– Спасибо. Оливия…
– Я мигом!
Она вскочила из-за стола и, зацепившись рукавом за угол, с силой дернула ткань, будто желая во что бы то ни стало поскорей отвернуться от мужа к раковине, к чайнику – привычным неодушевленным предметам.
Джеймс сел за стол и принялся небрежно перелистывать красный блокнот. Страница за страницей – бесконечные списки, планы, памятки, даже миниатюрные наброски,– проект грандиозного мероприятия, осознал Джеймс.
– Лебеди,– вслух произнес он, дойдя до пункта, помеченного звездочкой.– Ты что, собиралась заказывать живых лебедей?
– Ледяных.– Лицо Оливии чуть просветлело.– Изо льда. Наполненных…– Она запнулась.– Впрочем, неважно.
– Наполненных чем?
– Устрицами.
– Я люблю устриц.
– Знаю.
Оливия неловко взяла чайник, повернулась, чтобы поставить его на стол, но он выскользнул у нее из рук и вдребезги разлетелся, ударившись о кафельный пол. Миссис Хэвилл негромко вскрикнула.
– Оливия! – Джеймс вскочил на ноги.– Ты не поранилась?
Осколки китайского фарфора валялись в луже горячего чая, струйки которого растеклись по ложбинкам между плитками. С одного из осколков укоризненно смотрел желтый утиный глаз.
– Разбился,– огорченно прошептала Оливия.– Этот чайник прослужил нам тридцать два года!
Словно не веря глазам, она подняла с пола отбитую ручку чайника и стала ее разглядывать.
– Купим новый,– пообещал Джеймс.
– Я не хочу новый,– нервно проговорила Оливия,– я хочу…– Внезапно она обернулась и в упор взглянула на мужа.– Ты от меня уходишь?
– Что? – Он потрясенно посмотрел на нее.
– Ты собираешься от меня уйти,– спокойно повторила Оливия и, опустив взор, сжала в руке осколок чайника.– В новую жизнь. В новую, интересную жизнь.
На миг в кухне воцарилась звенящая тишина, потом Джеймс, все поняв, резко выдохнул.
– Так ты меня слышала,– медленно промолвил он, пытаясь собраться с мыслями.– Слышала. Я не сообразил…
– Да, я тебя слышала,– подтвердила миссис Хэвилл, не поднимая глаз.– Разве ты этого не хотел?
– Оливия…
– Полагаю, ты намеревался сообщить это после свадьбы Милли,– перебила его Оливия, теребя осколок ручки.– Не хотел портить счастливое событие. Что ж, счастливое событие пошло прахом, поэтому тебе нет нужды тянуть. Можешь уходить.
– Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Я так не говорила,– произнесла Оливия чуть более резко, по-прежнему не поднимая головы.
Супруги надолго замолчали. На полу в противоположном конце кухни наконец замер последний чайный ручеек.
– Та проблема на работе,– внезапно сменил тему Джеймс,– та, о которой упоминала Изабел, связана с реорганизацией фирмы. Три отдела переводят в Эдинбург. Руководство интересовалось, не хочу ли я переехать. Я сказал… сказал, что подумаю.
– Ты мне не рассказывал.
– Не рассказывал.– Джеймс будто оправдывался.– Потому что заранее знал твой ответ.
– Да? Очень умно.
– Ты пустила корни в этом городе, Оливия. У тебя здесь свое дело, друзья. Конечно, ты не захочешь все бросить. Но я больше не могу оставаться, мне нужно что-то новое. Неужели тебе никогда не хотелось уехать и начать жизнь заново? Я чувствую себя так, будто загнан в угол. Может быть, перемена места поможет мне обрести душевный покой. Другой вид из окна по утрам. Другой воздух.
– Понятно,– нервно и резко сказала Оливия после долгого молчания.– Что ж, вперед. Не буду тебя задерживать. Собрать твои чемоданы?
