Один с чемоданчиком, в которых обычно носят портативные компьютеры.
«Смотрят вниз, глаз не поднимают… – отметил сержант. – Морды знакомые… А у того, что постарше, костяшки пальцев сбиты. Дрался… Битие определяет сознание. Да. Бить или не бить, вот в чем вопрос… Где ж я их видел?»
Он было совсем уж собрался остановить странную тройку, но…
Но почему-то остался стоять у стены, проводив собранных, как в поход, мужичков взглядом.
– Поезд номер пятьсот сорок четыре Москва – Екатеринбург отправляется с пятого пути… – прогудел динамик.
«Потому так и оделись, в холода едут, – сообразил Миликов. – Ну и ладно… А может, и нигде не видел. Может, почудилось? Тут намелькается народу за день…»
Он на всякий случай припомнил доску с портретами «Их разыскивает милиция». Никого похожего.
Ну и ладно.
«Мужика дома нет… Ошейник у собаки… Честных развелось…»
Миликов с хрустом выпрямился, отметив, что вдруг ни с того ни с сего начал горбиться. Оправил ремень.
– Ну все, хватит. Покатались. Приеду – в морду дам, – решительно произнес сержант и подмигнул какому-то небритому путешественнику, ожидающему своего поезда. – Так-то.
Портреты «для ознакомления» доставили в отделение милиции только утром. Таких листовок было множество. Обычно они касались лиц, которых пока не за что было определять в федеральный розыск, но требовалось разыскать. «Без шума и пыли».
Миликов, выходя на патрулирование, только мельком ознакомился с «новичками». Своих проблем хватало…
49.
– Ну что там, Леша? – не дождавшись требуемых данных, Калугин снова связался с Ивановым.
– Владимир Дмитриевич. – В голосе Алексея послышались официальные нотки. – Вы очень нужны в техническом отделе. Подойдите, пожалуйста. У нас тут… – Он замялся. – Внештатная ситуация.
– Оригинально. – Калугин повесил трубку.
Через несколько минут он был в техническом.
Иванов сидел перед большим монитором и рассматривал какой-то журнал.
– Что случилось?
– Проблема, Владимир Дмитриевич, – вздохнул Алексей. – Вот смотрите…
Он провел пальцем по монитору.
– Дата… Адрес… Идентификатор… Как раз десятая камера. Примечание.
– Данные отсутствуют, – прочитал Калугин. – Она что, сломалась?
– Вот смотрим дальше. Днем позже. Ссылка на файл. Днем раньше. То же самое. Исключительно удачная поломка, видите ли, точно в день операции.
– Отчет ремонтной службы?
– Нету никаких отчетов. Камера работает. – Иванов посмотрел в глаза Володе. – Но данных… нет.
– Шикарно. – Калугин потер лицо ладонями. – Знаешь, как это называется?
– Еще бы…
– Диверсия… Список операторов, дежуривших в этот день. Перелопатить… Нет, сначала список. Потом я скажу, кого посадить за перелопачивание логов, я хочу знать все обращения, сделанные за тот период. Я хочу знать все операции… Телефонные звонки… Все!
– Список тут. – Алексей вывел на экран файл. – А вот лист обращений к системе видеонаблюдения.
– Отсортируй по часам… – Калугин прикипел к монитору.
Иванов провел сортировку и погнал полосу скроллинга вниз.
– Дальше… Еще дальше… – Калугин прикинул в уме время. – Между десятью и двенадцатью. А может быть, и раньше. Он должен был обнаружить… Нет! Стой! Мы так ничего не поймем. Дай мне выборку, кто вообще в тот день обращался к системе.
Алексей вывел на экран фамилии семи человек.
– Хорошо… Теперь мне надо знать, где они сейчас.
Иванов показал пальцем на цвет букв. Пятеро горели зеленым. Двое красным.
– Эти на работе сейчас. А эти два дома.
– Отлично! Свяжись с теми, кто еще тут. И попроси их собраться… Возьми какой-нибудь кабинет, но смотри… Чтобы все было…
– Я понял.
– Если понадобится, людей возьми с собой.
– Хорошо. А вы?
– А я навещу тех двоих. – Володя набрал на телефоне короткий номер. – Здесь Калугин, мне нужна машина и опергруппа. Срочно.
Через десять минут он уже выехал по первому из двух адресов.
Ехали молча. Машину подбрасывало на каких-то ямах. Калугин сидел позади, вместе с оперативниками. Остро пахло потом и оружейным маслом.
«Наша работа – это как прыжок с парашютом. Преодолеть страх, потом толчок. И больше ничего нельзя исправить или сделать по-другому. Ты летишь, падаешь. Можно сделать только одно. Либо открыть парашют. Либо разбиться. Главное – выбрать нужный момент, не раньше, не позже. И когда над головой оглушительно хлопнет купол, не расслабиться. Потому что за прыжком всегда следует приземление… – думал Калугин, трясясь на твердом сиденье. – У кого-то жесткое. У кого-то… правильное. Правильное… Чекист должен быть уверен, что все его действия правильны. Нет. Не так. Чекист должен знать, что все его действия правильны… Тоже не так. Они просто должны быть правильны. И все. Действия, принципы, желания, наконец…»
Калугин покачал головой.
