Летом пышная листва полностью скрывала ветви. Осень была порой увядания, и дерево, казалось, скорбело вместе с природой. С поникших веток слетали листья, устилая землю пестрым покровом.
Как странно, что она вспомнила об этом одиноком дереве, и как печально, что это ее единственное светлое воспоминание за девять лет жизни.
Жанна отвернулась от окна и вышла из утренней комнаты, едва не столкнувшись с юной горничной, которая несла ведро и щетку.
— Доброе утро, мисс. — Девушка присела в реверансе и исчезла в утренней комнате.
Дверь справа с блестящей медной ручкой словно приглашала войти.
И Жанна не устояла перед искушением. Повернув ручку, она шагнула внутрь и торопливо притворила за собой дверь.
Тяжелые бархатные драпировки на окнах были задернуты, создавая приятный полумрак в помещении, где обитала если не душа дома, то его мозг. Вдоль стен высились книжные полки красного дерева, заполненные книгами с золочеными корешками. Напротив двери стоял массивный письменный стол.
Жанна подошла ближе и скользнула пальцами по его шелковистой поверхности. Посредине стола лежала переплетенная в тисненую кожу тетрадь. На краю стояла хрустальная чернильница с набором заточенных перьев. Справа располагался светильник с черным абажуром. Заинтересованная его необычной конструкцией, Жанна наклонилась, разглядывая металлический цилиндр, очевидно, служивший регулятором яркости.
Слева высился канделябр со свечами, заключенными в стеклянные колбы, чтобы предохранить пламя от сквозняков, а полированную столешницу — от капель воска.
Жанна медленно обошла стол и выдвинула мягкое кожаное кресло бордового цвета с подлокотниками из полированного дерева в виде львиных голов.
Она представила себе Дугласа, сидящего в этом кресле.
Без него дом навевал ощущение одиночества, особенно эта комната.
Опустившись в кресло, Жанна откинулась назад и закрыла глаза, вдыхая запах кожи. Чисто мужское убежище, отражавшее индивидуальность Дугласа больше, чем любое другое помещение из тех, что она уже видела.
Когда же он вернется?
Поселившись в доме Дугласа, она изменила свою жизнь настолько, что теперь чувствовала себя застрявшей где-то между прошлым и будущим — в туманном и неопределенном настоящем. Разумом она понимала, что пребывание здесь, с Дугласом, не более чем интерлюдия. Но сердце не желало соглашаться с доводами рассудка. Любовь не может долго находиться в забытьи, она либо оживет, либо погибнет.
Впрочем, за все эти годы она так и не умерла.
Открыв глаза, Жанна оглядела затененную комнату.
Дальнюю стену занимал камин, такой же изысканный, как в гостиной. По одну сторону от него высилась бронзовая подставка с каминными принадлежностями, по другую — большая медная ваза. Мягкая скамеечка, обитая гобеленом, словно приглашала продрогшего посетителя присесть у огня. Чуть дальше располагались два массивных кресла с подголовниками, обтянутые темно-бордовой тканью. Между креслами разместился резной столик в форме присевшего льва. На мраморной столешнице стоял канделябр со свечами.
Жанна поднялась с кресла и направилась к камину.
Над каминной доской висел портрет девочки. Художник запечатлел ее улыбающейся, словно она с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться. Голубые глаза искрятся лукавством, завитки черных волос обрамляют прелестное лицо и ниспадают на плечи. В руке она держит корзинку, из которой высовывается любопытная мордочка котенка.
Жанна обнаружила, что улыбается. Подойдя к окну, она раздвинула шторы. Лучи солнца осветили портрет, и Жанна, глядя в живые голубые глаза, поняла, что перед ней дочь Дугласа, Маргарет.
Боль, которую она ощутила при этом, была так велика, что Жанна схватилась за каминную доску, чтобы не упасть. Сходство с Дугласом поражало. Тот же цвет волос, те же голубые глаза и упрямая челюсть. Даже наклон головы и улыбка напоминали о Дугласе.
Останься ее дочь жива, в этом году ей исполнилось бы девять лет. Девочка на портрете казалась старше.
У Жанны сохранились лишь отрывочные воспоминания о том дне, когда родился ее ребенок. Она помнила, как восхищалась младенцем, лежавшим у нее на животе, и нежно прикрывала его ладонями, чтобы он не простудился. Все в нем было безупречным, от сморщенного личика до кулачков, молотивших воздух.
Повитуха, однако, заметила некий изъян.
— Гляньте-ка на ее ногу, — злорадно заявила она. — Метка дьявола, не иначе. Верный знак, что младенец зачат в грехе.
