Мы хорошо продвигались и вскоре набрели на рудный поселок в нескольких днях пути к северу от Далаза. Для городка на холме он был довольно внушительного размера и обладал необычной атмосферой постоянства, с каменной кузницей и трактиром; он выглядел так, будто мог предложить нечто большее, чем шлюхи и неразбавленный спирт, растворяющий зубы.
Шив направил коня на площадь. Я бы назвала ее рыночной, хотя никто там ничем не торговал. Мужчины и женщины в грубой рабочей одежде оглядывали нас с легким любопытством. Маг, выпрямившись, сидел в седле и надменно смотрел вокруг. Я не поверила своим глазам: этот мерзавец стал вдруг безупречно чистым в отличие от нас троих, покрытых дорожной грязью. М-да, хорошее заклинание, если умеешь его творить, молча признала я.
– Я – чародей Совета Верховного мага и хочу услышать новости.
Подъехали Айтен и Райшед и встали в один ряд со мной. Легким движением плеч они откинули плащи с мечей и небрежно положили руки на клинки. Обменявшись с ними взглядами, я уставилась на грязных местных жителей, ожидая, что они начнут глумиться или швыряться лошадиным навозом, в зависимости от их склонности. Ничего похожего не случилось, что меня изрядно удивило; хотела бы я посмотреть, как какой-нибудь маг опробует этот трюк в Ванаме.
– Что за новости?
Кузнец отошел от горна, вытирая руки ветошью. Он был устрашающ: мускулистый, лицо и руки – рябые от крошечных ожогов, но голос звучал спокойно и уверенно.
Возможно, мы все-таки узнаем что-то полезное, подумала я.
– Я ищу старого мага по имени Азазир. Он жил здесь несколько лет назад.
Подняв руки, Шив сплел вращающуюся паутину голубого огня в центре площади. Светоносные нити изогнулись вокруг мерцающего воздушного кокона, отбрасывая во все стороны голубые блики. Внезапно нити стали тоньше и, ярко вспыхнув, исчезли, но остался образ, повисший в пустоте над колодцем. Я увидела сухопарую фигуру в половину моего роста, в длинном зеленом плаще поверх оливковой мантии. Редкие седые волосенки, ровно подстриженные у плеч, сутулая спина и узкое лицо, выдающееся вперед, как у цапли. Сходство с ней усугублялось еще и длинным носом. Глаза Азазира сияли зеленым огнем, подол плаща раздувался; образ повернулся кругом, простирая руки, словно мог видеть ошеломленных рудокопов, глядящих на него во все глаза.
Я успела поймать свою челюсть, пока она совсем не отвалилась, и, подражая Айтену и Райшеду, приняла хладнокровную позу. Правда, я чуть было не прыснула, когда Райшед подмигнул мне, но пораженные жители все еще стояли с разинутыми ртами. Я могла бы засунуть руку им в глотки и вытащить их кишки, а они бы даже не заметили.
– Итак, – голос Шива рассек тишину как хлыст, – кто-нибудь знает его?
Толпа зашевелилась, зашепталась, и вперед вытолкнули упиравшуюся старуху.
– Ты можешь мне помочь? – наклонился к ней Шив. Его голос стал мягким как шелк и медоточивым.
Неряшливая карга уставилась на него словно кролик на ласку. Затем встряхнулась и ответила с привычной грубостью:
– Бывалоча, приходил энтот за мукой да припасами годов десять назад.
Шив одарил ее улыбкой, в которой благодарность сочеталась со снисходительностью, и сунул в руку монету.
Блеск золота, которое им не придется самим выгрызать из скал, тотчас развязал языки.
– Он жил наверху за дубравами, там, где буки спускаются к реке.
– То было во времена моего отца. А потом он поставил хижину у форелевых заводей.
– Он ушел дальше, идиот. Он жил у озера, когда Эммер поймал ту огромную рыбину, ну, ту, с зеленой чешуей.
– Последний-то раз он бывал тут три года назад, на Летнее Солнцестояние. Я помню, это было перед рождением Нелли. У нас тогда пчелиный рой завелся в соломе на крыше.
– Ага, тока он был старше, да волосом пожиже, да ходил с палкой.
– Мои дядьки говорили, будто встретили его в горах, за границей снегов в позапрошлую зиму. Они сразу смекнули, что это чародей, потому как он был в одной тунике, а мороз стоял такой лютый, что они и собаке не дали бы спать. Простой-то человек давно бы превратился в ледышку.
– Да он уж, поди, умер.
Шив властно поднял руку, и гомон затих.
– Кто-нибудь видел его с прошлой весны?
Толпа, казалось, удвоившаяся с тех пор, как мы прибыли, зашаркала ногами. Все смотрели друг на друга, но никто ничего не говорил.
Шив поклонился с седла и повелительным взглядом обвел площадь.
