Мелвин не собирался производить впечатление на босса или противостоять преступлению – он пытался привлечь, внимание девчонок. Судя по виду, ему это давалось нелегко, поскольку был он рыжий, в конопушках, почти безбровый, с мятым воротничком. Увы, но, послав подальше вооруженных людей и хлюпая носом, будто восьмилетний пацан, он ни на кого не произвел особого впечатления, тем более на сисястую, не сводившую с меня завороженных глаз.
Видите ли, что касается женщин, негодяи вроде меня, Гевина или Винса привлекают их куда больше, чем все Мелвины в мире. При одном только виде байкера в кожанке на "харлее" бабы млеют и истекают соком. Я не собираюсь читать вам лекцию об особях женского пола и их предпочтениях. Сужу лишь по собственному опыту – и, по-моему, что бы женщины ни говорили, им нравятся мерзавцы. А причина в том, что бабы сами по природе своей порочные и зловредные твари и больше всего на свете обожают строить со своими любовниками планы, как нагадить ни о чем не подозревающему простофиле-муженьку, который действует им на нервы. Поверьте, я не раз это видел. Подонки притягивают красоток. Очевидно, в этом есть элемент приручения тигра. Они считают: раз им удалось обворожить какого-нибудь злобного психа, которого боятся все на свете, значит, они, то есть женщины, действительно особенные. Естественно, очень скоро чары любви слабеют, и их ненаглядный параноик открывает свою истинную кровожадную сущность.
Точно так же бывает, когда вы пытаетесь приручить тифа.
Только поймите меня правильно: я в жизни не ударил женщину. Нескольких пристрелил, но не бил никогда.
Я схватил сумку, однако Мелвин отпрянул, вцепившись в нее изо всех сил, и заорал:
– Нет! Нет! Нет!
– Пора! – рявкнул Винс. – Хватай эту проклятую сумку!
Я попытался ее отобрать, но Мелвин не сдавался.
– Ты ее не получишь, – прорыдал он сквозь слезы, текущие по щекам.
– Отдай ему сумку! – кричали ему все хором. – Отдай!
– Нет, не отдам, не отдам, не отдам, – повторял Мелвин, в то время как я пытался ослабить его железную хватку.
Все глядели на нас не отрываясь. Гевин с Винсом орали, чтобы я поторопился, я осыпал Мелвина оскорблениями, но он держался, как стойкий оловянный солдатик. Я обернулся на Гевина. В глазах его застыла жуткая злоба, и я не мог понять, на кого он так зол – на меня или на Мелвина. Очевидно, на меня, быстро решил я.
Он злился потому, что я не мог отобрать сумку. Он злился потому, что я не справился с заданием. Он злился потому, что я снова его подвел.
Мелвин выдрал сумку из моих рук и судорожно прижал к груди. Вам, очевидно, в жизни тоже встречались придурки. Круглые и безнадежные. Не стоит искать какие-то причины или объяснения их поступкам – они просто придурки, вот и все. Такими они родились, такими и умрут. Тут уж ничего не попишешь. Мелвин был придурком. Но мне-то что делать? Пристрелить его?
Конечно! А что же еще?
И я выстрелил.
Я грабил банк с оружием в руках, а он встал на моем пути. Чего, собственно, он ожидал?
Не знаю, убивали вы кого-нибудь или нет, но самый потрясающий момент – это когда жертва через полсекунды после того, как пуля входит в плоть, с ужасом осознает происходящее. "Бог ты мой, меня застрелили! Это плохо. Как бы я хотел вернуть время вспять!"
Лицо у Мелвина застыло, как на снимке. Классный момент для "кодака". Жаль, что у меня не было фотоаппарата, иначе я обязательно щелкнул бы его. Хотя присутствующие, наверное, сочли бы меня несколько бессердечным.
Сделав пару неуверенных шагов назад, Мелвин рухнул навзничь. Лицо его побелело от шока прямо на глазах, а под коленом, куда попала пуля, появилось большое бурое пятно. Посетители ахнули, кассирша взвизгнула, а блондинка с большими сиськами чуть не впала в экстаз от желания поиметь меня.
Вырывая сумку из его уже ослабевших рук, я приготовился к тому, что он по-прежнему будет сопротивляться, однако мысли Мелвина были заняты другим, и он почти не обратил на меня внимания. Я бросил добычу Гевину поверх экрана и быстренько перемахнул через него сам. Никто не пытался меня остановить. Все отводили глаза. Теперь они поняли, что со мной шутки плохи. Я вдруг стал самым страшным и опасным для них человеком.
Меня внезапно зауважали.
Когда мы выбежали из здания и сели в машину, мне даже уезжать не хотелось. Звучит странно, я согласен, но в крови у меня бурлил адреналин, и больше всего я жаждал вернуться обратно и напугать этих людишек еще сильнее.