В подтверждение того факта, что Жанна лишилась своего прежнего статуса, никто из женщин, собравшихся в комнате роженицы, не возразил повитухе. Даже властная Жюстина не сочла нужным одернуть старуху.
Жанна пропустила мимо ушей ядовитую реплику. Она была слишком счастлива, чтобы позволить кому-то омрачить это мгновение. Да, на ножке ее дочери есть маленькая родинка в форме полумесяца, но она наверняка исчезнет со временем.
Время Одна из бесценных вещей, которые она воспринимала как должное в безмятежные дни своей юности Как же она была глупа!
Глядя на портрет Маргарет, Жанна испытала острую боль, словно в сердце ей вонзили нож. Ее охватил такой же ужас, как в то далекое утро. Лишь несколько мгновений ей позволили любоваться крохотным созданием, которое они с Дугласом сотворили, прежде чем Жюстина взяла младенца, туго спеленала и вынесла из комнаты.
Жанна чуть не сорвала горло, надрываясь от крика, пока ей не влили в рот снотворное.
И теперь, стоя здесь, она ощущала то же неизбывное горе.
Жанна судорожно сглотнула и не сдержала слез. Она медленно подошла к окну, задернула шторы и несколько мгновений простояла без движения, пытаясь овладеть собой.
Услышав за спиной шаги, она оглянулась и увидела Бетти. Не дожидаясь выговора за то, что оказалась там, где ей не следует быть. Жанна спросила:
— Вы знали ее мать? — Она кивнула в сторону портрета, внезапно охваченная жгучим желанием узнать, какой была жена Дугласа.
Бетти не спешила с ответом.
— Нам не полагается говорить о таких вещах, мисс, — осторожно заметила она — Но, судя по тому, что мистер Дуглас рассказывал мисс Маргарет, он ее очень любил.
Жанна пригладила волосы, одернула лиф платья и заставила себя улыбнуться.
— Спасибо. Бетти, — сказала она, немного успокоившись. — Мне не следовало спрашивать.
Няня кивнула:
— Наслаждайтесь отдыхом. Мистер Дуглас распорядился чтобы в его отсутствие с вами обращались как с дорогой гостьей — Я так и сделаю, — сказала Жанна согретая этим замечанием. Она вышла из комнаты вместе с Бетти не взглянув на портрет.
Упаковав починенное серебро, Чарлз Толбот направился в дом Хартли. Счет прилагался, и он надеялся что домоправительница не станет тянуть с оплатой. Но основной целью визита была встреча с дочерью графа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Как странно, что она вспомнила об этом одиноком дереве, и как печально, что это ее единственное светлое воспоминание за девять лет жизни.
Жанна отвернулась от окна и вышла из утренней комнаты, едва не столкнувшись с юной горничной, которая несла ведро и щетку.
— Доброе утро, мисс. — Девушка присела в реверансе и исчезла в утренней комнате.
Дверь справа с блестящей медной ручкой словно приглашала войти.
И Жанна не устояла перед искушением. Повернув ручку, она шагнула внутрь и торопливо притворила за собой дверь.
Тяжелые бархатные драпировки на окнах были задернуты, создавая приятный полумрак в помещении, где обитала если не душа дома, то его мозг. Вдоль стен высились книжные полки красного дерева, заполненные книгами с золочеными корешками. Напротив двери стоял массивный письменный стол.
Жанна подошла ближе и скользнула пальцами по его шелковистой поверхности. Посредине стола лежала переплетенная в тисненую кожу тетрадь. На краю стояла хрустальная чернильница с набором заточенных перьев. Справа располагался светильник с черным абажуром. Заинтересованная его необычной конструкцией, Жанна наклонилась, разглядывая металлический цилиндр, очевидно, служивший регулятором яркости.
Слева высился канделябр со свечами, заключенными в стеклянные колбы, чтобы предохранить пламя от сквозняков, а полированную столешницу — от капель воска.
Жанна медленно обошла стол и выдвинула мягкое кожаное кресло бордового цвета с подлокотниками из полированного дерева в виде львиных голов.
Она представила себе Дугласа, сидящего в этом кресле.
Без него дом навевал ощущение одиночества, особенно эта комната.
Опустившись в кресло, Жанна откинулась назад и закрыла глаза, вдыхая запах кожи. Чисто мужское убежище, отражавшее индивидуальность Дугласа больше, чем любое другое помещение из тех, что она уже видела.
Когда же он вернется?
Поселившись в доме Дугласа, она изменила свою жизнь настолько, что теперь чувствовала себя застрявшей где-то между прошлым и будущим — в туманном и неопределенном настоящем. Разумом она понимала, что пребывание здесь, с Дугласом, не более чем интерлюдия. Но сердце не желало соглашаться с доводами рассудка. Любовь не может долго находиться в забытьи, она либо оживет, либо погибнет.
