Это уже было, конечно, лицо не Эверетта, а Жюля Гарбена. А я знал, что Жюль Гарбен был мертв. Знал, потому что видел, как он погиб, видел его изуродованный труп.
Откуда-то издалека до меня донесся какой-то звук. Кто-то тихонько тряс меня. Темнота постепенно отступала. Это тянулось долго, очень долго. Но вот глаза мои открылись. Рядом с собой я увидел худое лицо Расса Кординера. Его губы и густые белые усы медленно двигались. Спустя некоторое время я услышал его голос:
– Шелл, с тобой все в порядке, Шелл?
Я облизнул губы.
– Мы что, оба на том свете?
– Что-о? – Он рассмеялся. – На том свете? Да нет, Шелл. У тебя на голове здоровенная шишка, но ты еще на этом свете. Так что, считай, тебе повезло.
– Да, но я видел... – тут я замолчал.
Я попытался сесть, но голову пронзила жуткая боль. Она нарастала и, казалось, целиком заполнила мой череп, потом распространилась на шею, плечи, захватила весь позвоночник.
Я упал на спину на что-то мягкое и ощутил под головой подушку. Я находился в постели, в моей собственной, насколько я мог судить, комнате.
– Что ты видел, Шелл? – спросил меня Расс.
– Я... я... не помню. – Что-то еще продолжало вертеться в моей голове, но образы эти быстро тускнели. По мере того, как ко мне возвращалось сознание, воспоминания о том, что я видел в беспамятстве, тускнели, стирались и исчезали, оставляя лишь какое-то смутное беспокойство. Через несколько минут я уже мог сидеть.
Я огляделся. Действительно, я находился в своем номере.
– Что же, черт возьми, случилось? – спросил я Расса. – Как я здесь оказался?
– Сюда тебя принесли мы с моим работником. Мы возвращались на грузовике, после того как отвезли двух индийских быков, помнишь?
– Да.
– Свет фар упал на двух мужчин, которые кого-то тащили. Я тогда не знал, что это был ты. Мы затормозили прямо перед ними, они бросили тебя и побежали к стоящему неподалеку автомобилю. Думаю, туда они тебя и волокли. Быстро вскочили в машину – и только мы их и видели. Я не стал их преследовать. Мы увидели, что ты без сознания, и доставили тебя сюда.
– Где это произошло? Где ты увидел двух этих парней, которые тащили меня?
Он указал рукой.
– Вон там, на узкой дороге, ведущей к хижине "Таксон" и коттеджам. Рядом с хижиной "Таксон", там, где Эверетт живет.
– Ага, – я вспомнил, что видел этого человека вместе с Хэлом около бассейна сегодня утром. Что-то еще крутилось у меня в голове, но я никак не мог вспомнить. – А ты не разглядел парней, которые меня волокли?
Расс кивнул.
– Один из них был тот, который зарегистрировался под именем Тед Грей. Другой – здоровенный блондин, Кэлвин.
Красавчик Хэл. И Тей Грин, человек с косой и песочными часами – воплощение смерти с глазами холодными, как гранитное надгробие. Грин и душка Хэл Кэлвин, провожающие меня в последний путь!
Расс провел рукой по своим великолепным белым усам.
– Что они с тобой сделали, дали чем-то по голове?
– Убей, если я помню... – Я замолчал, нахмурившись. – Дай-ка попробую вспомнить. Я был на танцах, потом туда явился Грин, и они с Хэлом о чем-то говорили. Потом Хэл... – но дальше я не помнил, что было. У меня все смешалось в голове – танцы, старикан, отдающий распоряжения парам...
Я рассказал Рассу все, что мне удалось вспомнить, потом спросил:
– Сколько было времени, когда ты заметил этих подонков, тащивших меня?
– Должно быть, минут двадцать одиннадцатого. Когда мы принесли тебя сюда, я позвонил доку Брауну, чтобы он зашел осмотреть тебя. И он был здесь в половине одиннадцатого.
Я вспомнил, что, когда Грин явился в Кактусовый корраль, не было еще и десяти часов. Я тогда еще посмотрел на часы. Что же случилось в промежутке между десятью и тем временем, когда Расс заметил меня. Об этом я не имел ни малейшего представления. Но вряд л и мне врезал и по голове в Кактусовом коррале.
Я объяснил все это Рассу, и он сказал:
– Ну, ладно. Полежи спокойно еще минутку, Шелл. Я хочу, чтобы док Браун осмотрел тебя еще разок. – Он вышел.
Когда Расс вернулся с доктором Брауном, тот обстукал и выслушал меня, потом посветил мне в глаза и даже глянул в уши, будто ожидая увидеть там мои мозги, что, в общем-то, меня бы не удивило. Потом он выпрямился и спросил:
– Так вы не помните ничего, кроме танцев? Около десяти вечера?
– Ничего. Не исключено, что все это время я был без сознания.
– Хм, возможно. А может быть, имела место небольшая общая потеря памяти.
– Да?
– Временная потеря памяти. Это часто бывает после сотрясения мозга или вообще после сильного удара по голове.
Я ощупал голову.
– Думаю, именно так и было.
Браун продолжал:
– Иногда потеря памяти продолжается несколько минут после удара, иногда недели и даже месяцы. У вас, как видно, легкий случай.
– Ну, мне он не кажется столь уж легким.
Он рассмеялся.
– Вы говорили о временной потере памяти. Что вы имеете в виду?
– В вашем случае, принимая во внимание то, что кое-что вы все же помните, я думаю, память восстановится уже через несколько часов. Хороший отдых, сон – и завтра утром будете, как новенький доллар.
– Да?
– Разумеется, если нет серьезных органических повреждений.
– Серьезных орга... Что вы имеете в виду?
– Ну-ну, успокойтесь. Не нужно волноваться.
– Вам легко говорить. А что это вы делаете?
Левой рукой он засунул большущую зловещего вида иглу в маленькую бутылочку с прозрачной жидкостью, придерживая правой огромный шприц, из которого эта игла высовывалась.
– Нет уж, не надо, я ведь не бык. Нечего колоть меня этой штукой.
– Не бык! – Он ухмыльнулся. – Но ведь это поможет вам.
– Ага. Конечно. Лучше уж пусть...
Док вытащил иглу из бутылочки. Раздался противный чмокающий звук, – меня лошадь покусает, – закончил я.
– Ну-ну, успокоительно произнес он, – это ничуть не больно.
– Разумеется. Но я не дам всадить в себя эту штуку. Лучше не подходите ко мне!
Доктор Браун просто опешил.
– Вы знаете, – обратился он к Рассу, – мне кажется, он говорит вполне серьезно.
– Мне тоже так кажется, – согласился Расс, – я в этом даже уверен.
– Но ведь я всегда... никто никогда не возражает... я ни разу...
– Что это такое? – спросил я.
– Это? – он взмахнул шприцем, – это просто успокаивающее. Успокаивает нервы. Поможет вам уснуть.
– Какое успокаивающее?
– Новый препарат, называется псилофарбикран. Содержит эртомедицилин.
– Боже, от одного названия окочуриться можно. А что это такое? Объясните мне.
Доктор молчал несколько секунд. Потом задумчиво произнес:
– Черт возьми, а я и сам не знаю.
– Ага.
– Но судя по литературе...
– Покажите мне эту литературу.
Он пронзил меня взглядом столь же острым, как и его игла, потом повернулся к Рассу.
– Думаю, на этом мы можем закончить, мистер Кординер?
– Да, и большое вам спасибо, доктор. Если он начнет буянить, я ему так врежу, что он снова память потеряет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44