– Оливия…
– Не забудь прислать открытку.
– Оливия, не веди себя так!
– Что значит «так»? Как я, по-твоему, должна себя вести? Ты собираешься меня бросить!
– Хорошо, а как, по-твоему, мне следовало поступить? – вспылил Джеймс.– Сразу отказаться? Еще на двадцать лет застрять в Бате?
– Нет! – В глазах Оливии сверкнули слезы.– Ты должен был спросить, поеду ли я с тобой! Я твоя жена, Джеймс. Ты должен был спросить меня.
– А что толку? Ты бы ответила…
– Ты не знаешь! – Голос Оливии задрожал, и она высоко подняла подбородок.– Ты не знаешь, что бы я ответила. Ты даже не потрудился поинтересоваться моим мнением.
– Я…
– Даже не потрудился,– повторила Оливия с едва заметной ноткой презрения.
В кухне вновь повисло тягостное молчание.
– А что бы ты ответила? – наконец промолвил Джеймс.– Если бы я спросил тебя?
Он попытался поймать взгляд жены, но та с непроницаемым выражением лица смотрела на осколок чайника, который все еще сжимала в руках.
В дверь позвонили. Хэвиллы не пошевелились.
– Что бы ты ответила, Оливия? – снова обратился к жене Джеймс.
– Не знаю.– Оливия положила осколок на стол и подняла глаза.– Наверное, спросила бы, неужели тебя действительно так сильно угнетает наша жизнь и неужели ты вправду веришь, что переезд в другой город разом решит все проблемы. И если бы ты ответил «да»…
Звонок в дверь, громкий и настойчивый, не дал ей договорить.
– Надо открывать.
Несколько секунд Джеймс Хэвилл не сводил взора с Оливии, затем встал, вышел в коридор, открыл парадную дверь и удивленно замер. На пороге стоял Александр – взъерошенный, небритый, с кучей сумок.
– Послушайте,– начал он, едва увидел хозяина.– Мне очень жаль. Я искренне сожалею. Вы должны мне поверить. Я вовсе не хотел расстраивать свадьбу.
– Уже не важно,– устало сказал Джеймс.– На твоем месте я бы уехал.
– Нет, важно,– запротестовал фотограф.– Для меня. И кроме того…– он помялся,– в моей комнате остались вещи. Ваша дочь выгнала меня, и я не успел их забрать.
– Ясно,– кивнул Джеймс.– Заходи.
Александр с опаской вошел в дом. Бросив взгляд на коробки со свадебным тортом, он состроил гримасу и спросил:
– Милли дома?
– Нет. Она у своей крестной.
– Как она?
– А как ты думаешь? – скептически произнес Джеймс, скрестив на груди руки.
Юноша вздрогнул.
– Я ни в чем не виноват!
– Как это не виноват? – В коридоре появилась возмущенная Оливия.– Милли рассказала, как ты изводил ее, как угрожал… Ты просто отвратительный пакостник!
– Эй, полегче! Ваша Милли тоже не святая.
– Возможно, Александр, ты считал, что окажешь миру большую услугу, разоблачив нашу дочь,– сказал Джеймс.– Может быть, ты думал, что исполняешь свой долг. Но прежде чем информировать викария, тебе следовало прийти к нам или хотя бы к Саймону.
– Да не собирался я никого разоблачать! – вспылил фотограф.– Я просто хотел немножко ее завести.
– Завести?
– То есть поддразнить. Ну, вы понимаете. Вот и все. И викария я не информировал. С какой стати мне его информировать?
– Неизвестно, какие гадкие мыслишки бродят в твоей голове,– не унималась миссис Хэвилл.
– И чего я тут перед вами распинаюсь? – с досадой произнес Александр.– Все равно вы мне не верите. Но я этого не делал, ясно? Зачем мне расстраивать брак Милли? Вы заплатили мне, чтобы я фотографировал на этой чертовой свадьбе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69