Впрочем, за все эти годы она так и не умерла.
Открыв глаза, Жанна оглядела затененную комнату.
Дальнюю стену занимал камин, такой же изысканный, как в гостиной. По одну сторону от него высилась бронзовая подставка с каминными принадлежностями, по другую — большая медная ваза. Мягкая скамеечка, обитая гобеленом, словно приглашала продрогшего посетителя присесть у огня. Чуть дальше располагались два массивных кресла с подголовниками, обтянутые темно-бордовой тканью. Между креслами разместился резной столик в форме присевшего льва. На мраморной столешнице стоял канделябр со свечами.
Жанна поднялась с кресла и направилась к камину.
Над каминной доской висел портрет девочки. Художник запечатлел ее улыбающейся, словно она с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться. Голубые глаза искрятся лукавством, завитки черных волос обрамляют прелестное лицо и ниспадают на плечи. В руке она держит корзинку, из которой высовывается любопытная мордочка котенка.
Жанна обнаружила, что улыбается. Подойдя к окну, она раздвинула шторы. Лучи солнца осветили портрет, и Жанна, глядя в живые голубые глаза, поняла, что перед ней дочь Дугласа, Маргарет.
Боль, которую она ощутила при этом, была так велика, что Жанна схватилась за каминную доску, чтобы не упасть. Сходство с Дугласом поражало. Тот же цвет волос, те же голубые глаза и упрямая челюсть. Даже наклон головы и улыбка напоминали о Дугласе.
Останься ее дочь жива, в этом году ей исполнилось бы девять лет. Девочка на портрете казалась старше.
У Жанны сохранились лишь отрывочные воспоминания о том дне, когда родился ее ребенок. Она помнила, как восхищалась младенцем, лежавшим у нее на животе, и нежно прикрывала его ладонями, чтобы он не простудился. Все в нем было безупречным, от сморщенного личика до кулачков, молотивших воздух.
Повитуха, однако, заметила некий изъян.
— Гляньте-ка на ее ногу, — злорадно заявила она. — Метка дьявола, не иначе. Верный знак, что младенец зачат в грехе.
В подтверждение того факта, что Жанна лишилась своего прежнего статуса, никто из женщин, собравшихся в комнате роженицы, не возразил повитухе. Даже властная Жюстина не сочла нужным одернуть старуху.
Жанна пропустила мимо ушей ядовитую реплику. Она была слишком счастлива, чтобы позволить кому-то омрачить это мгновение. Да, на ножке ее дочери есть маленькая родинка в форме полумесяца, но она наверняка исчезнет со временем.
Время Одна из бесценных вещей, которые она воспринимала как должное в безмятежные дни своей юности Как же она была глупа!
Глядя на портрет Маргарет, Жанна испытала острую боль, словно в сердце ей вонзили нож. Ее охватил такой же ужас, как в то далекое утро. Лишь несколько мгновений ей позволили любоваться крохотным созданием, которое они с Дугласом сотворили, прежде чем Жюстина взяла младенца, туго спеленала и вынесла из комнаты.
Жанна чуть не сорвала горло, надрываясь от крика, пока ей не влили в рот снотворное.
И теперь, стоя здесь, она ощущала то же неизбывное горе.
Жанна судорожно сглотнула и не сдержала слез. Она медленно подошла к окну, задернула шторы и несколько мгновений простояла без движения, пытаясь овладеть собой.
Услышав за спиной шаги, она оглянулась и увидела Бетти. Не дожидаясь выговора за то, что оказалась там, где ей не следует быть. Жанна спросила:
— Вы знали ее мать? — Она кивнула в сторону портрета, внезапно охваченная жгучим желанием узнать, какой была жена Дугласа.
Бетти не спешила с ответом.
— Нам не полагается говорить о таких вещах, мисс, — осторожно заметила она — Но, судя по тому, что мистер Дуглас рассказывал мисс Маргарет, он ее очень любил.
Жанна пригладила волосы, одернула лиф платья и заставила себя улыбнуться.
— Спасибо. Бетти, — сказала она, немного успокоившись. — Мне не следовало спрашивать.
Няня кивнула:
— Наслаждайтесь отдыхом. Мистер Дуглас распорядился чтобы в его отсутствие с вами обращались как с дорогой гостьей — Я так и сделаю, — сказала Жанна согретая этим замечанием. Она вышла из комнаты вместе с Бетти не взглянув на портрет.
Упаковав починенное серебро, Чарлз Толбот направился в дом Хартли. Счет прилагался, и он надеялся что домоправительница не станет тянуть с оплатой. Но основной целью визита была встреча с дочерью графа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73