Макс крякнул, поплевал на ладони и полез первым. Карабкался он долго, пыхтя. Мне взбираться по веревке было проще. Я ступил в пахнущую древесиной, дымом и орехами темноту и огляделся.
Внутри дупло было размером с небольшую комнату. Потолка не видно. Вдоль стен расселись на корточках четверо Драконов. Троих я узнал сразу, хотя эти трое здорово изменились, войдя в Поле. Будто повзрослели на десяток лет, но не естественным образом, а посредством искусного гримирования. Странно было сравнивать их, теперешних, с теми мальчишками, которых я совсем недавно видел в квартире Макса. Плечи – шире, руки – длиннее. Но не это главное. Изменились осанка, манера двигаться, даже – выражение глаз. Более всего – выражение глаз. Они стали воинами. Ратниками. Словно кто-то всесильный гримировал не только их лица, но и внутреннюю суть… А Макс, кстати говоря, не изменился нисколько. Ну, только одежда стала другой. И я… Впрочем, интересно было бы взглянуть в зеркало.
Четверо Драконов расселись на корточках вдоль стен. Клещ и Рогатый – на них поблескивают червленые полудоепехи. Головы покрывают красные платки, скрывающие волосы. Двуручные мечи крепко установлены у колен. Ас-кол выбирает веревку; рядом с ним, закутавшись в красный плащ, сидит незнакомый широкоплечий парень с беспорядочно торчащими, как корни вывороченного дерева, короткими дредами. У парня смуглое азиатское лицо, раскосые глаза. За плечами разряженный арбалет, на коленях – напоминающий катану тонкий и слегка изогнутый меч с длинной рукоятью без гарды. Правая рука, поглаживающая рукоять меча, блестит пятью золотыми кольцами.
«Хан, – догадался я. – Тот самый – опоздавший. Ратник пяти колец, мастер…»
А в центре, обернутый бетой холстиной, сидел, скрестив по-диковинному ноги, Старейший и Всевидящий Моту – совершенно лысый старик с некрасивым даже для старика лицом; словно небрежно вылепленным из глины. Глаза его были закрыты. Впрочем, сказать, что он сидел, было бы неправильно. Он спокойно и неподвижно висел прямо в воздухе в неудобной позе. Под ним явственно алели крупные угли. Дымок, поднимавшийся от углей, прятался в складках холстины.
Я не удивился. Я поймал себя на мысли, что уже давно ничему не удивлялся в Полях.
Макс коснулся пальцами обеих рук лба, проговорил:
– Старейший и Всевидящий, – и уселся скромно поближе к Рогатому.
– Старейший и Всевидящий, – повторил я слова и жест оружейника.
– Хвала Создателям, их ненависть позволила нам жить, – не открывая глаз, тихо отозвался Моту.
Я отступил, но на место рядом с Максом опустился Ас-кол. Больше садиться было некуда – разве что на острую кромку ведущего наружу отверстия.
– Это ли новообращенный? – проговорил вдруг Хан.
– Истинно, – почтительно сказал Аскол. – Новообращенный Никита, не имеющий имени Дракона.
– Он, кто же еще, – буркнул Макс.
Хан как-то подозрительно посмотрел на меня.
– Оружейник проводил испытание? – спросил он, переводя взгляд на Макса.
– Ратник трех колец Лис и оружейник, – кивнул Макс.
– Как показал себя новообращенный?
Губы Аскола дрогнули. А Макс, пожав плечами, коротко сказал:
– Нормально.
Теперь Хан смотрел только на меня. Очень, надо сказать, пристально смотрел. И продолжал допрос:
– Когда проходило испытание? Макс ответил.
Я почувствовал раздражение. Кто он такой, этот Хан? Мало ли что ратник-мастер! В общем мире, должно быть, обычный школьник-старшеклассник, второгодник прыщавый. Или вообще какой-нибудь бездельник. Чем я ему так не нравлюсь? Он меня первый раз-то и видит. И эта дурацкая помпезная речь. Высокий слог! «Это ли новообращенный?..» Судя по всему, ратники в Поле изъясняются только так. Хорошо, что мы с Максом не ратники. Я бы себе язык сломал, пока привык…
Хан задавал еще какие-то вопросы, Макс отвечал на них. Хан, глядя на меня, несколько раз вполне откровенно покривился. Пошел ты!..
– Времени не так много, – встрял в паузу Аскол. – Не начнем ли, братья?
Хан со значением постучал окольцованными пальцами по рукояти меча и разрешил:
– Начинайте.
Моту вытянул вперед руку.
Тогда все посмотрели на меня. А я на Макса.
– Подойди к нему, – шепнул Маке. – Наклони голову.
Я так и сделал. Твердые, как кость, пальцы Всевидящего коснулись моего лба. Ничего особенного я не почувствовал. Я слышал, как Драконы, сидевшие поначалу тихо, спустя пару минут стали негромко переговариваться. У меня затекла шея, и только я хотел испросить разрешения сменить позу, старик Моту опустил руку.
