Когда всех офицеров убили, меня назначили командиром роты. Это меня страшно взволновало, и я всю ночь не спал…»
На этом обрываются дневниковые записи японского военнослужащего Факуты.
Несколько дней и ночей продолжались ожесточенные бои, которые приняли очаговый характер. Стойкость японского солдата имела свою подоплеку. Командиры внушали ему, что, попав в плен, он все равно будет расстрелян, но прежде его будут истязать до полусмерти. И такое «моральное» воздействие во многих случаях достигало своей цели. В ряде случаев японские военнослужащие на Халхин-Голе фанатично дрались до последнего человека. Нередко вражеские блиндажи и дзоты переходили в руки красноармейцев тогда, когда там уже не было ни одного живого японского солдата.
Маршал Г.К. Жуков вспоминал о боях на реке Халхин-Гол: «Японцы сражались ожесточенно. Я противник того, чтобы отзываться о враге, унижая его. Это не презрение к врагу, это недооценка его. А в итоге не только недооценка врага, но и недооценка самих себя. Японцы дрались исключительно упорно, в основном — пехота…»
Бои велись на полное уничтожение продолжавшего упорно обороняться противника. Из окружения на реке Халхин-Гол почти никому из японцев не удалось вырваться. Неприятельское командование не раз предпринимало безуспешные попытки проведения отчаянных пехотных атак и контратакующих ударов. Но все они были безуспешны, поскольку решительно пресекались огнем наступавших из всех видов оружия.
Жукову 23 августа пришлось ввести в бой на Центральном участке свой последний резерв: 212-ю авиадесантную бригаду и две роты пограничников. Это был с его стороны немалый риск, поскольку ближайший резерв — монгольская бронетанковая бригада — находился в Тамцак-Булаке, в 120 километрах от фронта и по тревоге мог прибыть только через несколько часов. Была взята высота Фуи («Палец»), оборона которой обошлась японцам почти в 700 человек убитыми.
Бой 24 августа проходил в условиях сильной жары. Температура на градуснике днем достигла отметки «40». Палящее солнце и беспощадный зной сдерживали натиск и без того утомленных батальонов. В штаб Жукова стали поступать доклады о необходимости передышки в ходе наступательной операции. Однако Жуков был категоричен: продолжать наступать. Он опасался, что к месту прерванного сражения могут подойти свежие войска японской Квантунской армии.
Действительно, утром 24 августа полки 14-й пехотной бригады Квантунской армии, спешившие из Хайлара, подошли к монгольской границе и натолкнулись там на позиции советского 80-го стрелкового полка, прикрывавшего границу. Стрелки в тот день смогли отразить все вражеские атаки. На следующий день на помощь к ним подошли два танковых батальона. Японская пехота не выдержала танковой атаки и поспешила укрыться на территории Маньчжоу-Го.
Бои на Халхин-Голе в рядах победителей были отмечены многими примерами героизма и самопожертвования. Летчики В.Ф. Скобарихин, А.Ф. Мошин, В.П. Кустов совершили воздушные тараны. Пилот М. Юкин, приказав экипажу покинуть борт самолета с парашютами, направил свой горящий бомбардировщик в скопление японских солдат и их боевой техники. Тем самым он совершил первый в истории авиации огневой таран. Танкисты батальона В.А. Копцова впервые форсировали водную преграду — реку Халхин-Гол в подводном положении…
К утру 31 августа территория Монгольской Народной Республики была полностью очищена от японских войск. Хорошо обученная и вооруженная, обладавшая трехлетним опытом войны в Китае, 6-я отдельная японская армия за считаные дни в буквальном смысле перестала существовать как таковая. В мировой истории войн это был редкий случай.
При проведении наступательной операции на реке Халхин-Гол 20—31 августа 1939 года Г.К. Жуков блестяще провел операцию по окружению и разгрому целой неприятельской армии.
Мощными ударами танковых, мотоброневых, кавалерийских и авиационных бригад и дивизий он в течение четырех дней взял в котел японские войска и создал два фронта окружения — внешний и внутренний.
Внешний, состоявший из мотоброневых, кавалерийских, авиадесантных и частично стрелковых частей, отражал удары японских войск у государственной границы Монголии. Подходившие к месту сражения из Маньчжурии неприятельские войска так и не смогли подать помощь окруженной 6-й особой императорской армии.
