– На что это вы намекали, упоминая про полицию?
– Избиение – это уголовное преступление, не так ли? – Я назвал ему дату, город, штат и приговор. – Вы выступали под именем Тигра Йейтса и были отличным боксером. Но и помимо ринга вы были парень не промах. Первые двое или трое дилетантов, которых вы уложили, не стали подавать на вас в суд. Профессионал, избивающий обычного гражданина, по сути дела, совершает преступление – нападение с применением смертельных приемов. Но вы, я думаю, об этом знаете.
Барр сложил на груди мощные руки:
– Ну, продолжайте.
– Однако в следующий раз вы отделали парня, оказавшегося мужем девчонки, которую вы угощали выпивкой. И он не пожелал вам этого простить. Короче, вы влипли в неприятную историю, и больше года вам пришлось провести в тюрьме. А потом бывший заключенный подался в Голливуд и стал знаменитым и богатым. – Я помолчал. – Но только и здесь вы ухитрились кое-кому напакостить. Правда ведь?
Барр молчал. Потом снова сказал:
– Продолжайте.
– Об этом вам и напомнил в пятницу Джелликоу.
Барр молча и как-то странно посмотрел на меня:
– Короче говоря, я не крал у старушек кошельки и не отнимал у детей сласти?
– Не начинайте все сначала, Барр. Мне удалось узнать, что Джелликоу встал на кривую дорожку шантажа. Он завладел рукописью, напичканной скандальными разоблачениями, которые при желании можно использовать в целях вымогательства. Первый шаг он уже сделал, и полагаю, он будет не единственным. Вы – уже вторая, а может, и третья жертва.
Наступило долгое молчание.
– Уилли – шантажист? Ха! – произнес наконец Барр. – И вы думаете, он пытался взять меня за глотку тем, что вы только что рассказали?
– Вы же не станете отрицать, что информация верна?
Барр покачал головой:
– Нет. Все это близко к истине. Я действительно отсидел срок. – Он задумался. – Вот только не пойму, чего добиваетесь вы, Скотт. Хотите остаток жизни провести на Бермудах?
– Не валяйте дурака, Барр. Мне ничего от вас не нужно, кроме информации о Джелликоу.
– Но я уже утром говорил, что не могу вам помочь.
– Вы и утром затевали свару. Ну, так это правда, что Джелликоу пытался припугнуть вас вашим прошлым бывшего боксера и уголовника?
Барр окинул меня пристальным взглядом:
– Ну, пытался. Но если это называется шантажом, то ему лучше поискать себе другое занятие.
– Ой ли?
– Я вам уже утром говорил, зря этот парень суетится, как старая дева.
И снова произошло что-то непонятное: Барр не только не испугался, а как бы даже расслабился.
– Уилли действует мне на нервы. Отчитывал, как капитан рядового. Будто он – глава студии. Вот я и разозлился. Чуть не влепил ему.
– А он что?
– А он руки вверх и как заверещит: «Я тебя в тюрьму упрячу. Я все знаю про тебя». В этом духе.
– И все?
– Да нет. Рассказал то же, что и вы. Но если это был шантаж, он ничего не добился. Разве что я ему челюсть не свернул.
– Вы только по этой причине не свернули ему челюсть?
– Что вы хотите сказать? – озадаченно спросил Барр.
– Вы однажды уже чуть не пришибли его. Это правда?
Он пожал плечами:
– Да, было дело. Достал он меня. А как вы узнали?
– Об этом многие знают. Неужто не боитесь снова оказаться в тюрьме?
– Ну, боюсь. Только я иногда не владею собой. А потом, я думал, никто не знает, что я отбывал срок. Кроме... – Он умолк.
– Кроме? – тихо повторил я.
Барр покусал губы:
– Не важно.
– Но для меня это важно, Барр.
Он снова покусал губы:
– Это... Гидеон.
Все сходилось. Я знал, что Чейм приметил Барра, когда того приглашали еще только на второстепенные роли в мелких эпизодах. Гидеон разглядел и оценил его магнетизм, сексапильность – в этом Гидеону нельзя было отказать – и помог Барру сделать себе имя. Разумеется, Чейм, как он мне признался сегодня, навел справки о своем новом протеже, прибегнув к услугам того же самого сыскного агентства, которому, я думаю, он ежегодно выплачивал огромные гонорары. Так он узнал о спортивной карьере Барра и обо всем остальном. Однако Чейм сумел сохранить эту историю в тайне, пока в дело не вмешался Джелликоу.
– Вы не боитесь, что Джелликоу обратится с этой историей в суд?
Барр ухмыльнулся:
– Уилли-то? Ну если только я его изобью. Но я уж постараюсь этого не делать. – Он вдруг нахмурился. – Эй, послушайте, а вы не растреплете по всему городу эту историю? Это было бы...
– Нет. Можете не волноваться, если ведете со мной честную игру. Все, что мне нужно, это найти Джелликоу. – Я вздохнул. – Ну ладно. Спасибо если не за гостеприимство, то хотя бы за сведения. Узнаете об Уилли, дайте мне знать.
Барр уже полностью оправился и выглядел совершенно нормально. И даже вполне дружелюбно сказал:
– Послушайте, Скотт, если я кому и задаю взбучку, то не ради собственного удовольствия. Понимаете? Но что делать, если некоторым нахалам не дают покоя лавры меткого стрелка Джесса Джеймса? Может, они выпендриваются перед своей девчонкой, хотят выглядеть героями, вернувшимися с войны. Так что же, я должен перед ними пресмыкаться?
Я понял, что он имеет в виду. Довод, конечно, веский. Но ведь и у других звезд такие же проблемы. Однако один лишь Барр разрешал их таким крутым способом. Может, он хотел доказать, что в нем действительно шесть футов росту. Или ему просто нравилось драться. А может, все эти четверть часа он морочил мне голову.
Но этого я ему, разумеется, не сказал.
– Думаю, нет, – ответил я. – Но вы все же не производите впечатления самого приятного человека на белом свете.
Он улыбнулся:
– Ну... может, не на всем белом свете.
Глава 9
Контора «Мартин, Рид и Вайсс» занимала последний этаж высотного Абель-Билдинг, что само по себе говорило о больших деньгах. Однако и внутри офиса обстановка и ковры отличались роскошью и дороговизной.
Когда я вошел в кабинет Дж. Лоуренса Мартина, он поднял глаза от каких-то бумаг, окинул меня пронзительным взглядом и положил бумаги перед собой на стол:
– Мистер Скотт?
Это был крупный мужчина. Действительно крупный. На дюйм или два выше меня. Одни плечи весили, наверное, больше, чем некоторые люди целиком. И ширина их была не липой, за счет подплечников пиджака, ибо пиджак висел в углу кабинета на деревянной вешалке. Он сидел за натертым до блеска некрашеным столом, в белой рубашке с расстегнутым воротом и закатанными рукавами, обнажавшими загорелые, крепкие и волосатые руки. Ему было лет пятьдесят, и выглядел он так же внушительно, как и его стол.
– Да, сэр, – ответил я. – Благодарю, что приняли меня без предварительной договоренности.
Я остановился перед столом, пожал протянутую руку и уселся в огромное удобное кресло, обитое тканью букле.
– Какое у вас ко мне дело, мистер Скотт?
Он взглянул на часы. Не демонстративно, но так, чтобы дать понять, что он – человек занятой и время ему дорого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54