– Что скажет нам Старейший и Всевидящий? – нетерпеливо спросил Хан.
– Та, кого вы называете Морок, здесь.
– Хорошо! – сорвалось у Аскола.
– Она очень близко.
– Старейший видел ее? Она в городе?
– Ее нет в Симху. Она никогда не бывала в больших городах.
– Она боится городов?
– Нет.
– А чего она боится, скажи, Всевидящий? – вылез снова Аскол.
– Ничего. Она полна собой, и в ней нет места для страха.
– Это невозможно, – наставительно проговорил Хан. – Каждый боится чего-то. У любого есть слабые стороны. Смотри глубже, Старейший.
Угли под стариком вспыхнули ярче.
– Она боится… – начал он.
Хан хмыкнул и окинул присутствующих торжествующим взглядом.
– Она боится… Я не знаю, как сказать… Вот… – Старейший Моту обеими ладонями погладил несуществующий шар.
– Что это? – удивился Аскол.
– Не могу сказать больше. Я не вижу.
– Замкнутого пространства, что ли? – предположил Макс. – То-то городов не любит…
– Нет, – резко ответил старик.
– Что – «нет»? – спросил Хан.
Моту промолчал. И заговорил снова, быстрее:
– Морок здесь. Не долго будет. Она одна. Я вижу реку меж деревьев. Обрывается. Вода падает и падает. Высоко. Вода разбивается.
– Водопад! – воскликнул Аскол. – Мы знаем это место!
– Рядом с ней люди из общего мира, – неожиданно проговорил Моту.
– Кто это может быть? – удивился Аскол.
– Я знал это! – вскочил на ноги Хан (он оказался удивительно низкорослым). – Из Драконов, кроме нас, никто не входил в Лесное Поле! Она с Мертвыми! Морок – создание Мертвого Дома! Я говорил вам об этом! Старейший, смотри глубже! Сколько их?
– Двое и двое. И еще один. И еще один, но наполовину.
– Непонятно! – раздраженно бросил Хан. – Почему наполовину?
– Люди из общего мира ближе и ближе к ней. Она не уходит. Она не боится.
– Ха!
– Возможно, они ищут ее, чтобы убить? – сказал Аскол, тоже поднимаясь на ноги. – Морок убивает всех из общего мира – и это давно нам известно. И воинов клана Дракона, и воинов Мертвого Дома.
– Мертвый Дом, будь прокляты эти твари, способен на самое изощренное коварство. Они путали нас, Драконы! – Выкрикивая эти слова, Хан почему-то смотрел на меня. – Морок – одна из них! А вы задумывались, братья, почему она не убила его?
– Ты за слова-то свои отвечай!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Внутри дупло было размером с небольшую комнату. Потолка не видно. Вдоль стен расселись на корточках четверо Драконов. Троих я узнал сразу, хотя эти трое здорово изменились, войдя в Поле. Будто повзрослели на десяток лет, но не естественным образом, а посредством искусного гримирования. Странно было сравнивать их, теперешних, с теми мальчишками, которых я совсем недавно видел в квартире Макса. Плечи – шире, руки – длиннее. Но не это главное. Изменились осанка, манера двигаться, даже – выражение глаз. Более всего – выражение глаз. Они стали воинами. Ратниками. Словно кто-то всесильный гримировал не только их лица, но и внутреннюю суть… А Макс, кстати говоря, не изменился нисколько. Ну, только одежда стала другой. И я… Впрочем, интересно было бы взглянуть в зеркало.
Четверо Драконов расселись на корточках вдоль стен. Клещ и Рогатый – на них поблескивают червленые полудоепехи. Головы покрывают красные платки, скрывающие волосы. Двуручные мечи крепко установлены у колен. Ас-кол выбирает веревку; рядом с ним, закутавшись в красный плащ, сидит незнакомый широкоплечий парень с беспорядочно торчащими, как корни вывороченного дерева, короткими дредами. У парня смуглое азиатское лицо, раскосые глаза. За плечами разряженный арбалет, на коленях – напоминающий катану тонкий и слегка изогнутый меч с длинной рукоятью без гарды. Правая рука, поглаживающая рукоять меча, блестит пятью золотыми кольцами.
«Хан, – догадался я. – Тот самый – опоздавший. Ратник пяти колец, мастер…»
А в центре, обернутый бетой холстиной, сидел, скрестив по-диковинному ноги, Старейший и Всевидящий Моту – совершенно лысый старик с некрасивым даже для старика лицом; словно небрежно вылепленным из глины. Глаза его были закрыты. Впрочем, сказать, что он сидел, было бы неправильно. Он спокойно и неподвижно висел прямо в воздухе в неудобной позе. Под ним явственно алели крупные угли. Дымок, поднимавшийся от углей, прятался в складках холстины.
Я не удивился. Я поймал себя на мысли, что уже давно ничему не удивлялся в Полях.
Макс коснулся пальцами обеих рук лба, проговорил:
– Старейший и Всевидящий, – и уселся скромно поближе к Рогатому.
– Старейший и Всевидящий, – повторил я слова и жест оружейника.