– Благодарю вас от имени Верховного мага. Могу ли я оказать вам какую-нибудь услугу?
Если раньше я думала, что они ошеломлены, то теперь они были убиты наповал. Мертвую тишину нарушал лишь рокот стремительной реки. Я уже собиралась ударить Рыжего пятками в бока и вывести нас отсюда, когда чей-то голос пропищал из задних рядов:
– А ты можешь сказать нам, где залегает серебряная жила?
На смельчака зашикали, но маг улыбнулся, и я увидела смех, кипящий за его барственной серьезностью.
– Ищите утес, похожий на медведя, с рябинами наверху и внизу.
Раздав горсть тормалинских марок, Шив поехал прочь. За ним, будто императорский эскорт, двинулись Айтен и Райшед. Остались только мы с мулом.
Я обратилась к стоявшему рядом крестьянину с горделивой интонацией Шива:
– Мы были бы благодарны за хлеб, любые фрукты, которыми вы можете поделиться, и муку, если она у вас есть.
Несколько человек убежали и вернулись с корзинами и мешками. Мул поглядел на меня с укором, но я так обрадовалась свежему хлебу, что решила не обращать на это внимания.
Мул не стал артачиться, и я смогла достойно выехать из городка. Думаю, Шив был самым крупным событием, приключившимся в этом месте со времен последнего оползня.
Айтен ждал меня у извилины дороги над темным и глубоким речным омутом.
– Не хотел потерять тебя, цветик. – Увидев приобретения мула, он ухмыльнулся. – Хорошая идея. Что-то вкусненькое на ужин?
– А где Шив и Райшед?
Пусть лучше не думает, что единственная женщина – непременно кухарка. Я только не знала, сказать ему об этом прямо или подождать, когда он сам отведает мою стряпню. Даже Дарни готовил лучше, когда мы шли через Далазор.
– Шив снова моет руки.
Общими усилиями мы убедили мула пройти скользкий участок и направились к кипению порогов, белеющих за деревьями.
– Ты ведь жил здесь, в горах, не так ли?
По примеру Айтена я спешилась, чтобы провести Рыжего по берегу, ребристому от оголенных древесных корней.
– Ага, три сезона на золотых приисках к западу от Сельяра. А как ты догадалась?
Я лукаво улыбнулась.
– Если снова увидишь, как я играю в «две марки трижды за ночь», можешь звать меня «цветик». В остальное время мое имя Ливак, идет?
Айтен подождал, когда я догоню его, и я с радостью увидела, что он не обиделся.
– Сам я из маленького городка близ Парнилесса. – Он подал мне руку на скользкой глине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Шив направил коня на площадь. Я бы назвала ее рыночной, хотя никто там ничем не торговал. Мужчины и женщины в грубой рабочей одежде оглядывали нас с легким любопытством. Маг, выпрямившись, сидел в седле и надменно смотрел вокруг. Я не поверила своим глазам: этот мерзавец стал вдруг безупречно чистым в отличие от нас троих, покрытых дорожной грязью. М-да, хорошее заклинание, если умеешь его творить, молча признала я.
– Я – чародей Совета Верховного мага и хочу услышать новости.
Подъехали Айтен и Райшед и встали в один ряд со мной. Легким движением плеч они откинули плащи с мечей и небрежно положили руки на клинки. Обменявшись с ними взглядами, я уставилась на грязных местных жителей, ожидая, что они начнут глумиться или швыряться лошадиным навозом, в зависимости от их склонности. Ничего похожего не случилось, что меня изрядно удивило; хотела бы я посмотреть, как какой-нибудь маг опробует этот трюк в Ванаме.
– Что за новости?
Кузнец отошел от горна, вытирая руки ветошью. Он был устрашающ: мускулистый, лицо и руки – рябые от крошечных ожогов, но голос звучал спокойно и уверенно.
Возможно, мы все-таки узнаем что-то полезное, подумала я.
– Я ищу старого мага по имени Азазир. Он жил здесь несколько лет назад.
Подняв руки, Шив сплел вращающуюся паутину голубого огня в центре площади. Светоносные нити изогнулись вокруг мерцающего воздушного кокона, отбрасывая во все стороны голубые блики. Внезапно нити стали тоньше и, ярко вспыхнув, исчезли, но остался образ, повисший в пустоте над колодцем. Я увидела сухопарую фигуру в половину моего роста, в длинном зеленом плаще поверх оливковой мантии. Редкие седые волосенки, ровно подстриженные у плеч, сутулая спина и узкое лицо, выдающееся вперед, как у цапли. Сходство с ней усугублялось еще и длинным носом. Глаза Азазира сияли зеленым огнем, подол плаща раздувался; образ повернулся кругом, простирая руки, словно мог видеть ошеломленных рудокопов, глядящих на него во все глаза.
