Однако Энгр главным делом жизни считал создание больших композиций на исторические и религиозные темы. Именно в них он стремился выразить свои эстетические взгляды и идеалы, именно с ними связывал надежду на славу и признание. Огромное полотно «Обет Людовика XIII», выставленное в Салоне 1824 года, производит впечатление внутренне холодной, надуманной композиции.
«Идея, положенная в его основу, была ложной: по тематике это произведение соответствовало взглядам наиболее реакционно настроенных кругов общества, восстановивших Бурбонов, – отмечает В.В. Стародубова. – Они не замедлили привлечь на свою сторону такой незаурядный талант. Энгр выполняет ряд официальных заказов, создает огромные многофигурные композиции, отдает этим работам годы долгого изнурительного труда, а результаты ничтожны – вещи получаются сухими и маловыразительными. Таков "Апофеоз Гомера", "Св. Симфорион". В этом заключалась трагедия художника, который каждый раз, когда начинал писать новый портрет, смотрел на него как на досадную помеху, отрывающую от больших картин.
Но Энгр ошибался, считая, что именно эти картины принесут ему бессмертие…»
Энгру оказываются все новые почести: в 1825 году он был избран членом Французского института, в 1829 году назначен профессором Школы изящных искусств (в 1853 году стал ее директором). Но если до 1824 года на Энгра нападали сторонники одряхлевшего академического искусства, то теперь его резко критикуют молодые художники-романтики. Их критика справедлива, но Энгра она огорчает и возмущает. Особенно болезненно он отнесся к той неприязненной оценке, какой было встречено «Мучение св. Симфориана» (1834). Он даже решил бросить Париж и снова уехал на несколько лет в Италию, где с 1835 по 1841 год находился в качестве директора Французской академии в Риме на вилле Медичи.
Энгр словно не замечал, как противоречил сам себе, когда создавал одновременно со своими неподвижными, бесстрастными академическими полотнами такие шедевры острейшей наблюдательности или подлинного поэтического изящества, как знаменитый портрет «Портрет Буртена» (1832). «В благообразном облике седовласого господина, в его умном волевом лице, мощной фигуре, во властном жесте рук, в цепких пальцах чувствуется энергия, несокрушимый напор, деловая хватка, превращающие главу журнала "Деба" в символ новой эпохи» (В.В. Стародубова).
По возвращении в Париж Энгр получил в 1843 году заказ от герцога де Линя на росписи в замке Дампьер. Здесь художник работал до 1847 года, но работа осталась незавершенной, ибо обнаженные в трактовке Энгра, по понятиям тогдашнего общества, оскорбляли чувство благопристойности. Между тем обнаженные фигуры всегда занимали очень важное место в творчестве Энгра, который достиг совершенства в их изображении.
В поздние годы именно изображение обнаженного тела прославили его лучшие работы – знаменитые «Источник» (1856) и «Турецкая баня» (1859–1869).
В то же время он подтверждает свою славу одного из великих мастеров портрета, создав «Графиню Оссонвиль» (1845), «Баронессу Ротшильд» (1848), «Мадам Гонз» (1845–1852), «Мадам Муатессье» (1851), «Мадам Муатессье» (1856). Его автопортрет 1858 года, суровый, прямолинейно-резкий, полон воли и энергии. Хотя Энгр и тяготился тем, что ему приходилось писать много заказных портретов, тратя свое мастерство на тщательное выписывание эффектных платьев.
Хотя, как никто, он умеет превращать бытовую деталь в великолепный натюрморт, прекрасно передать материальность, фактуру, живописную красоту самых различных тканей и материалов. В его портретах наряду с убедительной индивидуальностью проступает характерность, его портреты – это портрет эпохи.
Умер Энгр 14 января 1867 года в Париже. Холодной зимой художник вышел с непокрытой головой проводить до кареты позировавшую ему женщину, тяжело заболел – и вскоре его не стало.
ОРЕСТ АДАМОВИЧ КИПРЕНСКИЙ
(1782–1836)
Ф. Булгарин писал: «Нельзя не восхищаться трудами О.А. Кипренского, нельзя не порадоваться, что мы имеем художника такой силы, нельзя не погрустить, что он занимается одними портретами».
Орест Адамович Кипренский родился 24 марта 1782 года. Как полагают, он был внебрачным сыном помещика А.С. Дьяконова. Годом позднее его мать, крепостную крестьянку, выдали замуж за дворового Адама Швальбе. Фамилия Кипренский была выдуманной.
Дьяконов, заботясь о мальчике, дал ему вольную и шести лет определил в петербургскую Академию художеств. Одаренность Ореста стала ясна уже в первые ученические годы. Он не раз удостаивался медалей за натурные штудии и эскизы композиций.
Учитель и гувернер Академии В.С. Дмитриев вспоминал, что Кипренский уже в раннем возрасте выделялся среди сверстников. Он любил рисовать, занимался этим без принуждения. Причем одновременно часто еще и пел. Мальчик был способный, живой, темпераментный.
Через девять лет, по завершении обучения в воспитательном училище академии Орест был определен в класс исторической живописи. Туда брали наиболее одаренных учеников, так как историческая живопись в академии почиталась как высший жанр изобразительного искусства.
Его учителями были Г.И. Угрюмов – профессор исторической живописи и Г.Ф. Дуайен – мастер плафонной и декоративной живописи. Уже в рисунках стал складываться собственный стиль художника. В «Гекторе и Андромахе», в «Натурщике с красным плащом» (1802 г.) проявляется виртуозность исполнения.
В 1805 году Кипренский подвел итоги пройденному курсу обучения картиной «Дмитрий Донской по одержании победы над Мамаем», за которую он получает Большую золотую медаль и право на заграничную поездку для продолжения художественного образования. Но в Европе шли наполеоновские войны, и поездка была отложена на неопределенное время. Кипренского еще на несколько лет оставили при академии в качестве ее пенсионера.
Несмотря на «историческое» образование, главным в творчестве художника стал портрет. Еще за год до окончания академии он создал произведение, определившее его дальнейший творческий путь, – это был портрет названного отца Адама Швальбе.
«"Портрет А.К. Швальбе" возвестил о появлении нового, необычайно яркого портретиста, – пишет В.М. Зименко. – Он поставил молодого художника в первый ряд мастеров этого рода. Образ сильного, волевого старика поражает глубокой искренностью. Прекрасная живопись с применением сложной техники лессировок по свободной пастозной подготовке, благородный колорит показали блестящее живописное дарование молодого мастера».
В 1830 году портрет экспонировался на художественной выставке в Неаполе, и, как писал сам художник, «здешняя академия… сыграла следующую штуку… отца портрет они почли шедевром Рубенса, иные думали Ван-дика, а некто Альбертини в Рембранты пожаловал».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180