— Договорились.
В дальнем конце ипподрома появился фургон с лошадью, свернувший с лондонского шоссе и направившийся прямо к конюшне. По-видимому, прибыл первый участник завтрашних соревнований.
Чико пошел посмотреть.
Я сидел в сгущавшихся сумерках, смотрел на тихий ипподром, на котором ничего не случилось, ежился от холода и от проснувшейся боли в кишках и мысленно проклинал Фреда. Не Лео. Фреда.
Их четверо, думал я. Крей, Болт, Фред и Лео.
Я видел Крея. Он знает меня как Сида, презираемого нахлебника в доме отставного адмирала, которого Крей встретил в своем клубе и у которого провел уик-энд.
Я видел Болта. Он знает меня как Джона Холли, продавца в магазине, который хотел выгодно вложить деньги, полученные в подарок от тети.
Я видел Фреда. Он знает мое полное имя, то, что я работаю агентстве, и то, что я занимаюсь Сибери.
Не знаю, встречался ли я с Лео. Но Лео мог меня знать. Если он имеет какое-нибудь отношение к скачкам, он определенно знает меня.
До тех пор, пока они не соединят всех этих разрозненных Сидов и Холли, мое положение более или менее безопасно. Но есть у меня такая особая примета, как недействующая рука, которую Крей вытаскивал из кармана, Фред мог видеть в саду, Лео мог заметить в течение тех дней, когда я, выполняя обещание, данное Занне Мартин, держал ее у всех на виду — ведь Занна Мартин работает у Болта. «Прямо карусель», — подумал я.
Из темноты материализовался Чико.
— Это Пинг-Понг, он бежит завтра в первом заезде. С ним конюх. Больше нигде никого. Я имею в виду, на трибунах. Теперь мы уже можем идти.
Было почти шесть, я согласился и стал тяжело подниматься.
— Этого Фреда, — начал Чико, подавая мне руку, — по-моему, я уже видел. Я вспомнил. Уверен, что видел. На скачках. Он не работает у букмекеров или у кого-то еще — просто ошивается. Мелкий жулик.
— Надеюсь, что он не ляжет на дно.
— А с чего бы ему ложиться? — серьезно возразил Чико. — Ему и в голову не приходит, что ты связываешь его с Креем или с Эндрюсом. Ты поймал его всего лишь на том, что он хотел повесить на дерево плакат. На его месте я бы спал спокойно.
— Я назвал его Фредом.
— Ах, да! — воскликнул Чико. — Точно.
Мы вышли на шоссе и направились к фургону Марка Уитни.
— Фред, наверно, и есть тот, кто непосредственно выполнял акты саботажа. Копал канавы-ловушки, поджигал конюшню, переворачивал при помощи трактора цистерну, — решил Чико.
— Но флагами махал не он. Он в это время сидел на дереве.
— Хм, пожалуй. А кто же махал? — спросил Чико.
— Явно не Болт — махавший был слишком грузный для него. Может быть, Крей. Или Лео. Я бы скорей поставил на Лео, кто бы он ни был.
— Может быть, один из рабочих. Или десятник. Да. Вдвоем с рабочим Фреду было бы удобнее переворачивать цистерну и делать прочие гадости.
— Двоим легче, — согласился я.
Мы поехали к Марку и вернули ему лошадь и машину. Потом Чико с явным удовольствием пересел за руль моего «Мерседеса» и повез меня в Лондон.
Глава 14
Старший инспектор Корниш явно обрадовался, увидев меня, хотя и старался не подать вида.
— Полагаю, это дело вы можете записать на счет вашего агентства. — Он говорил так, будто я собирался спорить.
— Если честно, он просто на нас напоролся.
— И снова напорется, — сухо заметил инспектор.
— Вы его просто не видели, — скривился я.
— Такие дела надо предоставлять нам, — сказал он.
— Где же вы были?
— Да, это резонно, — признал он, улыбаясь.
Старший инспектор снова открыл спичечный коробок и посмотрел на пулю.
— Маленькая бестия. Хорошие отчетливые следы. Жаль, что у него револьвер, а не автоматический пистолет. Хорошо бы еще иметь и гильзу.
— Не жадничайте, — улыбнулся я.
Он окинул взглядом алюминиевую лестницу, прислоненную к стене кабинета, плакат и фотографии на столе. Два четких снимка фургона с хорошо читаемым номером и четыре снимка Фреда, дерущегося с Чико. Конечно, не студийные портреты, но фотографии, сделанные при ярком солнце, позволяли как следует рассмотреть и при необходимости узнать человека.
— Со всем этим материалом он и охнуть не успеет, как мы сядем ему на хвост, — усмехнулся инспектор.
— Прекрасно.
Чем раньше они изолируют Фреда, тем лучше. Раньше, чем он причинит еще какой-нибудь ущерб Сибери.
— Вам придется запастись сетью для тигра, — предупредил я. — Он очень крутой парень и знает дзюдо. И если у него не хватило ума выбросить револьвер, то оружие еще при нем.
— Запомню. Спасибо.
Мы пожали друг другу руки и расстались друзьями.
В агентстве день тоже оказался результативным. Едва я переступил порог, Долли сообщила, что Джек Коупленд просил меня подняться в Bona fides. Я совершил восхождение по винтовой лестнице. Джек, довольный работой своего отдела, весело сверкнул на меня полукруглыми стеклами очков.
— Джордж вывернул Крея наизнанку. Сейчас он тебе все расскажет сам.
Я подошел к столу Джорджа. Увидев меня, он расплылся в самодовольной улыбке. Когда, закончив телефонный разговор, он рассказал мне о своих находках, я признал, что он заработал право гордиться собой.
— Шанс был ничтожным, — начал он. — Я узнал, что Крей недавно передал в Геологический музей шлифы кварцев. Я взял у них на время несколько образцов и попросил Сэмми снять отпечатки пальцев. Мы их сфотографировали. Но в британских досье ни одного из этих отпечатков не было. Тогда я с одним приятелем передал их в Интерпол и в другие агентства, показывал коллегам. И теперь, брат мой, вознаградятся ли труды наши?...
— Вознаградятся, — с улыбкой пообещал я.
— Значит, идем дальше. Твой друг Крей — бывший заключенный штата Нью-Йорк.
— За что он сидел?
— За насилие.
— Над девушкой? — спросил я.
Джордж вскинул брови.
— Над отцом девушки. Крей избивал девушку, вроде бы с ее согласия. Она не жаловалась. Но отец заметил кровоподтеки, поднял скандал и пригрозил посадить Крея за изнасилование дочери. Хотя, похоже, девушка не собиралась прерывать отношения. Но все равно для Крея это могло кончиться плохо. Он схватил стул, обрушил его на голову отца и смылся. Его задержали на борту самолета летевшего в Южную Америку, и привезли в Нью-Йорк. У отца оказалась серьезная травма мозга. В деле имеется длиннющее медицинское заключение, суть которого в том, что у отца нарушена координация движений. Крей избежал приговора за изнасилование, но получил четыре года за нападение на отца. Три года спустя он появился в Англии с деньгами и новым именем, а вскоре нашел себе жену — ту, которая потом покинула его из-за жестокого обращения. Приятный парень.
— Да уж, ничего не скажешь, — согласился я. — А какая у него настоящая фамилия?
— Поттер, Уилбур Поттер, — сказал Джордж. — Тебе бы в голову не пришло, но по профессии он геолог и работал в строительной фирме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67