ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Вабулея не любила, когда письмо Хупелги слушали равнодушно или вполуха, и строго карала провинившихся отлучением от мирских радостей. А поскольку ни один гоблин не в состоянии прожить и дня при сухом законе, то все старались, как могли. Младшие взволнованно стучали по утоптанному полу широкими плоскими ступнями; женщины растроганно терли глазки подолами юбок; а мужчины, как и должно сильному полу, сдержанно умилялись и грустно шевелили ушами.
Стол манил их ароматами орехового печенья из сушеных червей и супа из домашней плесени, аппетитным видом свежих слизняков, грудами фосфоресцирующих грибов, вяленой рыбы и божественным видом сосудов, полных эля. Однако они твердо знали, что нельзя притрагиваться ко всему этому великолепию без риска для жизни, пока не завершится поучительная и торжественная часть вечера.

Выпивка без торжественной части теряет свое воспитательное значение.
Владимир Голобородько
Старейшая откашлялась, высморкалась и начала:
«Любезная Вабулея. Если ты получишь это письмо, несравненная лягушечка моя, значит, злой рок тяготеет надо мною и я больше никогда не увижу ни тебя, ни наших головастиков, ни родную пещерку, в которой ты подарила мне столько упоительных минут совместной идиллии.
Коварный судья Бедерхем, что славится на весь Ниакрох своей жестокостью, воспылал ко мне яростной нелюбовью. Сие неудивительно, ибо этот страшный и опасный демон, один раз в году извлекаемый на поверхность из пылающих глубин преисподней, известен тем, что ненавидит все сущее, и мы, гоблины, не исключение.
Знающие существа говорят, что карает он и виновных и безвинных, и правых и неправых, и добрых и злых. Смерть и разорение сеет он в ближних и дальних пределах; сердце у него каменное, потому невозможно тронуть его ни слезами, ни молитвами. А могущество его безмерно, оттого бесполезен и подкуп. Ибо что жалкий смертный может предложить барону, повелителю западных пределов царства подземного? Впрочем, поговаривают, что берет он взятки борзыми козлятами; но уши мои трепещут, как лист лопуха на ветру, при мысли о том, что сей слух распускает сам Бедерхем, дабы иметь повод учинить лишнее разбирательство и грозную кару над теми доверчивыми несчастными, кто клюнет на его уловку.
Но твердят мне, что Бедерхем - заядлый и знатный охотник. Ты же знаешь, что борзые козлята - лучшая приманка для водяных туполобов и пещерных кривоногов, ибо даже они не могут догнать этих распроклятых козлят и так увлекаются погоней, что не обращают внимания на ловца, выслеживающего их самих как добычу.
И вот, сладкая моя улиточка, я принял решение: отправлюсь ловить мерзких козлят. Может, удача улыбнется мне. Говорят, мой прапрадедушка однажды таки отловил одного борзого козленка - правда, на эту охоту он потратил дюжину лет и еще три полных оборота солнца. Но надеяться больше не на что. Отправлюсь и я скакать по горам. Авось с помощью пращура всех гоблинов Пупасана Ушастого управлюсь до дня летнего солнцестояния - чтоб ему никогда не солнцестоять!
А ты не грусти, мой кислый глоточек эля. Ежели придет вызов в суд, не тревожься, а посыльным отвечай, что я ушел на охоту и вот-вот буду назад. И не забывай твердить, что никаких вавилобстеров я - честный гоблин и порядочный семьянин - в своей жизни никогда не крал. Что же до самих вавилобстеров, то перегони их пока на дальние пастбища.
Засим целую все твои пупырочки и бородавочки. Что бы там ни болтали злые языки, знай, дорогая жена, что за всю свою жизнь я ни минуты не сожалел о том, что это не меня загрызли соперники на ритуальном брачном турнире.
Да поглотит пламя преисподней мерзкого Бедерхема.
Твой верный и преданный супруг и отец твоих одиннадцати отпрысков, Хупелга».
- С тех самых пор, - вздохнула Вабулея, - моего дорогого мужа больше не видели. - Она бережно свернула письмо и спрятала его в пустую раковину. - Но вот уже два поколения наших соплеменников из уст в уста передают легенду о скачущем гоблине. Говорят, он прыгает в горах, догоняя неуловимых борзых козлят, и встреча с ним сулит счастье охотнику. - Гоблинша грозным взглядом пресекла жалкую попытку зятя дотянуться до рога с элем. - Надеюсь, когда-нибудь он их все-таки поймает.

* * *
Беседа в картинной галерее уже приближалась к концу; с каждой минутой неотвратимо надвигался грозный день летнего солнцестояния, а Зелг да Кассар все еще был счастлив.
Блаженны те, кто наскоро пролистывает мрачные семейные хроники и не забивает себе голову всякой чепухой. Блаженны. До поры до времени.
Герцог благосклонно наблюдал за тем, как появилась на террасе торжественная процессия: первым шел внушительных размеров скелет в ярко-алом жилете с огромным блюдом под золотой крышкой в руках; следом за ним - трое домовых с блюдами поменьше; потом - странное существо, похожее на стоящую на задних лапах летучую мышь, несшее вазу с фруктами; за ним несколько призраков с кувшинами и вазочками, заполненными всякой снедью. И замыкал шествие грандиозный Думгар, ничего не несший, но придававший всему этому вес.
- Доброе утро! Как спалось? - приветливо улыбнулся Зелгу его кузен, король Тиронги Юлейн Благодушный, полагавший высшей королевской обязанностью пунктуально являться к столу.
- Прекрасно, - ответил молодой некромант, усаживаясь рядом с ним. - Представляешь, мне сегодня всю ночь снились две розовые жабы, летевшие к донжону в лучах закатного солнца. Одна жаба побольше, вторая - поменьше, но с каким-то старинным свитком во рту. И крылышки у них были, такие кокетливые, стрекозиные. Думгар, доброе утро, Думгар. Что у нас на завтрак? Я голоден, как каноррский оборотень.
Если бы невозмутимые каменные домоправители давали волю чувствам, то голем, несомненно, улыбнулся бы. Налицо явный прогресс, свидетельствующий о том, что герцог да Кассар, постепенно обживается в отчем замке и входит во вкус новой жизни. Еще недавно его высочество употреблял в сходных ситуациях фразу: «Я голоден, как нищий студент». Но жизнь брала свое, и Зелг постепенно забывал и о нищете, и о студентах, к вящему удовольствию верных слуг.
- Рад видеть вас в добром расположении духа, сир, - степенно ответил Думгар. - К утренней трапезе повара предлагают куру в медовом соусе, заливную рыбу фусикряку по фамильному рецепту князей Мадарьяга, рагу из овощей, а также печеных улиток, фруктовый пудинг и королевский омлет. Указанное меню достойным образом обрамлено соответствующими напитками.
- Как хорошо, - счастливо улыбнулся Зелг, придвигая к себе тарелку. - Начнем, пожалуй, с фусикряки. Князь говорил, что его прадед кого-то даже отравил из-за этого рецепта.
- Свою супругу, - не замедлил откликнуться всеведущий голем. - Несчастная вздумала поэкспериментировать на кухне и посягнула на святое:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116