– Почему?
– Откуда я знаю? – Она остановилась перед креслом Логана, сжала кулаки. – Мне здесь осточертело! А снаружи нам угрожает озверевшая толпа. Мы даже не можем присутствовать на похоронах Джила и Гэри. Когда это кончится?
– Я уже много раз отвечал на этот вопрос. Стоило Детвилу во всем сознаться, страна сошла с ума.
Центром этого сумасшествия оказались они. Сидя взаперти в сенаторском особняке, они наблюдали за развитием событий по телевизору. После признательных показаний Кевина Детвила Чет Мобри был приведен к присяге как президент, а Лайза Чедберн угодила за решетку.
– Этому не будет конца, – простонала Ева. – Мы с вами похожи на рыбок в стеклянном аквариуме. Как я буду работать, как жить? Невыносимо!
– В конце концов интерес к нам угаснет. После суда все успокоится.
– Это может занять годы! Держитесь от меня подальше, Логан: я способна вас задушить!
– Ничего не получится! – Он улыбнулся. – Кому вы тогда будете жаловаться на свою несчастную судьбу? В такой ситуации очень важна компания.
– Не нужна мне ваша компания! Другое дело мама и Джо!
– Как только вы вернетесь домой, журналисты прицепятся и к ним. Телерепортеры станут следить за каждым их шагом. Разве это жизнь? Думаете, отношения вашей матушки с приятным джентльменом из окружной прокуратуры выдержат такое испытание? А о Джо Квинне вы подумали? Зачем полиции Атланты детектив, которого круглосуточно показывают по всем телеканалам? А его жена? Понравится ли ей…
– Уймитесь, Логан.
– Я преподношу вам картину во всей полноте. Вы сами просили меня быть с вами предельно честным.
– Вы знали, чем все кончится.
– Нет, о безумии в прессе я не подумал. Это, конечно, крупное упущение, но мне уж очень хотелось вывести Лайзу на чистую воду. По сравнению с этой целью меркли все прочие соображения.
Его слова были чистой правдой, и это злило Еву еще больше. Она была так взбешена, что ей был позарез необходим козел отпущения.
– По-моему, вы тоже считали эту цель наиболее важной, – добавил Логан тихо.
– Считала. – Она вернулась к окну. – Но результат меня совершенно не устраивает. Мы свергли ее и теперь тонем с ней в одной луже.
– Я не позволю вам утонуть. – Логан неожиданно оказался у Евы за спиной, взял ее за плечи. – Но вы тоже должны стараться выплыть.
– Разве вы сумеете вернуть мне мою жизнь?
– Сделаю для этого все возможное и невозможное. А вам придется проявить терпение. – Он массировал ее напряженные мышцы. Она услышала его шепот:
– Вы слишком напряжены. Вам пора в отпуск.
– Мне пора за работу.
– Попытаемся соединить одно и другое. Между прочим, у меня есть домик на острове южнее Таити. Очень уединенное местечко и охраняется прекрасно. Когда мне по какой-то причине хочется сбежать от людей, я отправляюсь туда.
– Что вы такое говорите?
– Что вам надо скрыться, как и мне. Только самый настырный журналист сумел бы нас там выследить. Вы на себя посмотрите! Вы побывали в аду, и повинен в этом я. Мой долг – исправить причиненное вам зло. Вам необходим отдых, лечение. Конечно, на острове невыносимо скучно. Делать там совершенно нечего, остается гулять по пляжу, читать и слушать музыку.
И это он называет скукой? Именно таким Ева представляла себе рай. Она медленно повернулась.
– Я бы смогла работать? Он скривился.
– Так я и знал! Что ж, придется устроить для вас лабораторию. В этот раз Маргарет не наделает ошибок.
– А нам дадут улизнуть?
– С точки зрения закона к нам нельзя придраться. Для властей главное – знать, где мы находимся, и быть уверенными, что мы не исчезнем навсегда. Им меньше всего нужны утечки информации и показания, искаженные прессой до неузнаваемости.
– Когда мы сможем уехать?
– Полагаю, уже в начале следующей недели.
– И я смогу оставаться там, пока меня не вызовут?
– Оставайтесь, сколько захотите!
Она посмотрела в окно. На противоположной стороне улицы колыхалась толпа журналистов. У всех был голодный вид, но Ева знала, что они никогда не насытятся. В ком-то из них, возможно, еще сохранились остатки человечности, но Ева не могла забыть, как после исчезновения Бонни репортеры намеренно ранили ее своими ремарками, чтобы запечатлеть ее лицо, искаженное горем. Больше она такого не вынесет.
– Так вы согласны?
Она медленно кивнула.
– Отлично! И не будете возражать против моего присутствия? Не вам одной прописано бегство. Там у меня большой плантаторский дом, так что я не буду путаться у вас под ногами.
– А говорили про домик… Но я не возражаю и против виллы. – Покой, солнце, работа… Главное, сбежать от всего этого непрекращающегося кошмара. – Стоит мне приступить к работе – и я перестану вас замечать.
– Это мы еще погладим… Иногда вам придется выныривать на поверхность. Почему бы и нет, когда до хищной стаи многие тысячи миль? К тому же я – человек заметный.
* * *
– В вашем распоряжении десять минут. – Медсестра хмурилась, глядя поверх Евиной головы на ораву репортеров, сдерживаемую больничной охраной. – У нас здесь больница, а не стадион. Мы только тем и занимаемся, что не пропускаем к мистеру Квинну прессу. Ведь он еще не поправился.
– Я его не побеспокою. Просто хочу на него взглянуть.
– Репортеров я возьму на себя, – пообещал Логан. – Можете не торопиться.
– Спасибо.
– Послушайте, раз мы вместе улетаем на уединенный островок, не проще ли вам начать называть меня просто Джоном?
– Островок не уединенный, а тропический – это раз. А во-вторых, мне уже будет трудно изменить привычке.
– Десять минут! – грозно повторила сестра. – Палата четыреста два.
Джо сидел в койке. Ева остановилась в дверях.
– Вот не ожидала… Ты отлично выглядишь! Тебе давно разрешили садиться?
– Ты бы знала обо мне больше, если хотя бы иногда звонила, – бросил он хмуро.
– Я звонила каждый день, но мне не разрешали с тобой разговаривать.
Выражение его лица было трудно расшифровать.
– Ты звонила?
– Конечно! Разве я стала бы тебя обманывать?
– Нет. – Он улыбнулся. – В таком случае я могу подпустить тебя к себе, даже разрешить меня обнять, только несильно. До вчерашнего дня я лежал на спине. Здешние сестры – настоящий кремень.
– Это я заметила. Меня пустили к тебе всего на десять минут. – Ева подошла к койке и обхватила Джо руками. – Но этого вполне хватит: уж больно ты хмурый и пахнешь лекарствами.
– Опять ворчание? Я рискую ради тебя жизнью, и это вся твоя благодарность?
– Нет. – Она села с ним рядом. – Ты поступил очень глупо. Я бы никогда себя не простила, если бы ты погиб, Джо.
– Знаю, потому и выжил.
Она взяла его за руку. Рука была теплой и сильной. Рука Джо… Господь сжалился над ними.
– Я отправила матери экземпляр записи и велела ей проиграть ее тебе. Надеюсь, она прорвалась через медсестер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84