Гевин вернул меня на землю, выхватив у меня из рук пушку и сдернув маску.
– Ты подстрелил его, черт возьми! – грозно рыкнул он на меня.
Не знаю почему, но я вдруг брякнул:
– Прости, Гевин! Не говори маме, ладно?
Гевин, Винс и Сид заржали, как сумасшедшие, и до меня лишь через пару секунд дошло, что они смеются не надо мной, а просто от радости. Они радовались, что сумели улизнуть из здания компании, что в машине у них набитая бабками сумка и что новичок из шкуры вон лез, стараясь справиться с заданием.
Да, меня и впрямь зауважали. Причем не только те фраеры, но и моя банда. А это было для меня важнее денег.
Спасибо тебе, Мелвин, придурок мой ненаглядный! Где бы ты ни был – спасибо тебе!
3. Враги со всех сторон
Легавые были повсюду. Они предъявляли в громкоговорители ультиматумы, вооруженные отряды занимали позиции спереди и сзади. Заложники, чувствуя, что им предстоит, впали в панику; один или два, самые религиозные, перекрестились.
– Это ваш последний шанс! – крикнул начальник полиции. – Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками!
– А пошел ты! – услышал он в ответ.
Ж-жах! Первый баллон со слезоточивым газом разбил окно и покатился по полу.
– Ложись! Ложись! – крикнул кто-то.
Двери слетели с петель, легавые бросились внутрь, стреляя во все стороны.
И тут вдруг Гленн Клоус заявила Майклу Дугласу, что она беременна, что декоратор напрочь раскурочил чей-то дом, а "Уэст Хэм" вырвался в Блэкберне вперед.
– Переключи обратно! – сказал я. – Хороший фильм!
– Он мне надоел, – ответила Дебби.
– А мне плевать! Включи фильм, я сказал!
– Я хочу пройтись, – заныла она.
– Иди, я тебя не держу! Только переключи канал и закрой за собой дверь.
– Крис! – начала она снова, но мое терпение лопнуло.
– Переключи канал! Живо!
Дебби неохотно подняла руку, нажала кнопку, надулась и замолчала. Хотя я знал, что это ненадолго.
Я уже говорил, что женщины, на мой взгляд, порочные и зловредные твари. Моя благоверная была наглядным воплощением этого тезиса. Дебора Уэллер – сокращенно Дебби – моя жена, партнерша и личная мучительница в течение последних девяти лет. Мы встретились в клубе, совладельцем которого был мой брат, в восьмидесятые годы. Она танцевала в клетке, демонстрируя свою плоть всем подонкам общества, а я частенько сиживал там, глазея на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Видите ли, что касается женщин, негодяи вроде меня, Гевина или Винса привлекают их куда больше, чем все Мелвины в мире. При одном только виде байкера в кожанке на "харлее" бабы млеют и истекают соком. Я не собираюсь читать вам лекцию об особях женского пола и их предпочтениях. Сужу лишь по собственному опыту – и, по-моему, что бы женщины ни говорили, им нравятся мерзавцы. А причина в том, что бабы сами по природе своей порочные и зловредные твари и больше всего на свете обожают строить со своими любовниками планы, как нагадить ни о чем не подозревающему простофиле-муженьку, который действует им на нервы. Поверьте, я не раз это видел. Подонки притягивают красоток. Очевидно, в этом есть элемент приручения тигра. Они считают: раз им удалось обворожить какого-нибудь злобного психа, которого боятся все на свете, значит, они, то есть женщины, действительно особенные. Естественно, очень скоро чары любви слабеют, и их ненаглядный параноик открывает свою истинную кровожадную сущность.
Точно так же бывает, когда вы пытаетесь приручить тифа.
Только поймите меня правильно: я в жизни не ударил женщину. Нескольких пристрелил, но не бил никогда.
Я схватил сумку, однако Мелвин отпрянул, вцепившись в нее изо всех сил, и заорал:
– Нет! Нет! Нет!
– Пора! – рявкнул Винс. – Хватай эту проклятую сумку!
Я попытался ее отобрать, но Мелвин не сдавался.
– Ты ее не получишь, – прорыдал он сквозь слезы, текущие по щекам.
– Отдай ему сумку! – кричали ему все хором. – Отдай!
– Нет, не отдам, не отдам, не отдам, – повторял Мелвин, в то время как я пытался ослабить его железную хватку.
Все глядели на нас не отрываясь. Гевин с Винсом орали, чтобы я поторопился, я осыпал Мелвина оскорблениями, но он держался, как стойкий оловянный солдатик. Я обернулся на Гевина. В глазах его застыла жуткая злоба, и я не мог понять, на кого он так зол – на меня или на Мелвина. Очевидно, на меня, быстро решил я.
