Зелг еще инстинктивно облизывался, невероятным усилием воли заставляя погаснуть волновавшую воображение упоительную картину, а могильный холм уже вздыбился, будто его пробивал настойчивый молодой гриб. Поползла сырая земля, пахнущая червями и прелыми листьями; скорбно поникли те самые цветики, съехала к ногам некроманта гранитная плита, которую с трудом подняли бы четыре здоровых мужчины, и на свет появилась лысая шишковатая макушка благородного зеленого цвета.
Опыт - великое дело.
Молодой некромант даже не подскочил от неожиданности, а ухитрился придать лицу выражение, призванное пояснить миру, что, собственно, невелика трудность - возвращать жизнь давно казненным троллям.

Если удалось с первого раза, постарайся скрыть удивление.
«Закон Мельника»
Карлюза быстро застрочил что-то в своей тетрадке.
- Что вы пишете? - поинтересовался Думгар.
- Летописирую, - скромно, но веско пояснил троглодит. - Для грядущего. Остроумно-оригинальный способ возбуждения умерших к жизни есть открытие мессира Зелга. Счастлив присутствовать при оном.
Осел взбрыкнул.
- Глупское животное, - пожал плечиками Карлюза. - Неуч длиннохвостоухий.
- Приятное пробуждение, - сказал голос, от которого покачнулись генерал Галармон и все его спутники. - Такие ничего себе курочки. Упитанные, фигуристые, грудки так туда-сюда покачиваются - и есть за чем приударить.
Такангор со все возрастающим интересом наблюдал за тем, как из свежей земли выкапывается могучее существо, кого-то ему отчаянно напоминавшее.
Когда Агапий Лилипупс окончательно освободился из могильного плена и явился миру во всей красе, минотавр понял, что бригадный сержант является если не точной копией, то, во всяком случае, двоюродным братом демона Кальфона. Он был существенно ниже генерала Топотана, зато в плечах - едва ли не шире. Длинные руки походили на метательную «ложку» катапульты. Грудная клетка вызывала непроизвольные ассоциации с корпусами боевых галер. И весь он был крепкий, зеленый, пупырчатый и смачный - как огурчик.
Любопытно, что восстановленная целокупность его нисколько не удивила. Будто отрубленные головы сплошь и рядом снова вырастают на прежних местах.
И душевных метаний, связанных со смертью и воскрешением, тоже не наблюдалось. Возможно, более нервное и впечатлительное создание на его месте испытало бы несколько неприятных мгновений; пыталось осмыслить происходящее; нуждалось в дружеской поддержке. Скорее всего, оно поставило бы окружающим хотя бы один вопрос.
Но цельная натура Лилипупса не требовала всех этих харцуцуйских церемоний. Ожил - и прекрасно. О чем тут говорить?
Повертев массивной шеей, на которой снова укрепилась его громадная голова, он пару раз рыкнул - проверил голос, а также подергал себя за уши. Затем ковырнул пальцем в носу, сплюнул песок, набившийся в рот. На том это импровизированное медицинское обследование и завершилось.
Отряхнув с себя землю, Лилипупс взыскующим взглядом обвел разношерстную делегацию встречающих и обнаружил несколько знакомых лиц.
- Генерал Галармон! - воскликнул он.
- Агапий! - прослезился генерал.
- Рад видеть вас снова, - признался суровый сержант.
- А я…
- А вот ваша прическа требует повешения ее парикмахера, - добавил тролль. - Непорядок в строю.
- Исправлюсь, - привычно ответил Галармон, не обнаруживая в ситуации внутренних противоречий.
И тут на сцене появилось новое действующее лицо в оливковой мантии с капюшоном.
Внимательному читателю даже не нужно объяснять, кто именно. Исключительной способностью неудачно вписываться в окружающую среду и усложнять и без того сложные ситуации обладал только жрец Мардамон.
- Представляете, - закричал он издалека, - такое опять странное недоразумение! Меня кто-то по ошибке запер на смотровой площадке донжона. Зашел туда буквально на минуту - окинуть взглядом окрестности, а назад ходу нет. Захлопнулся люк. Как-то очень странно, на задвижку. И еще крючок. Вероятно, призраки шалят. Едва выбрался.
- Как? - спросил Думгар трагическим голосом, какой мог быть у жабы Юцапфы, когда ее прикрепляли к деревянной подставке. - Как у вас получилось?
- О! Это целая история, - лучась радостной улыбкой, сообщил жрец. - Сперва я, конечно, кричал и стучал. Никакого результата. Затем пытался совершить подкоп - просто так, чтобы после не укорять себя, что не предпринял все возможные попытки к спасению. Затем искусно ковырял ножом в дверной щели. И уже потом, свив веревки из собственных одежд, спустился вниз, на балкончик. А с балкончика зашел в комнату, где приоделся в целое, и сразу устремился сюда.
- То есть вы залезли в мой шкафчик и взяли мою мантию! - возмутился Узандаф, наконец определивший, отчего наряд жреца кажется ему таким непривычным, с одной стороны, и ужасно знакомым - с другой.
- Скорее, позаимствовал, - отвечал Мардамон, осторожный в формулировках. - Не появляться же в приличном обществе в лохмотьях и вервиях.
- Вот уж от вервий увольте! - попросил герцог.
- А теперь приступим к главному! - И жрец, раскрыв объятия, пошел на огромного тролля. - Голубчик! Поздравляю с успешным воскрешением! Не хотите ли принести благодарственную жертву?
Агапий побуравил его крохотными глазками и уточнил:
- Ты - жертва?
- Нет, но я могу всемерно содействовать…
- Еще раз пикнешь - будешь жертвой, - проникновенно пообещал сержант.
- Богам это неугодно, - возразил Мардамон, смутно подозревающий, что остальные протестовать не станут.
- А богов мы построим позже.
Тут Галармон потолкал локтем довольного Такангора, будто напоминая: «Я же говорил - это самое то, что вам нужно!»
Жрец погрустнел и уступил место потомственному некроманту.
Зелг уже понял, что с этим бригадным сержантом ему придется нелегко, но положение обязывало.
- Здравствуйте, любезный, - начал он. - Мы…
- Кто таков? - рявкнул Лилипупс, вращая глазами. - Где осанка? Где четкие взмахи конечностями? Не вижу усердия.
Герцог затрепетал.
- И не надо, - вмешался Такангор. - Я много слышал о ваших успехах и хочу, чтобы вы служили под моим началом. Обсудим перспективы?
Лилипупс внимательно оглядел минотавра и подумал, что перспективы есть, а значит - есть и тема для обсуждения. Этот рослый рогатый новичок пришелся троллю по душе. Он был какой-то такой - особенный. Ему крайне редко встречались подобные экземпляры, и жили они обычно недолго. Но если уж выживали, то из них непременно получались герои и полководцы - словом, персонажи светской хроники и военной пропаганды.
- Эта кисточка на хвосте неуместна в моем присутствии, - все же не утерпел тролль.
- Отставить обсуждение! - зарычал минотавр, сверкнув гранатовыми очами. - Кисточка напомажена по уставу. Устав утверждаю я!
Агапий Лилипупс привык к крику самого высшего сорта и огненным взглядам любой степени убойности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116