– Тристан указал на садовую скамейку рядом с воротами, обдумывая проблему, которую сам себе создал. – Это займет некоторое время.
– Согласна.
– Дойдя до скамейки, Тристан опустился на нее и подождал, пока Симона устроится рядом с ним, а затем начал с первой неплотской мысли, которая образовалась в его голове.
– Я всегда подозревал, что мой отец вел жизнь гораздо более широкую, чем позволяли его финансовые возможности. – Он глубоко вздохнул. – Конечно, никаких доказательств этого у меня не было и подтверждение я получил только недавно, в письме от моего брата Джеймса. Джеймс унаследовал имение после того, как погибли отец и старший брат, а когда и он умер, меня вызвали домой, где я обнаружил, что имение разорено, как Джеймс и сообщал мне. Если бы у меня не было моего личного состояния, чтобы расплатиться с долгами, то все пошло бы с молотка на следующий день после моего прибытия в Лондон.
– Если принять во внимание то, как живет Люсинда, – заметила Симона, – ты не очень-то жалеешь свои средства.
– Я не дал Люсинде и двух пенсов.
– Ну, тогда ведь должен встать вопрос о том, кто это сделал, верно? – Симона явно демонстрировала немалую сообразительность. – Если поместье балансировало на грани краха, она не могла получать такое пособие, которое позволяет ей вести жизнь миллионерши и при этом еще вывозить Эммалину в свет.
– Мне пришли в голову точно такие же мысли.
– И тебе удалось найти ответ?
– Да, но он мне не слишком нравится. Оказывается, Люсинда получила крупные денежные выплаты после смерти моего отца и братьев.
– Откуда? – Симона нахмурилась. – Или правильнее спросить, от кого?
Тристан усмехнулся:
– Эти «кто» – различные страховые компании. Так уж получилось, что Люсинда е невероятной предусмотрительностью обзавелась страховыми полисами на жизни любимых родственников, и каждый раз это происходило всего за несколько недель до их неожиданной кончины.
– Это не предусмотрительность! – воскликнула Симона. – Один раз – еще куда ни шло, но три. Три раза складываются в мотив для убийства. Она вдруг засмеялась. – Скажи, а на тебя она тоже взяла полис?
Тристан пожал плечами.
– Пока мне не удалось этого выяснить: конфиденциальность и все такое прочее. Однако по логике вещей все должно быть именно так – ведь Люсинда очень любит деньги.
– А ей гораздо важнее избавиться от человека, который ее подозревает и способен добиться правосудия.
Тристан покачал головой:
– У меня нет никаких доказательств. Смерти отца и братьев были сочтены естественными при дознании, а в отношении Люсинды нет никаких подозрений.
– Ее финансовые дела были рассмотрены до того, как власти пришли к такому выводу?
– Похоже, никому даже в голову не пришло, что она не просто сраженная горем вдова и мачеха.
– А если бы ты предоставил финансовую информацию, власти согласились бы на новое расследование?
Тристан пожал плечами:
– Это нашли бы любопытным, но недостаточно весомым для того, чтобы тратить средства короны на официальное расследование.
– А им известны твои доводы. И они где-то записаны?
– Известны. Записаны.
– И Люсинда знает про это?
– Нет.
Симона на мгновение задумалась:
– А почему ты в этом уверен?
Уверен в чем? Насколько легко он смог бы заключить ее в объятия? Как мало усилий понадобится для того, чтобы прижать ее к себе теснее?
На самом деле он в считанные секунды мог усадить ее себе на колени, и она оказалась бы в идеальном положении для того, чтобы его руки смогли исследовать такие манящие формы ее попки…
– Тристан? Я спросила тебя, откуда такая уверенность в том, что Люсинда не знает о твоем разговоре с властями?
Огромным усилием воли Тристан прогнал навязчивое видение.
– Как только я сошел на берег, то сразу отправился к поверенному, а затем я поехал искать Ноуланда. Все это было сделано в первые два часа моего пребывания в Англии и задолго до того, как Люсинда могла получить весть о моем возвращении.
– Почему ты поехал искать Ноуланда?
– Он сотрудничает со Скотленд-Ярдом.
– Ну надо же! – тихо проговорила Симона, качая головой. – А выглядит таким безобидным!
– Такой он и есть. Ноуланд специализируется по шифрам и бумажным свидетельствам. Когда его расследование требует применения силы, он просто дает указания тем, у кого она есть.
– Мне и в голову бы не пришло его заподозрить!
Тристан улыбнулся:
– И Люсинде тоже.
