– О'кей. Секундочку.
Вот оно, подумала Джинни. Сейчас я его увижу.
Дверь отворил растрепанный молодой человек. Босой, в черном линялом махровом халате.
Джинни не сводила с него глаз. Просто двойник Стива, если не считать черных волос.
– Уэйн Стэттнер? – спросил Эрб.
– Да.
Должно быть, просто покрасил волосы. И сделал он это или вчера, или в четверг вечером.
– Я детектив Эрб Рейц из первого участка.
– Всегда рад оказать услугу полиции, Эрб, – сказал Уэйн и взглянул на Миш с Джинни. Выражение лица непроницаемое, словно он ее не узнает. – Ну, чего стоите? Может, зайдете?
Они вошли и оказались в прихожей с черными стенами и тремя красными дверьми. В углу стоял человеческий скелет наподобие тех, что используют в медицинских институтах. Только на шее у этого был алый шерстяной шарф, а на запястьях – стальные наручники.
Уэйн отворил одну из красных дверей, и они оказались в просторной гостиной с высоким потолком. Черные бархатные шторы задернуты, помещение освещается настольной лампой. Одну из стен украшает нацистский флаг со свастикой. В подставке для зонтов – целый набор хлыстов, в углу – мольберт с подрамником. В подрамнике большая картина маслом с изображением распятия. Присмотревшись, Джинни заметила, что распят там вовсе не Христос, а женщина с роскошными формами и длинными белокурыми волосами. Она почувствовала отвращение.
Настоящее логово садиста. Разве что вывески на дверях не хватает.
Эрб изумленно озирался по сторонам.
– Чем зарабатываете на жизнь, мистер Стэттнер?
– Владею двумя ночными клубами. Здесь, в Нью-Йорке. Честно говоря, именно поэтому привык сотрудничать с полицией. Руки должны быть безупречно чистыми, это необходимое условие для подобного бизнеса.
Эрб прищелкнул пальцами.
– Ах, ну конечно же, Уэйн Стэттнер! Читал о вас в журнале. Статья называлась «Молодые миллионеры Манхэттена». То-то, смотрю, знакомое имя…
– Не присядете?
Джинни направилась было к креслу, но вдруг увидела, что это электрический стул с подведенными к нему проводами – такие используются для казни. Она недовольно поморщилась и села на диван.
Эрб сказал:
– А это сержант Мишель Делавер из управления полиции Балтимора.
– Балтимора? – Уэйн удивленно округлил глаза. Джинни пыталась разглядеть на его лице страх, но напрасно. Похоже, этот Уэйн – талантливый актер. – Оказывается, и в Балтиморе существует преступность? – с иронией произнес он.
– А волосы у вас крашеные, верно? – спросила Джинни.
Миш метнула в ее сторону раздраженный взгляд: Джинни было позволено наблюдать, но не допрашивать подозреваемого.
Но похоже, этот вопрос ничуть не смутил Уэйна.
– Надо же, заметили! Глаз-алмаз!…
«Я права, – с замиранием сердца подумала Джинни. – Это он. Точно он!…» Она смотрела на его руки и вспоминала, как они разрывали на ней одежду. «Ну ничего, сейчас ты у меня получишь, ублюдок!» – с торжеством подумала она.
– И когда вы их перекрасили? – спросила Джинни.
– Лет в пятнадцать, кажется, – ответил он.
Ложь!…
– Черный, знаете ли, всегда в моде.
А в четверг, когда ты запускал свои грязные лапы мне под юбку, они были светлыми. И в понедельник, когда ты насиловал мою подругу Лизу в спортивном зале, – тоже.
Но почему он лжет? Стало быть, знает, что у них есть светловолосый подозреваемый?
– Может, объясните, в чем дело? – сказал Уэйн. – И при чем здесь мои волосы? Я, знаете ли, просто обожаю тайны!
– Мы не отнимем у вас много времени, – сказала Миш. – Нам надо знать, где вы были в прошлое воскресенье около восьми часов вечера.
Интересно, есть ли у него алиби, подумала Джинни. Например, он может сказать, что играл в карты с какими-нибудь темными личностями. Естественно, предварительно подкупив их. Или же заявить, что весь вечер провалялся в постели со шлюхой, которая за деньги наговорит что угодно. Но его ответ ее удивил.
– О, все очень просто, – ответил он. – Я был в Калифорнии.
– Кто-то может это подтвердить?
Он расхохотался.
– Сто миллионов человек, по моим скромным подсчетам.
Джинни овладело беспокойство. Но у этого типа просто не может быть настоящего алиби! Ведь это он насильник.
– Что вы хотите этим сказать? – спросила Миш.
– Я был на церемонии вручения «Эмми».
Тут Джинни вспомнила, что, когда она была в больнице у Лизы, как раз показывали торжественный обед в честь лауреатов премии «Эмми». Как мог оказаться там Уэйн?
– Нет, сам я ничего, конечно, там не получил, – добавил он. – Это не мой бизнес. А вот Салина Джонс получила. Она моя старая приятельница.
Он покосился на картину в подрамнике, и только тут Джинни заметила, что изображенная на ней женщина страшно похожа на актрису, сыгравшую роль Бейб в популярной музыкальной комедии «Слишком много поваров». Должно быть, это она позировала художнику.
Уэйн сказал:
– Салина получила приз как лучшая комедийная актриса года. И когда сошла со сцены с трофеем в руке, я расцеловал ее в обе щеки. Этот прекрасный момент зафиксировали все телевизионные камеры. Кстати, у меня есть видеозапись. И еще фотография в журнале «Пипл» за эту неделю. – И он показал на журнал, валявшийся на полу на ковре.
Джинни подняла его с замиранием сердца. Да, в нем действительно красовался снимок Уэйна, выглядевшего весьма импозантно в черном смокинге и целующего Салину со статуэткой «Эмми» в руке.
И волосы у него были черные.
Заголовок гласил:
«Нью-йоркский импресарио и владелец ночных клубов Уэйн Стэттнер поздравляет свою давнюю пассию Салину Джонс с получением премии «Эмми» за лучшую комедийную роль в фильме «Слишком много поваров». Церемония состоялась в воскресенье вечером в Голливуде».
Да, это было поистине железное алиби. Но как такое возможно?…
Миш сказала:
– Что ж, мистер Стэттнер, в таком случае не смеем вас больше задерживать.
– А в чем, собственно, я подозревался?
– Мы расследуем изнасилование в Балтиморе. Оно произошло в воскресенье вечером.
– Это не я, – сказал Уэйн.
Миш взглянула на распятие, и это не укрылось от взгляда Уэйна.
– Все мои жертвы – исключительно добровольцы, – с усмешкой заметил он и посмотрел на Миш многозначительно и вызывающе.
Та покраснела и отвернулась.
Джинни была в отчаянии. Все ее надежды рухнули. Они поднялись и направились к выходу. Уже на пороге она остановилась и спросила:
– Могу я задать вам один вопрос?
– Конечно, – любезно откликнулся Уэйн.
– У вас есть сестры или братья?
– Нет. Я единственный ребенок в семье.
– А когда вы родились, ваш отец был военным, верно?
– Да. Служил в Форт-Брэгге инструктором по пилотированию вертолетов. А вы откуда знаете?
– Скажите, вы, случайно, не знаете, у вашей матери имелись проблемы с зачатием?
– Странный вопрос для копа, вы не находите?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130