Свою бейсболку он повернул козырьком назад. Когда Джеймс наклонялся над столом, его соломенные усы вздрагивали от напряжения. При плохом ударе по шару он громко ругался. Даже если бы шарик был металлическим, а в лузе лежал бы магнит, Хамилл все равно не послал бы шар точно в цель. Дело здесь было в самом Джеймсе Хамилле.
Кто-то из бара «Жирная устрица» на Портленд-стрит говорил мне, что Хамилл как-то поцапался с Билли Перде. Неизвестно, что они не поделили. Может, Билли увел его девушку.
— О, Джеймс Хамилл! — окликнул я его.
Он оторвал от края стола свое брюхо и протянул мне руку. Его улыбка напоминала ночной кошмар дантиста.
— Рад познакомиться, кто бы ты ни был, черт побери! А теперь не мешай мне. — Он вернулся к игре.
— Я ищу Билли Перде.
— Ну, так обратись к легавым.
— О нем еще кто-то спрашивал?
— Кто-то в форме и со значком, насколько я слышал. Ты тоже коп?
— Нет.
— Частный детектив? — Джеймс нацелил кий на центровой шар.
— Вроде того.
— Он тебя тоже нанял?
Я толкнул один из шаров, и тот попал прямо в лузу.
— Эй! — заорал Хамилл. — Верни мой шарик! — он напоминал поведением избалованного ребенка, хотя в этом никак нельзя было обвинить его мать.
— А что, Билли Перде нанял частного детектива? — ответил я вопросом на вопрос я.
Меня выдал мой тон. С лица Хамилла сползло расстроенное выражение. Его сменило выражение жадного любопытства.
— А тебе-то что до этого?
— Мне нужна любая информация, которая поможет мне разыскать Билли. Кто этот частный детектив?
Если бы даже Хамилл не сказал мне правды, я с помощью пары телефонных звонков быстро выяснил бы все. При условии, конечно, что тот, кто работает на Билли, не станет этого скрывать.
— Не хотелось бы закладывать своего приятеля... — Хамилл глубокомысленно потер свой подбородок, якобы оценивая все «за» и «против». — А какой у вас интерес?
— Я работал на его жену.
— Она мертва. Надеюсь, вам заплатили вперед.
Я повертел в руках бильярдный шар, испытывая огромное желание запустить им Хамиллу в голову. Хамилл прочитал это намерение на моем лице.
— Мне нужны наличные, — сказал он, смягчаясь. — Дай мне денег, и я тебе его назову.
Я достал бумажник и положил на стол двадцатку.
— Всего двадцать баксов? — пробубнил Хамилл. — Так дешево я тебе не обойдусь.
— Я добавлю. Говори.
Хамилл подумал с минуту.
— Не знаю, как его зовут, но фамилия звучит похоже на Вилдон или Виффорд.
— Виллефорд?
— Точно-точно! Виллефорд.
Я кивнул в знак благодарности и пошел прочь.
— Эй! — закричал Хамилл, догоняя меня. — А как насчет добавки?
Я вернулся к бильярдному столу:
— Извини, забыл, — положил еще монету поверх двадцатидолларовой бумажки, подмигнул Хамиллу и вернул на стол шар от бильярда. — Не болтай лишнего о его жене. Будь здоров!..
Я двинулся вниз по лестнице.
— Эй, мистер Крутой! — выкрикнул мне вслед Хамилл. — Советую поторопиться!
Марвина Виллефорда не оказалось в его офисе, расположенном над итальянским ресторанчиком у залива Кэско. На двери была прикреплена записка, сообщавшая, что он ушел на ленч. Очевидно, ушел надолго. Я поинтересовался в итальянском ресторанчике у официанта, где Виллефорд имеет обыкновение обедать, и тот назвал мне приморскую «Таверну моряка» на перекрестке Коммерческой и Серебряной улиц.
В XVIII и XIX веках Портлендская гавань была центром рыболовства и мореплавания. В наши дни первенство перешло к Бостону и Вест-Индии. Теперь суда чаще отправлялись в Китай и на Ближний Восток. Перестройка гавани для привлечения туристов и молодежи все еще составляла предмет споров: трудно наладить работу в гавани, если вокруг болтается куча бездельников и пижонов с фотоаппаратами и пакетами попкорна.
«Таверна моряка» выглядела стареньким уютным местечком. Я знал, как выглядит Виллефорд, но лично не был с ним знаком. И уж тем более ничего не знал о его прошлом. Он выглядел старше, чем я помнил по последней нашей встрече в темном баре. Тогда он смотрел баскетбол по телевизору в окружении морских коньков и звезд, развешанных по стенам. Сейчас ему на вид можно было дать лет шестьдесят: на лысой голове лишь несколько прядей седых волос, похожих на водоросли, прилепившиеся к скале; бледная, почти прозрачная кожа с прожилками на щеках. Лицо украшал красный нос картошкой, а сами черты лица расплылись из-за заметной отечности: видимо, он немало пил.
