Володя придвинул к себе билеты.
– Москва – Вильнюс. – Он поднял бровь. – А почему не сразу на Панаму?
– Панаму… Вы что, новостей не смотрите? В Балтике учения сейчас. Там авианосец стоит.
– Вас ждет? – Калугин почувствовал, что в горле пересохло.
– Ну… – Рогинов пожал плечами. – Не меня. Но диски ждет.
– Как-то странно звучит, вывозить пачку дисков на авианосце… Не находите?
– Это не моя проблема. Может быть, они их собираются через спутник передать… А может, и вывезти. Что может быть надежней авианосца? Россия ни за что не станет атаковать Штаты в такой близости от своих границ.
– Хорошо… С эвакуацией понятно. А Тимирязева вы убили, потому что мы на него вышли?
– Да, конечно.
– Но тогда… Я одного не могу понять, почему вы пощадили Хвостова?
– Кого? – Рогинов выглядел удивленным.
– Э-э… Мужчина с двумя девчонками. Проститутки, на квартире у Лаптева… Помните?
– Ах, это… Ну. – Сергей Алексеевич пожал плечами. – Не смог.
– А Тимирязева смог?
– Поймите. – Рогинов наклонился вперед. – Я не убийца. Не могу так! Не могу так просто! Взять и… Не могу! Я и Костю-то… не сразу…
– Ясно. Теперь скажите мне, правильно ли я понимаю ситуацию? Вы перехватили видео с системы видеонаблюдения, определили Лаптева и Столярова. Нашли местожительство Лаптева и направили туда своих громил?
– Нет.
– Что не так?
– Да все не так. Во-первых, я ничего не перехватывал. Это все Костя. Во-вторых, я никого не посылал. Я получил… ну, скажем так, получил задание. Адрес. В общем-то я не так давно оказался в этом деле. Про операцию эту, в Зеленограде, узнал слишком поздно и не успел предупредить агента.
– Карела?
– Да, кажется, так… Потом, после той неудачи я получил еще одно задание. Проехать на квартиру к Лаптеву и найти там диски. А тут вы с этим поиском… Я несколько раз вам связь обрывал. А потом не выдержал и рванул по адресу.
– А там?
– А там бандерлоги эти, стрельба, убийство… Мордобой. Запаниковал я. Но дождался, когда все кончилось…
– И ничего не нашли?
– Ничего. Попутно мозги запудрил этому мужику с проститутками. Они перепуганные были все. Выли, как собаки…
– То есть вы хотите сказать, что погром на квартире у Лаптева затеяли не вы?
– Не я.
– А кто?
– Не знаю.
– Как-то не вяжется…
– Мне нет смысла врать. – Рогинов закрыл лицо ладонями. – Нет смысла. Я уже на себя повесил достаточно…
– И тем не менее. Какие у вас есть предположения?
– Ну… Может быть, Костя…
– Не понял? – Калугин наклонился вперед. – Тимирязев был не под вашим контролем?
– Нет. – Рогинов всплеснул руками. – Что вы?! Я даже не знал поначалу, что он в деле… Что он тоже… Ну, вы понимаете. Только потом нас свели вместе, и я приказал ему потерять все материалы, чтобы задержать следствие.
– Он что-нибудь говорил? Рассказывал что-либо?
– Н-нет. – Голос Рогинова был неуверен. – Нет. Только что-то про телефонные звонки и что он ловко поимел этого вояку.
– Кого?
– Наверное, Лаптева, он же бывший военный. Там ведь… Я просматривал записи, очень внимательно. Там ведь интересно получилось. Этот Лаптев не просто так, погулять вышел. Он через наш кордон…
– Наш, – поправил Калугин.
– Что? – Рогинов не понял.
– Наш. Не ваш, а наш кордон.
– Ну да, да… – Рогинов смешался. – Да… Извините. Через ваш кордон… Он прошел. Да. Через ваш кордон прошел легко. По пропуску. Я еще Косте сказал, смотри, мол, как странно. А он и говорит, что, мол, телефон уже прокрутил и вояке этому насолил.
– Что имелось в виду?
– Не знаю. – Рогинов пожал плечами. Калугину почему-то показалось, что тот действительно ничего не знает. – Этот Тимирязев псих был. Ну, не псих, а… Злобный какой-то. Все ему казалось, что просто… Просто действовать…
– Шпионить, – снова подкинул нужное слово Калугин.
– Да. Просто шпионить, – тихо повторил Рогинов. – Мало. Надо еще с размахом действовать. Когда я приказал удалить видеоматериалы, он хотел большего. Потереть все, сымитировать обвал сервера…
– Диверсия?
Рогинов пожал плечами.
– Я ж говорю, псих какой-то.
– Интересно, а как же он проходил психотесты отдела внутренних расследований?
– Этого я не знаю. Вам лучше поинтересоваться у Зощенко. Но знаете, Тимирязев был программист от бога. Это технарь был талантливейший. Из любого дерьма мог конфетку слепить. Лишь бы клавиатура была. Любую машину мог надурить… А вы говорите, тесты…
– Понятно. Но вернемся к делу. Значит, вы пришли на квартиру, там разгром, сделали быстрый обыск, ничего не нашли. Так?
– Так.
– А что вообще творилось на квартире у Лаптева? По-вашему…
– Погром. Группа каких-то жлобов, явно не профессионалы. Ввалились и принялись все крушить. Я так понял, что они собирались взять всех, кто там находился, живьем. Иначе смысла не было миндальничать. Пристрелили бы, и делу конец. Я думаю, что они не были уверены в том, что диски там.
– А кто это был? Как выглядели?
– Я не приглядывался. Явно криминал какой-то. Не спецы. Шут его знает, откуда и кто их выдернул. Я так подозреваю, что по наводке от Тимирязева какие-то гопники… Знаете, у него знакомых было много всяких… И хватило бы амбиций затеять собственную игру. Потому и послал кого-то по следу.
– Странно, а он, насколько я помню, не производил впечатления лидера.
– А он и психотесты ваши щелкал, как копеечку, – напомнил Рогинов. – Знаете, гении они все немного тронутые. Ну вот… и Костя был такой же. Что ему стоило наслать на Лаптева банду гопников, чтобы захватить диски и выбить за них настоящую цену? Костя часто говорил, что тот, кто не рискует, не пьет шампанского и не ест икры.
– Хорошо… Теперь вас проводят для дальнейшего допроса, который буду вести уже не я. – Калугин закрыл файл и вызвал дежурного. – Увести.
Рогинов встал, направился к двери, но потом остановился и, повернувшись к Калугину, спросил:
– Я одного понять не могу. Как вы… Как вы обманули спутник? И вообще всю систему? В чем фокус?
– Фокус? – Калугин потер шею. Хотелось спать. – Фокус прост. Большую часть времени вы все смотрели хорошо смонтированное видео. Как сейчас любят выражаться, «достоинство этой картины в том, что в ней не принял участие ни один живой актер». От первого до последнего кадра – монтаж. Ну, а спутник… Это уж, простите, дело техники.
56.
Утро, каким бы оно ни было тяжелым, всегда лучше вечера. Нарождающийся день, еще полный сил и нерастраченных возможностей, окрашивает мир новыми красками, свежими, живыми. Мрачное, серое, опасное, страшное, мистическое, все, чем так богат вечер, теперь выглядит незначительным, легким. Неразрешимые задачи вдруг обретают решение, трудности отступают, беды утрачивают остроту… Если вечер – это мрачный шаман, то утро – могучий и добрый волшебник. Это так, это действительно так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100