Стекло лопнуло, и лаборатория превратилась в ад.
В тот же момент на стоянку с ревом вкатилось три здоровенных джипа, до отказа набитых людьми. Рогожинцы без труда перебили сонную охрану. Вывели рабочих к ближайшему трейлеру и хладнокровно расстреляли всех до единого. А потом запустили «красного петуха» в лаборатории.
— Вот какая беда случилась, — говорил в это время Денис валяющемуся у него в ногах барону. — Сложно все так завертелось, понимаешь?
— Зачем? — прохрипел барон.
— Затем, сука черномазая, затем. — Рогожин боролся с искушением выстрелить старику в затылок. — Ты думал, что мне твоя дурь нужна? Или ты мне нужен, чтобы деньги делать? Нет, козел, ты и твои чернозадые мне нужны мертвые, понял? И табор вонючий твой чтобы к Питеру больше ни ногой… Понятно я говорю?
— Понятно. — Слова давались барону с трудом. И не от гордости кочевой. Он с удовольствием сейчас оказался бы где-нибудь за тысячу верст от своего публичного дома, просто трудно говорить, когда губы разбиты и нос сломан. Больно.
— И чтобы ты, кучерявый, мои слова помнил, как «Отче наш», я твоих дочек при себе подержу.
— А-а… — застонал старик.
— Ага. Будут себя вести хорошо, так и не обижу. Мне ваши песни нравятся. И ты, старый хрыч, тоже не дури. Ноги в руки, и пошел, пошел…
Рогожин пнул напоследок барона сапогом и вышел за дверь.
Его банда с веселым гиканьем и радостными воплями гоняла по бывшей общаге проституток.
Дом Вязниковых
— Какая все-таки гадость. — Катя швырнула толстый цветной журнал на пол. Блестящая бумага гулко хлопнула о паркет.
Сергей, который только что вошел в студию, рассмотрел название. «Cosmopolitan».
— Ну, вообще-то его читает большинство девчонок, которых я знаю, — прокомментировал он. — Привет.
— Привет! То-то и беда, что большинство. — Катерина не заметила, как молодой человек посмотрел на ее стройные ножки, закинутые на подлокотник кресла. — Читают, смотрят и больше всего на свете хотят подходить под стандарт, разработанный специалистами журнала. А это, на мой взгляд, просто катастрофа.
— Почему?
Катя сейчас походила на большую черную кошку. Несмотря на то, что ее волосы рыжей волной легли на плечи, кошка была именно черная. Сергей рассматривал ее без всякого стеснения. Грудь, обтянутая темно-зеленым джемпером, линия бедер, точеные ножки.
— Потому что женщина от «Космополитен» — это не женщина. А просто мужчина. Причем даже не в юбке, потому что носить сейчас юбку не модно.
— С чего ты взяла?
— Ты про юбку?
— Нет, — Сергей усмехнулся, — я про тезис: женщина, как мужчина.
— А, ну это просто. Так или иначе, но со страниц журнала исходит информация о том, что для большинства читательниц на первом месте стоит их карьера. А уже потом, где-нибудь на пятой позиции, семья, дети и прочие «условности».
— Но, может быть, это результат опросов? — Нельзя было сказать, что Сергей не согласен с выводами Кати. Ему просто было интересно узнать ее мнение.
— Конечно, результат опросов. Именно так это и преподносится. Но, во-первых, опросы штука простенькая, и как их делать так, чтобы получить нужные ответы, говорилось много и в разных местах. А во-вторых, у меня нет возможности проверить результаты. Поэтому я ставлю их под сомнение. Хотя и не слишком.
— Почему не слишком?
— Потому что существует определенная обратная связь. «Космополитен» издание идеологическое. И работают там такие мастера слова, которым не нужно много стараться, чтобы создать общественное мнение соответствующей направленности. Надо кому-то, чтобы женщина перла вперед, как танк, давя гусеницами всех и вся, пробивалась наверх по карьерной лестнице, носила брюки и во всем походила на мужчину, — пожалуйста.
— Каким образом?
— Ну, например, создаем красивую выдумку о равенстве полов. Типа, женщины ущемлены в правах, платят им меньше, работают они больше или в равных условиях с мужчиной. Ущемление! Половая дискриминация!! Сначала феминизм развинтил общественную мораль. Местами даже правильно развинтил. Но затем процесс рванул с ускорением. Лесбиянки, брюки вместо юбок, не брить волосы под мышками, курить на ходу, «нам можно все, что разрешено мужчинам». По какой-то причине образцом мужчины они посчитали вытащенного из канавы бомжа-алкоголика.
— А дальше?