Чтобы сделать внешнее кольцо окружения «непробиваемым» с маньчжурской территории, Г.К. Жуков 27 августа приказал создать здесь по всей линии обороны траншеи полного профиля, соединенные ходами сообщения, три противотанковых района, несколько рядов колючей проволоки перед передним краем обороны. Однако после боев 24—26 августа командование Квантунской армии до самого конца операции на Халхин-Голе не пыталось больше деблокировать свои окруженные войска, смирившись с неизбежностью их гибели.
Внутренний фронт окружения состоял из стрелковых частей. Пехота при поддержке танков, артиллерии и авиации по сходящимся направлениям в течение 7 дней беспрерывных боев осуществила полный разгром японских войск на Халхин-Голе. В последние дни боев уничтожались последние очаги сопротивления.
Бой за высоту Ремизова носил самый упорный характер. После того как советская артиллерия разбила на горе все японские орудия и у ее защитников остались только пулеметы и несколько минометов, группа вражеских солдат и офицеров (около 500 человек) попыталась вырваться из окружения по северному берегу реки Хайлыстан-Гол. Однако противника обнаружили, и для его ликвидации было послано два стрелковых батальона. Окруженные на берегу японцы отвергли предложение о сдаче в плен, и после яростного рукопашного боя они были уничтожены.
28 августа в 21.00 (по московскому времени) Жуков доложил народному комиссару обороны СССР о ликвидации японо-маньчжурских войск в приграничной полосе Монгольской Народной Республики:
«Москва — тов. Ворошилову.
Японо-маньчжурские войска, нарушившие границу МНР, частями 1-й армейской группы и МНР полностью окружены и уничтожены.
В 22.30 28.8 ликвидирован последний центр сопротивления — Ремизовская высота, где уничтожено до трех батальонов пехоты. Остатки — 100—200 человек, бежавшие в барханы, уничтожаются в ночном бою.
Граница МНР полностью восстановлена.
Подробности особым донесением».
На этой победной телеграмме маршал К.Е. Ворошилов наложил следующую резолюцию:
«Тов. Сталину.
Направляю только что полученное донесение тт. Жукова и Калугина. Как и следовало ожидать, никаких дивизий в окружении не оказалось, противник или успел отвести главные силы, или, что вернее, больших сил в этом районе уже давно нет, а сидел специально подготовленный гарнизон, который теперь полностью уничтожен… К.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153
На этом обрываются дневниковые записи японского военнослужащего Факуты.
Несколько дней и ночей продолжались ожесточенные бои, которые приняли очаговый характер. Стойкость японского солдата имела свою подоплеку. Командиры внушали ему, что, попав в плен, он все равно будет расстрелян, но прежде его будут истязать до полусмерти. И такое «моральное» воздействие во многих случаях достигало своей цели. В ряде случаев японские военнослужащие на Халхин-Голе фанатично дрались до последнего человека. Нередко вражеские блиндажи и дзоты переходили в руки красноармейцев тогда, когда там уже не было ни одного живого японского солдата.
Маршал Г.К. Жуков вспоминал о боях на реке Халхин-Гол: «Японцы сражались ожесточенно. Я противник того, чтобы отзываться о враге, унижая его. Это не презрение к врагу, это недооценка его. А в итоге не только недооценка врага, но и недооценка самих себя. Японцы дрались исключительно упорно, в основном — пехота…»
Бои велись на полное уничтожение продолжавшего упорно обороняться противника. Из окружения на реке Халхин-Гол почти никому из японцев не удалось вырваться. Неприятельское командование не раз предпринимало безуспешные попытки проведения отчаянных пехотных атак и контратакующих ударов. Но все они были безуспешны, поскольку решительно пресекались огнем наступавших из всех видов оружия.
Жукову 23 августа пришлось ввести в бой на Центральном участке свой последний резерв: 212-ю авиадесантную бригаду и две роты пограничников. Это был с его стороны немалый риск, поскольку ближайший резерв — монгольская бронетанковая бригада — находился в Тамцак-Булаке, в 120 километрах от фронта и по тревоге мог прибыть только через несколько часов. Была взята высота Фуи («Палец»), оборона которой обошлась японцам почти в 700 человек убитыми.
Бой 24 августа проходил в условиях сильной жары. Температура на градуснике днем достигла отметки «40». Палящее солнце и беспощадный зной сдерживали натиск и без того утомленных батальонов. В штаб Жукова стали поступать доклады о необходимости передышки в ходе наступательной операции. Однако Жуков был категоричен: продолжать наступать. Он опасался, что к месту прерванного сражения могут подойти свежие войска японской Квантунской армии.