Нимфа, сидевшая рядом с ним, медленно кивнула:
– Значит, Люсинда должна позаботиться о том, чтобы ты не прожил достаточно долго и не дал им нужный толчок. Как ты считаешь: она сама делает всю грязную работу или нанимает кого-нибудь для этого? Впрочем, я и так догадываюсь: скорее всего сама. Для таких действий нужны точный расчет и удача; одна неловкость, один просчет – и у нее будут крупные неприятности. – Симона покачала головой.
– Я с этим согласен.
– И если учесть, что трое мужчин из твоей семьи уже погибли… – Она тихо кашлянула.
– Да?
– Видишь ли, Хейвуд счел своим долгом рассказать мне историю о Безумных Локвудах в первый же вечер.
Ну да, конечно! Тристан вздохнул и ему отчего-то стало неловко.
– Не тревожься, Симона, я знал: он сделает это, как только я выйду из кареты. К тому же, это всем известно.
– Если учесть, что твои отец и старший брат погибли, как все считают, совершив убийство и самоубийство, а твой другой брат оказался в Темзе, Люсинда должна считать, что ее везение может когда-нибудь окончиться. Вместе с тобой это будет уже четыре смерти, и если четвертая смерть окажется насильственной, то даже самые наивные люди начнут задумываться. Скорее она решит сделать так, чтобы твоя смерть выглядела как результат несчастного случая.
– Просто поразительно.
Симона сдвинула брови:
– О чем ты?
– О твоем уме. Ты рассуждаешь совершенно неожиданным образом.
«И я нахожу это невероятно сексуальным», – хотелось добавить Тристану, но он вовремя остановился.
– Правда? – Симона улыбнулась, и искры в ее глазах заплясали ярче.
Боже, как ему хотелось ее любить! Прямо здесь, прямо сейчас! Тристан протяжно выдохнул, стараясь сдержать свой порыв и привести мысли в порядок.
– А тебе не пришло в голову, что, оказываясь рядом со мной, ты тоже подвергаешься опасности?
– Нет. – Симона поджала губы и секунду-другую смотрела в ночное небо, а потом жизнерадостно объявила: – Ну вот, теперь об этом подумала. А где была Люсинда в ту ночь, когда загорелся особняк?
Догадывается ли Симона о том, какие муки она заставляет его испытывать?
– Предполагается, что дома, но наверняка я этого не знаю. Она могла уйти после того, как мы с Эм уехали. Ты считаешь, что Люсинда могла устроить пожар, пытаясь меня прикончить?
– Такая возможность не исключается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Согласна.
– Дойдя до скамейки, Тристан опустился на нее и подождал, пока Симона устроится рядом с ним, а затем начал с первой неплотской мысли, которая образовалась в его голове.
– Я всегда подозревал, что мой отец вел жизнь гораздо более широкую, чем позволяли его финансовые возможности. – Он глубоко вздохнул. – Конечно, никаких доказательств этого у меня не было и подтверждение я получил только недавно, в письме от моего брата Джеймса. Джеймс унаследовал имение после того, как погибли отец и старший брат, а когда и он умер, меня вызвали домой, где я обнаружил, что имение разорено, как Джеймс и сообщал мне. Если бы у меня не было моего личного состояния, чтобы расплатиться с долгами, то все пошло бы с молотка на следующий день после моего прибытия в Лондон.
– Если принять во внимание то, как живет Люсинда, – заметила Симона, – ты не очень-то жалеешь свои средства.
– Я не дал Люсинде и двух пенсов.
– Ну, тогда ведь должен встать вопрос о том, кто это сделал, верно? – Симона явно демонстрировала немалую сообразительность. – Если поместье балансировало на грани краха, она не могла получать такое пособие, которое позволяет ей вести жизнь миллионерши и при этом еще вывозить Эммалину в свет.
– Мне пришли в голову точно такие же мысли.
– И тебе удалось найти ответ?
– Да, но он мне не слишком нравится. Оказывается, Люсинда получила крупные денежные выплаты после смерти моего отца и братьев.
– Откуда? – Симона нахмурилась. – Или правильнее спросить, от кого?
Тристан усмехнулся:
– Эти «кто» – различные страховые компании. Так уж получилось, что Люсинда е невероятной предусмотрительностью обзавелась страховыми полисами на жизни любимых родственников, и каждый раз это происходило всего за несколько недель до их неожиданной кончины.
– Это не предусмотрительность! – воскликнула Симона. – Один раз – еще куда ни шло, но три. Три раза складываются в мотив для убийства. Она вдруг засмеялась. – Скажи, а на тебя она тоже взяла полис?
Тристан пожал плечами.
– Пока мне не удалось этого выяснить: конфиденциальность и все такое прочее. Однако по логике вещей все должно быть именно так – ведь Люсинда очень любит деньги.