Я успела поймать свою челюсть, пока она совсем не отвалилась, и, подражая Айтену и Райшеду, приняла хладнокровную позу. Правда, я чуть было не прыснула, когда Райшед подмигнул мне, но пораженные жители все еще стояли с разинутыми ртами. Я могла бы засунуть руку им в глотки и вытащить их кишки, а они бы даже не заметили.
– Итак, – голос Шива рассек тишину как хлыст, – кто-нибудь знает его?
Толпа зашевелилась, зашепталась, и вперед вытолкнули упиравшуюся старуху.
– Ты можешь мне помочь? – наклонился к ней Шив. Его голос стал мягким как шелк и медоточивым.
Неряшливая карга уставилась на него словно кролик на ласку. Затем встряхнулась и ответила с привычной грубостью:
– Бывалоча, приходил энтот за мукой да припасами годов десять назад.
Шив одарил ее улыбкой, в которой благодарность сочеталась со снисходительностью, и сунул в руку монету.
Блеск золота, которое им не придется самим выгрызать из скал, тотчас развязал языки.
– Он жил наверху за дубравами, там, где буки спускаются к реке.
– То было во времена моего отца. А потом он поставил хижину у форелевых заводей.
– Он ушел дальше, идиот. Он жил у озера, когда Эммер поймал ту огромную рыбину, ну, ту, с зеленой чешуей.
– Последний-то раз он бывал тут три года назад, на Летнее Солнцестояние. Я помню, это было перед рождением Нелли. У нас тогда пчелиный рой завелся в соломе на крыше.
– Ага, тока он был старше, да волосом пожиже, да ходил с палкой.
– Мои дядьки говорили, будто встретили его в горах, за границей снегов в позапрошлую зиму. Они сразу смекнули, что это чародей, потому как он был в одной тунике, а мороз стоял такой лютый, что они и собаке не дали бы спать. Простой-то человек давно бы превратился в ледышку.
– Да он уж, поди, умер.
Шив властно поднял руку, и гомон затих.
– Кто-нибудь видел его с прошлой весны?
Толпа, казалось, удвоившаяся с тех пор, как мы прибыли, зашаркала ногами. Все смотрели друг на друга, но никто ничего не говорил.
Шив поклонился с седла и повелительным взглядом обвел площадь.
– Благодарю вас от имени Верховного мага. Могу ли я оказать вам какую-нибудь услугу?
Если раньше я думала, что они ошеломлены, то теперь они были убиты наповал. Мертвую тишину нарушал лишь рокот стремительной реки. Я уже собиралась ударить Рыжего пятками в бока и вывести нас отсюда, когда чей-то голос пропищал из задних рядов:
– А ты можешь сказать нам, где залегает серебряная жила?
На смельчака зашикали, но маг улыбнулся, и я увидела смех, кипящий за его барственной серьезностью.
– Ищите утес, похожий на медведя, с рябинами наверху и внизу.
Раздав горсть тормалинских марок, Шив поехал прочь. За ним, будто императорский эскорт, двинулись Айтен и Райшед. Остались только мы с мулом.
Я обратилась к стоявшему рядом крестьянину с горделивой интонацией Шива:
– Мы были бы благодарны за хлеб, любые фрукты, которыми вы можете поделиться, и муку, если она у вас есть.
Несколько человек убежали и вернулись с корзинами и мешками. Мул поглядел на меня с укором, но я так обрадовалась свежему хлебу, что решила не обращать на это внимания.
Мул не стал артачиться, и я смогла достойно выехать из городка. Думаю, Шив был самым крупным событием, приключившимся в этом месте со времен последнего оползня.
Айтен ждал меня у извилины дороги над темным и глубоким речным омутом.
– Не хотел потерять тебя, цветик. – Увидев приобретения мула, он ухмыльнулся. – Хорошая идея. Что-то вкусненькое на ужин?
– А где Шив и Райшед?
Пусть лучше не думает, что единственная женщина – непременно кухарка. Я только не знала, сказать ему об этом прямо или подождать, когда он сам отведает мою стряпню. Даже Дарни готовил лучше, когда мы шли через Далазор.
– Шив снова моет руки.
Общими усилиями мы убедили мула пройти скользкий участок и направились к кипению порогов, белеющих за деревьями.
– Ты ведь жил здесь, в горах, не так ли?
По примеру Айтена я спешилась, чтобы провести Рыжего по берегу, ребристому от оголенных древесных корней.
– Ага, три сезона на золотых приисках к западу от Сельяра. А как ты догадалась?
Я лукаво улыбнулась.
– Если снова увидишь, как я играю в «две марки трижды за ночь», можешь звать меня «цветик». В остальное время мое имя Ливак, идет?
Айтен подождал, когда я догоню его, и я с радостью увидела, что он не обиделся.
– Сам я из маленького городка близ Парнилесса. – Он подал мне руку на скользкой глине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116