Женщина вытерла руки о передник.
– Я Харна, добро пожаловать.
– Ливак.
Мы пожали друг другу руки.
– Вы надолго к нам? – Харна накрыла тесто чистой салфеткой, чтобы подходило, и обернулась к Дарни.
– Переночуем и поедем дальше.
Шив вмешался.
– Думаю, мы немного задержимся, Харна. Видишь ли, Дарни, кроме той вещицы, Ливак достала нам несколько книг. Они нам очень пригодятся, и я хотел бы услышать мнение Коналла.
Дарни бросил на меня первый кислый взгляд за день.
– Ясно. Обсудим это позже, – сказал он тоном, сулящим неприятности, и, постояв, решительно вышел во двор.
Не обращая на него внимания, Харна пристально посмотрела на меня.
– У тебя усталый вид. Пойдем, провожу тебя в твою комнату. Как насчет ванны?
– Это было бы чудесно.
Я с нетерпением пошла за хозяйкой. Джерис стал раздавать детям засахаренные фрукты, а Шив вытаскивал из кладовой хлеб и холодное мясо.
– Все чувствуют себя здесь как дома, – заметила я, когда мы поднимались по узкой лестнице. Харна засмеялась.
– За последние два сезона я видела Дарни чаще, чем за последние шесть лет. Но я не против, это ради хорошего дела.
Я поборола искушение расспрашивать дальше.
– Что ты с ними делаешь? – Харну явно не мучили сомнения.
– О, то и это.
Она кивнула и оставила тему.
– Вот твоя комната.
Женщина открыла низкую дверь в маленькую спальню под самой стрехой. Я вдохнула лавандовый запах безупречно чистого белья и едва не заснула на месте.
– Здесь очень красиво, спасибо.
Я нисколько не кривила душой. На комоде стояли глиняные кувшин и таз, покрытые глазурью, в Ванаме они бы стоили бешеных денег. Побеленные известью стены были нежно-розовые, а оконную створку прикрывали чистые льняные занавески.
– Ванная там.
Харна повела меня вниз по другой лестнице в выложенную плитками комнату с огромной ванной и стоком, хитро вделанным в пол.
– Здорово! – восхитилась я. Харна улыбнулась.
– Травор любит удобства. Когда купаешь семерых детей, здесь бывает подобно броду на Далазе.
Семерых? Упаси меня Дрианон! Вошел Травор с огромным чайником кипятка.
– Какой там брод! Скорее уж целый шторм в самом Каладрийском Заливе.
Он вылил кипяток в ванну, и я жадно посмотрела на нее.
– Спасибо. Вы уверены, что я не забираю слишком много горячей воды?
Травор покачал головой.
– Печи сегодня работают, а я встроил рядом с ними медные котлы, чтобы тепло не пропадало. Мы можем выкупать вас всех, и еще много останется.
Он ушел, и вновь появилась Харна с мягкими полотенцами.
– Наслаждайся, – сказала она, закрывая дверь.
Так я и сделала. На полке стояли бутылочки с ароматическими маслами, и я нашла экстракт моей любимой золотень-травы. Погрузиться в душистую воду и вымыть волосы – какое это блаженство! Когда вода остыла, я нехотя вылезла из ванны и, завернувшись в полотенце, побежала обратно в спальню, где чистая рубашка и белье завершили мое преображение.
В доме царила тишина. Слышны были лишь голоса детей, играющих где-то у озера, да громыхание телеги, выезжающей со двора. Я растянулась на гусиной перине и достала из сумки книгу, которую утаила от Шива.
«Об утраченных искусствах тормалинцев». Звучит многообещающе.
Открыв ее, я начала продираться сквозь мелкий шрифт. Дело оказалось нелегким. В Энсеймине мы все говорим на обычном тормалинском. Этот же текст был на Старом Высоком наречии – языке, связующем Империю. Я хмурилась над странно произносимыми словами, пытаясь разобрать знаки интонации над строками. Вконец утомившись, зевнула и потерла глаза. Это было слишком трудно, поэтому я ограничилась тем, что просмотрела названия разделов: «Об астрономии», «О математике», «Об очистке руды», «Об окулизме», «О фармакопее», «Об искусстве красноречия».
Ничего интригующего. Не знаю, как скоро я заснула, но когда пробудилась от тихого стука в дверь, небо за окном было расцвечено нежно-розовыми и оранжевыми красками.
– Ливак? Это Харна. Я иду звать всех на ужин. Ты придешь?
– Да, спасибо. Буду через минуту.
Спускаясь по лестнице, я услышала на кухне голоса Шива и Дарни и остановилась послушать, о чем они говорят.
– Мне не нравится, что она сама принимает решения, – ворчал агент.
