Пьяный мужичек во время поездки все время наваливается на стоящую рядом женщину. Ей это надоело, и она возмущенно воскликнула:
– Ты на меня еще ляг!
На что он ответил с уничижительным достоинством:
– Ишь, размечталась!
Не знаю, о чем мечтала княжна, я же только поесть и лечь спать. Все что нужно для жизнедеятельности здесь присутствовало, даже в комнатке начал слегка прогреваться воздух, и вполне можно было позволить себе по-человечески отдохнуть.
– Сейчас поедим и ляжем спать, – сказала я, распаковывая мешок с провизией.
– Я спать не буду, – твердо сказала она. – Здесь всего одна лавка!
– Как хочешь, – согласился я, – тогда может быть, пока я сплю, займешься уборкой?
– Я уборкой? – удивленно спросила она. – Это как?
– Обыкновенно, подметешь пол, разложишь по местам вещи, продукты, – доброжелательно объяснил я.
Мне показалось, что сейчас начнется скандал, и я решил его выдержать, чтобы сразу поставить все точки на i . Не то, что мне было сложно заниматься таким маленьким хозяйством как наше, самому, просто я знаю, когда люди ничем не заняты, томятся от скуки им в голову приходят не самые правильные мысли. Однако Урусова неожиданно для меня не возмутилась покушением на свою княжескую честь, а призналась:
– Я попробую, но не знаю, как это делать.
– Хорошо, я тебя потом научу, – пообещал я, кончая сервировать стол. – Садись, будем обедать.
Сесть за стол Машу уговаривать не пришлось. О калорийности пищи и связанных с лишними калориями бедах она не знала, и ела самые вредные для фигуры продукты с недевичьим аппетитом. Потому с едой мы разобрались быстро. Убрав со стола, я сразу же лег на свою половину лавки, предоставив девушке самой решать, что ей делать дальше.
Решила она быстро, и не успел я заснуть, спросила:
– Ты не против, если я тоже прилягу?
– Конечно, ложись, – ответил я натурально сонным голосом и демонстративно повернулся к ней спиной.
«Получай фашист гранату!»
Княжна легла, повозилась за спиной и уткнулась носом мне между лопаток. Я никак на это не отреагировал и скоро заснул.
Пробудился я довольно поздно. На улице было темно, печка давно прогорела, и в избушке стало прохладно. Стараясь не побеспокоить княжну, я соскользнул с лавки на пол, надел куртку и вышел на улицу. Мороз усилился, но не так чтобы птица мерзла на лету, по ощущениям было немногим ниже пятнадцать градусов. Впрочем, и при такой температуре, без теплой одежды проводить круглые сутки без крова, не самое приятное занятие. Я почти с сочувствием, подумал я о теплолюбивых европейцах-завоевателях, волею судьбы и честолюбия одного человека, замерзающих сейчас в Подмосковных лесах.
Звездная ночь и тишина располагали к философствованиям, чем бы я непременно и занялся, будь под рукой хороший собеседник. Однако такового не было, собеседница спала, и я просто, безо всякого высокого устремления, обошел избушку вокруг, на всякий случай посмотреть, что там есть интересного.
Наша сторожка располагалась на небольшой поляне, и деревья подходили к ней почти вплотную. Если перед фасадом еще было какое-то свободное пространство, то от задней стены ближайшее дерево росло уже метрах в пяти. Я какое-то время простоял на месте, рассматривая окрестности. Ничего нового, кроме обычного леса, полого спускавшегося в лощину, не увидел. Хотел уже вернуться назад, но внезапно по странным ощущениям в желудке, понял, что мне непременно нужно прогуляться. Причем, лучше пока не проснулась девушка и подальше от жилья.
Бразды пушистые взрывая, почти как кибитка в романе Пушкина «Евгений Онегин», я рванул вниз по склону. Очень уж мне не хотелось оставленным темным пятном дисгармонировать с величавой чистотой природы. Отдалившись от жилья на приличное расстояние, я решил остановиться и какое-то время никуда не спешить.
Не скажу, что надо мной тотчас запели флейты или зазвучала симфоническая музыка высших сфер, но вскоре живот прошел, и настроение значительно улучшилось. Я совсем уже собрался встать на резвы ножки, и вернуться в сторожку. Вот тут-то и случилось странное происшествие, имевшее позже значительные последствия. Вдруг небо надо мной закрыла темная тень, как будто огромная черная птица простерла свои гигантские крылья.
После всех странностей последнего времени, я оказался слишком чувствителен к неординарным неожиданностям, и вместо того, чтобы спокойно посмотреть вверх и понять, что это за мифическая птица Рух на меня нападает, заорал как резанный и рванул в сторону из-под ее раскинутых крыл. Птица в свою очередь взвизгнула и камнем свалилась рядом со мной на снег.
