Вместе с холстом и красками эти ублюдки унесли мою психическую энергию, и, хотя я мог бы написать другие и похожие картины снова и снова, мне уже никогда не удалось бы точно передать именно тех касательных ударов, тех мимолетных оттенков психического состояния, того прилива решимости, который наступает за секунду-другую до удара по мячу.
Моему сравнительно мирному состоянию через полчаса пришел конец, потому что явился Оливер Грантчестер и с ним хрупкая молодая женщина. Они прибыли во всеоружии. Тут был и компьютер, и принтер, и сумка всяких канцелярских принадлежностей.
Оливер Грантчестер и я встречались, наверное, всего пару раз за эти годы, и никакого интереса друг к другу не проявили. Мое присутствие в кабинете Айвэна как будто бы насторожило Грантчестера и заставило даже нахмуриться.
Вместо «доброго утра» он сказал мне: «Я думал, вы в Шотландии».
На голос Грантчестера из спальни Айвэна пришли он сам и мать и дружески приветствовали адвоката, исправив тем самым мое упущение.
— Оливер! — воскликнула моя мать, подставляя ' щечку для полагающегося ей поцелуя. — Как хорошо, что вы пришли!
— Да, хорошо, — пианиссимо прозвучало эхо из уст Айвэна, собиравшегося сесть в свое всегдашнее кресло.
— В любое время я к вашим услугам, Айвэн, — весомо произнес Оливер Грантчестер. — Вы знаете это.
Крупная фигура адвоката и его громкий, властный голос как-то сами собой заняли слишком много места в комнате, и кабинет Айвэна стал казаться меньше и теснее. На вид Оливеру Грантчестеру можно было дать лет пятьдесят. Из темных седеющих волос на затылке выглядывала плешь. Крупным мясистым губам соответствовал крупный мясистый подбородок. Я не сумел бы изобразить его филантропом, который смотрит на вас с портрета теплыми, дружелюбными глазами, но, возможно, все дело в том, что именно я, Александр Кинлох, был несимпатичен Оливеру Грантчестеру, и Оливер Грантчестер не мог бы заставить себя улыбнуться Александру Кинлоху.
Адвокат как бы между прочим представил свою помощницу по имени Миранда, и моя мать усадила ее за письменный стол Айвэна, освободив там место для ее портативной техники.
— Вы хотите составить документ о передаче ваших полномочий доверенному лицу? — обратился Грантчестер к Айвэну. — Весьма разумно с вашей стороны, позволю себе сказать, учитывая состояние вашего здоровья. Я принес с собой типовой документ. — Он взглянул на свою помощницу. — У вас все готово, Миранда? — Миранда кротко кивнула головой. — Достойно сожаления, — продолжал Грантчестер, — что очень многие люди не столь предусмотрительны, как вы, мой друг. Жизнь не стоит на месте. Временная передача полномочий доверенному лицу может прекрасно все уладить, пока к вам не вернется ваше прежнее самочувствие.
Айвэн послушно кивнул, соглашаясь со словами адвоката.
— Так кто же будет действовать от вашего имени? — спросил Грантчестер. — Вы знаете, что я считаю для себя большой честью помогать вам всем, чем только могу, но будет правильнее, чтобы вашим доверенным лицом стала Пэтси. Да, ваша дочь как нельзя лучше годится на эту роль. Надеюсь, вы уже обсудили с ней этот вопрос? — Он оглянулся вокруг с таким видом, словно ожидал, что Пэтси вот-вот материализуется в кабинете Айвэна. — Итак, это Пэтси. — Грантчестер обращался уже к Миранде. — Составьте документ на имя миссис Пэтси Бенчмарк, дочери сэра Айвэна. Айвэн кашлянул и сказал ей:
— Нет. Не миссис Бенчмарк. Я назначаю своим доверенным лицом моего приемного сына, присутствующего здесь. Впишите в документы имя Александра Кинлоха.
У Оливера Грантчестера от неожиданности отвисла челюсть, но он не издал ни звука. Он казался крайне удивленным и даже негодующим.
— Александр-Роберт Кинлох, — повторил Айвэн для Миранды и произнес при этом мое второе имя по буквам, чтобы на этот счет не возникало никаких сомнений.
— Но это невозможно, — произнес адвокат, вновь обретя дар речи.
— Почему? — спросил Айвэн.
— Он... Он... Взгляните на него.
— У него длинные волосы, — признал Айвэн. — Я хотел бы, чтоб он укоротил их. Все без толку...
— Но ваша дочь? — протестующе возвысил голос Грантчестер. — Что скажет она?
Этот вопрос заставил Айвэна наморщить лоб, и все лицо его выразило озабоченность и беспокойство. Он окинул меня долгим взглядом, полным сомнения, а я постарался придать своему лицу выражение полного безразличия, дав понять Айвэну, что решение зависит от него одного. Стоит только Пэтси прибрать его дела к своим цепким рукам, и Айвэн никогда больше не избавится от ее хватки, подумал я.