– Ну, вряд ли она могла прийти и получить наше одобрение. Старик заметит, что вещица исчезла, не так ли? А раз исчезли еще и книги, то Стража подумает, будто это было случайное ограбление, кто-то пытал счастья. Отшельники вроде него всегда слывут скопидомами. Готов поспорить, половина города уверена, что старик сидит на потайных сундуках с имперскими марками. Если повезет, они решат, будто кто-то вломился и схватил первое, что показалось ценным.
– По-твоему, она заранее все это продумала? А сколько в Дриде найдется тех, кто знает цену этим книгам? – В тоне Дарни слышалось презрение.
– Кому какое дело? Ей хватило ума понять, что эти книги могут пригодиться, а ведь Джерис рассказал лишь половину истории.
– Для нее и этого много. Помни, она – воровка, и это все, для чего она нам нужна.
– Я не согласен, – спокойно, но твердо возразил Шив. – Она умеет воровать, но при этом еще и быстро соображает. Чем больше она будет знать, тем больше у нас шансов, что она найдет нечто такое, что мы наверняка упускаем. Планир велел использовать любые средства, какие только сможем найти.
Я скривилась в темноте. Хотелось ли мне глубже влезать в это? В конце концов, здесь какая-то интрига магов. На меня снова повеяло запашком от тех горячих углей, о которых я уже начала забывать. С другой стороны, дельце сулило неплохую выгоду: половина стоимости той чернильницы – уже приличная кучка денег. Информация тоже имеет ценность.
Ответ Дарни прервался грохнувшей дверью и детским гомоном. Я громко потопала на месте, затем шумно спустилась к ним.
Еда была превосходной и обильной. Харна определенно имела большую практику, так как, помимо нашей группы и своих семерых детей, она кормила еще двоих мужчин – как я поняла, наемных работников Травора в гончарне. Если Острин вдруг снова решит прикинуться смертным и ходить по домам, проверяя гостеприимство, Харне не о чем беспокоиться, разве лишь о том, что божественный гость поселится у нее надолго. Работники поели, поблагодарили ее и ушли к себе, а Харна начала грозить детям постелью.
– Ну можно мы посмотрим, как Джерис делает фокусы? – попросила старшая девочка, умоляюще распахнув голубые глазенки.
– Я с радостью, – предложил Джерис.
Харна улыбнулась.
– Только недолго.
Она принялась убирать со стола, а Джерис тем временем удивительно ловко крутил в пальцах монетки, заставляя их исчезать, а затем появляться из ушей малышки. Поборов искушение присоединиться к нему, я повернулась к Шиву.
– А ты не боишься, что те двое будут сплетничать за элем о странных гостях своего мастера?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
– Я Харна, добро пожаловать.
– Ливак.
Мы пожали друг другу руки.
– Вы надолго к нам? – Харна накрыла тесто чистой салфеткой, чтобы подходило, и обернулась к Дарни.
– Переночуем и поедем дальше.
Шив вмешался.
– Думаю, мы немного задержимся, Харна. Видишь ли, Дарни, кроме той вещицы, Ливак достала нам несколько книг. Они нам очень пригодятся, и я хотел бы услышать мнение Коналла.
Дарни бросил на меня первый кислый взгляд за день.
– Ясно. Обсудим это позже, – сказал он тоном, сулящим неприятности, и, постояв, решительно вышел во двор.
Не обращая на него внимания, Харна пристально посмотрела на меня.
– У тебя усталый вид. Пойдем, провожу тебя в твою комнату. Как насчет ванны?
– Это было бы чудесно.
Я с нетерпением пошла за хозяйкой. Джерис стал раздавать детям засахаренные фрукты, а Шив вытаскивал из кладовой хлеб и холодное мясо.
– Все чувствуют себя здесь как дома, – заметила я, когда мы поднимались по узкой лестнице. Харна засмеялась.
– За последние два сезона я видела Дарни чаще, чем за последние шесть лет. Но я не против, это ради хорошего дела.
Я поборола искушение расспрашивать дальше.
– Что ты с ними делаешь? – Харну явно не мучили сомнения.
– О, то и это.
Она кивнула и оставила тему.
– Вот твоя комната.
Женщина открыла низкую дверь в маленькую спальню под самой стрехой. Я вдохнула лавандовый запах безупречно чистого белья и едва не заснула на месте.
– Здесь очень красиво, спасибо.
Я нисколько не кривила душой. На комоде стояли глиняные кувшин и таз, покрытые глазурью, в Ванаме они бы стоили бешеных денег. Побеленные известью стены были нежно-розовые, а оконную створку прикрывали чистые льняные занавески.
– Ванная там.
Харна повела меня вниз по другой лестнице в выложенную плитками комнату с огромной ванной и стоком, хитро вделанным в пол.
– Здорово! – восхитилась я. Харна улыбнулась.
– Травор любит удобства. Когда купаешь семерых детей, здесь бывает подобно броду на Далазе.
Семерых? Упаси меня Дрианон! Вошел Травор с огромным чайником кипятка.
– Какой там брод! Скорее уж целый шторм в самом Каладрийском Заливе.
