Что невидимому демону ничего не стоит нанести коварный удар сзади, и кто скажет, не будет ли этот удар фатальным? Он уже принялся дергать за рукав мумию дедушки, а другой рукой подзывать к себе Крифиана, дабы признать поражение своего бойца и тем самым сберечь Кехертусу жизнь, когда паук совершил стремительный, почти незаметный глазу бросок.
Вот он стоял неподвижно посреди равнины, такой беззащитный перед врагом, открытый для любых выпадов, совершенно беспомощный и, казалось, растерянный, а вот уже вонзил свои роскошные всесокрушающие клыки в огромное и бесформенное нечто. Правда, толком рассмотреть его жертву и узнать, какой облик избрал Астрофель для поединка с Кехертусом, ни Зелгу, ни кому-либо иному так и не удалось. Дело в том, что большая часть грандиозной туши демона была уже плотно упакована в несколько слоев клейкой сверхпрочной паутины. Двуликий брыкался и ругался, но движения его с каждым витком нити становились все менее заметными, а голос - все тише и тише.
- Великий Ниакрох! - Полковник Уизбек Райри Тинн невольно придвинулся поближе к Галармону. - Ангус, ты видел, какие у него клыки?
- Я уже привык, - скромно ответил генерал да Галармон, чувствуя себя принятым в узкий круг избранных.
- А ведь такой пушистенький, - сказал Уизбек, нервно вздрагивая. - Не то чтобы совсем безобидный, но… А где он их прячет? Я их никогда не видел.
- У него там как бы ножны. - И генерал взмахнул руками, показывая, как именно прячет Кехертус свои смертоносные клыки. - Понимаешь, просто он очень миролюбивый, добрый и лишний раз не демонстрирует свое преимущество.
- Миролюбивый? - уточнил Райри Тинн.
- Ага.
- И как есть - добрый?
- Точно.
- И на том спасибо, - выдохнул полковник, представив себе Кехертуса агрессивного, недоброжелательного и злого.
…Идеальную упаковку с собственным военачальником Князь Тьмы принял со смешанными чувствами. У него имелся свой кодекс чести, и он не мог не оценить, что существенных повреждений рыцарь Кехертус своему противнику не нанес, хотя имел такую возможность, учитывая полную неподвижность (читай - беззащитность) Астрофеля Двуликого, с одной стороны, и смертоносный яд, опасный даже для демонов высшего ранга, - с другой.
Правда, откомандированный с левого берега Тутоссы посланец объяснил, что барон Астрофель будет спать беспробудным сном, похожим на летаргический, суток пять или шесть. Но от имени Зелга Кассарийского просил не беспокоиться и передал для больного склянку с противоядием от доктора Дотта.
С того памятного дня материальное благосостояние нашего героического призрака существенно поправилось, ибо противоядие пришлось по вкусу всем без исключения адским тварям, и они стали заказывать его бочонками. Впоследствии Дотт передал им рецепт своего зелья за мизерный процент от продаж. Учитывая количество пьющих в Аду, сумма все равно набегала немаленькая, к вящему удовольствию Думгара, который исправно взимал с нее налог «на процветание Кассарии и правящей семьи».
Но вернемся к самой битве.
Оптимистический прогноз адских предсказателей не сбылся.
Поняв, что счет поединков 4:0 в пользу кассарийцев, демоны взвыли. Их лучшие воины были побеждены, их генералы - отправлены обратно в геенну огненную. Любая другая армия при подобном раскладе заметно бы пала духом, а то и вовсе ударилась в паническое бегство, но адских завоевателей вдохновляла мысль о том, что они еще могут отыграться и вернуть свои деньги. Для этого нужно всего только победить в войне. И даже несокрушимый генерал Топотан на пару со слепым каноррским оборотнем не могли испугать или остановить их.
Во-первых, гуртом и батьку бить легче. Во-вторых, отступать им было некуда. Там, внизу, во чреве земном, их ждали к ужину жены-суккубы и тещи-ведьмы. А уж на что способна впавшая в мрачный пессимизм адская теща, узнавшая, как ее непутевый зятек распорядился семейными финансами, отложенными на покупку новых узорчатых лохмотьев для шабаша, - этого не представить даже главному бурмасингеру Фафуту с его полным комплектом тихих семейных радостей.
Многие стали пессимистами, финансируя оптимистов.
Ч. Т. Джонс
Герольды еще не успели протрубить «в атаку», Князь Тьмы открыл было рот, чтобы напутствовать своих солдат, - а они уже с ревом кинулись на малое кассарийское воинство. Воинство отреагировало на это своеобразно.
- В любой клинике для душевнобольных их примут с распростертыми объятиями, - ворчливо заметил кожаный халат, потирая рукава. - Чохом и гамузом.