— А дальше кто-то там ужаснулся, по всей видимости. Потому что женщина начала стремительно деградировать. Вероятно, потому на те годы приходится всплеск гомосексуальных мужских связей. И, поскольку типичная феминистка представляла собой нечто кошмарное, дурно пахнущее табачным перегаром и потом, к тому же весьма гадко воспитанное, стал пробиваться в массы другой идеал. Другая сторона медали. Бизнес-вумен. Существо, покрывшее собственную убогость тоннами косметики, одетое с иголочки, выглядящее на сто процентов, согласно классификации того же «Космо». Но абсолютно лишенное пола. Ну кто, скажите мне, будет хотеть нечто, ставящее на первое место не семью, мужа, детей, а карьеру! Идеал современной женщины — это меркантильная стерва, своей расчетливостью и решительностью смахивающая на бездушный механизм.
— Почему ты думаешь, что все так плохо? Ты считаешь, что мужчина в этой роли более мягок?
— Мужчина более мягок по своей природе.
— Вот тебе раз! Напомнить, кто все войны затевает?
— А это не важно. Что мне войны? Самец — он и в Африке самец, его хлебом не корми, а дай палкой льву между ушей треснуть. Война для мужчины — это что-то вроде природной функции. Да, жестоко, да, страшно. Но делать с этим нечего. Но мужчина существо простое. Его тягу к агрессии можно просчитать. Так же как и его тягу к женщине. Любой карьерист-бизнесмен — пропащий человек, как только к нему подобрали ключик в виде стройных ног и упругой попки или какого-нибудь более хитрого сочетания этих параметров. А современную женщину на смазливого мальчонку не купишь. Она сама его приобретет, да не одного. Бизнес-вумен не возьмешь на длинные реснички или цветочки с романтическими воздыханиями. Если будет надо, она утопит кого угодно и где угодно. Потому что достигла тех высот, с которых любой мужчина и любая другая женщина, стоящая ниже по социальной лестнице, — ничто!
— Ужас, ужас… — пробормотал Сергей.
— Да, картинка плачевная.
— И что, во всем виноват этот журнальчик?
— Не совсем, конечно, но «Космо» работает на этот имидж. Формирует образ мыслей, настроение. То, что я описала, тоже не стопроцентное правило. «Космополитен» создает новые общественные штампы. Типа деловой женщины, ставящей карьеру на первое место.
— Такие журналы приучают к «правильным ответам» и «правильной жизни».
— Знаешь, а я всегда думала, что это делается специально, чтобы отвлечь женщин от семьи, от рождения детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
В тот же момент на стоянку с ревом вкатилось три здоровенных джипа, до отказа набитых людьми. Рогожинцы без труда перебили сонную охрану. Вывели рабочих к ближайшему трейлеру и хладнокровно расстреляли всех до единого. А потом запустили «красного петуха» в лаборатории.
— Вот какая беда случилась, — говорил в это время Денис валяющемуся у него в ногах барону. — Сложно все так завертелось, понимаешь?
— Зачем? — прохрипел барон.
— Затем, сука черномазая, затем. — Рогожин боролся с искушением выстрелить старику в затылок. — Ты думал, что мне твоя дурь нужна? Или ты мне нужен, чтобы деньги делать? Нет, козел, ты и твои чернозадые мне нужны мертвые, понял? И табор вонючий твой чтобы к Питеру больше ни ногой… Понятно я говорю?
— Понятно. — Слова давались барону с трудом. И не от гордости кочевой. Он с удовольствием сейчас оказался бы где-нибудь за тысячу верст от своего публичного дома, просто трудно говорить, когда губы разбиты и нос сломан. Больно.
— И чтобы ты, кучерявый, мои слова помнил, как «Отче наш», я твоих дочек при себе подержу.
— А-а… — застонал старик.
— Ага. Будут себя вести хорошо, так и не обижу. Мне ваши песни нравятся. И ты, старый хрыч, тоже не дури. Ноги в руки, и пошел, пошел…
Рогожин пнул напоследок барона сапогом и вышел за дверь.
Его банда с веселым гиканьем и радостными воплями гоняла по бывшей общаге проституток.
Дом Вязниковых
— Какая все-таки гадость. — Катя швырнула толстый цветной журнал на пол. Блестящая бумага гулко хлопнула о паркет.
Сергей, который только что вошел в студию, рассмотрел название. «Cosmopolitan».
— Ну, вообще-то его читает большинство девчонок, которых я знаю, — прокомментировал он. — Привет.
— Привет! То-то и беда, что большинство. — Катерина не заметила, как молодой человек посмотрел на ее стройные ножки, закинутые на подлокотник кресла. — Читают, смотрят и больше всего на свете хотят подходить под стандарт, разработанный специалистами журнала. А это, на мой взгляд, просто катастрофа.
— Почему?