– Хвала Создателям, их ненависть позволила нам жить, – не открывая глаз, тихо отозвался Моту.
Я отступил, но на место рядом с Максом опустился Ас-кол. Больше садиться было некуда – разве что на острую кромку ведущего наружу отверстия.
– Это ли новообращенный? – проговорил вдруг Хан.
– Истинно, – почтительно сказал Аскол. – Новообращенный Никита, не имеющий имени Дракона.
– Он, кто же еще, – буркнул Макс.
Хан как-то подозрительно посмотрел на меня.
– Оружейник проводил испытание? – спросил он, переводя взгляд на Макса.
– Ратник трех колец Лис и оружейник, – кивнул Макс.
– Как показал себя новообращенный?
Губы Аскола дрогнули. А Макс, пожав плечами, коротко сказал:
– Нормально.
Теперь Хан смотрел только на меня. Очень, надо сказать, пристально смотрел. И продолжал допрос:
– Когда проходило испытание? Макс ответил.
Я почувствовал раздражение. Кто он такой, этот Хан? Мало ли что ратник-мастер! В общем мире, должно быть, обычный школьник-старшеклассник, второгодник прыщавый. Или вообще какой-нибудь бездельник. Чем я ему так не нравлюсь? Он меня первый раз-то и видит. И эта дурацкая помпезная речь. Высокий слог! «Это ли новообращенный?..» Судя по всему, ратники в Поле изъясняются только так. Хорошо, что мы с Максом не ратники. Я бы себе язык сломал, пока привык…
Хан задавал еще какие-то вопросы, Макс отвечал на них. Хан, глядя на меня, несколько раз вполне откровенно покривился. Пошел ты!..
– Времени не так много, – встрял в паузу Аскол. – Не начнем ли, братья?
Хан со значением постучал окольцованными пальцами по рукояти меча и разрешил:
– Начинайте.
Моту вытянул вперед руку.
Тогда все посмотрели на меня. А я на Макса.
– Подойди к нему, – шепнул Маке. – Наклони голову.
Я так и сделал. Твердые, как кость, пальцы Всевидящего коснулись моего лба. Ничего особенного я не почувствовал. Я слышал, как Драконы, сидевшие поначалу тихо, спустя пару минут стали негромко переговариваться. У меня затекла шея, и только я хотел испросить разрешения сменить позу, старик Моту опустил руку.
– Что скажет нам Старейший и Всевидящий? – нетерпеливо спросил Хан.
– Та, кого вы называете Морок, здесь.
– Хорошо! – сорвалось у Аскола.
– Она очень близко.
– Старейший видел ее? Она в городе?
– Ее нет в Симху. Она никогда не бывала в больших городах.
– Она боится городов?
– Нет.
– А чего она боится, скажи, Всевидящий? – вылез снова Аскол.
– Ничего. Она полна собой, и в ней нет места для страха.
– Это невозможно, – наставительно проговорил Хан. – Каждый боится чего-то. У любого есть слабые стороны. Смотри глубже, Старейший.
Угли под стариком вспыхнули ярче.
– Она боится… – начал он.
Хан хмыкнул и окинул присутствующих торжествующим взглядом.
– Она боится… Я не знаю, как сказать… Вот… – Старейший Моту обеими ладонями погладил несуществующий шар.
– Что это? – удивился Аскол.
– Не могу сказать больше. Я не вижу.
– Замкнутого пространства, что ли? – предположил Макс. – То-то городов не любит…
– Нет, – резко ответил старик.
– Что – «нет»? – спросил Хан.
Моту промолчал. И заговорил снова, быстрее:
– Морок здесь. Не долго будет. Она одна. Я вижу реку меж деревьев. Обрывается. Вода падает и падает. Высоко. Вода разбивается.
– Водопад! – воскликнул Аскол. – Мы знаем это место!
– Рядом с ней люди из общего мира, – неожиданно проговорил Моту.
– Кто это может быть? – удивился Аскол.
– Я знал это! – вскочил на ноги Хан (он оказался удивительно низкорослым). – Из Драконов, кроме нас, никто не входил в Лесное Поле! Она с Мертвыми! Морок – создание Мертвого Дома! Я говорил вам об этом! Старейший, смотри глубже! Сколько их?
– Двое и двое. И еще один. И еще один, но наполовину.
– Непонятно! – раздраженно бросил Хан. – Почему наполовину?
– Люди из общего мира ближе и ближе к ней. Она не уходит. Она не боится.
– Ха!
– Возможно, они ищут ее, чтобы убить? – сказал Аскол, тоже поднимаясь на ноги. – Морок убивает всех из общего мира – и это давно нам известно. И воинов клана Дракона, и воинов Мертвого Дома.
– Мертвый Дом, будь прокляты эти твари, способен на самое изощренное коварство. Они путали нас, Драконы! – Выкрикивая эти слова, Хан почему-то смотрел на меня. – Морок – одна из них! А вы задумывались, братья, почему она не убила его?
– Ты за слова-то свои отвечай!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86