Между тем Айвэн перевел взгляд на мою мать.
— Что думаешь ты, Вивьен?
Мать, как и я, думала, что Айвэн сам должен принять решение, иначе бы она не сказала ему:
— Выбор за тобой, мой дорогой. — Александр? — обратился Айвэн ко мне.
— Как вы сами захотите.
— Мой совет — миссис Бенчмарк, — твердо сказал Оливер Грантчестер. — Она ваша наследница.
Айвэн не знал, как ему быть. После сердечного приступа он колебался там, где раньше проявлял решимость. Затруднительное положение, в котором оказался пивоваренный завод, лишила Айвэна уверенности в себе.
— Александр, — сказал он после несколько затянувшегося молчания. — Я хочу, чтобы моим доверенным лицом стал ты.
Я кивнул, молча обещая ему свою помощь.
— Я передаю полномочия моего доверенного лица Александру, — сказал Айвэн Грантчестеру.
— Вы можете передать эти полномочия им обоим, — предложил адвокат, упорствуя из последних сил. — Они оба могут быть доверенными лицами и действовать от вашего имени сообща.
Неужели он не понимал, что этот путь приведет к неразберихе?
— Нет, только Александр, — сказал Айвэн.
Оливер Грантчестер не мог принять такого решения без возражений и сопротивления. Я слушал, как он пытался переубедить Айвэна с помощью весомых, основанных на знании закона аргументов, и с легким сердцем думал о том, что это не мой отчим, а сам Оливер не хочет иметь дела с разъяренной Пэтси.
Айвэн, оставаясь хотя бы отчасти верным себе, не поддавался ни на какие уговоры. Миранда отпечатала на документе мое имя, и Грантчестер сердито ткнул пальцем в бумагу, показывая, где мне поставить подпись, что я и сделал. Айвэн, разумеется, тоже подписал этот документ. — Сделайте заверенные копии, — сказал Айвэн. — Десять экземпляров.
Адвокат в раздражении подал знак рукой Миранде, которая изготовила копии на портативном ксероксе. Сам Грантчестер поставил под каждой из копий свою подпись, многократно подтвердив тем самым, что я получил права доверенною лица моего отчима.
— Я напишу также письмо секретарю пивоваренной компании о том, что назначаю Александра временно исполняющим обязанности директора. Это письмо и назначение дадут Александру право действовать от моего имени во всех делах завода, а не только в моих личных делах, на которые распространяются полномочия доверенного лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Моему сравнительно мирному состоянию через полчаса пришел конец, потому что явился Оливер Грантчестер и с ним хрупкая молодая женщина. Они прибыли во всеоружии. Тут был и компьютер, и принтер, и сумка всяких канцелярских принадлежностей.
Оливер Грантчестер и я встречались, наверное, всего пару раз за эти годы, и никакого интереса друг к другу не проявили. Мое присутствие в кабинете Айвэна как будто бы насторожило Грантчестера и заставило даже нахмуриться.
Вместо «доброго утра» он сказал мне: «Я думал, вы в Шотландии».
На голос Грантчестера из спальни Айвэна пришли он сам и мать и дружески приветствовали адвоката, исправив тем самым мое упущение.
— Оливер! — воскликнула моя мать, подставляя ' щечку для полагающегося ей поцелуя. — Как хорошо, что вы пришли!
— Да, хорошо, — пианиссимо прозвучало эхо из уст Айвэна, собиравшегося сесть в свое всегдашнее кресло.
— В любое время я к вашим услугам, Айвэн, — весомо произнес Оливер Грантчестер. — Вы знаете это.
Крупная фигура адвоката и его громкий, властный голос как-то сами собой заняли слишком много места в комнате, и кабинет Айвэна стал казаться меньше и теснее. На вид Оливеру Грантчестеру можно было дать лет пятьдесят. Из темных седеющих волос на затылке выглядывала плешь. Крупным мясистым губам соответствовал крупный мясистый подбородок. Я не сумел бы изобразить его филантропом, который смотрит на вас с портрета теплыми, дружелюбными глазами, но, возможно, все дело в том, что именно я, Александр Кинлох, был несимпатичен Оливеру Грантчестеру, и Оливер Грантчестер не мог бы заставить себя улыбнуться Александру Кинлоху.
Адвокат как бы между прочим представил свою помощницу по имени Миранда, и моя мать усадила ее за письменный стол Айвэна, освободив там место для ее портативной техники.
