Глава шестая
— Ты шутишь! — недоверчиво воскликнула Келли. Но, вспомнив, с какой торжественностью отец Мигель открыл перед ними двери жилища, она поняла, что Ник вполне серьезен. — Ты что, не мог отговорить его?
Ник покачал головой.
— Мы же это уже обсуждали, помнишь? Эта брачная ночь — подарок почтенного падре нам. — Он улыбнулся. — Придется, видимо, отказаться от мысли послать ему нечто равноценное из Сан-Франциско.
— Очень смешно, — язвительно сказала Келли. — Но это не решает наших проблем. Что мы будем делать?
Ник потянулся, затем медленно подошел к ней, все еще стоящей у двери, и с нежностью посмотрел на ее обеспокоенное лицо.
— Думаю, ты сама знаешь ответ, Келли, — тихо сказал он. — Мы на полную катушку используем подарок отца Мигеля. Я уложу тебя в постель и буду любить всю ночь напролет. Если ты будешь честной с самой собой, то признаешь, что именно этого мы оба хотим.
Она судорожно вздохнула и вдруг испытала чувство необыкновенного облегчения, которое удивило ее саму. Чему тут радоваться, если она с самой первой встречи с Ником О'Брайеном только и делала, что боролась со своими желаниями? Келли с трудом отвела глаза от притягательного лица Ника.
— Физически — может быть, — согласилась она. — Но мы оба знаем, что не хотим эмоциональной связи, а как мы удержимся на этой грани, если начнем близкие отношения? — Ее глаза были прикованы к пульсирующей на его шее венке. — Это было бы безумием. Из этой ситуации не было бы приемлемого выхода, ты сам меня предупреждал, помнишь?
Ее сердце билось так часто, как будто хотело выпрыгнуть из груди. Он еще даже не прикасался к ней, но она уже чувствовала, как их тела наполняются ощущением всепоглощающей страсти. Каждая клеточка, каждый нерв словно жаждали его прикосновений. Она слышала свой собственный голос, спорящий и протестующий, но, как и тогда в церкви, все происходящее казалось ей нереальным сном. И все время она осознавала, что ждет. Она ждала слов, которые будут сказаны.
Ждала, чтобы ритуал возражений и споров был закончен. Ждала, когда зазвучит музыка и начнется волшебная сказка.
— Но мы еще в гондоле выяснили, что наши желания полностью совпадают, — настойчиво сказал Ник. — А видит Бог, я хочу тебя так сильно, что меня не волнует, что будет дальше. Посмотри на меня, дорогая.
Она нерешительно подняла глаза и поняла, что ожидание почти закончилось. Опять ее пронзило это ощущение правильности того, что с ней происходит, а с ним пришла и удивительная безмятежность. В мерцающем огоньке свечи лицо Ника казалось одновременно и властным, и чувственным, но в нем была и та суровость, которую она заметила в церкви.
— Я не хочу соблазнять тебя, — хрипло сказал он, и голос его дрогнул. — Хотя если ты не согласишься, то я готов и на это. Я хочу, чтобы ты сблизилась со мной так же свободно и радостно, как и я. Позволь мне доставить тебе ни с чем не сравнимое удовольствие, любовь моя.
Эти последние, такие старомодные слова показались Келли исполненными томного, изысканного благородства. Она почувствовала, как все ее опасения куда-то отступают. Дрожащими губами она улыбнулась Нику.
— Я мало что в этом понимаю, — тихо промолвила она. — Конечно, я читала об этом, но у меня совсем нет опыта. Боюсь, я тебя разочарую.
Ник шумно выдохнул, напряжение последних минут спало.
— Это было бы невозможно. Судя по тем моментам, которые мы с тобой переживали, Кудряшка, твои возможности выше всяческих похвал. — Его лицо озарилось теплой улыбкой. — Как я рад, Келли!
— Я тоже, — просто ответила Келли. И это было правдой. Теперь, когда решение было принято, предвкушение близости давало ей пронзительное ощущение счастья. Не было ни сомнений, ни сожалений, только безмятежное наслаждение. Она хотела отдавать и получать все те дары физической любви, которые он предлагал ей. Она не будет думать о возможном расставании завтра. Сегодня она позволит Нику унести ее в царство страсти, о котором до встречи с ним даже не подозревала.
Он протянул руку и снял кружевную мантилью с ее головы.
— Я почти боюсь притронуться к тебе, — с сожалением сказал он. — Я хочу тебя так сильно, что готов просто наброситься на тебя, а ты ведь девственница, черт возьми! — Он внезапно отступил и с шумом втянул в себя воздух. — Я должен выйти отсюда. — Он отодвинул ее в сторону и открыл дверь.
— Ты куда? — воскликнула Келли, глядя на него в изумлении.
Ник обернулся через плечо, лицо его было мрачным.
— Сегодня нас обвенчали. У меня нет опыта в общении с девственницами, но знаю, что невесте обычно дают какое-то время для приготовлений, пока жених по обычаю выходит покурить. Я хочу быть уверен, что ты получишь все, что полагается. — Он хитро улыбнулся. — А мне это даст возможность слегка остыть.
— Но ты же не куришь! — жалобно сказала Келли. Она и так нервничала и смущалась, а тут еще Ник решил предоставить ее самой себе. — Я не хочу, чтобы ты уходил.
— Нет, я все-таки пройдусь, — упрямо сказал он. — Мы сделаем все по правилам, Келли. У тебя есть пятнадцать минут.
Келли в отчаянии смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Ну кто бы мог подумать, что современный, многоопытный Ник О'Брайен учудит что-либо столь викторианское? А что делать ей в это «положенное» время? Келли беспокойно обвела взглядом комнату. Она оказалась очень миленькой, хотя и совмещала в себе столовую и спальню. У овального дубового стола стояло четыре стула, на их спинках был вырезан изящный цветочный орнамент. Наверно, хозяин дома был столяром, подумала девушка. Остальная мебель, так же искусно украшенная резьбой, подтверждала это предположение. Около двуспальной кровати под белым покрывалом стоял сундук, который являл собой настоящее произведение искусства, а столбики кровати были увиты такими же цветами и листьями, как и стулья. Келли подумала, что этот столяр был страстным любителем цветов, поскольку и над кроватью висела грубовато написанная картина, изображающая букет цветов.
Келли подошла, чтобы рассмотреть ее получше, и только тогда заметила на кровати белую ночную рубашку. Она не увидела ее раньше, потому что та сливалась с цветом покрывала. Рубашка явно предназначалась для Келли, и предупредительность незнакомых людей заволокла глаза девушки благодарными слезами. Белая рубашка для невесты. Как трогательно! Интересно, не была ли их свидетельница на свадьбе также и хозяйкой этого дома?
Выскользнуть из одежды Кармен и переодеться было делом одной минуты. Покрой рубашки был довольно простой, ворот вырезан лодочкой, рукавов не было. Она ниспадала до самого пола строгими классическими линиями и отлично смотрелась, хотя и была немного велика. Хлопчатобумажная кисея оказалась на удивление тонкой. Келли неуверенно нахмурилась, заметив, что ее розовые соски просвечивают сквозь ткань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46