Что-то случилось?
– Да, – Тор уныло усмехнулся. – Она очень хорошо служила Его величеству, пока тебя не было.
Саксен помотал головой.
– Я чего-то не понял, Тор. Что с ней случилось? И как ты мог узнать об этом раньше меня?
Тор вздохнул.
– Пока ты добирался сюда, Элисса стала королевой Таллинора. Сильвен сообщила мне это сегодня утром, как только получила послание.
Саксен был потрясен. Похоже, верный защитник Элиссы даже не догадывался о том, что происходило между ней и королем Лорисом.
– Наверное, это какая-то ошибка... – клук помотал головой. – Элисса и Лорис? Быть не может. Да, она служила ему... Когда мы в последний раз беседовали, она говорила, что теперь думает не только о прошлом, но и о будущем. Твоя смерть...
Саксен поперхнулся. Он понял, как нелепо это звучит.
– Твоя смерть потрясла всех нас, Тор. Много лет Элисса жила как в тумане. То печалилась, то злилась... Только после того, как появился Джил, она начала понемногу оживать.
– Джил?
– О, ты еще многого не слышал! Джил – мальчишка-сирота, Найрия приютила его несколько лет назад и поручила Элиссе о нем заботиться. Для них обоих это было благом – и для Элиссы, и для мальчика. Думаю, ты это понимаешь... – он смолк и нерешительно закончил: – после того, как она потеряла сына.
Тор ничего не ответил, и на его лице не дрогнул ни один мускул. Саксен поспешил продолжить рассказ, чтобы нарушить тяжелое молчание.
– Найрия попросила Элиссу открыть школу и не ошиблась. Элисса уже работала у нее помощницей. А потом, примерно год назад, умер секретарь короля, и Найрия решила передать Элиссу ему... – он проговорил это так, словно сам себе не верил.
– И Элисса согласилась? – Тор не мог в это поверить.
– Она пыталась отказаться, Тор. Всеми правдами и неправдами. В эти последние несколько лет я редко появлялся при дворе, но знаю точно: Элисса была этому совсем не рада. Однако она прекрасно справилась. Ты бы гордился ею. Она достигла высокого положения при дворе. Все ее любят.
– Включая Лориса, – с отвращением заметил Тор.
– Об этом я ничего не знаю. Я тебе уже говорил, в последний раз мы с ней беседовали после моего возращения из Карадуна. Тогда же я сказал ей, что видел Гота и Клута. Но она только сказала, что пытается похоронить ненависть и жить дальше. Ты мертв. Ненависть к Лорису отнимала у нее слишком много сил. И какой в ней смысл?
Никакого, – Тор встал. – Я просто не могу представить, как она совершила прыжок от «Я должна отказаться от ненависти» к «Я хочу за тебя замуж, Лорис».
Он снова подошел к обрыву и посмотрел вниз, на неистовый поток. Пусть Саксен думает, что он надеется увидеть тело Инквизитора. Он просто хотел спрятать свою боль. Клук подошел сзади и обнял его за плечи.
Не сердись на нее. Тор. Ты представить себе не можешь сколько ей довелось пережить.
Это была правда. И Тор это знал.
– А много времени прошло? – спросил Саксен.
Тор притворился, что не понимает.
– О чем ты?
– После казни. Как скоро ты вернулся в мир живых?
С тех пор как его глаза открылись в Сердце Лесов, Тор чувствовал отчаяние и вину. И теперь они снова овладели им.
– Можно сказать, сразу, Саксен. А теперь идем, нам нужно торопиться. Мы должны вернуться в Сердце Лесов, а мне еще предстоит тебе многое рассказать по пути.
Глава 24
Мир приходит в движение
Элисса поблагодарила Тилли за чашку горячего настоя из малиновых листьев, но мысли ее витали где-то далеко. Да, ее госпожа сегодня сама на себя не похожа, отметила Тилли. Едва притронулась к завтраку, и до самого конца привычного утреннего ритуала – сначала умыться, а потом ровно сто раз провести гребнем по волосам – ее сердечный смех ни разу не нарушил тишину. И почему она так рано встала? Во имя Света! Когда королева встает рано, день будет долгим.
Но королеве Таллинора и впрямь было не по себе. Его величество отправился в Хаттен – это была их первая разлука с того самого дня, когда он впервые сказал ей о своей любви. Внезапно оказалось, что без Лориса в ее жизни чего-то не хватает. Может быть, его неугомонной силы, которой невозможно противостоять? Нет, не в этом дело. Просто сегодняшний день не такой, как другие, подумала Элисса, ставя на стол недопитую чашку.
Сегодня она проснулась, словно что-то разбудило ее. Вообще-то, было очень рано: только начало светать, но зима есть зима: солнце не спешит подняться в небо, зато торопится его покинуть. Теперь, глядя на поросшие вереском холмы, она поняла, что вспомнила Тора. Вспомнила... Когда-то она думала о нем каждый миг, а теперь приходится сделать над собой усилие, чтобы вспомнить черты его лица.