– А ей гораздо важнее избавиться от человека, который ее подозревает и способен добиться правосудия.
Тристан покачал головой:
– У меня нет никаких доказательств. Смерти отца и братьев были сочтены естественными при дознании, а в отношении Люсинды нет никаких подозрений.
– Ее финансовые дела были рассмотрены до того, как власти пришли к такому выводу?
– Похоже, никому даже в голову не пришло, что она не просто сраженная горем вдова и мачеха.
– А если бы ты предоставил финансовую информацию, власти согласились бы на новое расследование?
Тристан пожал плечами:
– Это нашли бы любопытным, но недостаточно весомым для того, чтобы тратить средства короны на официальное расследование.
– А им известны твои доводы. И они где-то записаны?
– Известны. Записаны.
– И Люсинда знает про это?
– Нет.
Симона на мгновение задумалась:
– А почему ты в этом уверен?
Уверен в чем? Насколько легко он смог бы заключить ее в объятия? Как мало усилий понадобится для того, чтобы прижать ее к себе теснее?
На самом деле он в считанные секунды мог усадить ее себе на колени, и она оказалась бы в идеальном положении для того, чтобы его руки смогли исследовать такие манящие формы ее попки…
– Тристан? Я спросила тебя, откуда такая уверенность в том, что Люсинда не знает о твоем разговоре с властями?
Огромным усилием воли Тристан прогнал навязчивое видение.
– Как только я сошел на берег, то сразу отправился к поверенному, а затем я поехал искать Ноуланда. Все это было сделано в первые два часа моего пребывания в Англии и задолго до того, как Люсинда могла получить весть о моем возвращении.
– Почему ты поехал искать Ноуланда?
– Он сотрудничает со Скотленд-Ярдом.
– Ну надо же! – тихо проговорила Симона, качая головой. – А выглядит таким безобидным!
– Такой он и есть. Ноуланд специализируется по шифрам и бумажным свидетельствам. Когда его расследование требует применения силы, он просто дает указания тем, у кого она есть.
– Мне и в голову бы не пришло его заподозрить!
Тристан улыбнулся:
– И Люсинде тоже.
Нимфа, сидевшая рядом с ним, медленно кивнула:
– Значит, Люсинда должна позаботиться о том, чтобы ты не прожил достаточно долго и не дал им нужный толчок. Как ты считаешь: она сама делает всю грязную работу или нанимает кого-нибудь для этого? Впрочем, я и так догадываюсь: скорее всего сама. Для таких действий нужны точный расчет и удача; одна неловкость, один просчет – и у нее будут крупные неприятности. – Симона покачала головой.
– Я с этим согласен.
– И если учесть, что трое мужчин из твоей семьи уже погибли… – Она тихо кашлянула.
– Да?
– Видишь ли, Хейвуд счел своим долгом рассказать мне историю о Безумных Локвудах в первый же вечер.
Ну да, конечно! Тристан вздохнул и ему отчего-то стало неловко.
– Не тревожься, Симона, я знал: он сделает это, как только я выйду из кареты. К тому же, это всем известно.
– Если учесть, что твои отец и старший брат погибли, как все считают, совершив убийство и самоубийство, а твой другой брат оказался в Темзе, Люсинда должна считать, что ее везение может когда-нибудь окончиться. Вместе с тобой это будет уже четыре смерти, и если четвертая смерть окажется насильственной, то даже самые наивные люди начнут задумываться. Скорее она решит сделать так, чтобы твоя смерть выглядела как результат несчастного случая.
– Просто поразительно.
Симона сдвинула брови:
– О чем ты?
– О твоем уме. Ты рассуждаешь совершенно неожиданным образом.
«И я нахожу это невероятно сексуальным», – хотелось добавить Тристану, но он вовремя остановился.
– Правда? – Симона улыбнулась, и искры в ее глазах заплясали ярче.
Боже, как ему хотелось ее любить! Прямо здесь, прямо сейчас! Тристан протяжно выдохнул, стараясь сдержать свой порыв и привести мысли в порядок.
– А тебе не пришло в голову, что, оказываясь рядом со мной, ты тоже подвергаешься опасности?
– Нет. – Симона поджала губы и секунду-другую смотрела в ночное небо, а потом жизнерадостно объявила: – Ну вот, теперь об этом подумала. А где была Люсинда в ту ночь, когда загорелся особняк?
Догадывается ли Симона о том, какие муки она заставляет его испытывать?
– Предполагается, что дома, но наверняка я этого не знаю. Она могла уйти после того, как мы с Эм уехали. Ты считаешь, что Люсинда могла устроить пожар, пытаясь меня прикончить?
– Такая возможность не исключается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66