадала, и им приходилось шагать по ямам и валунам.
Когда же наконец их взорам открылась широкая впадина из известняка, Кэтлин чувствовала себя так, будто карабкалась уже много дней, а не часов. Рюкзак оттягивал ей плечи и весил, казалось, целую тонну.
Алекс обернулся и протянул ей руку, помогая взобраться на выступ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111