Действительно, утром 24 августа полки 14-й пехотной бригады Квантунской армии, спешившие из Хайлара, подошли к монгольской границе и натолкнулись там на позиции советского 80-го стрелкового полка, прикрывавшего границу. Стрелки в тот день смогли отразить все вражеские атаки. На следующий день на помощь к ним подошли два танковых батальона. Японская пехота не выдержала танковой атаки и поспешила укрыться на территории Маньчжоу-Го.
Бои на Халхин-Голе в рядах победителей были отмечены многими примерами героизма и самопожертвования. Летчики В.Ф. Скобарихин, А.Ф. Мошин, В.П. Кустов совершили воздушные тараны. Пилот М. Юкин, приказав экипажу покинуть борт самолета с парашютами, направил свой горящий бомбардировщик в скопление японских солдат и их боевой техники. Тем самым он совершил первый в истории авиации огневой таран. Танкисты батальона В.А. Копцова впервые форсировали водную преграду — реку Халхин-Гол в подводном положении…
К утру 31 августа территория Монгольской Народной Республики была полностью очищена от японских войск. Хорошо обученная и вооруженная, обладавшая трехлетним опытом войны в Китае, 6-я отдельная японская армия за считаные дни в буквальном смысле перестала существовать как таковая. В мировой истории войн это был редкий случай.
При проведении наступательной операции на реке Халхин-Гол 20—31 августа 1939 года Г.К. Жуков блестяще провел операцию по окружению и разгрому целой неприятельской армии.
Мощными ударами танковых, мотоброневых, кавалерийских и авиационных бригад и дивизий он в течение четырех дней взял в котел японские войска и создал два фронта окружения — внешний и внутренний.
Внешний, состоявший из мотоброневых, кавалерийских, авиадесантных и частично стрелковых частей, отражал удары японских войск у государственной границы Монголии. Подходившие к месту сражения из Маньчжурии неприятельские войска так и не смогли подать помощь окруженной 6-й особой императорской армии.
Чтобы сделать внешнее кольцо окружения «непробиваемым» с маньчжурской территории, Г.К. Жуков 27 августа приказал создать здесь по всей линии обороны траншеи полного профиля, соединенные ходами сообщения, три противотанковых района, несколько рядов колючей проволоки перед передним краем обороны. Однако после боев 24—26 августа командование Квантунской армии до самого конца операции на Халхин-Голе не пыталось больше деблокировать свои окруженные войска, смирившись с неизбежностью их гибели.
Внутренний фронт окружения состоял из стрелковых частей. Пехота при поддержке танков, артиллерии и авиации по сходящимся направлениям в течение 7 дней беспрерывных боев осуществила полный разгром японских войск на Халхин-Голе. В последние дни боев уничтожались последние очаги сопротивления.
Бой за высоту Ремизова носил самый упорный характер. После того как советская артиллерия разбила на горе все японские орудия и у ее защитников остались только пулеметы и несколько минометов, группа вражеских солдат и офицеров (около 500 человек) попыталась вырваться из окружения по северному берегу реки Хайлыстан-Гол. Однако противника обнаружили, и для его ликвидации было послано два стрелковых батальона. Окруженные на берегу японцы отвергли предложение о сдаче в плен, и после яростного рукопашного боя они были уничтожены.
28 августа в 21.00 (по московскому времени) Жуков доложил народному комиссару обороны СССР о ликвидации японо-маньчжурских войск в приграничной полосе Монгольской Народной Республики:
«Москва — тов. Ворошилову.
Японо-маньчжурские войска, нарушившие границу МНР, частями 1-й армейской группы и МНР полностью окружены и уничтожены.
В 22.30 28.8 ликвидирован последний центр сопротивления — Ремизовская высота, где уничтожено до трех батальонов пехоты. Остатки — 100—200 человек, бежавшие в барханы, уничтожаются в ночном бою.
Граница МНР полностью восстановлена.
Подробности особым донесением».
На этой победной телеграмме маршал К.Е. Ворошилов наложил следующую резолюцию:
«Тов. Сталину.
Направляю только что полученное донесение тт. Жукова и Калугина. Как и следовало ожидать, никаких дивизий в окружении не оказалось, противник или успел отвести главные силы, или, что вернее, больших сил в этом районе уже давно нет, а сидел специально подготовленный гарнизон, который теперь полностью уничтожен… К.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153