«Метафизика…»
Приехали неожиданно. Вдруг перестало трясти. Рыкнул коротко ручной тормоз, и водитель сказал в окошко:
– На месте!
В тот же миг машина ожила. Ребята в камуфляже, без суеты и лишних движений, высыпали наружу, взяли в оцепление подъезд.
Калугин с командиром опергруппы поднялся на седьмой этаж.
Звонок в дверь.
Тишина.
Дом притаился. Ждет. Напрягся в упругом ожидании.
Калугин почувствовал, как шевелятся волоски на шее… Сейчас, может быть, там, за дверью человек, который… который – враг.
Послышался топот. Слишком быстрый для взрослого мужчины.
– Кто там?
Ребенок. Калугин замер в минутной нерешительности. Сделал знак командиру, мол, не дергайся.
– Мы к папе пришли… Позови, пожалуйста…
– Сейчас, – деловито и «по-взрослому» ответил малыш и убежал.
На лестнице все замерло.
Наконец Володя услышал шаги. Тяжелые, уверенные.
Щелкнул замок.
В лицо пахнуло домашними запахами.
– Добрый день…
Калугин вспомнил. Он видел этого парня много раз. Обычно сидящим за монитором, нога на ногу, в руке чашка.
– Вы Мироненко Дмитрий Захарович?
– Я, простите, с кем имею?…
Калугин сверкнул корочкой.
Лицо Мироненко напряглось.
– Что-нибудь случилось?
– Да. Будьте любезны проехать с нами. Если все в порядке, то скоро вы вернетесь домой.
– Хорошо… – Он хотел было закрыть дверь, но Калугин сделал полшага вперед. – Э-э-э… Проходите. Я только оденусь…
В прихожей было тепло и уютно.
Из-за двери на Калугина и вошедшего с ним командира оперативников чуточку испуганно смотрели Два детских глаза.
Мироненко быстро оделся.
– Милая, – крикнул он в глубину квартиры.
Из дальней комнаты вышла женщина. Калугин поздоровался.
– Я должен на работу убежать. – Мироненко быстро поцеловал ее в щеку. – Вернусь, наверное… – он обернулся на Калугина.
– Наверное, скоро… – сказал Владимир Дмитриевич. Но внутри все напряглось…
И снова машина.
Ребята в камуфляже молчат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
«Смотрят вниз, глаз не поднимают… – отметил сержант. – Морды знакомые… А у того, что постарше, костяшки пальцев сбиты. Дрался… Битие определяет сознание. Да. Бить или не бить, вот в чем вопрос… Где ж я их видел?»
Он было совсем уж собрался остановить странную тройку, но…
Но почему-то остался стоять у стены, проводив собранных, как в поход, мужичков взглядом.
– Поезд номер пятьсот сорок четыре Москва – Екатеринбург отправляется с пятого пути… – прогудел динамик.
«Потому так и оделись, в холода едут, – сообразил Миликов. – Ну и ладно… А может, и нигде не видел. Может, почудилось? Тут намелькается народу за день…»
Он на всякий случай припомнил доску с портретами «Их разыскивает милиция». Никого похожего.
Ну и ладно.
«Мужика дома нет… Ошейник у собаки… Честных развелось…»
Миликов с хрустом выпрямился, отметив, что вдруг ни с того ни с сего начал горбиться. Оправил ремень.
– Ну все, хватит. Покатались. Приеду – в морду дам, – решительно произнес сержант и подмигнул какому-то небритому путешественнику, ожидающему своего поезда. – Так-то.
Портреты «для ознакомления» доставили в отделение милиции только утром. Таких листовок было множество. Обычно они касались лиц, которых пока не за что было определять в федеральный розыск, но требовалось разыскать. «Без шума и пыли».
Миликов, выходя на патрулирование, только мельком ознакомился с «новичками». Своих проблем хватало…
49.
– Ну что там, Леша? – не дождавшись требуемых данных, Калугин снова связался с Ивановым.
– Владимир Дмитриевич. – В голосе Алексея послышались официальные нотки. – Вы очень нужны в техническом отделе. Подойдите, пожалуйста. У нас тут… – Он замялся. – Внештатная ситуация.
– Оригинально. – Калугин повесил трубку.
Через несколько минут он был в техническом.
Иванов сидел перед большим монитором и рассматривал какой-то журнал.
– Что случилось?
– Проблема, Владимир Дмитриевич, – вздохнул Алексей. – Вот смотрите…
Он провел пальцем по монитору.
– Дата… Адрес… Идентификатор… Как раз десятая камера. Примечание.
– Данные отсутствуют, – прочитал Калугин. – Она что, сломалась?
– Вот смотрим дальше. Днем позже. Ссылка на файл. Днем раньше. То же самое. Исключительно удачная поломка, видите ли, точно в день операции.