— Вы хотите составить документ о передаче ваших полномочий доверенному лицу? — обратился Грантчестер к Айвэну. — Весьма разумно с вашей стороны, позволю себе сказать, учитывая состояние вашего здоровья. Я принес с собой типовой документ. — Он взглянул на свою помощницу. — У вас все готово, Миранда? — Миранда кротко кивнула головой. — Достойно сожаления, — продолжал Грантчестер, — что очень многие люди не столь предусмотрительны, как вы, мой друг. Жизнь не стоит на месте. Временная передача полномочий доверенному лицу может прекрасно все уладить, пока к вам не вернется ваше прежнее самочувствие.
Айвэн послушно кивнул, соглашаясь со словами адвоката.
— Так кто же будет действовать от вашего имени? — спросил Грантчестер. — Вы знаете, что я считаю для себя большой честью помогать вам всем, чем только могу, но будет правильнее, чтобы вашим доверенным лицом стала Пэтси. Да, ваша дочь как нельзя лучше годится на эту роль. Надеюсь, вы уже обсудили с ней этот вопрос? — Он оглянулся вокруг с таким видом, словно ожидал, что Пэтси вот-вот материализуется в кабинете Айвэна. — Итак, это Пэтси. — Грантчестер обращался уже к Миранде. — Составьте документ на имя миссис Пэтси Бенчмарк, дочери сэра Айвэна. Айвэн кашлянул и сказал ей:
— Нет. Не миссис Бенчмарк. Я назначаю своим доверенным лицом моего приемного сына, присутствующего здесь. Впишите в документы имя Александра Кинлоха.
У Оливера Грантчестера от неожиданности отвисла челюсть, но он не издал ни звука. Он казался крайне удивленным и даже негодующим.
— Александр-Роберт Кинлох, — повторил Айвэн для Миранды и произнес при этом мое второе имя по буквам, чтобы на этот счет не возникало никаких сомнений.
— Но это невозможно, — произнес адвокат, вновь обретя дар речи.
— Почему? — спросил Айвэн.
— Он... Он... Взгляните на него.
— У него длинные волосы, — признал Айвэн. — Я хотел бы, чтоб он укоротил их. Все без толку...
— Но ваша дочь? — протестующе возвысил голос Грантчестер. — Что скажет она?
Этот вопрос заставил Айвэна наморщить лоб, и все лицо его выразило озабоченность и беспокойство. Он окинул меня долгим взглядом, полным сомнения, а я постарался придать своему лицу выражение полного безразличия, дав понять Айвэну, что решение зависит от него одного. Стоит только Пэтси прибрать его дела к своим цепким рукам, и Айвэн никогда больше не избавится от ее хватки, подумал я.
Между тем Айвэн перевел взгляд на мою мать.
— Что думаешь ты, Вивьен?
Мать, как и я, думала, что Айвэн сам должен принять решение, иначе бы она не сказала ему:
— Выбор за тобой, мой дорогой. — Александр? — обратился Айвэн ко мне.
— Как вы сами захотите.
— Мой совет — миссис Бенчмарк, — твердо сказал Оливер Грантчестер. — Она ваша наследница.
Айвэн не знал, как ему быть. После сердечного приступа он колебался там, где раньше проявлял решимость. Затруднительное положение, в котором оказался пивоваренный завод, лишила Айвэна уверенности в себе.
— Александр, — сказал он после несколько затянувшегося молчания. — Я хочу, чтобы моим доверенным лицом стал ты.
Я кивнул, молча обещая ему свою помощь.
— Я передаю полномочия моего доверенного лица Александру, — сказал Айвэн Грантчестеру.
— Вы можете передать эти полномочия им обоим, — предложил адвокат, упорствуя из последних сил. — Они оба могут быть доверенными лицами и действовать от вашего имени сообща.
Неужели он не понимал, что этот путь приведет к неразберихе?
— Нет, только Александр, — сказал Айвэн.
Оливер Грантчестер не мог принять такого решения без возражений и сопротивления. Я слушал, как он пытался переубедить Айвэна с помощью весомых, основанных на знании закона аргументов, и с легким сердцем думал о том, что это не мой отчим, а сам Оливер не хочет иметь дела с разъяренной Пэтси.
Айвэн, оставаясь хотя бы отчасти верным себе, не поддавался ни на какие уговоры. Миранда отпечатала на документе мое имя, и Грантчестер сердито ткнул пальцем в бумагу, показывая, где мне поставить подпись, что я и сделал. Айвэн, разумеется, тоже подписал этот документ. — Сделайте заверенные копии, — сказал Айвэн. — Десять экземпляров.
Адвокат в раздражении подал знак рукой Миранде, которая изготовила копии на портативном ксероксе. Сам Грантчестер поставил под каждой из копий свою подпись, многократно подтвердив тем самым, что я получил права доверенною лица моего отчима.
— Я напишу также письмо секретарю пивоваренной компании о том, что назначаю Александра временно исполняющим обязанности директора. Это письмо и назначение дадут Александру право действовать от моего имени во всех делах завода, а не только в моих личных делах, на которые распространяются полномочия доверенного лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84