Катя сейчас походила на большую черную кошку. Несмотря на то, что ее волосы рыжей волной легли на плечи, кошка была именно черная. Сергей рассматривал ее без всякого стеснения. Грудь, обтянутая темно-зеленым джемпером, линия бедер, точеные ножки.
— Потому что женщина от «Космополитен» — это не женщина. А просто мужчина. Причем даже не в юбке, потому что носить сейчас юбку не модно.
— С чего ты взяла?
— Ты про юбку?
— Нет, — Сергей усмехнулся, — я про тезис: женщина, как мужчина.
— А, ну это просто. Так или иначе, но со страниц журнала исходит информация о том, что для большинства читательниц на первом месте стоит их карьера. А уже потом, где-нибудь на пятой позиции, семья, дети и прочие «условности».
— Но, может быть, это результат опросов? — Нельзя было сказать, что Сергей не согласен с выводами Кати. Ему просто было интересно узнать ее мнение.
— Конечно, результат опросов. Именно так это и преподносится. Но, во-первых, опросы штука простенькая, и как их делать так, чтобы получить нужные ответы, говорилось много и в разных местах. А во-вторых, у меня нет возможности проверить результаты. Поэтому я ставлю их под сомнение. Хотя и не слишком.
— Почему не слишком?
— Потому что существует определенная обратная связь. «Космополитен» издание идеологическое. И работают там такие мастера слова, которым не нужно много стараться, чтобы создать общественное мнение соответствующей направленности. Надо кому-то, чтобы женщина перла вперед, как танк, давя гусеницами всех и вся, пробивалась наверх по карьерной лестнице, носила брюки и во всем походила на мужчину, — пожалуйста.
— Каким образом?
— Ну, например, создаем красивую выдумку о равенстве полов. Типа, женщины ущемлены в правах, платят им меньше, работают они больше или в равных условиях с мужчиной. Ущемление! Половая дискриминация!! Сначала феминизм развинтил общественную мораль. Местами даже правильно развинтил. Но затем процесс рванул с ускорением. Лесбиянки, брюки вместо юбок, не брить волосы под мышками, курить на ходу, «нам можно все, что разрешено мужчинам». По какой-то причине образцом мужчины они посчитали вытащенного из канавы бомжа-алкоголика.
— А дальше?
— А дальше кто-то там ужаснулся, по всей видимости. Потому что женщина начала стремительно деградировать. Вероятно, потому на те годы приходится всплеск гомосексуальных мужских связей. И, поскольку типичная феминистка представляла собой нечто кошмарное, дурно пахнущее табачным перегаром и потом, к тому же весьма гадко воспитанное, стал пробиваться в массы другой идеал. Другая сторона медали. Бизнес-вумен. Существо, покрывшее собственную убогость тоннами косметики, одетое с иголочки, выглядящее на сто процентов, согласно классификации того же «Космо». Но абсолютно лишенное пола. Ну кто, скажите мне, будет хотеть нечто, ставящее на первое место не семью, мужа, детей, а карьеру! Идеал современной женщины — это меркантильная стерва, своей расчетливостью и решительностью смахивающая на бездушный механизм.
— Почему ты думаешь, что все так плохо? Ты считаешь, что мужчина в этой роли более мягок?
— Мужчина более мягок по своей природе.
— Вот тебе раз! Напомнить, кто все войны затевает?
— А это не важно. Что мне войны? Самец — он и в Африке самец, его хлебом не корми, а дай палкой льву между ушей треснуть. Война для мужчины — это что-то вроде природной функции. Да, жестоко, да, страшно. Но делать с этим нечего. Но мужчина существо простое. Его тягу к агрессии можно просчитать. Так же как и его тягу к женщине. Любой карьерист-бизнесмен — пропащий человек, как только к нему подобрали ключик в виде стройных ног и упругой попки или какого-нибудь более хитрого сочетания этих параметров. А современную женщину на смазливого мальчонку не купишь. Она сама его приобретет, да не одного. Бизнес-вумен не возьмешь на длинные реснички или цветочки с романтическими воздыханиями. Если будет надо, она утопит кого угодно и где угодно. Потому что достигла тех высот, с которых любой мужчина и любая другая женщина, стоящая ниже по социальной лестнице, — ничто!
— Ужас, ужас… — пробормотал Сергей.
— Да, картинка плачевная.
— И что, во всем виноват этот журнальчик?
— Не совсем, конечно, но «Космо» работает на этот имидж. Формирует образ мыслей, настроение. То, что я описала, тоже не стопроцентное правило. «Космополитен» создает новые общественные штампы. Типа деловой женщины, ставящей карьеру на первое место.
— Такие журналы приучают к «правильным ответам» и «правильной жизни».
— Знаешь, а я всегда думала, что это делается специально, чтобы отвлечь женщин от семьи, от рождения детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78