– Отчет ремонтной службы?
– Нету никаких отчетов. Камера работает. – Иванов посмотрел в глаза Володе. – Но данных… нет.
– Шикарно. – Калугин потер лицо ладонями. – Знаешь, как это называется?
– Еще бы…
– Диверсия… Список операторов, дежуривших в этот день. Перелопатить… Нет, сначала список. Потом я скажу, кого посадить за перелопачивание логов, я хочу знать все обращения, сделанные за тот период. Я хочу знать все операции… Телефонные звонки… Все!
– Список тут. – Алексей вывел на экран файл. – А вот лист обращений к системе видеонаблюдения.
– Отсортируй по часам… – Калугин прикипел к монитору.
Иванов провел сортировку и погнал полосу скроллинга вниз.
– Дальше… Еще дальше… – Калугин прикинул в уме время. – Между десятью и двенадцатью. А может быть, и раньше. Он должен был обнаружить… Нет! Стой! Мы так ничего не поймем. Дай мне выборку, кто вообще в тот день обращался к системе.
Алексей вывел на экран фамилии семи человек.
– Хорошо… Теперь мне надо знать, где они сейчас.
Иванов показал пальцем на цвет букв. Пятеро горели зеленым. Двое красным.
– Эти на работе сейчас. А эти два дома.
– Отлично! Свяжись с теми, кто еще тут. И попроси их собраться… Возьми какой-нибудь кабинет, но смотри… Чтобы все было…
– Я понял.
– Если понадобится, людей возьми с собой.
– Хорошо. А вы?
– А я навещу тех двоих. – Володя набрал на телефоне короткий номер. – Здесь Калугин, мне нужна машина и опергруппа. Срочно.
Через десять минут он уже выехал по первому из двух адресов.
Ехали молча. Машину подбрасывало на каких-то ямах. Калугин сидел позади, вместе с оперативниками. Остро пахло потом и оружейным маслом.
«Наша работа – это как прыжок с парашютом. Преодолеть страх, потом толчок. И больше ничего нельзя исправить или сделать по-другому. Ты летишь, падаешь. Можно сделать только одно. Либо открыть парашют. Либо разбиться. Главное – выбрать нужный момент, не раньше, не позже. И когда над головой оглушительно хлопнет купол, не расслабиться. Потому что за прыжком всегда следует приземление… – думал Калугин, трясясь на твердом сиденье. – У кого-то жесткое. У кого-то… правильное. Правильное… Чекист должен быть уверен, что все его действия правильны. Нет. Не так. Чекист должен знать, что все его действия правильны… Тоже не так. Они просто должны быть правильны. И все. Действия, принципы, желания, наконец…»
Калугин покачал головой.
«Метафизика…»
Приехали неожиданно. Вдруг перестало трясти. Рыкнул коротко ручной тормоз, и водитель сказал в окошко:
– На месте!
В тот же миг машина ожила. Ребята в камуфляже, без суеты и лишних движений, высыпали наружу, взяли в оцепление подъезд.
Калугин с командиром опергруппы поднялся на седьмой этаж.
Звонок в дверь.
Тишина.
Дом притаился. Ждет. Напрягся в упругом ожидании.
Калугин почувствовал, как шевелятся волоски на шее… Сейчас, может быть, там, за дверью человек, который… который – враг.
Послышался топот. Слишком быстрый для взрослого мужчины.
– Кто там?
Ребенок. Калугин замер в минутной нерешительности. Сделал знак командиру, мол, не дергайся.
– Мы к папе пришли… Позови, пожалуйста…
– Сейчас, – деловито и «по-взрослому» ответил малыш и убежал.
На лестнице все замерло.
Наконец Володя услышал шаги. Тяжелые, уверенные.
Щелкнул замок.
В лицо пахнуло домашними запахами.
– Добрый день…
Калугин вспомнил. Он видел этого парня много раз. Обычно сидящим за монитором, нога на ногу, в руке чашка.
– Вы Мироненко Дмитрий Захарович?
– Я, простите, с кем имею?…
Калугин сверкнул корочкой.
Лицо Мироненко напряглось.
– Что-нибудь случилось?
– Да. Будьте любезны проехать с нами. Если все в порядке, то скоро вы вернетесь домой.
– Хорошо… – Он хотел было закрыть дверь, но Калугин сделал полшага вперед. – Э-э-э… Проходите. Я только оденусь…
В прихожей было тепло и уютно.
Из-за двери на Калугина и вошедшего с ним командира оперативников чуточку испуганно смотрели Два детских глаза.
Мироненко быстро оделся.
– Милая, – крикнул он в глубину квартиры.
Из дальней комнаты вышла женщина. Калугин поздоровался.
– Я должен на работу убежать. – Мироненко быстро поцеловал ее в щеку. – Вернусь, наверное… – он обернулся на Калугина.
– Наверное, скоро… – сказал Владимир Дмитриевич. Но внутри все напряглось…
И снова машина.
Ребята в камуфляже молчат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100