Он вылил кипяток в ванну, и я жадно посмотрела на нее.
– Спасибо. Вы уверены, что я не забираю слишком много горячей воды?
Травор покачал головой.
– Печи сегодня работают, а я встроил рядом с ними медные котлы, чтобы тепло не пропадало. Мы можем выкупать вас всех, и еще много останется.
Он ушел, и вновь появилась Харна с мягкими полотенцами.
– Наслаждайся, – сказала она, закрывая дверь.
Так я и сделала. На полке стояли бутылочки с ароматическими маслами, и я нашла экстракт моей любимой золотень-травы. Погрузиться в душистую воду и вымыть волосы – какое это блаженство! Когда вода остыла, я нехотя вылезла из ванны и, завернувшись в полотенце, побежала обратно в спальню, где чистая рубашка и белье завершили мое преображение.
В доме царила тишина. Слышны были лишь голоса детей, играющих где-то у озера, да громыхание телеги, выезжающей со двора. Я растянулась на гусиной перине и достала из сумки книгу, которую утаила от Шива.
«Об утраченных искусствах тормалинцев». Звучит многообещающе.
Открыв ее, я начала продираться сквозь мелкий шрифт. Дело оказалось нелегким. В Энсеймине мы все говорим на обычном тормалинском. Этот же текст был на Старом Высоком наречии – языке, связующем Империю. Я хмурилась над странно произносимыми словами, пытаясь разобрать знаки интонации над строками. Вконец утомившись, зевнула и потерла глаза. Это было слишком трудно, поэтому я ограничилась тем, что просмотрела названия разделов: «Об астрономии», «О математике», «Об очистке руды», «Об окулизме», «О фармакопее», «Об искусстве красноречия».
Ничего интригующего. Не знаю, как скоро я заснула, но когда пробудилась от тихого стука в дверь, небо за окном было расцвечено нежно-розовыми и оранжевыми красками.
– Ливак? Это Харна. Я иду звать всех на ужин. Ты придешь?
– Да, спасибо. Буду через минуту.
Спускаясь по лестнице, я услышала на кухне голоса Шива и Дарни и остановилась послушать, о чем они говорят.
– Мне не нравится, что она сама принимает решения, – ворчал агент.
– Ну, вряд ли она могла прийти и получить наше одобрение. Старик заметит, что вещица исчезла, не так ли? А раз исчезли еще и книги, то Стража подумает, будто это было случайное ограбление, кто-то пытал счастья. Отшельники вроде него всегда слывут скопидомами. Готов поспорить, половина города уверена, что старик сидит на потайных сундуках с имперскими марками. Если повезет, они решат, будто кто-то вломился и схватил первое, что показалось ценным.
– По-твоему, она заранее все это продумала? А сколько в Дриде найдется тех, кто знает цену этим книгам? – В тоне Дарни слышалось презрение.
– Кому какое дело? Ей хватило ума понять, что эти книги могут пригодиться, а ведь Джерис рассказал лишь половину истории.
– Для нее и этого много. Помни, она – воровка, и это все, для чего она нам нужна.
– Я не согласен, – спокойно, но твердо возразил Шив. – Она умеет воровать, но при этом еще и быстро соображает. Чем больше она будет знать, тем больше у нас шансов, что она найдет нечто такое, что мы наверняка упускаем. Планир велел использовать любые средства, какие только сможем найти.
Я скривилась в темноте. Хотелось ли мне глубже влезать в это? В конце концов, здесь какая-то интрига магов. На меня снова повеяло запашком от тех горячих углей, о которых я уже начала забывать. С другой стороны, дельце сулило неплохую выгоду: половина стоимости той чернильницы – уже приличная кучка денег. Информация тоже имеет ценность.
Ответ Дарни прервался грохнувшей дверью и детским гомоном. Я громко потопала на месте, затем шумно спустилась к ним.
Еда была превосходной и обильной. Харна определенно имела большую практику, так как, помимо нашей группы и своих семерых детей, она кормила еще двоих мужчин – как я поняла, наемных работников Травора в гончарне. Если Острин вдруг снова решит прикинуться смертным и ходить по домам, проверяя гостеприимство, Харне не о чем беспокоиться, разве лишь о том, что божественный гость поселится у нее надолго. Работники поели, поблагодарили ее и ушли к себе, а Харна начала грозить детям постелью.
– Ну можно мы посмотрим, как Джерис делает фокусы? – попросила старшая девочка, умоляюще распахнув голубые глазенки.
– Я с радостью, – предложил Джерис.
Харна улыбнулась.
– Только недолго.
Она принялась убирать со стола, а Джерис тем временем удивительно ловко крутил в пальцах монетки, заставляя их исчезать, а затем появляться из ушей малышки. Поборов искушение присоединиться к нему, я повернулась к Шиву.
– А ты не боишься, что те двое будут сплетничать за элем о странных гостях своего мастера?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116