– Ты это чего делаешь? – сердито спросил я, когда немного пришел в себя и начал хоть что-то понимать. – Разве можно так пугать людей!
– А ты сам?! – возмутилась павшая «черная лебедь», с трудом поднимаясь на ноги. – Ты куда пропал? Я думала, ты меня бросил!
То, что я никого не бросал и отходил в сторонку не по своей прихоти, можно было догадаться по состоянию моего туалета, который я в этот момент спешно приводил в порядок. Однако княжна на меня не смотрела, а внимательно рассматривала картины зимнего леса и совсем не понимала, что я делаю вдалеке от нашего скоромно жилья.
– Нет, что ты, – сказал я, – я просто отошел посмотреть, что здесь за лес, – сказал я, скрыв все следы преступления.
– Да, а я так испугалась, что, – девушка запнулась, видимо, не зная как объяснить свое нахождение в воздухе. – Ты только, пожалуйста, не подумай ничего плохого, – добавила она и замолчала.
– Хорошо, – пообещал я, – если я что-нибудь и подумаю, это то, что ты ангел.
– Ангел? – переспросила она.
– Именно и опустился на меня тогда когда я…
– Тогда, – повторила она вслед за мной и вдруг фыркнула, потом хихикнула, попыталась сдержать смех, не смогла и так захохотала, что повалилась на снег.
Не знаю почему, в ситуации ничего особенно смешного, по-моему, не было, но я тоже засмеялся.
– А ты испугался и прыгнул как заяц, – с трудом, выговорила она.
– А ты свалилась на меня, как орел на куропатку, – добавил я, не в силах остановиться.
Теперь мы хохотали оба и катались по снегу, как маленькие дети.
– Я когда увидела тебя…
– А я смотрю, надо мной летит огромная черная птица… – объяснил я, обнимая девушку, чтобы она не скатилась вниз по склону.
– Да, я так… – начала она, но тут случилось, что мы столкнулись головами я, как-то совсем нечаянно ее поцеловал, а она не договорила и неловко мне ответила тем же.
Не знаю почему, но это глупое происшествие нас очень сблизило. Со снега мы встали, правда, не сразу, а после того как смогли это сделать, совсем по-другому относясь, друг к другу.
– Знаешь что, Алеша, – сказала княжна, впервые употребив уменьшительную форму моего имени, – ты иди вперед, и подожди меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– Ты на меня еще ляг!
На что он ответил с уничижительным достоинством:
– Ишь, размечталась!
Не знаю, о чем мечтала княжна, я же только поесть и лечь спать. Все что нужно для жизнедеятельности здесь присутствовало, даже в комнатке начал слегка прогреваться воздух, и вполне можно было позволить себе по-человечески отдохнуть.
– Сейчас поедим и ляжем спать, – сказала я, распаковывая мешок с провизией.
– Я спать не буду, – твердо сказала она. – Здесь всего одна лавка!
– Как хочешь, – согласился я, – тогда может быть, пока я сплю, займешься уборкой?
– Я уборкой? – удивленно спросила она. – Это как?
– Обыкновенно, подметешь пол, разложишь по местам вещи, продукты, – доброжелательно объяснил я.
Мне показалось, что сейчас начнется скандал, и я решил его выдержать, чтобы сразу поставить все точки на i . Не то, что мне было сложно заниматься таким маленьким хозяйством как наше, самому, просто я знаю, когда люди ничем не заняты, томятся от скуки им в голову приходят не самые правильные мысли. Однако Урусова неожиданно для меня не возмутилась покушением на свою княжескую честь, а призналась:
– Я попробую, но не знаю, как это делать.
– Хорошо, я тебя потом научу, – пообещал я, кончая сервировать стол. – Садись, будем обедать.
Сесть за стол Машу уговаривать не пришлось. О калорийности пищи и связанных с лишними калориями бедах она не знала, и ела самые вредные для фигуры продукты с недевичьим аппетитом. Потому с едой мы разобрались быстро. Убрав со стола, я сразу же лег на свою половину лавки, предоставив девушке самой решать, что ей делать дальше.
Решила она быстро, и не успел я заснуть, спросила:
– Ты не против, если я тоже прилягу?
– Конечно, ложись, – ответил я натурально сонным голосом и демонстративно повернулся к ней спиной.
«Получай фашист гранату!»
Княжна легла, повозилась за спиной и уткнулась носом мне между лопаток. Я никак на это не отреагировал и скоро заснул.