В одной руке Виллефорд держал высокий стакан с пивом, рядом стоял пустой стакан и лежали пакетик чипсов да остатки бутерброда. Он тупо смотрел на экран телевизора.
— Привет! — громко сказал я, садясь рядом. — Вы Марвин Виллефорд?
— Он должен вам денег? — пробубнил тот, не отрывая глаз от экрана.
— Нет пока, — ответил я.
— Отлично. Значит, вы ему должны?
— Тоже нет.
— Жаль. Но если бы и так, на вашем месте я бы их не отдавал, — наконец он повернулся ко мне. — Так чем же я могу помочь, сынок?
Мне показалось странным такое обращение в мои тридцать четыре года. Захотелось предъявить ему удостоверение личности.
— Меня зовут Чарли Паркер.
Он кивнул:
— Я был знаком с твоим дедом, Бобом Уорреном. Хороший был человек. Но сегодня ты хочешь отнять мой кусок хлеба, Чарли Паркер.
Меня передернуло.
— Возможно. Однако будем надеяться, что здесь нам обоим работы хватит. Заказать вам пива?
Виллефорд опустошил стакан и велел бармену его наполнить. Я же заказал себе кофе.
— Старые порядки уходят в прошлое, город совсем не узнать, — печально проговорил Виллефорд.
— А Теннисон?
Он одобрительно улыбнулся:
— Хорошо, что осталось хоть что-то от прежней романтики.
Все-таки удовольствия Виллефорда не ограничивались затяжными ленчами в полутемных барах. Это было приятно осознавать.
Старик обрадовался новой порции пива.
— Ну, ты все-таки не совсем из «новых», сынок. Знаешь, я ведь уже бог знает сколько лет хожу в этот бар. Интересно, как долго он еще здесь простоит? Теперь рядом с портом отстраивают новые спальные районы, открывают модные магазины. Иногда мне хочется приковать себя к каким-нибудь старым ржавым рельсам в знак протеста. Да боюсь простудиться и сдохнуть ни за что ни про что. Так что тебя ко мне привело, сынок?
— Я надеялся услышать от вас что-нибудь о Билли Перде.
Глотнув пива, Виллефорд поджал губы.
— Это у тебя профессиональное или личное? Ведь если это личное, то мы просто болтаем, а если интерес профессиональный, то надо соблюдать этику. Что ж, если хочешь услышать рассказ о Билли как о моем клиенте, так пожалуйста, я готов. У него недоставало некоторых наиважнейших качеств клиента, таких, например, как деньги. Но, по моему мнению, ему больше нужен хороший адвокат, чем частный сыщик.
— Тогда будем считать, что у меня это личное.
— Ну, раз личное, то он нанял меня, чтобы я нашел его родителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Кто-то из бара «Жирная устрица» на Портленд-стрит говорил мне, что Хамилл как-то поцапался с Билли Перде. Неизвестно, что они не поделили. Может, Билли увел его девушку.
— О, Джеймс Хамилл! — окликнул я его.
Он оторвал от края стола свое брюхо и протянул мне руку. Его улыбка напоминала ночной кошмар дантиста.
— Рад познакомиться, кто бы ты ни был, черт побери! А теперь не мешай мне. — Он вернулся к игре.
— Я ищу Билли Перде.
— Ну, так обратись к легавым.
— О нем еще кто-то спрашивал?
— Кто-то в форме и со значком, насколько я слышал. Ты тоже коп?
— Нет.
— Частный детектив? — Джеймс нацелил кий на центровой шар.
— Вроде того.
— Он тебя тоже нанял?
Я толкнул один из шаров, и тот попал прямо в лузу.
— Эй! — заорал Хамилл. — Верни мой шарик! — он напоминал поведением избалованного ребенка, хотя в этом никак нельзя было обвинить его мать.
— А что, Билли Перде нанял частного детектива? — ответил я вопросом на вопрос я.
Меня выдал мой тон. С лица Хамилла сползло расстроенное выражение. Его сменило выражение жадного любопытства.
— А тебе-то что до этого?
— Мне нужна любая информация, которая поможет мне разыскать Билли. Кто этот частный детектив?
Если бы даже Хамилл не сказал мне правды, я с помощью пары телефонных звонков быстро выяснил бы все. При условии, конечно, что тот, кто работает на Билли, не станет этого скрывать.
— Не хотелось бы закладывать своего приятеля... — Хамилл глубокомысленно потер свой подбородок, якобы оценивая все «за» и «против». — А какой у вас интерес?
— Я работал на его жену.
— Она мертва. Надеюсь, вам заплатили вперед.
Я повертел в руках бильярдный шар, испытывая огромное желание запустить им Хамиллу в голову. Хамилл прочитал это намерение на моем лице.
— Мне нужны наличные, — сказал он, смягчаясь. — Дай мне денег, и я тебе его назову.
Я достал бумажник и положил на стол двадцатку.
— Всего двадцать баксов? — пробубнил Хамилл. — Так дешево я тебе не обойдусь.
— Я добавлю. Говори.