Он злился потому, что я не мог отобрать сумку. Он злился потому, что я не справился с заданием. Он злился потому, что я снова его подвел.
Мелвин выдрал сумку из моих рук и судорожно прижал к груди. Вам, очевидно, в жизни тоже встречались придурки. Круглые и безнадежные. Не стоит искать какие-то причины или объяснения их поступкам – они просто придурки, вот и все. Такими они родились, такими и умрут. Тут уж ничего не попишешь. Мелвин был придурком. Но мне-то что делать? Пристрелить его?
Конечно! А что же еще?
И я выстрелил.
Я грабил банк с оружием в руках, а он встал на моем пути. Чего, собственно, он ожидал?
Не знаю, убивали вы кого-нибудь или нет, но самый потрясающий момент – это когда жертва через полсекунды после того, как пуля входит в плоть, с ужасом осознает происходящее. "Бог ты мой, меня застрелили! Это плохо. Как бы я хотел вернуть время вспять!"
Лицо у Мелвина застыло, как на снимке. Классный момент для "кодака". Жаль, что у меня не было фотоаппарата, иначе я обязательно щелкнул бы его. Хотя присутствующие, наверное, сочли бы меня несколько бессердечным.
Сделав пару неуверенных шагов назад, Мелвин рухнул навзничь. Лицо его побелело от шока прямо на глазах, а под коленом, куда попала пуля, появилось большое бурое пятно. Посетители ахнули, кассирша взвизгнула, а блондинка с большими сиськами чуть не впала в экстаз от желания поиметь меня.
Вырывая сумку из его уже ослабевших рук, я приготовился к тому, что он по-прежнему будет сопротивляться, однако мысли Мелвина были заняты другим, и он почти не обратил на меня внимания. Я бросил добычу Гевину поверх экрана и быстренько перемахнул через него сам. Никто не пытался меня остановить. Все отводили глаза. Теперь они поняли, что со мной шутки плохи. Я вдруг стал самым страшным и опасным для них человеком.
Меня внезапно зауважали.
Когда мы выбежали из здания и сели в машину, мне даже уезжать не хотелось. Звучит странно, я согласен, но в крови у меня бурлил адреналин, и больше всего я жаждал вернуться обратно и напугать этих людишек еще сильнее.
Гевин вернул меня на землю, выхватив у меня из рук пушку и сдернув маску.
– Ты подстрелил его, черт возьми! – грозно рыкнул он на меня.
Не знаю почему, но я вдруг брякнул:
– Прости, Гевин! Не говори маме, ладно?
Гевин, Винс и Сид заржали, как сумасшедшие, и до меня лишь через пару секунд дошло, что они смеются не надо мной, а просто от радости. Они радовались, что сумели улизнуть из здания компании, что в машине у них набитая бабками сумка и что новичок из шкуры вон лез, стараясь справиться с заданием.
Да, меня и впрямь зауважали. Причем не только те фраеры, но и моя банда. А это было для меня важнее денег.
Спасибо тебе, Мелвин, придурок мой ненаглядный! Где бы ты ни был – спасибо тебе!
3. Враги со всех сторон
Легавые были повсюду. Они предъявляли в громкоговорители ультиматумы, вооруженные отряды занимали позиции спереди и сзади. Заложники, чувствуя, что им предстоит, впали в панику; один или два, самые религиозные, перекрестились.
– Это ваш последний шанс! – крикнул начальник полиции. – Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками!
– А пошел ты! – услышал он в ответ.
Ж-жах! Первый баллон со слезоточивым газом разбил окно и покатился по полу.
– Ложись! Ложись! – крикнул кто-то.
Двери слетели с петель, легавые бросились внутрь, стреляя во все стороны.
И тут вдруг Гленн Клоус заявила Майклу Дугласу, что она беременна, что декоратор напрочь раскурочил чей-то дом, а "Уэст Хэм" вырвался в Блэкберне вперед.
– Переключи обратно! – сказал я. – Хороший фильм!
– Он мне надоел, – ответила Дебби.
– А мне плевать! Включи фильм, я сказал!
– Я хочу пройтись, – заныла она.
– Иди, я тебя не держу! Только переключи канал и закрой за собой дверь.
– Крис! – начала она снова, но мое терпение лопнуло.
– Переключи канал! Живо!
Дебби неохотно подняла руку, нажала кнопку, надулась и замолчала. Хотя я знал, что это ненадолго.
Я уже говорил, что женщины, на мой взгляд, порочные и зловредные твари. Моя благоверная была наглядным воплощением этого тезиса. Дебора Уэллер – сокращенно Дебби – моя жена, партнерша и личная мучительница в течение последних девяти лет. Мы встретились в клубе, совладельцем которого был мой брат, в восьмидесятые годы. Она танцевала в клетке, демонстрируя свою плоть всем подонкам общества, а я частенько сиживал там, глазея на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53