Пробудился я довольно поздно. На улице было темно, печка давно прогорела, и в избушке стало прохладно. Стараясь не побеспокоить княжну, я соскользнул с лавки на пол, надел куртку и вышел на улицу. Мороз усилился, но не так чтобы птица мерзла на лету, по ощущениям было немногим ниже пятнадцать градусов. Впрочем, и при такой температуре, без теплой одежды проводить круглые сутки без крова, не самое приятное занятие. Я почти с сочувствием, подумал я о теплолюбивых европейцах-завоевателях, волею судьбы и честолюбия одного человека, замерзающих сейчас в Подмосковных лесах.
Звездная ночь и тишина располагали к философствованиям, чем бы я непременно и занялся, будь под рукой хороший собеседник. Однако такового не было, собеседница спала, и я просто, безо всякого высокого устремления, обошел избушку вокруг, на всякий случай посмотреть, что там есть интересного.
Наша сторожка располагалась на небольшой поляне, и деревья подходили к ней почти вплотную. Если перед фасадом еще было какое-то свободное пространство, то от задней стены ближайшее дерево росло уже метрах в пяти. Я какое-то время простоял на месте, рассматривая окрестности. Ничего нового, кроме обычного леса, полого спускавшегося в лощину, не увидел. Хотел уже вернуться назад, но внезапно по странным ощущениям в желудке, понял, что мне непременно нужно прогуляться. Причем, лучше пока не проснулась девушка и подальше от жилья.
Бразды пушистые взрывая, почти как кибитка в романе Пушкина «Евгений Онегин», я рванул вниз по склону. Очень уж мне не хотелось оставленным темным пятном дисгармонировать с величавой чистотой природы. Отдалившись от жилья на приличное расстояние, я решил остановиться и какое-то время никуда не спешить.
Не скажу, что надо мной тотчас запели флейты или зазвучала симфоническая музыка высших сфер, но вскоре живот прошел, и настроение значительно улучшилось. Я совсем уже собрался встать на резвы ножки, и вернуться в сторожку. Вот тут-то и случилось странное происшествие, имевшее позже значительные последствия. Вдруг небо надо мной закрыла темная тень, как будто огромная черная птица простерла свои гигантские крылья.
После всех странностей последнего времени, я оказался слишком чувствителен к неординарным неожиданностям, и вместо того, чтобы спокойно посмотреть вверх и понять, что это за мифическая птица Рух на меня нападает, заорал как резанный и рванул в сторону из-под ее раскинутых крыл. Птица в свою очередь взвизгнула и камнем свалилась рядом со мной на снег.
– Ты это чего делаешь? – сердито спросил я, когда немного пришел в себя и начал хоть что-то понимать. – Разве можно так пугать людей!
– А ты сам?! – возмутилась павшая «черная лебедь», с трудом поднимаясь на ноги. – Ты куда пропал? Я думала, ты меня бросил!
То, что я никого не бросал и отходил в сторонку не по своей прихоти, можно было догадаться по состоянию моего туалета, который я в этот момент спешно приводил в порядок. Однако княжна на меня не смотрела, а внимательно рассматривала картины зимнего леса и совсем не понимала, что я делаю вдалеке от нашего скоромно жилья.
– Нет, что ты, – сказал я, – я просто отошел посмотреть, что здесь за лес, – сказал я, скрыв все следы преступления.
– Да, а я так испугалась, что, – девушка запнулась, видимо, не зная как объяснить свое нахождение в воздухе. – Ты только, пожалуйста, не подумай ничего плохого, – добавила она и замолчала.
– Хорошо, – пообещал я, – если я что-нибудь и подумаю, это то, что ты ангел.
– Ангел? – переспросила она.
– Именно и опустился на меня тогда когда я…
– Тогда, – повторила она вслед за мной и вдруг фыркнула, потом хихикнула, попыталась сдержать смех, не смогла и так захохотала, что повалилась на снег.
Не знаю почему, в ситуации ничего особенно смешного, по-моему, не было, но я тоже засмеялся.
– А ты испугался и прыгнул как заяц, – с трудом, выговорила она.
– А ты свалилась на меня, как орел на куропатку, – добавил я, не в силах остановиться.
Теперь мы хохотали оба и катались по снегу, как маленькие дети.
– Я когда увидела тебя…
– А я смотрю, надо мной летит огромная черная птица… – объяснил я, обнимая девушку, чтобы она не скатилась вниз по склону.
– Да, я так… – начала она, но тут случилось, что мы столкнулись головами я, как-то совсем нечаянно ее поцеловал, а она не договорила и неловко мне ответила тем же.
Не знаю почему, но это глупое происшествие нас очень сблизило. Со снега мы встали, правда, не сразу, а после того как смогли это сделать, совсем по-другому относясь, друг к другу.
– Знаешь что, Алеша, – сказала княжна, впервые употребив уменьшительную форму моего имени, – ты иди вперед, и подожди меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78