Хамилл подумал с минуту.
— Не знаю, как его зовут, но фамилия звучит похоже на Вилдон или Виффорд.
— Виллефорд?
— Точно-точно! Виллефорд.
Я кивнул в знак благодарности и пошел прочь.
— Эй! — закричал Хамилл, догоняя меня. — А как насчет добавки?
Я вернулся к бильярдному столу:
— Извини, забыл, — положил еще монету поверх двадцатидолларовой бумажки, подмигнул Хамиллу и вернул на стол шар от бильярда. — Не болтай лишнего о его жене. Будь здоров!..
Я двинулся вниз по лестнице.
— Эй, мистер Крутой! — выкрикнул мне вслед Хамилл. — Советую поторопиться!
Марвина Виллефорда не оказалось в его офисе, расположенном над итальянским ресторанчиком у залива Кэско. На двери была прикреплена записка, сообщавшая, что он ушел на ленч. Очевидно, ушел надолго. Я поинтересовался в итальянском ресторанчике у официанта, где Виллефорд имеет обыкновение обедать, и тот назвал мне приморскую «Таверну моряка» на перекрестке Коммерческой и Серебряной улиц.
В XVIII и XIX веках Портлендская гавань была центром рыболовства и мореплавания. В наши дни первенство перешло к Бостону и Вест-Индии. Теперь суда чаще отправлялись в Китай и на Ближний Восток. Перестройка гавани для привлечения туристов и молодежи все еще составляла предмет споров: трудно наладить работу в гавани, если вокруг болтается куча бездельников и пижонов с фотоаппаратами и пакетами попкорна.
«Таверна моряка» выглядела стареньким уютным местечком. Я знал, как выглядит Виллефорд, но лично не был с ним знаком. И уж тем более ничего не знал о его прошлом. Он выглядел старше, чем я помнил по последней нашей встрече в темном баре. Тогда он смотрел баскетбол по телевизору в окружении морских коньков и звезд, развешанных по стенам. Сейчас ему на вид можно было дать лет шестьдесят: на лысой голове лишь несколько прядей седых волос, похожих на водоросли, прилепившиеся к скале; бледная, почти прозрачная кожа с прожилками на щеках. Лицо украшал красный нос картошкой, а сами черты лица расплылись из-за заметной отечности: видимо, он немало пил.
В одной руке Виллефорд держал высокий стакан с пивом, рядом стоял пустой стакан и лежали пакетик чипсов да остатки бутерброда. Он тупо смотрел на экран телевизора.
— Привет! — громко сказал я, садясь рядом. — Вы Марвин Виллефорд?
— Он должен вам денег? — пробубнил тот, не отрывая глаз от экрана.
— Нет пока, — ответил я.
— Отлично. Значит, вы ему должны?
— Тоже нет.
— Жаль. Но если бы и так, на вашем месте я бы их не отдавал, — наконец он повернулся ко мне. — Так чем же я могу помочь, сынок?
Мне показалось странным такое обращение в мои тридцать четыре года. Захотелось предъявить ему удостоверение личности.
— Меня зовут Чарли Паркер.
Он кивнул:
— Я был знаком с твоим дедом, Бобом Уорреном. Хороший был человек. Но сегодня ты хочешь отнять мой кусок хлеба, Чарли Паркер.
Меня передернуло.
— Возможно. Однако будем надеяться, что здесь нам обоим работы хватит. Заказать вам пива?
Виллефорд опустошил стакан и велел бармену его наполнить. Я же заказал себе кофе.
— Старые порядки уходят в прошлое, город совсем не узнать, — печально проговорил Виллефорд.
— А Теннисон?
Он одобрительно улыбнулся:
— Хорошо, что осталось хоть что-то от прежней романтики.
Все-таки удовольствия Виллефорда не ограничивались затяжными ленчами в полутемных барах. Это было приятно осознавать.
Старик обрадовался новой порции пива.
— Ну, ты все-таки не совсем из «новых», сынок. Знаешь, я ведь уже бог знает сколько лет хожу в этот бар. Интересно, как долго он еще здесь простоит? Теперь рядом с портом отстраивают новые спальные районы, открывают модные магазины. Иногда мне хочется приковать себя к каким-нибудь старым ржавым рельсам в знак протеста. Да боюсь простудиться и сдохнуть ни за что ни про что. Так что тебя ко мне привело, сынок?
— Я надеялся услышать от вас что-нибудь о Билли Перде.
Глотнув пива, Виллефорд поджал губы.
— Это у тебя профессиональное или личное? Ведь если это личное, то мы просто болтаем, а если интерес профессиональный, то надо соблюдать этику. Что ж, если хочешь услышать рассказ о Билли как о моем клиенте, так пожалуйста, я готов. У него недоставало некоторых наиважнейших качеств клиента, таких, например, как деньги. Но, по моему мнению, ему больше нужен хороший адвокат, чем частный сыщик.
— Тогда будем считать, что у меня это личное.
— Ну, раз личное, то он нанял меня, чтобы я нашел его родителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107