Бумсик и Хрюмсик одобрительно всхрюкнули. Наконец-то к ним со всех ног бежали толпы существ, с которыми можно будет вволю наиграться и набузиться и за которых не влетит от строгого минотавра. У кого-кого, а у хряков в предвкушении удовольствия глаза горели демоническим огнем.
- Простите, князь, - почтительно обратился Эмс Саланзерп к Мадарьяге, - что вы можете сказать об этом противнике?
- Да, в сущности, ничего, - пожал плечами честный вампир. - Они все невкусные. Жилистые, костлявые, мясо жесткое и, простите за откровенность, смердит.
Саланзерп сглотнул.
- Самая отвратительная кормежка, - согласился Гуго ди Гампакорта. - В жизни не пробовал ничего хуже, чем баланда из экоя. Правда, тогда у меня не оказалось с собой ни соли, ни специй.
Бедный рыцарь побледнел как простыня и с лязгом опустил забрало, как будто оно могло оградить его от поучительной лекции на гастрономическую тему. И верно - не оградило. Слышимость оставалась прекрасной.
- Ну и что, что не оказалось, - пожал плечами Мадарьяга, развивая тему. - А у меня оказалось. Так вообразите, лейтенант, его даже ощипать нормально невозможно.
- Кого - его? - обреченно донеслось из-под шлема.
- Экоя, кого ж еще? Так вот, запоминайте - содрать с него шкуру вместе с чешуей и перьями можно только после того, как вы оторвете твари голову. А иначе даже пытаться не стоит.
- Я и не стану, - твердо пообещал Саланзерп, мечтая только об одном - чтобы быстрее началась битва.
То короткое время, что до нее оставалось, он спрашивал себя: и кто его за язык тянул? Он что - ученый-натуралист?
Небо над Тутоссой потемнело от сонмов крылатых демонов. Река кипела и бурлила - легионы нелетающих тварей форсировали ее вброд и вплавь. Сейчас они находились на расстоянии трех полетов стрелы от стройных шеренг войск кассарийского некроманта. И с каждой секундой стремительно приближались.
- Ну, - сказал Такангор переступая копытами, чтобы прочнее утвердиться на месте, - приготовьтесь, господа. Теперь начнется самое трудное.
- Значит, мы успели как раз вовремя, - произнес рядом с ним до боли знакомый голос.
- А вы здесь какими судьбами? - не удержался Ангус да Галармон, удивленно разглядывая трех веселых царедворцев - Гизонгу, Фафута и графа да Унара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Вот он стоял неподвижно посреди равнины, такой беззащитный перед врагом, открытый для любых выпадов, совершенно беспомощный и, казалось, растерянный, а вот уже вонзил свои роскошные всесокрушающие клыки в огромное и бесформенное нечто. Правда, толком рассмотреть его жертву и узнать, какой облик избрал Астрофель для поединка с Кехертусом, ни Зелгу, ни кому-либо иному так и не удалось. Дело в том, что большая часть грандиозной туши демона была уже плотно упакована в несколько слоев клейкой сверхпрочной паутины. Двуликий брыкался и ругался, но движения его с каждым витком нити становились все менее заметными, а голос - все тише и тише.
- Великий Ниакрох! - Полковник Уизбек Райри Тинн невольно придвинулся поближе к Галармону. - Ангус, ты видел, какие у него клыки?
- Я уже привык, - скромно ответил генерал да Галармон, чувствуя себя принятым в узкий круг избранных.
- А ведь такой пушистенький, - сказал Уизбек, нервно вздрагивая. - Не то чтобы совсем безобидный, но… А где он их прячет? Я их никогда не видел.
- У него там как бы ножны. - И генерал взмахнул руками, показывая, как именно прячет Кехертус свои смертоносные клыки. - Понимаешь, просто он очень миролюбивый, добрый и лишний раз не демонстрирует свое преимущество.
- Миролюбивый? - уточнил Райри Тинн.
- Ага.
- И как есть - добрый?
- Точно.
- И на том спасибо, - выдохнул полковник, представив себе Кехертуса агрессивного, недоброжелательного и злого.
…Идеальную упаковку с собственным военачальником Князь Тьмы принял со смешанными чувствами. У него имелся свой кодекс чести, и он не мог не оценить, что существенных повреждений рыцарь Кехертус своему противнику не нанес, хотя имел такую возможность, учитывая полную неподвижность (читай - беззащитность) Астрофеля Двуликого, с одной стороны, и смертоносный яд, опасный даже для демонов высшего ранга, - с другой.