Он был так прекрасен, верно? Элисса улыбнулась. Она помнила темные, почти черные волосы, такие густые и непослушные. Помнила, как он причесывался растопыренной пятерней, когда смущался или погружался в размышления. Помнила его волевой подбородок и невероятно голубые глаза. Когда-то было достаточно одного взгляда этих глаз, чтобы сердце замерло у нее в груди. Лицо, которое не хочется забывать. Но время все равно стирает его из памяти. Прошло четыре года... нет, уже пять лет с тех пор, как она видела это лицо в последний раз – разбитое камнями, залитое кровью. И ей ничего не оставалось, как смотреть и видеть. Видеть, как он в последний раз ловит воздух, словно пытаясь остаться в этом мире... а потом все-таки покидает его. Это окровавленное лицо она не забудет никогда.
Но куда хуже, что исчез его голос. Навсегда. Исчезло то, что она любила больше всего на свете. Ведь она сначала влюбилась именно в голос – тот голос, который однажды зазвучал у нее в голове, когда она была еще совсем маленькой, дразнил ее, манил... Губы Элиссы тронула улыбка. Во имя Света, зачем она вообще вспоминает Тора?
С ранних лет она не знала ничего, кроме горя и черной работы. Тор был ее единственной радостью. Впервые потеряв его, она попала в Карембош и нашла утешение в Академии. Нельзя сказать, что она полностью успокоилась: мысли о Торе не оставляли ее. Но появилась работа в архивах Академии, Саксен, Соррель... да и Ксантия тоже.
Но потом Тор вернулся в ее жизнь, и Элисса не сомневалась: это был дар богов. После свадьбы, в Сердце Лесов, она не знала ничего, кроме счастья – самого большого счастья, которое было в ее жизни. Но оно было слишком недолгим. Оно длилось, пока в ней жил ее сын, который родился лишь для того, чтобы сделать свой первый и последний вдох.
Вместе с ним умерло и счастье. Снова появился Гот, снова начались злоключения, потом ее заставили пережить боль, которая казалась невыносимой. Ее заставили смотреть, как казнят Тора. Потом жизнь во дворце с ее одиночеством. Особенно тяжелыми были первые два года. Если бы не Саксен и Саллементро... Можно не сомневаться: она покончила бы с собой просто для того, чтобы положить конец своим страданиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
– Да, – Тор уныло усмехнулся. – Она очень хорошо служила Его величеству, пока тебя не было.
Саксен помотал головой.
– Я чего-то не понял, Тор. Что с ней случилось? И как ты мог узнать об этом раньше меня?
Тор вздохнул.
– Пока ты добирался сюда, Элисса стала королевой Таллинора. Сильвен сообщила мне это сегодня утром, как только получила послание.
Саксен был потрясен. Похоже, верный защитник Элиссы даже не догадывался о том, что происходило между ней и королем Лорисом.
– Наверное, это какая-то ошибка... – клук помотал головой. – Элисса и Лорис? Быть не может. Да, она служила ему... Когда мы в последний раз беседовали, она говорила, что теперь думает не только о прошлом, но и о будущем. Твоя смерть...
Саксен поперхнулся. Он понял, как нелепо это звучит.
– Твоя смерть потрясла всех нас, Тор. Много лет Элисса жила как в тумане. То печалилась, то злилась... Только после того, как появился Джил, она начала понемногу оживать.
– Джил?
– О, ты еще многого не слышал! Джил – мальчишка-сирота, Найрия приютила его несколько лет назад и поручила Элиссе о нем заботиться. Для них обоих это было благом – и для Элиссы, и для мальчика. Думаю, ты это понимаешь... – он смолк и нерешительно закончил: – после того, как она потеряла сына.
Тор ничего не ответил, и на его лице не дрогнул ни один мускул. Саксен поспешил продолжить рассказ, чтобы нарушить тяжелое молчание.
– Найрия попросила Элиссу открыть школу и не ошиблась. Элисса уже работала у нее помощницей. А потом, примерно год назад, умер секретарь короля, и Найрия решила передать Элиссу ему... – он проговорил это так, словно сам себе не верил.
– И Элисса согласилась? – Тор не мог в это поверить.
– Она пыталась отказаться, Тор. Всеми правдами и неправдами. В эти последние несколько лет я редко появлялся при дворе, но знаю точно: Элисса была этому совсем не рада. Однако она прекрасно справилась. Ты бы гордился ею. Она достигла высокого положения при дворе. Все ее любят.
– Включая Лориса, – с отвращением заметил Тор.
– Об этом я ничего не знаю. Я тебе уже говорил, в последний раз мы с ней беседовали после моего возращения из Карадуна. Тогда же я сказал ей, что видел Гота и Клута. Но она только сказала, что пытается похоронить ненависть и жить дальше. Ты мертв. Ненависть к Лорису отнимала у нее слишком много сил. И какой в ней смысл?