Правда, откомандированный с левого берега Тутоссы посланец объяснил, что барон Астрофель будет спать беспробудным сном, похожим на летаргический, суток пять или шесть. Но от имени Зелга Кассарийского просил не беспокоиться и передал для больного склянку с противоядием от доктора Дотта.
С того памятного дня материальное благосостояние нашего героического призрака существенно поправилось, ибо противоядие пришлось по вкусу всем без исключения адским тварям, и они стали заказывать его бочонками. Впоследствии Дотт передал им рецепт своего зелья за мизерный процент от продаж. Учитывая количество пьющих в Аду, сумма все равно набегала немаленькая, к вящему удовольствию Думгара, который исправно взимал с нее налог «на процветание Кассарии и правящей семьи».
Но вернемся к самой битве.
Оптимистический прогноз адских предсказателей не сбылся.
Поняв, что счет поединков 4:0 в пользу кассарийцев, демоны взвыли. Их лучшие воины были побеждены, их генералы - отправлены обратно в геенну огненную. Любая другая армия при подобном раскладе заметно бы пала духом, а то и вовсе ударилась в паническое бегство, но адских завоевателей вдохновляла мысль о том, что они еще могут отыграться и вернуть свои деньги. Для этого нужно всего только победить в войне. И даже несокрушимый генерал Топотан на пару со слепым каноррским оборотнем не могли испугать или остановить их.
Во-первых, гуртом и батьку бить легче. Во-вторых, отступать им было некуда. Там, внизу, во чреве земном, их ждали к ужину жены-суккубы и тещи-ведьмы. А уж на что способна впавшая в мрачный пессимизм адская теща, узнавшая, как ее непутевый зятек распорядился семейными финансами, отложенными на покупку новых узорчатых лохмотьев для шабаша, - этого не представить даже главному бурмасингеру Фафуту с его полным комплектом тихих семейных радостей.
Многие стали пессимистами, финансируя оптимистов.
Ч. Т. Джонс
Герольды еще не успели протрубить «в атаку», Князь Тьмы открыл было рот, чтобы напутствовать своих солдат, - а они уже с ревом кинулись на малое кассарийское воинство. Воинство отреагировало на это своеобразно.
- В любой клинике для душевнобольных их примут с распростертыми объятиями, - ворчливо заметил кожаный халат, потирая рукава. - Чохом и гамузом.
Бумсик и Хрюмсик одобрительно всхрюкнули. Наконец-то к ним со всех ног бежали толпы существ, с которыми можно будет вволю наиграться и набузиться и за которых не влетит от строгого минотавра. У кого-кого, а у хряков в предвкушении удовольствия глаза горели демоническим огнем.
- Простите, князь, - почтительно обратился Эмс Саланзерп к Мадарьяге, - что вы можете сказать об этом противнике?
- Да, в сущности, ничего, - пожал плечами честный вампир. - Они все невкусные. Жилистые, костлявые, мясо жесткое и, простите за откровенность, смердит.
Саланзерп сглотнул.
- Самая отвратительная кормежка, - согласился Гуго ди Гампакорта. - В жизни не пробовал ничего хуже, чем баланда из экоя. Правда, тогда у меня не оказалось с собой ни соли, ни специй.
Бедный рыцарь побледнел как простыня и с лязгом опустил забрало, как будто оно могло оградить его от поучительной лекции на гастрономическую тему. И верно - не оградило. Слышимость оставалась прекрасной.
- Ну и что, что не оказалось, - пожал плечами Мадарьяга, развивая тему. - А у меня оказалось. Так вообразите, лейтенант, его даже ощипать нормально невозможно.
- Кого - его? - обреченно донеслось из-под шлема.
- Экоя, кого ж еще? Так вот, запоминайте - содрать с него шкуру вместе с чешуей и перьями можно только после того, как вы оторвете твари голову. А иначе даже пытаться не стоит.
- Я и не стану, - твердо пообещал Саланзерп, мечтая только об одном - чтобы быстрее началась битва.
То короткое время, что до нее оставалось, он спрашивал себя: и кто его за язык тянул? Он что - ученый-натуралист?
Небо над Тутоссой потемнело от сонмов крылатых демонов. Река кипела и бурлила - легионы нелетающих тварей форсировали ее вброд и вплавь. Сейчас они находились на расстоянии трех полетов стрелы от стройных шеренг войск кассарийского некроманта. И с каждой секундой стремительно приближались.
- Ну, - сказал Такангор переступая копытами, чтобы прочнее утвердиться на месте, - приготовьтесь, господа. Теперь начнется самое трудное.
- Значит, мы успели как раз вовремя, - произнес рядом с ним до боли знакомый голос.
- А вы здесь какими судьбами? - не удержался Ангус да Галармон, удивленно разглядывая трех веселых царедворцев - Гизонгу, Фафута и графа да Унара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116