Никакого, – Тор встал. – Я просто не могу представить, как она совершила прыжок от «Я должна отказаться от ненависти» к «Я хочу за тебя замуж, Лорис».
Он снова подошел к обрыву и посмотрел вниз, на неистовый поток. Пусть Саксен думает, что он надеется увидеть тело Инквизитора. Он просто хотел спрятать свою боль. Клук подошел сзади и обнял его за плечи.
Не сердись на нее. Тор. Ты представить себе не можешь сколько ей довелось пережить.
Это была правда. И Тор это знал.
– А много времени прошло? – спросил Саксен.
Тор притворился, что не понимает.
– О чем ты?
– После казни. Как скоро ты вернулся в мир живых?
С тех пор как его глаза открылись в Сердце Лесов, Тор чувствовал отчаяние и вину. И теперь они снова овладели им.
– Можно сказать, сразу, Саксен. А теперь идем, нам нужно торопиться. Мы должны вернуться в Сердце Лесов, а мне еще предстоит тебе многое рассказать по пути.
Глава 24
Мир приходит в движение
Элисса поблагодарила Тилли за чашку горячего настоя из малиновых листьев, но мысли ее витали где-то далеко. Да, ее госпожа сегодня сама на себя не похожа, отметила Тилли. Едва притронулась к завтраку, и до самого конца привычного утреннего ритуала – сначала умыться, а потом ровно сто раз провести гребнем по волосам – ее сердечный смех ни разу не нарушил тишину. И почему она так рано встала? Во имя Света! Когда королева встает рано, день будет долгим.
Но королеве Таллинора и впрямь было не по себе. Его величество отправился в Хаттен – это была их первая разлука с того самого дня, когда он впервые сказал ей о своей любви. Внезапно оказалось, что без Лориса в ее жизни чего-то не хватает. Может быть, его неугомонной силы, которой невозможно противостоять? Нет, не в этом дело. Просто сегодняшний день не такой, как другие, подумала Элисса, ставя на стол недопитую чашку.
Сегодня она проснулась, словно что-то разбудило ее. Вообще-то, было очень рано: только начало светать, но зима есть зима: солнце не спешит подняться в небо, зато торопится его покинуть. Теперь, глядя на поросшие вереском холмы, она поняла, что вспомнила Тора. Вспомнила... Когда-то она думала о нем каждый миг, а теперь приходится сделать над собой усилие, чтобы вспомнить черты его лица.
Он был так прекрасен, верно? Элисса улыбнулась. Она помнила темные, почти черные волосы, такие густые и непослушные. Помнила, как он причесывался растопыренной пятерней, когда смущался или погружался в размышления. Помнила его волевой подбородок и невероятно голубые глаза. Когда-то было достаточно одного взгляда этих глаз, чтобы сердце замерло у нее в груди. Лицо, которое не хочется забывать. Но время все равно стирает его из памяти. Прошло четыре года... нет, уже пять лет с тех пор, как она видела это лицо в последний раз – разбитое камнями, залитое кровью. И ей ничего не оставалось, как смотреть и видеть. Видеть, как он в последний раз ловит воздух, словно пытаясь остаться в этом мире... а потом все-таки покидает его. Это окровавленное лицо она не забудет никогда.
Но куда хуже, что исчез его голос. Навсегда. Исчезло то, что она любила больше всего на свете. Ведь она сначала влюбилась именно в голос – тот голос, который однажды зазвучал у нее в голове, когда она была еще совсем маленькой, дразнил ее, манил... Губы Элиссы тронула улыбка. Во имя Света, зачем она вообще вспоминает Тора?
С ранних лет она не знала ничего, кроме горя и черной работы. Тор был ее единственной радостью. Впервые потеряв его, она попала в Карембош и нашла утешение в Академии. Нельзя сказать, что она полностью успокоилась: мысли о Торе не оставляли ее. Но появилась работа в архивах Академии, Саксен, Соррель... да и Ксантия тоже.
Но потом Тор вернулся в ее жизнь, и Элисса не сомневалась: это был дар богов. После свадьбы, в Сердце Лесов, она не знала ничего, кроме счастья – самого большого счастья, которое было в ее жизни. Но оно было слишком недолгим. Оно длилось, пока в ней жил ее сын, который родился лишь для того, чтобы сделать свой первый и последний вдох.
Вместе с ним умерло и счастье. Снова появился Гот, снова начались злоключения, потом ее заставили пережить боль, которая казалась невыносимой. Ее заставили смотреть, как казнят Тора. Потом жизнь во дворце с ее одиночеством. Особенно тяжелыми были первые два года. Если бы не Саксен и Саллементро... Можно не сомневаться: она покончила бы с собой просто для того, чтобы положить конец своим страданиям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127